Хроники Эндории

Хроники Эндории

Пролог

Шел последний день третьего сезона три тысячи пятьсот семьдесят шестого года. Местное светило, Элюмина, висело над горизонтом, маня красотой заката и обещая скорую встречу со звездами. Легкий, уже ощутимо прохладный ветерок, играя павшей листвой, пронизывал до самых костей, вызывая вполне понятное желание поскорее оказаться в тепле. Вокруг раскинулся бескрайний лес, красивые, в своем разнообразии, деревья с желтыми и красными листьями создавали атмосферу разноцветной сказки. Периодически, от деревьев отрывались листья, кружась в хороводе и подгоняемые ветерком, они неохотно летели к земле, где уже расположились их многочисленные братья. Шуршание листьев, навязчивые звуки лесной мошкары, редкая перекличка птиц лишь дополняли и насыщали красками и без того совершенную картину бескрайнего дикого леса.

По одинокой, едва заметной тропинке, даже скорее звериной тропе, разрушая, самим своим присутствием, первозданную красоту этого места, едва переставляя ноги, ковылял одинокий путник, и изредка бурчал себе что-то под нос.

Крод энд Кирей уже едва чувствовал свои ноги, продолжая идти лишь на одной силе воли. На руках он держал хорошо закутанного в теплые вещи младенца. Именно забота о младенце не давала ему сломаться и заставляла продолжать переставлять ноги. Руки давно онемели, еда, взятая в дорогу, закончилось еще ранним утром, а ветерок успел найти лазейки в нехитрой одежде и холод практически поселился внутри, но, несмотря на все это, человек продолжал свой путь, чего-чего, а упрямства ему было не занимать.

Крод был типичным профессором, никогда не занимался спортом и не брал в руки оружия, даже тренировочного, но, тем не менее, выглядел весьма презентабельно, высокого роста, седые волосы до плеч, широкий лоб, аккуратный прямой нос, чувственные губы. Несмотря на едва заметную полноту и небольшой животик, он всегда нравился женщинам, да и мужчины его никогда не относили к своим врагам. Профессор никогда не смотрел ни на кого свысока, его взгляд всегда лучился добротой, а знания были по истине огромными. У него было большое сердце, Крод не мог пройти мимо и не помочь нуждающемуся, никому ни в чем не отказывал, что часто ставило его в невыгодное положение, ибо очень многие этим воспользовались.

— Где носит этих Шукри, — зло шептал он себе под нос. — В трактате точно указан их ареал обитания, и зимняя стоянка находится в этом районе. Кхе-кхе, слишком стар я стал для подобных путешествий, где это видано, чтобы человек в семьдесят шесть лет бродил по лесам Эндории, сюда в двадцать-то никого силой не загонишь.

Профессор столичного университета Коррилии и один из высших иерархов культа Эндора, бога-покровителя знаний, остановился не в силах сделать следующий шаг, снова нахлынули воспоминания: последние тридцать лет...он провел их в Семье Ролиан и полностью сроднился с ней, стал ее неотъемлемой частью. Помотав головой, Крод отогнал видения прошлого, несколько секунд всматривался в диск заходящей Элюмины, затем перевел взгляд на север. Там, вдалеке, укутанные туманной дымкой угадывались очертания величественных гор, а над ними, в небе, периодически проявлялись силуэты... Иллирия, столица Коррилианской Республики, и самый большой город на планете Эндория, глаза старика слегка потускнели и воспоминания полностью поглотили реальность.

* * *

В кабинете стоял полумрак, Лада, первый спутник Эндории, прищурив свой глаз, скромно заглядывала в большое окно, окрашивая все внутри в бледные, синеватые тона. За массивным резным столом, откинувшись в глубоком кресле, сидел человек, Герцог Колин ин Ролиан и с мечтательной улыбкой на устах созерцал звезды. Волевой подбородок, прямой нос, высокий лоб и голубые глаза, светло-русые, тщательно ухоженные волосы до лопаток, которые он всегда носил распущенными, и мускулистое тело заставляли учащенно биться не одно женское сердце.

Были у него и недостатки, несмотря на то, что Семья Ролиан насчитывала тридцать семь поколений благородных предков, была самой прославленной и древней Семьей в Республике, сам Колин не отличался большой эрудицией, не имел таланта к торговле и к плетению интриг. Его воспитателю, профессору столичного Университета, за все тридцать лет наставничества, так и не удалось привить графу тягу к знаниям. В силу этих причин Семья находилась в опасном положении, ибо ее позиции сильно потеснили интриги их "заклятых друзей" из Семей Калад и Торран, особенно на финансовом фронте. Как назло, никаких доказательств Королю герцог предоставить не мог, а ведь все, все без исключения, знали кто истинный виновник финансовых проблем Ролианов. Проблемы, надо сказать, были огромными, хоть они и не привели к полному разорению, но с замком пришлось расстаться, а вместе с замком и деньгами, испарилось большинство вассалов. Но Колин ин Ролиан пребывал в отличном настроении, сын и красавица жена, перевешивали для него все неудачи и любые неприятности.

Неожиданный стук в дверь заставил Колина вздрогнуть, кого еще принесло в такой час, отрешенно подумал он, и повернув голову в сторону двери громко сказал:

— Войдите.

Дверь открылась, на пороге появился мужчина, широченные плечи, огромные ладони и предплечья, могучее телосложение, он больше напоминал Крага (животное наподобие нашего медведя) чем человека, пригнувшись, он прошел в кабинет. Капитан Горан Линт был относительно молод, но возглавлял военное ведомство Семьи по праву, благодаря своим физическим данным никто не мог с ним тягаться в ратном деле, к тому же, он был прирожденным тактиком и, имея многолетний опыт, являлся не только лучшим воином, но и лучшим тактиком Республики. Их связывали дружеские отношения, но капитан никогда не позволял себе перейти черту, ведь Горан родился в семье обычного дровосека, а Колин был сыном Герцога. Капитан Линт не смог бросить своего друга и господина одного перед лицом опасности и остался с ним после ухода большинства его вассалов.

— Ваша Светлость, не нравится мне то, что вокруг особняка происходит, я столько людей в округе никогда не видел, чует мое сердце, по наши души они пришли, — пробасил капитан

Колин верил чутью Горана, не раз оно их выручало, мысли графа понеслись вскачь, он начал перебирать варианты, значит денег моих им мало, им еще и мою голову на блюде увидеть хочется...

— Горан собирай людей, покажем этим выскочкам кто такие Ролиан, — приказал граф. — Да, и Горан, разбуди и пригласи ко мне профессора Дорка, очень тебя прошу.

— Будет исполнено, Ваша Светлость! — отрапортовал капитан и с немыслимым проворством, для подобного гиганта, выскочил из кабинета.

Колин бросился в спальню к жене, тихонько отворив дверь, герцог проскользнул в просторную комнату с огромными окнами, большой двуспальной кроватью посредине. Эллина была прекрасна, жгуче черные вьющиеся волосы разметались по подушке, ее слегка вздернутый носик был повернут в сторону окна, вероятно, она любовалась звездами, перед тем как заснула, небольшие но полные, четко очерченные губы... все в ней было идеально...Колин невольно залюбовался, но чувство опасности, тисками сдавливающее его сердце, быстро вернуло на землю, он положил руку ей на плечо и слегка сжал пальцы:

— Эллина... вставай, — прозвучал его голос... — У нас большие проблемы. — на последней фразе голос ему изменил, и Эллина резко открыла глаза, в них плескался страх, она никогда раньше не слышала в голосе мужа нервных ноток.

— Колин, что случилось? — спросила она, требовательно посмотрев мужу в глаза. — Говори немедленно!

— Золото мое, ты должна разбудить сына и вместе с ним уходить, у нас есть своя капсула, в ней вы сможете спастись, на дом вот-вот нападут, это могут быть только люди Каладов и Торранов, они никого не оставят в живых, слышишь, НИКОГО! — с истерическими нотками в голосе практически прокричал граф.

Герцогине понадобилось всего несколько минут, чтобы принять свою судьбу, она уже давно для себя решила, что последует за своим мужем, как и положено благородной леди, куда бы ни привела его жизнь. Главное что их сын будет жить, над его шеей не будет висеть меч, ему не придется каждую ночь трястись от страха в ожидании убийц.

— Нет, Колин, я росла в благородной семье, и знала на что иду, выходя за тебя, я готова разделить твою судьбу, если наша смерть позволит нам спасти сына, то это уже не мало. Так что прекращай истерику и давай готовиться продать наши жизни как можно дороже. Когда почувствуете что поражение близко, отступайте в дом, а я пока подготовлю "сюрприз", пусть все думают, что план полностью удался. — спокойно и по-деловому графиня описала план действий мужу.

Горько улыбнувшись, Колин покинул спальню супруги. Что же, значит мы умрем вместе, в объятьях друг-друга...не самая худшая смерть. Ладно, пора действовать, Эллина всегда вселяла в него уверенность и прибавляла сил, и герцог юркнул в кабинет, где его уже ждал профессор.

— Крод, мы знакомы с тобой уже 30 лет, я люблю тебя как отца, но, несмотря на это, сейчас я попрошу тебя оставить нас и спасти моего сына, он должен жить, и возглавить нашу Семью, — быстро, нервно теребя пуговицу камзола, протараторил граф. — Мы прикроем ваш отход, они решат, что все погибли.

— Да, мой мальчик, я помню тебя таким же как твой сын, — попытался тепло улыбнуться профессор, но ничего из этого не вышло, — я так понял, ты почти уверен, что не переживешь эту ночь? — нервное напряжение уже остро ощущавшееся во всем доме предалось и ему.

— К сожалению, я уверен на все сто... — совсем загрустил Колин

— Хм...что ж... — задумался профессор, с одной стороны, он сроднился с Семьей Ролиан и ему хотелось остаться и внести, пусть малый, но свой вклад в защиту дома, с другой, он не мог отказать в просьбе Колина, отлично понимая, что для него значит сын.

— Я спасу твоего сына, Колин, можешь об этом не волноваться, — тихо проговорил он, — мне тяжело оставлять вас умирать, но ты прав, это может сработать.

— Спасибо тебе, Учитель, наш сын, он для нас весь мир... — с надеждой в глазах прошептал граф. — Времени у нас в обрез, в подвале есть ход, тебя к нему проводит Эллина, по нему доберешься до капсулы, хорошо хоть ее не продал, на ней уйдете от столицы. Дальше решай сам, я тебе полностью доверяю, но в столице оставаться нельзя ни в коем случае, боюсь, что ни в одном замке тебя тоже не примут. Я очень на тебя надеюсь, Учитель! Ну все, иди, я думаю, Эллина уже собрала Кэрриена в путь... — граф окончательно взял себя в руки и уверенной походкой вышел из кабинета после чего направился ко входу в дом, где на улице уже собрались все воины Семьи под командованием Капитана Линта. А Дорк поторопился на кухню, там упаковал еды на три дня для себя и взял молока для ребенка, после чего бегом отправился на поиски графини, она ждала в холле вместе с младенцем. До потайного хода добрались молча.

Графиня склонилась над ребенком и долго-долго смотрела на него, как будто стараясь запечатлеть на вечно его образ в своей памяти. Она прощалась со своим сыном навсегда, ей было ужасно больно, сердце разрывалось, но выбора, к сожалению, уже не было, она не оставит мужа, разделит его судьбу, зато это позволит сыну жить. Резко выпрямившись, как натянутая струна, она, быстро отдав ребенка, порывисто поцеловала его в лоб, закусив нижнюю губу, еще раз бросила взгляд на Крода с ребенком, одинокая слеза скатилась по ее побелевшей щеке и герцогиня, не оборачиваясь, бегом отправилась в обратный путь.

Профессору было очень жаль и герцогиню и ее мужа, он любил их обоих как отец, и не мог спокойно смотреть, как они прощаются с жизнью. Тем не менее, осознание важности его миссии, и понимание, что попытка скрыть спасение наследника имеет все шансы на успех, предопределили его выбор. Жизнь, подумал он, вечно она играет с нами как со слепыми котятами, тяжело вздохнув, он закрыл ход за собой и решил поспешить, кто его знает, как повернется колесо фортуны.

В это время, во дворе все уже было полностью готово, ждали только "гостей", и они не преминули заглянуть на огонек. Колин даже не думал встречать врага в доме, рано или поздно их оттуда выкурят и, тогда, они не смогут даже построится. Солдаты стояли в два ряда, вдоль всего дома. Защитников было 50 человек. Колин стоял рядом с капитаном прямо напротив ворот, сердце колотилось, адреналин гулял по жилам, даря эйфорию, наполняя тело силой.

— Ну что Горан, покажем этим неумехам, как надо сражаться? — храбрился он.

— Да, Ваша Светлость, об этой ночи будут слагать легенды, — улыбнулся гигант, для которого бой был единственным смыслом жизни.

И в следующий момент все завертелось. Нападающие выбили ворота и кинулись внутрь, часть из них лезла через ограду, которая скорее напоминала небольшую замковую стену. Защитники разрядили свои арбалеты, первый ряд воинов выхватил клинки и передвинул со спины щиты, Колин прикрыл себя щитом, свистели стрелы вражеских арбалетов, но широкие гвардейские щиты служили надежной защитой, так что пока потерь не было, чего нельзя сказать о нападающих, которых прицельно отстреливали воины из второго ряда. В первую волну, атакующие направили наемников, берегли своих гвардейцев, они вступят в бой в самом конце. Нападающие, проникая во двор, сразу примыкали к строю, собрав приличный кулак внутри двора, они побежали в атаку, скрежет столкновения двух дружин был оглушающим, и началась рубка. Колин был хорошим воином, хотя в строю это было не самым необходимым качеством, иногда он рубил, но в основном колол противников, в строю особо мечем не помашешь. Солдаты защитников явно были лучше подготовлены и действовали очень слаженно в строю, это и привело к тому, что уже через 5 минут нападавшим приходилось стоять на трупах своих воинов, ибо их было уже порядком.

Неожиданно прозвучал непонятный звуковой сигнал, после чего некоторые из воинов защитников начали перегруппировываться, стягиваясь к правому краю строя. Капитан снова почувствовал опасность, сложив два и два, он быстро расчистил перед собой пространство, бросил оружие и щит, схватил огромный двуручный меч, который держал для него боец в заднем ряду и кинулся к правому краю. Часть воинов, как раз, успела сгруппироваться с правой стороны, капитан подскочил к ним и с криком "Коладские выкормыши" пошел в атаку. В первое же мгновение он успел зарубить троих, с его габаритами и силой, огромный меч смотрелся как самый обычный, порхал, как бабочка, не останавливаясь из стороны в сторону под разными углами разрубая все, что встречалось у него на пути. Предатели отлично знали, на что способен капитан с такой махиной в руках, и это сильно подорвало их моральный дух. Желания идти в атаку не наблюдалось. Тогда Горан сделал шаг вперед и с ходу тут же отрубил голову правому противнику, по инерции, крутанувшись вокруг собственной оси, он колющим ударом воткнул двуручник под шлем левого. Вытащил меч резким движением на себя и убрав его за голову, изогнувшись, ударил сверху вниз по центральному противнику, тот закрылся щитом, однако двуручник после такого ускорения вгрызся в тело не замечая защиты и застрял посредине груди. Сбив могучим ударом ноги уже мертвое тело, капитан закрутил меч и опять сделал шаг вперед. Все больше и больше нагоняя панику, как на предателей, так и на нападавших, которые все это тоже видели. Снова обрушил удар на правого противника. Однако тот успел увернуться, чего нельзя сказать о центральном, который попытался отвести меч Горана, летевший в обратную сторону, своим, и двуручник, даже не заметив своего младшего брата, срезал противнику голову. Предателей осталось только четверо. Меч капитана крутился из стороны в сторону с завидной скоростью, не давая возможности предателям перейти в атаку. Они видели результаты поставленных блоков как щитом так и мечем и решили что лучше дать капитану немого устать. Что совсем не входила в планы Горана и он снова пошел в атаку.