Глава 15.версия 2

Безоблачное небо, и теплое осеннее солнце резко контрастировало с мрачной напряжённостью в башне каге. Временами от ее верхней части, как раз где находится личный кабинет каге, шибало лютой жаждой крови.

А один единственный рык, — Учеников академии ТРАВИТЬ!? — Распугал половину просителей ждущих перед дверью. Здраво рассудив, что в таком состоянии, главу Конохи, лучше не беспокоить.

Сам факт подобного не укладывался в голове, а уж то, что само действие случилось в академии, сразу выводил его в разряд политических.

Мито сузив глаза, посмотрела на притихшего старейшину. Как прижал,о старый идиот тут же прибежал к ней искать защиты у ее авторитета. И надо сказать ощущая как разбушевался Хирузен становилось понятно что это был единственный правильный поступок, в череде более чем глупых на его счету.

Глава клана и вовсе сказал что разбираться с этим не намерен, просто в силу того что дело это заведомо проигрышное и марать весь клан в этом не будет.

Мито выдохнула, накрутка самой себя дала нужный результат и в кабинет бушевавшего воителя вошла уже не менее яростная, чем он, женщина. И надо признать для своих почти ста она выглядела ну очень эффектно, иной наблюдатель не дал бы и сорока.

Вошла и замерла, несколько долгих мгновений они мерились взглядами.

Каге что-то прикинув, протянул ей один документ, та взяла и углубилась в чтение. Глаза бегали по ровным строчкам отчёта и с каждой новой прочитанной буквой она хмурилась все больше, под конец от нее повеяло сдерживаемой жаждой крови.

Сарутоби в это время раскурил любимую трубку и откинувшись на спинку кресла, наблюдал за реакцией женщины, удовлетворился увиденным и протянул ещё один документ.

Взяв оный, с какой-то отчаянной решительностью переступила к чтению, прочитанное окончательно сорвало узду и давление Ки подскочило на порядок.

— Ками как так, — Выдохнула она неверующе. — Как он?

— Пока не ясно, — Выпустил он облако дыма, — Надеюсь, ты понимаешь, такое замолчать не выйдет. Академия нейтральная территория и это правило неукоснительно соблюдалось с самого основания.

Красноволосая красавица кивнув, заговорила, — Тут больше глупость, чем злой умысел. — Попробовала, было она.

— Виновный ДОЛЖЕН быть наказан — это не обсуждается, — Оборвал любые возражения каге. Ты бы ещё поспрошала у "деда" какой интересный свиток они с Сатоши подписали.

Мито сдержано откланялась и фонтанируя Ки направилась обратно, глянув при этом на притихшего старейшину так, что становилось понятно, конкретно для него ни чем хорошим эта история не кончится.

Очнулся я рывком, будто так и не валялся в беспамятстве. Осмотр показал, что я уже дома, наверно принесли.

Гнев и ярость на Кушину, как-то перегорели, оставив только тоску по потерянному дорогому человеку. Глупо думать что Кушина, сама еще ребенок, решится кого-то отравить.

А вот кто виноват это кто его ей дал.

Мутная тьма колыхнулась в глубине, зашевелилась, вытягивая щупальца и укореняясь в душе человека.

Дом встретил глубоким запустением, будто здесь как минимум пару месяцев не было ни кого и ещё запах — пресный совершенно безвкусный ни единого постороннего аромата или зловония.

Неспешно заварил чай, отпил, пресный не имеющий вкуса, — Тьфу, что за нафиг?

По дороге в академию, меня сопровождало чувство неправильности и дело не в пресных запахах и вкусах, странность заключалась в самих людях.

Сел на свое место и с мрачной решимостью наблюдал за группой.

Вошедшая Кушина и Мико сбили меня с мысли, как ни в чем не бывало, они подошли ко мне.

— Привет! — Жизнерадостно воскликнула Кушина, ее радостное лицо подействовало как красная тряпка на быка.

— Какое привет! — Взъярился я, — Дура!

— Какая муха тебя укусила, — Рассердилась она. Мико сделал шаг вперёд, загораживая ее недобро при этом буравя меня взглядом.

— Муха! Ты это у Наны спроси

— А кто такая Нана? — Неподдельно удивилась она. Мико кивнула поддерживая подругу.

— Чего?— Не понял я суть вопроса. — Нана, это Нана.

— Ты не заболел часом? -Поинтересовалась Мико холодным тоном.

— Да как же, она же вчера ее отравила на смерть! -Взбеленился я окончательно

— Ни какой Наны здесь ни когда не было, — Подал голос Майто.

— Пасть захлопни. Ты всех подговорил? — Угрожающе надвинулся на него.

Какого черта происходит? Почему ни кто не помнит о Нане?

Плюнул на учебу и рванул к ней домой. И снова краем сознания ощущал некую неправильность.

Дверь оказалась не запертой, но комната была пустая и абсолютно не жилая.

Неужели ее и правда ни когда не существовало?

Был даже фильм о таком явлении, про американского профессора.

Да не бред!

Но ведь с ней разговаривали и другие, не я один с ней общался.

Даже если остальные просто подыгрывали мне, то просто забыть это имя они не могли!

Я сел на пыльный ящик, остаётся несколько вариантов.

Либо я просто сумасшедший, либо это одна из ветвей местной магии.

Менталистика либо Гендзюцу.

Рассудил, что подчистить память всей академии не смогли бы, то это скорее иллюзия.

И теперь до меня дошло, что не так было с людьми, какая неправильность царапала сознание, слишком яркие эмоции.

Я поднялся, отряхивая штаны, под гендзюцу попал я сам. Первым делом рванул в библиотеку, в слабой надежде найти там способ вырваться из иллюзии.

До библиотеки добрался быстро, нашел свиток и развернул?

— Как я и думал, — Абсолютно чистый свиток. Для чистоты эксперимента открыл ещё один — та же история.

Взял свиток который читал буквально вчера, ровные строчки текста развернулись передомной.

Кто? Когда? Зачем?

Три вопроса, на которые очень бы хотелось получить ответы.

Сколько меня собираются, держат под иллюзиями?

Это ведь штука не простая, погрузить кого-то в гендзюцу и удерживать.

Значит нужно просто ждать!

Прошел час, второй, третий... сидеть на одном месте быстро наскучило.

Коноха была красива даже в гендзюцу и я наслаждался неспешной прогулкой.

Ну на самом деле, когда у меня выпадал целый отдыха.

Гулял долго, только вот солнце так и не думало садиться за горизонт. Замерев на одной отметке оно заливало все вокруг весёлым и ярким светом.

Сколько десятков часов прошло я и не скажу уже, не засек сразу, а сейчас уже поздно.

Еда была точно такой же пресной на вкус, да и не чувствовал я желания есть или пить, иногда спать хотелось да и только.

Время тянулось сплошным потоком казалось что прошло уже несколько месяцев.

От скуки начал перечитывать все, что прочитал ранее, прямо вгрызаясь в гранит науки и выгрызая всю мякоть.

Изучал полученную информацию, анализировал ее восстановил записи оставленные в реальности.

Как маленький радовался каждой строчке, которую пропустил ранее и сейчас они делились со мной новым. Настоящий праздник был когда нашел два свитка, которые я разворачивал чтобы посмотреть о чем они, но не читал.

Когда прочитал на пятый раз каждый из свитков, в надежде найти нечто новое, понял что выучил их наизусть, все.

С каждым прожитым часом в этой иллюзии мне казалось что это "тюрьма" становится все меньше и ощутимо давит на сознание.

Попытка покинуть Коноху ни к чему не привела, выходя из северных ворот попадал в южные и наоборот.

Перетряхнул всю библиотеку, и нашел таки упоминание как снимать иллюзии.

Это оказалось записанного в учебном пособии, и по тексту упоминалось в скользь.

После этого я начал заниматься медитацией, ощутить свою чакру и так дело не очень простое, но и оно усложняется на порядок, если гендзюцу скрывает ее от тебя специально.

Минута за минутой, час за часом, я медитировал.

Когда надоедало, гулял.

Снова возвращался к медитациям.

Общаться с иллюзиями других быстро надоело, они были довольно глупы, на мой взгляд.

Единственно, что несколько копий были чуть умней остальных, Кушина, Мико и Саске. Почему именно они?

Я задавался этим вопросом и пришел к выводу что тот кто держит меня в иллюзорном плену, именно из их клана. Так как составить более, или менее верные шаблоны реакций можно, только если неплохо знаешь человека.

Медитировать научился так что вхожу в состояние транса практически мгновенно.

Снова начал повторять ката, приёмы.

Хватался, за что угодно лишь бы занимало хоть немного.

День — один единственный день растянулся в бесконечность.

Краски поблекли и не казались такими уж привлекательными.

Сидя в кресле хокаге я выглянул в окно, — А вот хрен вам во все рыло! — Ну да глупо, но кажется я уловил суть пытки, а то что это именно пытка я не сомневался.

Утроил усилия в попытке ощутить свою чакру, возможный выход известен мне, только один.

В медитации я добился значительных успехов, куда там тибетским монахам.

И случился прорыв, я сумел ощутить нечто, что мог бы охарактеризовать как чакру.

Странно это находиться во власти иллюзорного мира и суметь ощутить свою чакру.

Она ощущалась вся но не четко будто смотришь сквозь мутное стекло и видно только основные каналы. Попытка повлиять на чакру ни чего не дала, я как железные прутья пытался согнуть, оставалось только увеличить чувствительность и попробовать позже.

Занятия медитацией и дали мне здоровую такую долю пофигизма, я обрёл некую флегматичность что ли.

С каждым занятием моя способность ощущать свою систему циркуляции чакры улучшалась.

Спустя прорву времени я смог уже уверенно различать относительно небольшие ответвления от каналов чакры.

Попробовал повлиять на него, чувствовал что он поддается по чуть чуть он сменил положение и я смог заблокировать ток чакры в нем.

Вывалился из медитации, по ощущениям будто не один десяток вагонов разгрузил.

Мое внимание привлекла навалившаяся тишина, нет живность разная все также изрядно шумела, но исчезли звуки человеческой речи.

Выглянул в окно и с удивлением обозрел пустые улицы, пробежался вдоль деревни — людей нет.

Расстроился было но поразмыслив пришел к выводу что это скорее добрый знак.

Своими действиями я смог нарушить действие иллюзии остаётся только набрать критическую массу таких изменений.

Так и повелось выматывающая медитация и я исчезает ещё один элемент моей тюрьмы.

В какой-то момент я понял что нахожусь посреди небольшой комнатки метров тридцать площадью, без окон и без дверей.

Я улыбнулся и не стал ждать когда восстановятся силы ведь до долгожданной свободы оставалось совсем чуть-чуть. И иллюзия треснула осыпаясь крошевом, за которым оказалась тьма.

Сая вернулась задания и тут же отправилась в больницу, где уже второй месяц находился Сатоши, находился во власти особой техники иллюзий.

Когда запыхавшаяся Нана прибежала к ней домой и сказала что Сатоши отравили, она чуть сознание не потеряла от переживаний.

Рванув сразу в больницу, она перехватила врача и буквально вытрясла все ей нужные сведения.

То что Сатоши застрял в иллюзии они узнали позже, уже детально разбираясь что и как.

В ходе разбирательства всплыла подноготная, кто его решил отправить...

Женщина из клана Сенджу, законная мачеха Сатоши, она заколола себя. Поговаривали, что ей помогли осознать всю глубину ее ошибки и принять верное решение.

На следующий день пришел старейшина Сенджу Киба сан и велел не жалеть сил он все мол возместит.

Блеклый и осунувшийся он тем не менее производил впечатление скалы.

Сев у кровати с Сатоши он просидел несколько часов, молча с остекленевшим взглядом, потом удалился шаркающей походкой. Он сразу опознал технику применению своей дочерью и хорошо знал что вырваться из неё нельзя.

Техника сложная, из раздела пыточных, она требовала, чтобы жертва некоторое время не шевелилась, потому она и напоила Сатоши сильным снотворным.

Он в один день потерял и дочь и внука, то что он ещё жив ни чего не меняло, для чего он спрашивается, рвал жилы всю жизнь не жалея ни себя ни других. Для клана?

Клан да несомненно важен, но не важнее семьи...

Каждый день старик приходил в госпиталь и по несколько часов сидел у последнего своего потомка.

Сая поначалу шипела на него, рассерженной кошкой, но сердобольная натура взяла свое, с каждым разом она все меньше возмущалась.

Спустядва месяца случилось неожиданное событие, ирьенину проводившему обследование показалось, что есть изменения.

К слову сказать, технику было сложно снять, так как она буквально сливалась с каналами чакры в голове, блокируя любые вмешательства из вне.

Однако с каждым новым днём изменения в чакре мозга нарастали, приводя ирьенинов в замешательство.

Киба — сан подтвердил что такого быть не должно, в технике этого просто не предусмотрено.

Оставался только один вариант, этот мальчик боролся. Как не понимал ни кто. Даже Цунаде, лучший ирьенин в Конохе не смогла сказать ни чего нового, только то что это невозможно.

Спустя четыре месяца веки дрогнули и открывшись на секунду закрылись снова.

Едва приоткрыв глаза я понял, что победа за мной, иллюзия рухнула. Осознав это я провалился в сон.

Проснулся от ярко бьющего света в правый глаз, то что этот глаз бесцеремонно был открыт по мимо моей воли меня удивило.

— Ох** ли что ли! — Вырвался у меня сип. С трудом разлепил второй глаз. Посмотрел на ирьенина, точнее на его спину, здоровенный мужик уже скрылся за дверью, оставив меня в одиночестве.— Писец блин.

Попробовал подняться, но сильная слабость мышц не позволила мне даже толком пошевелиться.

Примерно через пару минут в палату вошёл давешний ирьенин в сопровождении своего коллеги, если судить по форме, только чуть старше, лет на десять.

— Ну как самочувствие молодой человек, — Стремительно приблизился он.

В горле пересохло и сей факт стал доходить до сознания только сейчас, — Пить, — Прострел кое как, всерьёз опасаясь что горло лопнет как перекаленое стекло.

Более молодой налил в стакан воды и поднес его ко мне помог попить.

Живительная влага пролилась божественным нектаром в горло и казалось без остатка впиталась в иссушенную плоть не добираясь до желудка.

Почувствовал себя достаточно сильным, чтобы все таки ответить, старший тем временем с помощью техники мистической руки проверил мое состояние.

— Спасибо, уже лучше, — Усталость навалилась тяжёлым одеялом придавливая к кровати.

— Ну тогда отдыхайте, сил наберетесь и на выписку, — Добро улыбнулся он.

Отвечать не стал, просто прикрыл глаза и тут же провалился во тьму. Я вырвался из иллюзии и теперь могу снова жить настоящей жизнью.

Стоило открыть глаза как к кровати подскочил кто-то с радостью узнал Саю, которая обзавелась внушительным животом, ни как скоро ожидается пополнение в новой ячейке общества. Улыбнулся радостно. Возле Саи приметил Нану, сердце пропустило удар другой. Пока жил в иллюзии я надеялся, что и смерть Наны иллюзия.

Стало хорошо и на душе, будто камень размером с хорошую скалу свалился. Горло прихватило от эмоций, даже сказать ни чего не мог, только глупо улыбаться.