Про Иванова

8.1. Повесть о малом гарнизоне.

В 13 часов 40 минут дежурный по гарнизону вызвал младшего лейтенанта Иванова к телефону и знакомый голос комбата объявил сигнал "Озеро Ильмень" с 16 часов.

— Вас понял, сигнал "Озеро Ильмень" с 16 часов принял, машинально ответил Иванов, не успев осознать, что именно он принял.

После паузы комбат переспросил:

— Ты все понял?

Также, после паузы, лейтенант четко и раздельно отрапортовал:

— Так точно, понял!

— Тогда действуй, сказал комбат и отключился.

С полминуты младлей стоял неподвижно, собираясь с мыслями. Кодовый сигнал "Озеро Ильмень" означал боевую тревогу и вскрытие секретного пакета с приказом. Затем, приказав дежурному по гарнизону собрать всех командиров, спустился в нижний отсек дзота, приказал радисту сделать запись в журнале о принятом сигнале, расписался сам под записью, достал из под стола радиста металлический ящик с сургучной печатью на бечевке, и снова вылез в боевой отсек.

Когда командиры гарнизона собрались, Василий Иванов объявил:

— По приказу командования с 16 часов вводится боевая готовность ? 1. Вскрываю пакет с приказом.

Затем сорвал печать, открыл ящик, разрезал финкой пакет и зачитал приказ по гарнизону.

Ничего принципиально нового для себя командиры из приказа не узнали. Взводу Иванова с приданными подразделениями предписывалось оборонять от наступающего противника мост через реку Йотия на дороге Славикай — Юрбаркас, затем по приказу командования взорвать мост и препятствовать противнику в его восстановлении, потом, опять же по приказу командования, отступить на соединение с батальоном. В приказе подробно расписывались условия подрыва моста и отхода с позиции в случае отсутствия связи со штабом батальона. Прилагалась таблицы кодовых слов для радио— и телефонной связи на 5 суток. Василий оглядел подчиненных командиров и осведомился, все ли уяснили приказ. Вопросов не было, кроме одного, который, однако, волновал всех:

— Это что же, война?

— Я знаю не больше вашего, — ответил Василий,

— Но, похоже, что так. Зазря такие приказы не отдаются. Теперь о срочных делах.

В течение следующих пяти минут Василий отдал все необходимые распоряжения:

— установить дежурство командиров на НП по графику,

— усилить караулы,

— запретить личному составу покидать расположение,

— выдать боекомплект бойцам и расчетам,

— проверить вооружение и поставить его на боевые позиции,

— поставить минное поле на боевой взвод,

— начальнику хозчасти раздать патроны ездовым и выставить парный караул у хозчасти и загона с лошадьми, благо сержант Прохорчук как раз был в опорном пункте, привез вместе с поваром обед.

Отпустив подчиненных выполнять распоряжения, младший лейтенант Иванов вылез из дзота и поднялся на НП, проще говоря, залез на перекрытие дзота, бывшее самой высокой точкой опорного пункта. Поскольку дзот был обсажен уже принявшимися кустами, то, сидящий на дзоте человек, был совершенно не заметен со стороны. Там постоянно стелили свежую охапку сена, накрытую плащ-палаткой, так, что наблюдателю было вполне комфортно.

Глядя сверху на забегавших по окопам и ходам сообщения бойцов, Василий попытался представить, что сейчас делается у соседей. На четвертый и пятый день пребывания в должности командира гарнизона, после подробного знакомства с опорным пунктом и его ближайшими окрестностями, он, с разрешения комбата, побывал у всех соседей, с которыми придется взаимодействовать.

В восьми километрах южнее, вблизи селения Славикай, на довольно крупной реке Шешупе, отделявшей Литву от Восточной Пруссии, размещалась погранзастава в составе, примерно, стрелковой роты. Командир погранцов капитан Кондратьев — коренастый, уверенный в себе крепыш лет тридцати, напомнил Василию его первого ротного во времена срочной службы в Средней Азии и боев на Халхин-Голе. Застава оборудовала себе очень приличный опорный пункт с четырьмя двухамбразурными дзотами. Василий не сомневался, что прежде чем немцы доберутся до него, им придется как следует обломать зубы о капитана Кондратьева и его бойцов.

В семи километрах на северо-запад, ниже по течению Йотии, опорный пункт первого взвода их собственной первой роты прикрывал мост на дороге Славикай — Сударгас.

У селения Готлибишкяй в семи километрах восточнее Славикая мост через речку Сиесартис оборонял гарнизон из третьего стрелкового и опорного взвода их роты.

На околице Сударгаса в восьми километрах к западу на перекрестке дорог стоял опорный пункт взвода второй роты.

В четырех километрах севернее, позади гарнизона Иванова, перекресток двух важных дорог у селения Кидуляй прикрывал двухвзводный опорный пункт второй роты.

Еще один взвод второй роты оборонял перекресток дорог примерно посередине между селениями Сударгас и Кидуляй.

И наконец, в шести километрах позади них у городка Юрбаркас важнейший автомобильный мост через реку Неман прикрывал двухротный опорный пункт, там же находился и штаб батальона.

В общем, проехав по всем опорным пунктам и познакомившись с их командирами, Василий пришел к выводу, что в зоне ответственности их батальона, имевшей размеры примерно 14 км на 14 км, опорные пункты размещены наилучшим возможным образом. Противнику, чтобы добраться до моста через Неман с любого направления, придется прорывать не менее трех опорных пунктов. Обдумав все это еще раз, Василий приободрился. Война с Германией не шутка, но, они не одни, и у них есть чем за себя постоять.

Деловая суета в гарнизоне продолжалась. Расчет ДШК с помощью стрелков тащил свой тяжеленный пулемет из дзота на позицию для зенитной стрельбы. Минометчики уже выставили в дворики свои "самовары" и теперь волокли из блиндажа к минометам ящики с боеприпасами. Тем же занимались и артиллеристы. Трое взводных минеров деловито передвигались между внешним и внутренним проволочными заграждениями от мины к мине. У них работы было больше всего. С каждой заранее установленной мины нужно было надрезать и приподнять дерн, снять промасленную бумагу, ввернуть взрыватель, выдернуть чеку, осторожно уложить дерн на место и выдернуть колышек, обозначающий мину. Затем идти к следующей мине, ни в коем случае не возвращаясь назад. Всего им нужно было поставить на боевой взвод 60 противотанковых и 130 противопехотных мин.

В 15 часов 45 минут все приготовления были закончены и Василий доложил в батальон о выполнении сигнала "Озеро Ильмень". С 16 до 20 часов по графику на НП должен был дежурить артиллерист Сидоров. Себе Василий назначил дежурство с 0 часов, поскольку считал, что события, скорее всего, если начнутся, то начнутся ночью.

Слухи о приближающейся войне с немцами бродили уже давно. А в последнюю неделю местные жители, проезжая через пропускные посты взвода, говорили об этом уже в открытую. Сегодня дорога была до странности пустынна. За весь день по обычно оживленной дороге прошла только одна полуторка с бойцами и грузом к пограничникам. Местные жители, как будто, все попрятались.

В половине пятого на машине с тремя бойцами подъехал замкомбата капитан Колесников. Проверил готовность, сказал Василию, что сегодня ночью возможно нападение Германии на СССР, приказал бдить неусыпно, и поехал дальше к погранцам. Больше до конца дня никаких событий не произошло.

В 0 часов Иванов занял пост на НП, сменив минометчика Петрова. Стояла полная тишина, нарушаемая лишь стрекотом сверчков и звучными трелями соловья. Повозившись на сене, накрытом плащ-палаткой, Василий повернулся на спину. Летнее ночное небо развернуло над ним все свои неимоверные красоты. Луна еще не взошла. Перемигивались звезды, пересекал небосвод из края в край млечный путь.

Он знал, что, кроме него, бодрствуют еще по три бойца в пропускных будках, по одному бойцу от каждого стрелкового взвода во внешнем кольце окопов, дежурный связист, да двое часовых в хозблоке в лесу.

В ночной тьме позиции взвода лишь смутно угадывались, но Василий и так представлял их совершенно отчетливо. Иванов с некоторым смущением подумал, что впереди, похоже, большая война, а он командует взводом всего неполный месяц. Хотя, совсем уж зеленым салагой он себя не считал.

23 мая 1941 года, после успешного окончания Ташкентского пехотного училища и утомительной дороги, младший лейтенант Иванов Василий прибыл для прохождения службы в 314 стрелковый полк 133 стрелковой дивизии, расквартированный в окрестностях литовского городка Шакяй. Представившись командиру полка и оформив все необходимые бумаги в штабе, Василий получил назначение на должность командира 2-го взвода 1-ой роты 2-го стрелкового батальона, и в тот же день на попутной машине с приказом о назначении в руках отправился к месту службы.

В училище Иванов попал по рекомендации командования стрелковой бригады после срочной службы. В составе бригады, дислоцировавшейся в мирное время в Ферганской долине, ему пришлось два с половиной месяца повоевать на Халхин-Голе. Нашивка за легкое ранение и медаль " За отвагу" свидетельствовали, что воевал Василий хорошо. Срочную закончил старшим сержантом, командиром отделения.

Полугодичный ускоренный курс училища дался ему легко. По всем практическим дисциплинам имел пятерки, по теории — в основном четверки. Тем не менее, по успеваемости он закончил обучение восьмым на курсе, и как все окончившие в первом десятке, получил право выбора места службы. Он немного жалел, что не вошел по успеваемости в первую тройку выпускников, которым при выпуске сразу присвоили звание лейтенанта, но и не переживал особо по этому поводу.

Послужив в Средней Азии и в Монголии, парень из сибирского городка в Томской области захотел посмотреть дальний запад своей страны и выбрал службу в Прибалтике.

До своего взвода он добрался под вечер, познакомился с комсоставом, и лег спать. На утро предстояла приемка дел.

Младший лейтенант Савосин, которого заменял Иванов, направлялся в штаб полка для нового назначения. После завтрака они вдвоем обошли все позиции взвода. И не только взвода. Командир взвода, одновременно, командовал гарнизоном отдельного опорного пункта, в который, помимо самого стрелкового взвода в составе трех стрелковых и опорного отделения, входили еще и приданные подразделения: расчет противотанковой пушки из семи человек под командой младшего лейтенанта Ивана Сидорова, два расчета 82-мм минометов из восьми человек младшего лейтенанта Константина Петрова и расчет пулемета ДШК из четырех бойцов во главе со старшим сержантом Кондратом Васильевым. А всего — 70 человек, из них три младших лейтенанта. Отделениями взвода командовали четыре старших сержанта — Конюков, Дубинин, Власенко и Дементьев. Хозяйственной частью заведовал сержант Прохорчук. Командир опорного отделения Игнат Конюков по совместительству исполнял обязанности замкомвзвода. Поскольку вся их 133 дивизия была развернута из запасной дивизии сокращенного состава только минувшей зимой, большую часть бойцов составляли первогодки осеннего и весеннего призыва. Остальные бойцы были переведены из Сибирского военного округа на втором и третьем году службы. В основном они получили звания сержантов и младших сержантов, а также составили расчеты тяжелого пехотного оружия.

Вооружение гарнизона показалось Василию весьма внушительным: 1 противотанковая "сорокопятка", два ротный миномета, крупнокалиберный пулемет ДШК со станками для зенитной и настильной стрельбы, 1 "максим", 2 противотанковых ружья, три ручных пулемета, 8 самозарядных винтовок, 6 автоматов, 30 винтовок. В Монголии такого арсенала не имела и целая стрелковая рота. Василий даже себя зауважал. Под его командой оказался не простой взвод, а маленькая часть со своей артиллерией, минометами и зениткой. Можно воевать не только с пехотой, но и с танками и с авиацией!

Опорный пункт взвода контролировал мост на речке Йотия в 8 километрах от границы с Восточной Пруссией на дороге от села Славикай в городок Юрбаркас на реке Неман. Взвод занимался строительством опорного пункта с середины марта, в середине апреля на усиление прибыли артиллеристы, минометчики и расчет ДШК. К приезду Василия все работы были закончены и взвод занимался боевой учебой.

Вместе с Савосиным они обошли все окопы, ходы сообщения, блиндажи и проволочные заграждения. Все было в полном порядке, и в 12 часов акт приемки и сдачи командования был подписан. Савосин попрощался с товарищами и отбыл в Шакяй.

Сейчас, оглядываясь вокруг, младлей Иванов ясно представлял себе каждый блиндаж, каждый окоп и каждого бойца, который займет место в окопе. Василий уже помнил в лицо всех своих бойцов.

Вымощенная булыжником дорога от села Славикай слегка поблескивала в свете взошедшего месяца. В 1800 метрах к югу дорога выходила из лесного массива и пересекала широкое ровное поле, полого спускавшееся к реке, проходила по деревянному мосту мимо опорного пункта взвода и в 400 метрах к северу опять ныряла в небольшой лесок. За леском она проходила через село Кидуляй и далее шла к большому автомобильному мосту через Неман.

Невеликая речка Йотия шириной где 5, а где 10 метров, и глубиной где по колено, а где по пояс, текла через поле в довольно широком логу в общем направлении с юга на север. Лог, вероятно, в давние времена был руслом более солидной реки и имел ширину метров 50 — 70. Пологие берега лога высотой 3— 4 метра ограничивали причудливые петли речушки. Казалось бы — пустяковая речка, однако, ее топкое илистое дно, как и влажный заливной луг на дне лога, делали невозможным переезд вброд не только автомобилей, но и танков. Мост через эту несерьезную речку был кратчайшим путем от границы в сторону важнейшего моста через Неман на участке шириной 15 км.

Опорный пункт взвода располагался на невысоком пригорке на правом берегу реки. Речка в этом месте протекала под левым берегом лога, поэтому мост вел с высокого левого берега на земляную насыпь, пересекающую лог под прямым углом. Мост, дорога и насыпь находились ниже опорного пункта.

На макушке пригорка стоял дзот, две амбразуры которого контролировали мост, насыпь и всю дорогу до дальнего леса. Во фронтальной амбразуре размещался ДШК, а во фланговой — "максим". Под верхним боевым отделением дзота размещался еще один подземный этаж, в котором хранился боезапас, рация, телефон и одна из двух машинок, которые подрывали заряды под мостом и в насыпи. Дзот окружали два кольцевых окопа, один в 15 метрах, другой в 35— 40 метрах от дзота. Между внешним и внутренним окопами размещались два жилых блиндажа стрелковых отделений, блиндажи артиллеристов, минометчиков и расчета ДШК. Для хранения снарядов и мин к минометам служили два отдельных блиндажа. Еще два блиндажа стрелковых отделений были врыты в склон лога и имели по одной амбразуре для стрельбы из ручных пулеметов и ПТР. В правом блиндаже размещалась резервная подрывная машинка. Каждый из блиндажей имел перекрытие в три наката толстых бревен и земляную насыпь в полметра. Изнутри стенки блиндажей обшили жердями.

Для противотанкового орудия отрыли два дворика: один глубокий с сектором обстрела вдоль дороги на юг и один мелкий с круговым сектором обстрела. Под каждый миномет и для зенитной стрельбы из ДШК подготовили по два глубоких дворика. Стенки окопов и двориков укрепили плетнем из прутьев. Дзот и все брустверы обложили дерном и обсадили принесенными из леса кустами.