13 мая 25 года. Луна, кратер Пири, город Кларк
— Итак, сармат не выказывал агрессивных намерений? — в очередной раз спросил худой человек в пехотной броне с повязанным поверх неё нарукавником тёмно-синего цвета. Эта тряпка чем-то притягивала взгляд — Гедимин снова поймал себя на том, что следит за её движениями.
— Нет, ваша честь, — с явной неохотой ответил один из бывших бойцов Баселара. Он был в зелёном комбинезоне, под которым угадывались очертания рёберного фиксатора. "До сих пор не срослось?" — вяло удивился Гедимин. "Что у этого вида с регенерацией?!"
— Он что-то сказал, когда вошёл в душевую? — спросил судья, покосившись на распечатку. Стопка бумаг в этот раз была тощей — от силы три листка обычного формата и, возможно, несколько мелких обрезков. Сам зал суда тоже сильно уступал тому, в котором разбиралось дело "Кецаля", — когда в него вошли восемь экзоскелетчиков из тюремной охраны, там стало ощутимо тесно. За столом судей сидели всего двое, и то один — оператор дронов; посторонних не было вовсе, и допрос шёл быстро, без малейшей задержки.
— Да, ваша честь, — кивнул боец Баселара. — Что-то вроде — "Можно уладить это дело миром?"
— Угу, — отозвался судья, переведя взгляд на одного из охранников. — Мистер Фортен, оружие при обвиняемом было найдено?
— Нет, ваша честь, — ответил тот. — Он был безоружен.
— Мистер Алваренга подтверждает, что у пострадавших, за исключением мистера Кета, не было колотых и резаных повреждений, — сообщил оператор дронов, на секунду оторвавшись от своего занятия.
— Угу... — судья потянулся к стопке чистых бланков. — Так... Не вижу смысла затягивать разбирательство. По делу о тюремной драке тридцатого апреля Гедимин Кет признан невиновным. Виновными в драке и нанесённых в ней повреждениях признаются Эрман Баселар и Кун Тедань. Также тюремная охрана повинна в допущении подобных ситуаций, но об этом я отправлю отдельный рапорт.
— Да, ваша честь, — отозвался охранник, придерживающий Гедимина за плечо. Зачем он это делал, сармат так и не понял, — он, скованный по рукам и ногам, и так не мог двинуться с места. Через несколько секунд его уже несли к двери, придерживая с боков стальными захватами. "Ну, хоть лишний срок не заработал," — думал Гедимин. Особой радости он не чувствовал.
...Мэллоу ждал его — когда сармата внесли в коридор, его сосед уже стоял у решётки. Он нетерпеливо хмыкал, но молчал, дожидаясь, когда охранники снимут с Гедимина все оковы и выйдут из камеры, и только тогда подал голос:
— Ну что?
— Оправдали, — отозвался Гедимин, потирая онемевшее запястье.
— Йе! — Мэллоу вскинул сжатый кулак и широко ухмыльнулся. — Отлично, Джед. За это надо выпить!
Гедимин досадливо сощурился.
— Ну, не хочешь — не надо, — легко согласился Мэллоу. — Ты чего не рад?
— Скучно, — отозвался сармат, с тоской глядя на браслет-отслеживатель. Других механизмов в окрестностях не было, а этот разбирать не давали, — Гедимин уже ощущал, как с каждым днём его пальцы костенеют и теряют чувствительность. "Через двадцать шесть лет я смогу держать только бластер," — угрюмо думал он, глядя на неуклюжие руки. "Если раньше не мутирую. Что будет с мозгом, если им не пользоваться?"
— Ску-учно?! — Мэллоу округлил глаза. — И что, драка с двумя бандами тебя совсем не развлекла?
Сармат поморщился.
— Паршивое развлечение, — буркнул он, глядя на свои руки. "Сейчас бы взять кусок урана..."
— Ну, теск, на тебя не угодишь, — покачал головой Мэллоу. — Ты, главное, не делай глупостей. Они там рассмотрят твоё заявление. Я думаю, тебе разрешат смарт. Ты очень тихий, благонадёжный...
Из его камеры донеслось насмешливое фырканье.
— Только ты не начинай, — Мэллоу, помрачнев, перевёл взгляд на соседа. — Я бы на их месте дал ему смарт. Что угодно, лишь бы он занял руки и голову. Тебе-то не боязно рядом с ним?..
14 мая 25 года. Луна, кратер Пири, город Кларк
Посреди прохода из предбанника в душевую опять толпились раздетые люди, с опаской заглядывая туда, где попусту разливалась вода.
"Sa hasu," — беззвучно вздохнул Гедимин, недовольно щурясь. "Опять тут затор."
Обогнув толпу, он выбрался в душевую, но на дороге тут же встал парень с двумя мочалками в руках.
— Эй-эй, пока нельзя!
Гедимин сделал отодвигающий жест, внимательно глядя человеку в лицо, но тот не дрогнул.
— Подожди пять минут, — попросил он. — Там частная драка. Не надо мешать.
Сармат озадаченно хмыкнул и тут же услышал шум упавшего тела, плеск воды и сердитый рёв. Посреди душевой "бабуин" с тёмной кожей пытался сломать руку сопротивляющемуся белокожему, а второй белокожий макал другого чёрного лицом в лужу, изредка пиная по дёргающимся лодыжкам. Остальные — в том числе две плотные группы у дальней стены — наблюдали со стороны, не торопясь вмешаться.
— Что делят? — спросил Гедимин.
— Это люди Баселара, — пояснил парень с мочалками, кивнув на ближайшего белокожего и ещё двоих, молча выжидающих у стены. — А это бойцы Джайна. Если те победят, Джайн их к себе возьмёт.
Гедимин хмыкнул.
— Зачем им? У них своя банда.
— Уже нет, — ухмыльнулся парень. — Без Баселара все разбежались. Один даже вышел на работу, представляешь?
"Везёт ему," — подумал Гедимин.
Обездвиженный боец Баселара наконец перестал сопротивляться, и "чёрный", с презрением пнув его, шагнул в сторону. Побеждённый быстро, не поднимаясь на ноги, отполз на четвереньках к стене. Двое других переглянулись и понуро отошли к проходу.
— Всё, — сказал парень с мочалками. — Не устал ждать? Может, тебе потереть спину?
Гедимин озадаченно мигнул.
— Обойдусь, — он забрал у "мартышки" мочалку и пошёл к контейнеру с мылом. "Кого надо избить, чтобы эта крысиная возня прекратилась?" — думал он, с отвращением глядя на четверть душевой, занятую бандами. "Двое выбыли, а легче не стало..."
16 мая 25 года. Луна, кратер Пири, город Кларк
Из коридора донёсся гул открывающейся двери, но никто не вошёл — Гедимин, как ни прислушивался, не различил шума шагов. Он озадаченно посмотрел на Мэллоу — тот пытался выглянуть из-за решётки, но ничего не получалось.
— Странно, — сказал он после пятой попытки. — Завтрак был. До обеда далеко. И сегодня вторник. Комиссия, что ли?
— Комиссия? — переспросил Гедимин, но в это время по коридору загрохотали стальные "копыта", и Мэллоу шарахнулся от решётки и с размаху сел на койку.
Браслет на запястье сармата замигал светодиодами и издал протяжный писк. Напротив его камеры остановился тяжёлый экзоскелет — "Шерман" с парными ракетомётами.
— Спиной к решётке, руки за спину, — скомандовал пилот, глядя на Гедимина. — И без шуток, ясно?
...Тесное помещение для допроса по-прежнему было перегорожено прозрачной стенкой. На этой стороне остановился Гедимин, придерживаемый за плечо "Шерманом", на той стояли трое — один в жёлтом экзоскелете, двое — в тёмно-синих.
— Он? — спросил один из них у "жёлтого".
— Навряд ли у них тут много трёхметровых амбалов, — угрюмо заметил второй. — Гедимин Кет! Вы нас слышите?
Сармат кивнул, с удивлением глядя на чужаков. "Федералы? Западный блок? Чего им тут надо?"
— Дайте это ему, — приказал федерал, бросив на стол свёрнутый вчетверо лист бумаги. "Коп" послушно просунул листок в узкий, едва заметный проём в прозрачной стене, один из охранников, подхватив его, развернул и сунул сармату в лицо.
— Читайте, — приказал "синий", пристально глядя на Гедимина. Тот, удивлённо мигнув, пробежал взглядом по верхним строчкам. Лист оказался распечаткой техзадания, расписанного подробно и довольно толково — сармат даже успел одобрительно хмыкнуть, прежде чем вник в суть и помянул про себя размножение "макак".
"Второй контур, выбитый стык, разрушение узла..." — он по старой памяти сжал пальцы в кулак, нашаривая на ладони отсутствующие "кнопки" ремонтной перчатки. "Резервный контур... Hasu! Если они проимели охлаждение..."
— Резервный контур, — Гедимин сердито сощурился. — Подключили? Узел изолирован? Что в первом контуре?
Федералы, переглянувшись, дружно хмыкнули.
— Вот именно это я и имел в виду, — сказал "коп", чем-то очень довольный. — Рефлекс.
— Резерв подключили ещё на ходу, — сказал один из федералов Гедимину. — Проливали водой из бортовых цистерн. Сейчас подвезли два охладителя, но... основной контур отрублен напрочь. Вы нам нужны, Гедимин. Вы имели дело с такими реакторами?
Сармат молча кивнул. На краю сознания мелькнула мысль, что сейчас, после клинической смерти и месяцев бездействия, он не вспомнит даже схему реактора — это был не "Звёздный Кондор", привычный ему, а одна из северянских моделей, крайне редко попадающих в Кларк. "Тебя и не чертить зовут," — мысленно фыркнул он. "Работай! До Земли они в таком состоянии не долетят..."
— Обеспечьте конвой, — сказал федерал, повернувшись к "копу". — Через полчаса этот сармат должен быть на борту "Юрия".
Гедимин снова попытался включить отсутствующую ремонтную перчатку — и только на этой попытке сообразил, чего не хватает.
— У меня нет инструментов, — он поднял взгляд на "синих". — Нужен "арктус" и ремонтная перчатка.
Он покосился на техзадание — показатели радиационного фона там, где сармату предстояло работать, были измерены и, разумеется, в сотни раз превышали предельно допустимые. "Где-то смычка," — подумал он, уже забыв и о возможном облучении, и об отсутствии ремонтной перчатки. "Первый контур стыкуется со вторым и его "засвечивает". Нейтронный пробой... надо найти, пока им все трубы не покрошило..."
— Инструменты? — федерал посмотрел на "копа".
— Никаких проблем, — отозвался тот, быстро нажимая клавиши наручного передатчика. — Сержант Стенсен! Выдать Гедимину Кету его рабочий скафандр и сопроводить на борт "Юрия". У вас двадцать минут. Выполняйте!
"Мой скафандр?!" — сармат изумлённо мигнул, хотел что-то спросить, но его уже тащили к выходу. "Так он не расплавился?!"
...Скафандр был в порядке — Гедимин, увидев его, даже не сразу понял, что это его броня. Ни на шлеме, ни на перчатках не было и следа оплавления, сквозные отверстия в груди и правой руке заделали и покрыли сверху чёрным фрилом. Скафандр, открытый сверху донизу, стоял на передвижном стапеле в пустом помещении, и видно было, что притащили его сюда несколько минут назад. Гедимин хотел осмотреть броню, но его подняли и затолкали внутрь — сначала ноги, потом руки. Узкая полоса металла сомкнулась на его шее, и голову сармата прикрыли шлемом. Сержант Стенсен шагнул назад, сжимая что-то в кулаке, и Гедимин почувствовал слабый электрический разряд, прошедший по кольцевому шраму давнего ожога.
— Взрывчатка, теск, — буркнул человек, недобро глядя на сармата. — И достаточная сила тока, чтобы вырубить слона. Будем с тобой на связи, пока ты возишься в реакторе. И если что...
Гедимин почувствовал ещё один разряд и сердито сощурился.
— Ты сделаешь то, что прикажут северяне, — продолжал Стенсен. — Потом выйдешь и вернёшься к нам. За тобой следят из двух точек, и если кто-то что-то заподозрит...
— Hasu! — выдохнул сармат. Третий разряд был сдвоенным — сработали разом и ошейник, и браслет.
— Пошёл, пошёл! — двое экзоскелетчиков схватили его за плечи и развернули к выходу. Гедимин думал проверить, поднимут ли они его, но они даже не попытались — просто шли за ним по лабиринту ангаров до здания аукционистов.
— Респиратор! — экзоскелетчик хлопнул по маске Гедимина, перекрывая поступление воздуха. Сармат и его конвоиры прошли сквозь пустой ангар, миновали ограждение космодрома, и сармат увидел вдалеке серебристый корпус огромного корабля. Крейсер "Юрий" стоял на восточной окраине; рядом с ним виднелись две насосные станции и десяток прицепов с цистернами, обвешанными знаками радиационной опасности. Гедимин, проходя мимо, проверил дозиметр, — вода на выходе в самом деле немного "фонила" — видимо, охладительные контуры внепланово стыковались с активной зоной не только в одном месте.
— Сармат-ремонтник? — спросил, выйдя им навстречу, федерал в трофейном "Гарме". Рядом с ним шёл корабельный техник в серебристом скафандре.
— Последний оставшийся, — отозвался Стенсен. — Всё, чем можем помочь.
— Вы... кто? — спросил техник, глядя на конвоиров.
— Всё в порядке, сэр, — сказал федерал. — Это сопровождение. Сармат — заключённый, работает под конвоем.
Техник странно булькнул и указал на ближайший шлюз.
— В реактор все не влезут. Выберите, кто там нужен, — буркнул он.
Двое конвоиров отстали по дороге; с Гедимином к реакторному отсеку пошёл только сержант Стенсен, и тот делал вид, что его тут нет. Сармат поравнялся с техником и спросил, вспоминая техзадание:
— Что с запчастями? Там узел под замену. Что можно взять для работы?
Техник на пару секунд задумался.
— Списанный истребитель, — ответил он без особой уверенности. — Он наполовину разобран, но что-то можно отрезать.
Гедимин мигнул.
— Истребитель? Авария в реакторе. У вас что, нет запасов?
— На базе, — отозвался техник. — Мы до неё не дойдём. Мы сейчас должны патрулировать астероиды. Официально здесь нас вообще нет. Сделай, что можешь, — нам надо дойти до Весты.
— Мать моя пробирка, — пробормотал сармат. — А с Весты вы как пойдёте?
Северянин пожал плечами.
..."У северянских кораблей повышенная живучесть," — мрачно думал Гедимин, протискиваясь между плотно уложенными пучками труб к месту прорыва. "Они летают, пока всё не отвалится. Тут всё еле-еле держится, каждый первый узел можно менять. Но до Весты они дойдут. Если я заделаю во-он те трубы..."
Повреждённый узел был заметен издалека — его обильно полили люминесцентным составом, и вещество, смешавшись с радиоактивным паром, покрыло все окружающие поверхности. Пар уже остыл, и теперь светящаяся жидкость капала с потолка и плескалась под ногами. Из разрыва в корпус вытек не один кубометр, прежде чем протечку изолировали, и Гедимин, глядя вниз, видел мерцающие лужи.
"Под замену," — удостоверился он, осмотрев разорванные трубы. "А вот и пробой..."
Он, подставив дозиметр под невидимый луч, проследил, откуда просачиваются нейтроны. Пучок был узкий — пара миллиметров в поперечнике, но на его пути были металлические трубы, и сармат старался к ним не прикасаться, чтобы не разрушить облучённый металл раньше времени. "Нужен нейтронностойкий фрил," — Гедимин досадливо сощурился, посмотрев на едва заметную брешь. "Возьму немного от скафандра. Но сначала — трубы..."
Он залепил брешь ошмётком защитного поля и разметил повреждённый участок. Куски металла и фрила, срезанные с корпуса списанного истребителя, свисали со скафандра — положить их было некуда. "Новую трубу я им не соберу. Будет заплатка на заплатке," — думал он, недовольно щурясь. "До Весты дойдут. А вообще — тут полкорабля под замену..."
...Через пару часов Гедимин выпрямился, едва не задев плечом соседний пучок трубопровода, и довольно хмыкнул. "Выдержит," — он щёлкнул пальцем по "новому" стыку и покосился на дозиметр. Шесть облучённых, но ещё не лопнувших труб он укрепил, как сумел, ещё три назревающие протечки выявил и заделал остатками истребителя; на этом материал кончился. Теперь сармат стоял среди витков второго контура, стараясь ни к чему не прикасаться руками, и сердито щурился. "Отправить их так? Тут же всё разваливается..."
Стоило задеть пальцем хоть одну часть корабля, и мозг выдавал красочную картину будущей аварии, — Гедимин и не думал, что у него такое богатое воображение. "А ведь чиниться они не пойдут," — в этом он был уверен процентов на девяносто пять, если не больше. "Sa hasu! Хоть сам с ними лети..."
Последняя мысль отозвалась в черепе звонким щелчком. Гедимин, недобро щурясь, посмотрел на запястье. Отслеживающий браслет был прикрыт пластинами скафандра, но сам по себе не выдержал бы и нескольких пролетевших нейтронов. "Следят из двух точек, значит..." — сармат еле слышно хмыкнул. Чтобы разобраться в устройстве ошейника, его даже трогать было не надо — он и так лежал на коже, и Гедимин чувствовал каждую его деталь. "Если одновременно..."
Он повернулся боком к невидимой бреши в корпусе, немного нагнулся, выставляя руку напротив шеи, и резким движением стряхнул три пластины брони. Щитки съехали в сторону на считанные миллиметры и в ту же секунду вернулись обратно, защищая Гедимина от потока нейтронов, но этого хватило — в скафандре запахло горелой электроникой, и обруч на шее сармата разомкнулся. Тот, что на запястье, был прижат бронёй к коже и упасть не мог, но и там замки вышли из строя. Гедимин хмыкнул. "Не омикрон-лучи, но тоже неплохо," — заключил он, оглядываясь по сторонам. "Куда теперь?"
Позади было машинное отделение, впереди — плотная обмотка первого контура, сверху и снизу — узкие, ненадёжные выходы в трюмы. Сармат опустился на палубу, быстро прощупывая поверхность, отполз немного в сторону, мысленно достроил путь луча, — и металл под его пальцами треснул, легко проминаясь. Гедимин вцепился пальцами в рыхлый пласт, отогнул его, отодвинул подвернувшийся кабель и включил лучевой резак. Палуба поддавалась легко, сармат даже не тратил время на резку — делал несколько надрезов и бил кулаком, сминая и разрывая металл. Через несколько секунд в отверстие прошли обе руки, и Гедимин упёрся в края и рывком втиснулся в брешь.
Эти трюмы не были рассчитаны на экзоскелет — сюда заглядывали только техники в лёгких скафандрах. Сармат, сидя на нижней палубе, почти дотягивался до дырки в потолке. Из неё в тёмный трюм просачивался свет люминесцентной жидкости — она уже почти погасла, но при выключенном фонаре свечение казалось Гедимину неприятно ярким. "Надо заделать," — он прижал ладонью отогнувшийся лист металла. "Изолировать реакторный отсек. Пока и тут всё не засветилось..."
Не прошло и минуты, как зелёное свечение в трюме погасло, сменившись багровым светом остывающего шва. Гедимин придирчиво осмотрел заделанный проём и покосился на дозиметр, проверяя герметичность, — и тут по трюму прокатился оглушительный вой.
— Тревога! — отслеживатели вырубились, но передатчик в скафандре по-прежнему работал и даже подключился к внутрикорабельной связи. — Беглый преступник на корабле! Задраить приреакторные шлюзы! Повторяю — на корабле беглый преступник...
"Hasu!" — Гедимин досадливо сощурился. "Надо было тратить время на сварку!" Он быстро огляделся — где-то невдалеке должен был быть люк, ведущий вниз.
— Проверить трюмы! — услышал он. — Далеко не ушёл! Ракеты к бою, стрелять на поражение!
Сармат изумлённо мигнул. "Что?!"
— Что?! — крикнул он, не успев прикусить язык. — Тут реактор, идиоты!
В наушниках что-то хрюкнуло, и сармат, выдохнув сквозь стиснутые зубы, метнулся к ближайшему люку. "Они не идиоты. А вот я..."
В считанных метрах от спуска, так и не добравшись до следующего люка, он налетел на двоих ракетомётчиков. Едва увидев движущуюся тень, оба вскинули оружие, и сармат замер на месте, изумлённо мигая.
— Давай, — ухмыльнулся один из них, зажимая пальцами переключатель. — Поймаешь две ракеты?
— Вы в себе? — тихо спросил сармат, стараясь не смотреть вверх и не рассчитывать траектории. — Это же ваш корабль!
— А то, — отозвался ракетомётчик, и его глаза странно блеснули. — Хотим — чиним, хотим — взрываем.
— Стоять! — заорали сзади, и сармат обречённо вздохнул и поднял руки.
Из трюма его вынесли, обмотав в пять слоёв защитным полем и подвернувшимися стальными тросами. Несли вчетвером — двое конвоиров, двое северян в боевых экзоскелетах. Сармат досадливо щурился в потолок. "И побег был дурацкий, и попался, как идиот!"
— Ага, — сказал, глядя на положенный на палубу "груз", северянин-техник. — Это вот так работают ваши ремонтники?
— Я всё сделал, — угрюмо отозвался Гедимин.
— Прошу прощения, сэр, — сказал Стенсен, покосившись на неподвижного сармата. — Мы очень сожалеем. Отнести его в карцер!
— Погоди, — техник щёлкнул пальцами, и Стенсен слегка изменился в лице — похоже, это было сигналом к запечатыванию шлюзов. — Что, ты говоришь, ты сделал?
Он склонился над Гедимином, заглядывая ему в глаза. Сармат мигнул.
— Повреждённые узлы заменены, трубопровод герметичен, — сказал он. — Проверь с тройной нагрузкой, должно выдержать.
— Слышал? — техник на кого-то оглянулся. — Действуй. Тройная нагрузка!
Он снова взглянул на Гедимина.
— Значит, сделал... А куда собрался?
— С вами, — буркнул сармат. — Корабль разваливается. А у вас ни одного ремонтника.
...В карцере было прохладно и тихо, единственный светодиод давал мало света, но Гедимину сейчас и не нужен был свет. Он лёг на пол, прижимая холодные пальцы к обожжённой коже. Ему ввели флоний, но точки, где прошёл навылет нейтронный луч, всё равно покраснели и припухли — и очень хотелось почесать их, но сармат знал, что делать этого нельзя. "Гедимин, ты идиот," — тяжело вздохнул он. "Лучше бы прошёл в активную зону и потрогал сборки. Такая же глупость, но хотя бы приятная..."
