12 июня 25 года. Луна, кратер Пири, город Кларк
— Эй, Фортен!
Охранник уже проскочил мимо камеры Гедимина, и сармат думал, что он пойдёт дальше, к выходу, — но не прошло и секунды, как экзоскелетчик приблизился к решётке и смерил Гедимина подозрительным взглядом.
— Ну?
— Марко Радеф, — сказал сармат, глядя ему в глаза. — Хочет курить на прогулке. Пусть курит.
Охранник смигнул, быстро отвёл взгляд, слегка изменился в лице и выдал кривую улыбку.
— Радеф? Полтора койна в день — и пусть хоть укурится. Ещё что?
Гедимин покосился на Мэллоу — тот быстро-быстро кивал, сдерживая выползающую на лицо ухмылку.
— Ладно, — буркнул сармат, снова перехватив взгляд охранника. — Ещё одно. Винки...
— Винсент Моро, — поправил его Мэллоу.
— Да, он, — Гедимин недовольно сощурился — он чувствовал себя донельзя странно. — Винсент Моро. Он из моих. Люди Джайна его бьют. Должны перестать. Я выйти не могу. Следи, чтобы был порядок.
Он ждал, что охранник засмеётся или даже схватится за станнер, но тот лишь смигнул и отвёл взгляд.
— Ладно. Всё на этом?
Гедимин кивнул. Он старался не показывать изумления — по крайней мере, до тех пор, когда за Фортеном закроется дверь. Мэллоу из-за спины экзоскелетчика показал сармату два больших пальца.
— Всё верно, механик, — прошептал он, прижавшись лицом к защитному полю. — Так их!
Гедимин озадаченно хмыкнул.
— Почему он так себя вёл? Как будто он мне подчиняется?
Мэллоу широко ухмыльнулся.
— Потому что ты — официальный лидер нашей группы, вот почему.
Гедимин мигнул.
— И что? Он же охранник. Они тут главные. И они... — "Они должны пресекать всю эту ерунду с бандами," — закончил он про себя. Договорить ему помешал нарочито громкий смех из коридора.
— Эй, слизь! — донеслось оттуда. — Не много на себя берёшь? Смотри, "копы" порой отворачиваются!
Гедимин недобро сощурился, но Мэллоу быстрым жестом попросил его молчать.
— Главные, говоришь? — он презрительно усмехнулся. — Ну да, так. Но мы тут делаем за них часть их работы. И пока мы её делаем, они будут очень стараться, чтобы мы это не бросили. Не отвечай подсоскам Джайна, механик. Их для тебя нет. Можешь поговорить с ним самим, если он предложит, но на подсосков не реагируй.
Сармат снова мигнул. "На кой я в это влез?!"
...Ангар почти опустел, только в дальней камере двое вяло переругивались, — те, кто не вышел на работы, отправился на прогулку. Гедимин посмотрел на обложки на экране смарта, выбирая, с чего начать. Статьи об освоении Марса давно закончились, и сармат вернул диск хозяину; с утра смарт запищал, поймав сигнал от охраны, и в нём появились четыре новых файла. В этот раз Гедимину выдали четыре образца местного "бреда про космос", и он досадливо щурился на обложки — счётчик нелепостей зашкалил, а он ещё не прочёл ни одной страницы.
Дверь загудела, пропуская в ангар двоих экзоскелетчиков, и голоса заключённых смолкли. Охранники шли непривычно тихо, и Гедимин, подняв взгляд от смарта, удивлённо мигнул. "Что им надо в такое время?" — подумал он, закрывая голографический экран и приподнимаясь на койке. Чутьё его не обмануло — оба охранника остановились перед его камерой.
— Эй, теск, — сармат узнал голос Стенсена и недобро сощурился, но всё же повернулся к нему. — Подойди.
Гедимин смерил его хмурым взглядом. Стенсен, хмыкнув, щёлкнул металлическим "пальцем" по ладони.
— Мне снова прижечь тебе сердечко?
Сармат нехотя поднялся на ноги. "Надо с ним что-то делать," — мелькнуло в мозгу. "Ещё один псих на мою голову..."
— Хочешь выйти пройтись? — спросил Стенсен, когда Гедимин подошёл и остановился у решётки. — Смотри сюда.
Он развернул голографический экран своего передатчика на все два метра. Чёрная поверхность была полностью покрыта фотографиями — кто-то заснял изнутри небольшой спрингер. На некоторых снимках был электрогенератор, на других — маневровые двигатели, ещё на одном — вскрытая ракетная шахта.
— Это "Пума", — пояснил Стенсен. — Сможешь это починить?
Гедимин задумчиво сощурился.
— Что есть для ремонта?
Люди переглянулись.
— Ни черта, — хмуро ответил второй экзоскелетчик; теперь, присмотревшись, Гедимин понял, что он не из тюремной охраны и даже не патрульный, — скорее, приписанный к полиции техник. — Битый фрил, немного металлолома и изолента.
— Вот это, — сармат, растопырив пальцы, указал на четыре близкорасположенных снимка. — Это я сделаю. Ещё — вот это и это. Остальное — нет.
— Летать будет? — спросил техник, глядя на сармата с плохо скрываемым отчаянием. Гедимин удивлённо мигнул.
— Будет, — пообещал он, подумав про себя, что из неполадок на снимке фатальна только одна, а остальные полёту не мешают — разве что будут нервировать пилотов.
— Завтра утром, — отрывисто сказал Стенсен, свернув экран. — И смотри, без твоих сарматских штучек! Ты тут не самый умный, теск. Запомнил?
Техник уже отошёл от решётки и топтался на границе видимости — ему не хотелось тут задерживаться. Через несколько секунд Стенсен догнал его, и они пошли к выходу.
— Удобная штука — кнопка от теска, — донеслось из коридора. — Всё починит, не бойся. Пусть отрабатывает еду...
Гедимин еле слышно хмыкнул. "Вот интересно, Фостер знает об этом ремонте? Я бы сказал — нет..."
Он выпрямился, упираясь ладонями в потолок, потом с хрустом размял пальцы. "Немного работы не повредит. Я даже бегать не буду," — решил он. "Но со Стенсеном надо что-то делать..."
17 июня 25 года. Луна, кратер Пири, город Кларк
"Уже суббота," — Гедимин снова попытался вникнуть в похождения вымышленного пилота (с того момента, как он в одиночку угнал сарматский крейсер — по счастью, "Дракон", а не "Феникс", не то сармат там же и помер бы от смеха), но взгляд скользил по строчкам, не улавливая смысла. "Суббота. Стенсен с техником подходили ко мне в понедельник. Где их нечиненый корабль?!"
По коридору ползали только роботы-уборщики — завтрак только что закончился, и агрегаты подбирали выкинутый мусор. Мэллоу, прильнув к проёму в защитном поле, перекрикивался с "бойцами" новой банды. Возможно, кричать не пришлось бы, если бы не постоянные насмешки и фырканье "бойцов" других банд, — а так весь ангар гудел, и мысли Гедимина от этого гула расползались и прилипали к черепу.
— Эй, Мэллоу! — он развернулся к шумному соседу, недовольно щурясь. — До прогулки никак не подождать?
— Прости, механик, — отозвался тот, понизив голос. — На прогулке будет поздно.
Дверь загудела, и все мигом заткнулись. Не успел Гедимин выдать довольную ухмылку и вернуться к чтению, как у его камеры остановились двое в тяжёлых экзоскелетах.
— На выход, — скомандовал Стенсен, выразительно щёлкнув стальной "клешнёй". — К проёму, руки за голову, встать спиной!
На предплечьях сармата сомкнулись четыре пары широких браслетов.
— Пошёл, — экзоскелетчик толкнул его в плечо.
От лестницы они свернули налево, к женской душевой; в пятницу там было пусто и тихо. За поворотом обнаружился запасной выход с бронированной дверью — впритык для тяжёлого экзоскелета.
— "Пума" на северном краю, — вполголоса сказал Стенсен. — Дойдёшь с нами прямо до места. Закончишь — отведём обратно. Давай, теск, отрабатывай свой паёк!
...Работа шла бы куда быстрее, если бы местный техник вместе со Стенсеном не ходили за сарматом по пятам, подозрительно заглядывая ему под руки. От техника, впрочем, польза была — он приносил припой, напыление и запчасти, если ему удавалось их найти. "А вот Стенсен лучше бы сидел снаружи," — думал Гедимин, досадливо щурясь на расчищенный от грязи и смазки узел.
— Работай, работай, — буркнул охранник. — Эта штука должна полететь, понял?
Гедимин поддел когтем расшатавшуюся деталь — теперь, когда он убрал грязь, стало видно, что эта часть механизма держалась только на слое вязкой смазки. "Большой износ, но заменить нечем," — сармат повертел деталь в пальцах и неохотно вернул на место, подтянув крепления. "Пару лет продержится, потом треснет. Я смогу выточить такую же, но... Почему у "макак" вечные проблемы с ремонтом?!"
..."Пума", приподнявшись на "подушке" защитного поля, крутнулась вокруг своей оси и замерла, направив нос чётко на юг. Несколько секунд она стояла так, потом плавно заскользила к краю космодрома, постепенно ускоряясь. Пятеро экзоскелетчиков, переглянувшись, ударили друг друга по "ладоням", и Гедимин поморщился от жестяного грохота. Скафандр вместе с наушниками остался на борту "Пумы", здесь уши защитить было нечем.
— Быстро управились, — выдохнул один из них. — Когда там ты должен вернуться?
— Ещё полчаса, парни, — довольно ухмыльнулся Стенсен. Раздались одобрительные смешки.
— Если так, то мы идём к Дэйви, — сказал кто-то из экипажа. — По кружке за космофлот?
— Я сейчас, — бросил Стенсен, крепко взяв Гедимина за плечо, и оттащил его к ограждению космодрома. Оглянувшись на компанию, он расстегнул один из браслетов сармата и защёлкнул на ограде.
— Стой тут, понял? — он хлопнул Гедимина по плечу и ухмыльнулся. — Хорошо отработал, теск. Можешь не дёргаться — сегодня тебя не тронут!
Гедимин проводил его недобрым взглядом и озадаченно потёр висок. Длины невидимой "цепочки" хватало, чтобы стоять у ограды и слегка шевелить руками; ни дойти до ближайшей скамейки, ни сесть на землю сармат не мог. Он осмотрелся — вокруг не было ни куска металла или твёрдого фрила. "А если бы и были — со скованными руками экзоскелет не подобьёшь," — сармат досадливо хмыкнул и развернулся боком к космодрому — так удобнее было наблюдать за кораблями. "Пума" уже скрылась из вида, инопланетяне сегодня не прилетали, а все ближние площадки были отведены под погрузку и манёвры барков "Луна-Земля". Сармат покосился на табло — в ближайшие минуты ожидалось пять стартов.
— Борт "Эм-Би-Си"! — донеслось с высотки терминала, и все, даже Гедимин, невольно вздрогнули от неожиданно резкого окрика. — Отложить старт! Вторая очередь, время ожидания — десять минут!
Охраняемые ворота напротив терминала приоткрылись; к ним вплотную подъехал мини-погрузчик — и тут же с несвойственной ему поспешностью помчался к барку с бортовым номером "MBC". Барк приоткрыл грузовой шлюз; после минутной стыковки погрузчик двинулся в обратном направлении, а барк остался стоять, дожидаясь своей очереди. Другой корабль уже поднялся на крышу гравитационного батута и ждал направляющего толчка.
"Диспетчер," — Гедимин покосился на высотку. "Внеплановая задержка. Они тут редко бывают. Забыли что-то нужное?"
Он перевёл взгляд на барк, заканчивающий погрузку. На его куцых "крыльях" были крупно выведены буквы MBG. Гедимин скользнул по нему взглядом и отвлёкся было на гравитационный батут, но что-то зацепило его, и он вновь повернулся к барку "MBG". "Ну и что..." — не успев додумать, он ошеломлённо мигнул. "Hasu! Как оно сюда-то долетело?!"
Несколько секунд он смотрел на барк оцепеневшим взглядом. Все местные корабли много использовали и редко ремонтировали, многие из них доживали последние годы, — но этот должен был развалиться прямо сегодня, здесь же, на первом же взлёте. Гедимин практически видел, как барк рассыпается на куски — ровно на четыре крупных сегмента по разломам корпуса. "А потом ещё вспыхнет гептил..." — он покосился на маневровые двигатели и увидел, что погрузка закончена. Пассажирский глайдер, втянув "кишку" герметичного трапа, тронулся с места. Барк запечатал шлюзы и замер на месте, ожидая команды "на взлёт!".
Гедимин открыл было рот, но сразу понял, что между ним и пилотами барка — городской купол, десятки метров вакуума и корпус корабля. Он, досадливо щурясь, крепко сжал браслет, пристёгнутый к ограде, — времени на аккуратное вскрытие замка не оставалось. Металл продержался несколько секунд, прежде чем лопнуть; Гедимин стряхнул уцелевший, но расстегнувшийся браслет с руки, отключил магнитные "цепочки" остальной гирлянды и быстро огляделся. "В диспетчерскую," — щёлкнуло в мозгу. "Отменить старт и вызвать техников."
"Копы", болтающие друг с другом у киоска при входе в ближайший терминал, даже не обернулись, когда сармат поднялся по ступенькам. "Налево," — он на долю секунды прикрыл глаза, вспоминая план космопорта. "Там лестница. Подняться на три этажа..."
У лифтов он наткнулся на людей и притормозил было, но они расступились перед ним, не задав ни единого вопроса. Врезавшись плечом в косяк, Гедимин запоздало вспомнил, что он без скафандра и вовсе не выглядит, как безобидный ремонтник, идущий по своим делам. "Не отвлекайся," — одёрнул он себя, выходя из пустого лифта на верхнем этаже высотки. "Направо до поворота. Ещё одна лестница. На двери будет код."
Он взлетел по ступенькам, едва успев пригнуться, — коридор, ведущий к диспетчерской, не был рассчитан на тяжёлый экзоскелет. Кодовая панель отошла в сторону от пары тычков, оборванные провода, заискрив, прижгли сармату пальцы, он досадливо сощурился и толкнул в сторону дверную створку.
— Высшая срочность! — выдохнул он, ввалившись в диспетчерскую. Человек за пультом дёрнулся, хотел обернуться, но не успел — Гедимин отодвинул его в сторону вместе с креслом и склонился над микрофоном. Его взгляд упёрся в монитор диспетчера — на нём барк "MBG" медленно разворачивался к подъёму на батут.
— Борт "Эм-Би-Джи"! — рявкнул сармат в микрофон. — Отмена рейса! Переход на запасную полосу, срочный вызов техников! Повторяю: отмена рейса!
Он увидел на мониторе, как корабль замирает на месте, а потом медленно откатывается к запасной полосе, и к нему несётся космодромный глайдер. На пульте замигали светодиоды, Гедимин покосился на них и ткнул пальцем в "ремонтная база: экстренно".
— Борт "Эм-Би-Джи", — выдохнул он в испуганное лицо, появившееся на мониторе. — Предельная деформация корпуса по линии "кабина-маневровые двигатели". Барк разрушится от малейшего толчка.
— Вас понял, — отозвался диспетчер ремонтников, вернувший лицу осмысленное выражение. — Снимайте барк с рейса. Ангар освободится через сорок минут.
Гедимин оборвал связь, посмотрел на барк, замерший на запасной полосе, и открытый грузовой шлюз, довольно ухмыльнулся — и, схватившись за грудь, согнулся пополам. Из лёгких внезапно вышибли весь воздух, и сармат беспомощно захрипел. Над ухом протрещал разряд станнера — диспетчер наконец понял, что происходит нечто незапланированное. "Самое время," — успел подумать Гедимин, пока неловко падал набок. Грудь разрывалась от боли, в глазах то темнело, то прояснялось, и ослепительно-белый свет обжигал сетчатку. Диспетчер что-то закричал над его головой, но сармат, скорчившийся на полу, не смог даже повернуть голову. Грохот крови в ушах то оглушал, то смолкал, и боль усиливалась, заставляя беспомощно хватать воздух. "Датчик," — Гедимин беззвучно зашипел — из пустых лёгких не мог выйти даже такой слабый звук. "Стенсен... разряд за разрядом... Ah-has-su, как же больно!"
Последняя световая вспышка показалась ему яркой, как близкий ядерный взрыв. Потом свет погас.
18 июня 25 года. Луна, кратер Пири, город Кларк
— М-да, Фрэнки, — пробормотал доктор Алваренга, задержавшись у изголовья койки и внимательно посмотрев сармату в лицо. — Ты всё-таки везучий. Ещё один разряд — и твой мотор не завёлся бы и с толкача.
Гедимин слушал его молча — он только полчаса назад пришёл в себя, и хотя боль ушла, и лёгкие больше не заклинивало, силы к нему возвращались медленно. "Я в тюремной больнице," — отметил он про себя. "Что было? Стенсен применил датчик, а потом?"
Он приподнял голову, покосился на своё тело, раздетое до подштанников и прикреплённое к поручням металлическими браслетами. Через пару секунд он понял, что большая их часть не закрыта — они просто удерживают его расслабленные руки, не давая им упасть. Из браслета-дозатора торчали две полупустые ампулы, левая кисть, по ощущениям, отекла и распухла.
— Лежи, — Алваренга слегка надавил на грудь сармата, выдернул одну из ампул и, осмотрев её, бросил в утилизатор. — До вечера я тебя не отдам. Фокс обещал...
В глаза сармату ударил пульсирующий красный свет, под потолком что-то задребезжало, и Алваренга, вздрогнув всем телом, быстро пошёл к выходу. Проблесковый маячок погас, едва за врачом закрылась дверь, — видимо, его и звали. Гедимин посмотрел на защитное поле, мгновенно прикрывшее его койку, машинально прикинул, где должен стоять генератор, и как к нему подобраться — и, досадливо сузив глаза, прервал бесполезные рассуждения на середине. "Куда ты собрался?! Двух побегов тебе было мало... Hasu!" — он стиснул зубы, внезапно сообразив, как со стороны выглядело недавнее "спасение барка". "Теперь у меня три побега. Гедимин, ты идиот."
За дверью что-то гудело и лязгало, иногда доносились отрывистые реплики, потом кто-то охнул. Створка отъехала в сторону, пропуская самоходную тележку. На ней лежало раздетое тело, показавшееся Гедимину неестественно маленьким; не сразу он сообразил, что это обычный человек. Переложив его на койку и прикрыв простынёй по грудь, санитары быстро вышли, и снова из коридора донёсся гул, прерываемый недовольными репликами.
Человек на койке зашевелился, приподнялся на локтях, дотянулся до стакана с водой у изголовья, посмотрел на него и, еле слышно фыркнув, лёг обратно.
— Да, Мэллоу, тут тебе не курорт, — пробормотал он.
Гедимин, вздрогнув, перевернулся набок и привстал на локте, растерянно глядя на человека.
— Мэллоу?
Тот дёрнулся всем телом, попытался встать, но, сдавленно охнув, смог только перекатиться на другой бок и лечь к сармату лицом. Его кисть приподнялась в приветственном жесте; большой палец он прижал к ладони, остальные четыре старательно растопырил.
— Механик Джед? Вот ты где! Мы уже не знали, что и думать. То ли бежал, то ли расстрелян...
Гедимин поморщился.
— Я тут, — он покосился на грудь, покрытую старыми шрамами. Чип, вцепившийся в его сердце, никак о себе не напоминал. "Такая маленькая штука — и столько проблем..." — Гедимин досадливо сощурился.
— А ты что тут забыл? — спросил он, разглядывая человека. Под его глазом багровел свежий кровоподтёк, но, насколько сармат знал, из-за синяков обычно не увозили в больницу.
— Да вот, — Мэллоу скривился и слабо помахал расслабленной ладонью. — Извини, что не встаю, — только что мне вправили обе лодыжки. Неделя без прогулок, так-то вот...
Гедимин мигнул.
— Кто тебя так? Люди Джайна?
Мэллоу мотнул головой.
— Спаркс! Его парни, я их знаю. Надо же было их подпустить вплотную... — он покосился на свои лодыжки, прикрытые простынёй, и снова скривился. — Ловкие ублюдки. И, главное, не подкопаешься. Несчастный случай, так-то вот...
Гедимин недобро сузил глаза.
— Спаркс? Может, его... нейтрализовать?
Мэллоу поспешно замотал головой.
— Подожди, механик! Они этого и хотят. Вывести тебя из игры. Вот, смотри, — стоило тебе на день уйти, и что творится? — он кивнул на свои ноги. — А если тебя засадят в карцер, нас вообще раздавят. И ещё Винки...
Он поморщился.
— С ним что? — спросил Гедимин, угрюмо щурясь. — Тоже здесь?
— Винки в большом госпитале, — вздохнул Мэллоу. — Какой-то хитрый перелом...
Дверь распахнулась, пропуская двоих экзоскелетчиков. За ними, чуть поодаль, шли двое в белых комбинезонах, а позади — ещё один экзоскелет. "Шериф," — узнал Гедимин, едва увидев жёлтую броню. "Это не к Мэллоу..."
Джон, натянув простыню до подбородка, моментально прикинулся спящим. Алваренга, проходя мимо него, выразительно хмыкнул, положил рядом со стаканом две пилюли и направился к защитному полю. Экзоскелетчики уже обступили купол, подозрительно глядя на сармата.
— А я предупреждал, что этим кончится, — сказал угрюмый доктор Фокс, останавливаясь у изголовья и прижимая палец к шее Гедимина. — Из сарматов плохие рабы.
— Мистер Фокс, — шериф поморщился. — Не начинайте сначала. Ваш чип помог пресечь побег, но не предотвратил его. Попробуйте ещё раз.
— Чтобы вы его окончательно добили? — мрачно отозвался Фокс. — Гедимин, вы меня слышите?
Он взглянул сармату в глаза.
— Да, — буркнул тот. Приподняться не вышло — едва защитное поле упало, браслеты защёлкнулись, пристегнув его к койке.
— Третья попытка побега, мистер Кет, — тяжело вздохнул шериф, подходя к нему вплотную. — Вы что, забыли, где находитесь? За месяц Луна не состыковалась с Землёй, как бы вам этого ни хотелось.
Гедимин досадливо сощурился.
— Я не собирался бежать, — угрюмо сказал он. — Надо было остановить барк...
Фостер махнул стальной "клешнёй".
— Я знаю, где и при каких обстоятельствах вас нашли. Так или иначе — вас не было там, где вам было приказано оставаться. Сомневаюсь, что суд поверит в ваши благородные мотивы.
— Шериф Фостер, — холодно сказал Фокс, отворачиваясь от сармата. — Вы ещё раз попытаетесь договориться с Гедимином — или мне делать то, за чем я сюда приехал?
— Действуйте, — отозвался Фостер, отступая на шаг. — Доктор Алваренга поможет вам.
Сармата перевернули вниз лицом; теперь он утыкался подбородком и лбом во что-то упругое и чувствовал, как кожу на шее холодит разбрызганный спирт с анестетиком.
— Вот этот участок, — отрывисто сказал Фокс. — Вы держите, я ввожу.
По коже разлилось что-то мокрое. Боли сармат не чувствовал, но что-то неприятно оттягивало мышцы на загривке.
— Готово, — неприятное ощущение пропало, запах крови исчез, к коже прижали клочок пластыря. — Вот он. Один, два... Всё, активировался. Переворачивайте!
Пока Гедимина перекладывали на спину, он напрягал плечи и мышцы шеи — что-то инородное было внутри и порой давало о себе знать, но точно определить, где оно, сармат не мог. "Ещё один чип"?" — он досадливо сощурился. "Напихают всякой дряни..."
— Матейка, Макнайт, подойдите ближе, — негромко скомандовал шериф. — Доктор Фокс, покажите, как это работает.
Медик быстро взглянул на коллегу, тот поморщился, но кивнул. Люди зашевелились, отступая от койки, защитное поле сомкнулось, браслеты на руках сармата защёлкали, расстёгиваясь. Гедимин озадаченно хмыкнул.
— Вставайте, Кет, — приказал шериф. — Вы можете идти?
Спустившись с койки, Гедимин слегка покачнулся, но удержался и быстро сделал шаг к защитному полю. Неприятная слабость в мышцах ещё оставалась, но идти сармат мог — это было даже легче, чем стоять на одном месте.
— Чего тебе? — спросил он, хмуро глядя на человека.
— Ещё шаг, — приказал тот, поднимая руку. — Доктор Фокс, ваша очередь.
Гедимин двинулся вперёд — и рухнул на пол неподвижной грудой Би-плазмы. По ощущениям, из его тела внезапно выдернули кости, и оставшаяся бесформенная масса растеклась, бессмысленно подёргиваясь.
— Спинной мозг, — бесстрастно сказал Фокс над его головой. — Чип отключает от командных центров всё, что ниже него. Гедимин, вы можете вдохнуть?
Сармат попытался. Мышцы диафрагмы поддавались с таким трудом, что хотелось помочь им руками, — но руки тоже размякли и не подчинялись.
— Не бойтесь, контроль вернётся через несколько секунд, — сказал Фокс, передавая что-то шерифу. — Скажите своим людям, чтобы не давили на кнопку. Чип срабатывает один раз в пять минут, даже если они прибьют её к пульту гвоздём.
Сармат сидел на полу и сердито щурился. Ни одна мышца ниже шеи ему не подчинялась. Он только-только начал их чувствовать, и ощущения были не из приятных — тело, неожиданно отделённое от мозга, подключалось обратно, выдавая потоки панических сигналов. "Чтоб их так от электростанции отрезало," — угрюмо думал Гедимин, разглядывая фриловые пластины на полу.
— Поднимите его, — приказал тюремный медик. — Руки в зажимы, это под голову.
Сармата переложили на койку, ткнули чем-то в плечо, прилепили к груди пару датчиков и отошли от него.
— Матейка, Макнайт, всё понятно? — спросил издалека шериф. Ответов сармат уже не услышал — за экзоскелетчиками закрылась дверь.
Несколько минут Гедимин лежал в тишине, разглядывая потолок и пытаясь шевельнуть хотя бы пальцем. Контроль действительно возвращался — постепенно, мучительно медленно.
— Вот с кем бы я не поменялся, так это с тобой, — задумчиво пробормотал Мэллоу. — Им так надо таскать тебя на космодром, что даже на побеги начхать. Опять чинил реактор?
Сармат поморщился.
— Маневровые двигатели. Впрыск кислорода... — он оборвал объяснения на полуслове и опустил голову на подушку. — Глупо вышло.
— Впервые слышу, чтобы в кого-то засунули два чипа, — пробормотал Мэллоу. — Если кто-то настолько опасен — его расстреливают, и все дела. Спрошу у Дальберга, как выберусь, но — что-то тут странное, Джед. Два чипа! Не больно?
— Мерзко, — отозвался Гедимин, ощупывая дрожащими пальцами шею. Поднимать руку пришлось в три приёма, и сармат не был уверен, что нервы сейчас передают точные сигналы, а не то, что накопили за время отключки.
— У них есть пульт от меня, — прошептал он с кривой ухмылкой. — Вот как чувствуют себя механизмы.
Мэллоу неуверенно хихикнул.
— Я слышал, эти штуки нельзя вытащить, — сказал он. — Через несколько месяцев они там врастают. Так с ними и похоронят.
Гедимина передёрнуло.
— Не вытащат — выжгу, — прошептал он, недобро щурясь. "Достаточно узкий луч и сканер для прицеливания... Когда-нибудь я отсюда выберусь. И все пульты выкину в утилизатор."
