"Долог путь до Эскобара"

Предупреждения:

1) Это фанфикшн

2) Это слэш

Как и в романах самой Буджолд, здесь присутствует описание интимных отношений междду мужчинами, сделанное во во вполне приличной и сдержанной форме. Однако тех, кому это неприятно, прошу не читать.

ДОЛОГ ПУТЬ ДО ЭСКОБАРА

Автор — Жоржетта, jetta-e@yandex.ru

Фэндом — мир Буджолд

Слэш. Рейтинг PG-13.

Рассказчик: Саймон Иллиан

Персонажи: Иллиан, Эйрел, Джес, Зерг, Ботари, Форхалас, Эзар и так далеею

Жанр: Психология, драма, action, детектив. Максимальное in-canon.

Действие: вставной эпизод между 6 и 7 главами "Осколков чести".

Предупреждения: длинная повесть.

Саммари: Барраярский флот выступает к Эскобару. Император приставляет к Эйрелу личного шпиона — или личного охранника? — лейтенанта Иллиана.

Примечание: история с поцелуем в форратьеровской каюте случилась на самом деле и упомянута в одном из романов.

Иллиан терпеливо мерил шагами пустоту дворцового коридора. Ценитель старины пришел бы в восторг от развешанных по стенам полотен и дорогих безделушек на декоративных столиках. Лейтенант Иллиан ценителем не был. Однако даже самый монументальный экземпляр здешней коллекции, "Осаду Звездного Моста", он успел изучить до последних трещин в холсте и каждого весла на швартующейся галере.

Весенний парк за окном, старые картины, солнце, медовый паркет, натертый до блеска ароматическим воском, тишина — все создавало обманчивое ощущение покоя. Кусочек вечности, застывший в янтаре теплого полудня. Ничего, сейчас история перемелет янтарную крошку в своих здоровенных зубчатых колесах и время пойдет своим путем...

Выпавшие на последнюю неделю вынужденные каникулы измотали Иллиана больше, чем любой аврал. Планы эскобарской кампании обретали плоть, кронпринц горделиво сиял, как свежеотчеканенная монета, а градус тревоги, висевшей в воздухе, сделался почти ощутимым. Одно за другим тянулись совещания императора с шефом СБ за закрытыми дверьми: разговоры, на которых даже присутствие личного секретаря оказалось нежелательным. Наконец сегодня ему приказали явиться в приемную.

Створка двери в конце коридора приоткрылась. Не императорский оруженосец, но сам Негри, хмуро-бесстрастный как обычно, кивнул: — Лейтенант. Заходи.

Иллиан шагнул внутрь, молча откозыряв.

В императорской гостиной посреди дня царили прохладные сумерки. Темно-зеленые шелковые шторы были полузадернуты — император в последнее время не любил яркого света. Огромный, выключенный сейчас комм-пульт зиял посреди комнаты черной стеклянной глубиной: бездонный омут, упадешь — не выплывешь.

Негри, поставивший свой стул поодаль, беззвучно водил широкой ладонью по гладкой кожаной папке для бумаг. Несчастная папка отчего-то казалась распластанной под волчьей лапой свежесодранной шкуркой. Желания взглянуть на ее содержимое у Иллиана категорически не возникало.

Эзар сидел, опершись широко расставленными локтями на край комм-пульта и сцепив пальцы. На Иллиана он едва покосился, как на знакомый и не вызывающий вопросов предмет обстановки. Сейчас внимание императора было сосредоточено на другом.

Третью персону в комнате Иллиану до этого момента не случалось видеть воочию — только на записях и голоснимках в досье. Но не требовалось эйдетической памяти, чтобы запомнить это тяжелое, с резкими чертами лицо с первого раза. Впрочем, сейчас был виден лишь профиль человека, сидящего вполоборота к двери. Лицо адмирала — нет, судя по нашивкам, капитана — Эйрела Форкосигана было бесстрастным, зато обтянутая зеленым мундиром широкая спина закаменела в упрямой неподвижности.

Судя по долгому моциону Иллиана в картинной галерее, здешний разговор шел как минимум пару часов, и эти часы оказались не самыми легкими в жизни сидящих за столом.

И все же Иллиан испытал безотчетное облегчение, видя этого человека здесь. Живую гарантию, что эскобарская... — нет он даже в мыслях не хотел произносить слово "авантюра", хоть и знал, кому принадлежит авторство этой идеи, — эскобарская операция окажется удачной. Командование флотом пристало Форкосигану больше, чем патрульный крейсер, это понимал даже СБшник без флотского опыта.

— Просто расточительность: придерживать тебя в патруле, пока ты плесенью не покроешься, — неожиданно продолжил Эзар с середины реплики, словно услышав мысли Иллиана. Ни один из троих не обманулся, к кому она была обращена. — Да и там ты ухитрился сцепиться с человеком Гришнова. — Императорский голос казался почти сварливым. — Мне надоело выгораживать тебя.

Герой Комарры, которому устраивали показательный разнос в присутствии младшего офицера, не шелохнулся. Младший офицер, которого решили подобным образом ввести в курс дела, — тоже. Особенно безупречной неподвижности способствовало то, что Негри не сводил с него глаз.

— Ты носишь мой мундир. И будешь служить мне там и таким образом, как я сочту нужным! — отрубил Эзар. — В оперативном штабе эскобарской флотилии. А чтобы не ввязывался там ни в одну из своих эскапад, в которых вечно считаешь себя правым... Будешь у меня на коротком поводке, лорд Форкосиган. Вот он, изволь познакомиться.

"Да уж, не самая лестная рекомендация".

Форкосиган повернулся к новому действующему лицу, смерил его коротким взглядом. Почти удивленным.

Иллиан постарался сделать каменную физиономию. В происходящем здесь спектакле ему явно отводилась роль безмолвного статиста. Поэтому представлять свои особые умения и заодно извиняться за то, что заводская маркировка чипа не нанесена у него на лбу, ему не потребовалось.

Эзар продолжил сам: — Лейтенант Иллиан, помимо обычных для моих СБшников достоинств, — краем глаза Иллиан заметил, как молчаливый Негри кивнул, — обладает еще одним: биочипом памяти. И правом личного доклада мне. Считай эти серебряные Глаза у него на воротнике моими собственными, и не ошибешься, Эйрел. Он будет приставлен к тебе ради обеспечения безопасности. В первую очередь от тебя же самого.

Форкосиган должен был вспыхнуть, если лейтенант хоть что-то понимал в людях. Но если в глазах экс-адмирала и загорелся мрачный огонь, под полуприкрытыми веками он был незаметен.

— Моего слова вам недостаточно, сир? — словно для проформы поинтересовался он.

Иллиан отметил, что в сравнении с записями голос Форкосигана звучит глуховато. Хотя не исключен вариант, что тот просто надсадил горло в двухчасовом споре с владыкой двух планет. Иллиана бы это не удивило. В закрытом разделе досье, которое ему приказано было вчера посмотреть, определение "упрямый сукин сын" повторялось не реже, чем "гениальный стратег". И оба эпитета могли представлять собою как поэтическое преувеличение, так и чистую правду.

— Хм, слово Форкосигана? — Что прозвучало в этих словах императора — раздражение? Сарказм? Или злорадное удовольствие спорщика, поймавшего оппонента на логической ошибке? Иллиан провел на своем нынешнем посту больше года. Он знал лицо Эзара лучше и видел чаще, чем собственную физиономию в зеркале. А иногда — ближе, но это к делу не относилось. И все же порой ошибался, читая эмоции по этим чертам. — Нет. Ваше противостояние зашло слишком далеко, чтобы прекратить огонь по твоему честному слову. Вот он, — кивок в сторону неподвижно замершего Иллиана, — станет гарантией того, что ты будешь занят служением мне, а не сведением счетов с твоим командующим.

"С командующим?"

— Кандидатура вами уже утверждена. — В устах Форкосигана это прозвучало не вопросом и даже не досадливым сожалением.

— Форратьер получает вице-адмирала, чтобы сравняться в чине с моим сыном и разделить с ним командование, — информировал император. Комментариев не ожидалось. — А ты — коммодора. Твой второй шанс вновь дослужиться до адмиральских нашивок. И мой лейтенант присмотрит, чтобы ты не скомпрометировал себя сам и не лишился и этого шанса.

Иллиан прикусил язык, борясь с искушением задать бессмысленный вопрос. Фамилию Форратьера следовало ожидать — но она же объясняла напряженное отчаяние Эйрела Форкосигана. Он сам на месте опального адмирала взамен должности в штабе попросился бы на Кайрил. Или потенциальному миротворцу Иллиану не поздно сделать это самому, и прямо сейчас?

"Ты будешь служить мне там и таким образом, как я сочту нужным", — припомнил он. Насколько сказанное раньше было адресовано ему самому? И в какой мере?

Эзар хлопнул ладонью по столу. — Разговор окончен. Можете быть свободны, джентльмены. Инструкции получите обычным порядком. Иллиан, сопроводи коммодора Форкосигана к восточному подъезду и возвращайся.

Форкосиган поднялся, скрипнув стулом. Обвел глазами комнату, царапнул взглядом по папке под ладонью Негри, посмотрел императору прямо в лицо, аккуратно козырнул: — Так точно, сир. — Вопросительно повернулся к Иллиану, чуть сведя широкие брови: совершенно ясно, что дорогу к выходу из дворца сын графа Форкосигана нашел бы без труда, и новоявленный конвой его не радовал.

— Сэр? — Иллиан распахнул перед уходящим дверь. Человек, к которому теперь следовало обращаться "коммодор", прошел в нее широким шагом, не оглянувшись. Иллиан бесшумно прикрыл за ними створку.

Слитный топот сапог раскатился по галерее эхом. Форкосиган шел, совершенно не глядя по сторонам — должно быть, до своей опалы он проходил этим коридором не один десяток раз. Он был погружен в собственные мысли. Иллиан — тоже. Вопросов у него в голове роилось куда больше, чем ответов на них. Молчание длилось до самых дверей.

У выхода Иллиан отдал своему подопечному честь, на долю секунды заколебавшись, ограничиться ли стандартным взмахом аналитика или выполнить салют с уставной четкостью. Что вернее покажется Форкосигану пренебрежительной насмешкой? Нет, тот воспринял аккуратное приветствие как должное, ответив машинальным до автоматизма жестом.

— Вам уже приходилось за кем-то приглядывать, лейтенант? — внезапно спросил Эйрел Форкосиган и невесело усмехнулся.

"Спрашиваешь, опытный ли я шпион?"

— В течение последнего года Его Величество неоднократно поручал мне роль наблюдателя, — против своего желания сухо ответил Иллиан. От человека с механическим устройством в мозгах все ждут бесстрастности, а не растерянной физиономии. Сложно дать Форкосигану понять, что они с лейтенантом — коллеги по несчастью. В своем непонимании: "за что?"

Нет, Форкосиган наверняка понимает. Вот только делиться своими выводами не намерен.

А понимание Иллиана ждет своей минуты за дверью императорского кабинета.

* * *

Когда Иллиан спешным шагом вернулся, Эзар сидел за тем же столом, но Негри уже не было. Император прихлебывал чай; на темном стекле пульта отпечатались влажные круги от донышка чашки. Поза Эзара была расслабленной, как у человека, отдыхающего после тяжелой работы. В комнате стало прохладнее: включенный на полную мощность кондиционер вытягивал из воздуха жару и напряжение последних часов. Солнечный свет, пробивавшийся в узкую полоску между шторами, лежал на паркете золотой полосой — словно отброшенный клинок.

— Ну, о чем вы говорили? — с ходу полюбопытствовал император.

— Почти ни о чем, сэр. Он интересовался моим опытом работы.

— И ты похвастался? — Эзар повел ладонью в сторону соседнего стула, приглашая присаживаться. Чаю, правда, не предложил.

— А мне есть чем хвастаться перед Форкосиганом? — Иллиан позволил себе самую малость сарказма. Трудно оставаться совершенно бесстрастным, когда сердце колотится в груди — и не только от пробежки через полдворца.

Эзар смерил его взглядом. Нахмурился. — Ты чем-то недоволен? — Легкий дребезг поставленной на комм-пульт фарфоровой чашечки. Похоже, императорская расслабленность — самообман, и в этой комнате выговориться необходимо не одному Иллиану. — Позволь поинтересоваться, чем?

— Сэр, разрешите мне рассмотреть эту проблему как аналитику.

— Попробуй, — позволил Эзар, скептически хмыкнув. Он откинулся в кресле, привычно сцепил пальцы. Отвергающий жест. Намек, что тот готов выслушать все, что по столь щекотливому вопросу выскажет его младший аналитик, чтобы потом разнести услышанные соображения в пыль.

Иллиан собрался с мыслями. Разумеется, он понимал, что на все его сомнения у императора найдутся свои доводы, но после четверти часа размышлений ему необходимо было высказаться. Он набрался духу и начал с того, что явно вызовет главное недовольство:

— Исходя из предоставленного мне досье, сэр, я считаю, что кандидатура для работы с коммодором Форкосиганом выбрана вами неудачно.

— И почему же? — Голос Эзара просто сочился язвительностью.

— По пунктам, сэр. Первое. У Форкосигана четко негативное отношение к офицерам, ведущим за ним контроль. Пока эта роль принадлежала исключительно политвоспитанию, и примеры конфликтов вам известны. Он — человек привычки. Опасно переносить это отношение на Вашу личную службу безопасности, сир. Особенно — представлять меня ему в столь демонстративной форме. Второе. Форкосиган — старший офицер харизматичного типа и не привык получать указания от людей моложе себя как по возрасту, так и по званию. Лейтенант, указывающий адми... коммодору с таким послужным списком, — это гротеск. Я ценю ваше доверие, сэр, но ведь им облечен не только я. Третье. Из-за чипа меня целенаправленно готовили на роль отстраненного наблюдателя. Психологический департамент программировал меня, но не обучал. Я знаю, как обеспечить физическую безопасность коммодора, но сомневаюсь, что обладаю достаточной квалификацией, чтобы обезопасить его в отношениях с командующим Форратьером.

— Боишься не справиться? — Эзар с деланным изумлением приподнял бровь, покачал головой. — А, может, чего-то другого? Например, потерять тепленькое место в моей приемной. Раньше ты хотел отправиться на передовую, разве нет?

Плохи дела, отстраненно подумал Иллиан. Похоже, вопрос настолько горячий и неудобный, что Эзар моментально пытается сменить тему, переводя все в плоскость эмоций. Хотя пока ситуация не дошла до крайностей: тогда тот сказал бы не "в приемной", а "в постели". А, может, умение не отвлекаться на эти эмоции и есть испытание? Эмоции, о которых Эзар осведомлен столь же хорошо, как о содержимом чипа памяти.

— Никак нет, сэр, — подчеркнуто сухо ответил он. Не время шутить, что мол, он всерьез испуган перспективой разделить судьбу двоих политофицеров, последовательно приставленных к Форкосигану: один попал под трибунал, другому сломали шею. Доля правды в этой шутке была бы небольшая: офицерских званий ниже мичмана нет, а устраивать Форкосигану неприятность масштаба комаррской бойни он не планирует.

— Тогда что за отговорки? — Эзар поднялся, склонился вперед, опершись о стол.

Иллиан тоже вскочил со стула. Прекратить этот разговор нельзя. Пусть даже по его окончании они никогда не смогут взглянуть друг другу в глаза... Черт, это от включенного кондиционера у него сейчас зуб на зуб не попадает, или его трясет совсем по другой причине? Он упрямо продолжил:

— Я знаю свои пределы. Вы действительно полагаете, что Форкосиган станет прислушиваться ко мне?