Глава 18.
Отправив крейсера на Сахалин и, дожидаясь возвращения отряда броненосцев Бухвостова, командующий Тихоокеанским флотом Российской империи и его верный начальник штаба коротали время за картами и коньяком. Впрочем, карты были не игральные — театра военных действий.
Небогатов был уверен в скором появлении ВСЕГО японского флота у Владивостока.
— Константин Константинович, да сами подумайте, что остаётся Того, при плачевном положении их армии в Маньчжурии? Как только починятся "Асахи" и "Фудзи", а этот дело ближайших дней, сразу же пойдут самураи ва-банк. Нет у Того иного выхода, нет!
— Николай Иванович, но ведь мы можем дать бой, причём на своих условиях, вблизи базы, береговых батарей, о чём ранее с Зиновием Петровичем и мечтать не смели, а можем и "проигнорировать" неприятеля. Пускай попробует адмирал Того добраться до Владивостока через минные позиции, прикрываемые двумя десятками только двенадцатидюймовых орудий! Если вы хотите поберечь корабли, не обязательно устраивать классическое сражение эскадр, — отсидимся в заливе Петра Великого. Его императорское величество вряд ли будет против сохранения флота. Избить "бородинцы" и вести их для ремонта на Балтику? Притом, что мы не можем громить побережье Японии без риска потерять половину кораблей линии от атак миноносок. Вы абсолютно правы, Николай Иванович, — ситуация патовая. Но мы может ждать, сколь угодно долго, а Того — нет! И в этом наше преимущество.
— Мда, — Небогатов поморщился, — по радиотелеграммам Бухвостова вокруг его отряда кружат с полдюжины новеньких миноносцев напичканных трёхдюймовыми орудиями. И "Изумруда" не боятся, напротив, — пытаются выдернуть Ферзена подальше от колонны броненосцев. А один "камешек" против этой армады не вытянет, числом задавят.
— Может быть, двинуть "Жемчуг" в помощь? Или "Богатырь"?
— Броненосцы встречает "Донской" и четыре эскадренных миноносца, с "Изумрудом" — вполне достаточно. Блохин получил приказ идти полным ходом, чтобы засветло соединиться с Бухвостовым, да и Николай Михайлович гонит на двенадцати узлах. Удивительно, но "Наварин" поспевает...
— Вот что, Константин Константинович, поднимайте "минно-заградительный отряд", "Алеут", "Монгугай", пришло их время. Как только Бухвостов станет на якорь, пускай начинают постановки в намеченных точках.
Когда Клапье де Колонг вышел из кабинета командующего Тихоокеанским флотом, оставшийся в одиночестве Небогатов, опасливо покосившись на дверь, опорожнил рюмку, спешно налил до краёв новую, осушил и её. Затем вице-адмирал наполнил рюмку до половины и вернул на стол. Точно помня то место, на котором она стояла ранее, — карта Сахалина, мыс Крильон.
Да, Сахалин. Удержать каторжный остров, предотвратить высадку японского десанта и самим угрожать Хоккайдо, нервируя Токио. План в целом был хорош и, главное — сработал! Судя по публикациям в мировой (преимущественно британской) прессе Муцухито в опасении высадки казаков и держал долгое время эскадру Камимуры в Вакканае...
Но теперь — баста! Линевич и Куропаткин медленно, но неотвратимо "давят" японскую армию. Ещё месяц-другой и самураев на континенте попросту не останется. Следовательно, не от царя, а от микадо должна исходить инициатива сесть за стол переговоров, прекратить не нужное России и Японии кровопролитие. В Токио это понимают, и готовы предложить перемирие. Но, только после громкой победы японского оружия. На суше самураи — уже не могут, выдохлись. На море — могут, да ещё как!
Если б не каждодневные призывы из Петербурга, — "победоносно закончить компанию, нанеся японцам решительное поражение". Небогатов из залива Петра Великого и носа не высунул. Свежий, непобитый флот на переговорах — лучший аргумент для дипломатов, тем более, если противник островное государство. Ну а пока приходится рисковать, выводить броненосцы, гонять в дальние рейды крейсера. А борьба с минными постановками японцев близь Владивостока не прекращается ни на день и только набирает обороты. Десятки истребителей противника готовы "разменяться" с немногочисленными русскими миноносцами и даже азартно гоняются за подводными лодками, мешая Беклемишеву проводить учения. Дабы отогнать неистовых островитян от подлодок к острову Аскольд часто выходит "Донской" или какой иной крейсер. Хотя, конечно же, больше всех достаётся ветерану, ставшему учебно-боевым кораблём флота.
Утопление "Изумрудом" парохода-базы миноносного отряда, сторожащего подходы к Владивостоку, проблемы не решает. Примерно два десятка истребителей ведут разведку у главной базы Тихоокеанского флота. Очевидно, для Того они — расходный материал и сколько бы маленьких кораблей не утопили Левицкий, Стемман и Ферзен, подавляющее преимущество японцев в миноносцах сохранится до конца войны.
Вернувшийся Клапье де Колонг протянул командующему два листа. Так, телеграммы.
Первая была из Санкт-Петербурга, Николай Второй сообщал, что после беседы с героическим экипажем "Сома" и чествования героев, принял решение учредить на Балтике "Отряд подводных сил" под командованием капитана второго ранга князя Трубецкого.
— Гм. Делает карьеру Трубецкой, — прокомментировал царское послание Небогатов, — уже кавторанг, должность каперанговская. Если война затянется, Беклемишев, глядишь, ещё и в подчинение попадёт к князюшке...
— Достойный офицер, молодой, энергичный, — неожиданно решился на полемику с начальством всегда осторожный и дипломатичный Клапье де Колонг, — вы же сами, Николай Иванович, где только возможно продвигаете молодёжь.
— Да я не о том, Константин Константинович,— отмахнулся вице-адмирал, — вот пишет император, что учреждается "Отряд подводных сил". Казалось бы — прекрасно! Но в то же время вся рухлядь остаётся в списках флота. "Пётр Великий", "Минин", "Князь Пожарский", "Генерал-адмирал" и прочие "первенцы-кремли-чародейки"... тысячи офицеров и матросов заняты обслуживанием ржавых корыт, вместо участия в боевых действиях!
— Напрасно горячитесь, — начштаба попытался успокоить разошедшегося комфлота, — отряд контр-адмирала Беклемишева как раз и доукомплектован экипажами из "экспонатов", а в строю, полагаю, до конца войны ветераны пробудут, неудобно выводить из состава флота боевые корабли в военное время...
— Боитесь, что Того припишет себе честь превращения в утюги и иголки "Чародейки"? — Небогатов подошёл к портрету императора, — Николай Александрович мне симпатичен своим желанием развивать Дальний Восток, Сибирь. Но хоть моя записка о приоритетном развитии военной мощи России на Тихом океане и получила высочайшее одобрение, — медленно продвигается дело. Ой как медленно. Питерские бюрократы и казнокрады сначала выпнули в море Рожественского с негодными снарядами, дрянной машинной частью, некомплектом экипажей. Под грядущий разгром Второй эскадры списали и разворовали многие миллионы рублей. И теперь я для них — главный враг. Потому что провёл броненосцы и транспорта во Владивосток, потому что докажу их воровскую сущность, к тачкам прикую на Сахалине! Вот чего они боятся и императору о желательности генерального сражения с японским флотом перед самым окончанием войны нашёптывают. Сволочи!
Небогатов успокоился также внезапно, как и разъярился и спокойно прочитал вторую депешу от генерала Брусилова из Хабаровска. Бравый генерал-майор старался увеличить численность десантного корпуса и объезжал все доступные воинские части, агитируя офицеров и солдат переходить в морскую пехоту. В Хабаровске Брусилов озадачился охраной рубежей России от домогательств со стороны Китая и решил обратить внимание Небогатова на необходимость создания сильной Амурской флотилии, способной отбить набеги банд хунхузов.
— Смотрите, Константин Константинович, даже столичный гвардеец, конфидент великого князя Николая Николаевича, генерал Брусилов стал ярым патриотом Дальнего Востока.
— Я читал донесение Алексея Алексеевича, — осторожно ответил Клапье де Колонг, не понимая, куда клонит Небогатов, — вполне здравое желание защитить границы, используя потенциал такой реки как Амур...
— Чушь! Вздор! Вы хоть представляете, Константин Константинович, сколько будет стоить постройка и содержание десятка речных мониторов с пристанями, угольными складами и прочим? И не забудьте о суровой зиме, когда всякая надобность в Амурской флотилии отпадает. Будут матросы в снегом занесённой казарме полгода сидеть и читать прокламации. Лучше средства перенаправить на обустройство Владивостокского порта. А касаемо китайской угрозы — так по заключении мира с Японией следует отодвинуть границу на сотню миль, или говоря на сухопутном языке, вёрст на полтораста-двести на юг от Амура. Всё одно без занятия Маньчжурии российский Дальний Восток снабдить продовольствием затруднительно. А всех китайцев — южнее переместим. Ну а тех, кто останется, найдём чем занять. Вон как прилежно трудятся китаёзы во Владивостоке, — не ропщут и не бунтуют на "каторге адмирала Небогатова". Казаки же быстро порядок наведут на новых землях, как только станицы там поставят. Я просил государя подобрать для переселения молодых казаков с Дона и Кубани. Амурское казачье войско — лучше охранит сухопутные границы империи на востоке, нежели чем вмерзающая в лёд Амурская флотилия.
Контр-адмирал промолчал. Странно слышать от моряка славословия в адрес казачества, однако же — победителей не судят. А Небогатов, как ни крути, считался флотоводцем, сумевшим не только выкрутиться из безвыходной ситуации, прорваться во Владивосток, но и нанести врагу ущерб, превратить Тихоокеанские эскадры в грозную силу.
Антикитайские деяния вице-адмирала, вылившиеся в заключение азиатов "в каторгу", да, крайне не нравились владивостокским чиновникам, офицерам и их жёнам в одночасье лишившимся слуг, нянь, поставщиков овощей и дров. Хотя в Петербурге такой "эксперимент" посчитали интересным...
Да и беспощадная, зачастую жесточайшая эксплуатация корейцев и китайцев дала свои плоды, — буквально за пару месяцев заработала узкоколейка до Сучанских копей, разом решился стратегический угольный вопрос. Правда, вдобавок к азиатам на прокладке "чугунки" работали и несколько тысяч возрастных солдат из так называемых "хозяйственных рот", освобождённых волею Небогатова от участия в боевых действиях в обмен на ударный труд кайлом и лопатой. Такой небывалой самостоятельности адмирала завидовали и считали, что успешный и "фартовый" военачальник опирается на высочайшую волю, имеет полный карт-бланш от царя. Однако Клапье де Колонг точно знал, — все решения Небогатов принимает сам, сообразуясь исключительно с текущей обстановкой а не с рекомендациями из Петербурга. Царь же, впечатлённый удушением революционной крамолы на флоте и в гарнизоне Владивостока, постфактум одобрял все инициативы комфлота, даже ослабление гарнизона крепости на почти десять тысяч штыков не имело никаких негативных последствий для Николая Ивановича...
— Ваше Превосходительство, что будем делать со Стемманом? Александр Фёдорович рвётся командовать "Богатырём", но крайне ослаблен, еле передвигается.
— Стеммана держать в госпитале, категорический мой приказ! Если решить самовольничать, сбежать на крейсер, — заключить под домашний арест, с приставлением часового! "Богатырь" пока останется на старшем офицере. Коли Того нас вздумает "закупорить" в Петра Великого заливе, сделаю "Богатырь" флагманским кораблём. Да, Константин Константинович, что там доблестные аэронавты. Чего нового углядели?
"Особый воздухоплавательный отряд" к осени 1905 года существенно разросся и первоначально подчинялся не пойми кому, — то ли флоту, то ли крепости. Но поскольку Небогатов командовал и генералом Казбеком, энтузиасты-воздухоплаватели несколько раз обращались к вице-адмиралу, найдя в комфлота горячего сторонника развития аэронавтики. Разумеется, флотоводца в первую очередь интересовали возможности храбрецов из корзины воздушных шаров разглядеть с высоты вражеские корабли, а также японские минные постановки. Ну а когда стало ясно, что и подводные лодки обнаруживаются сверху очень даже запросто...
Тогда-то покорители пятого, воздушного океана перешли в подчинение контр-адмирала Миклухи, возглавившего оборону залива Петра Великого. Один из воздушных шаров постоянно поднимался теперь на острове Аскольд и здорово помогал в слежении за японскими миноносцами. Самураи даже устроили ночной обстрел из трёхдюймовок, старательно паля по району дисклокации шара, в надежде посечь осколками оболочку. По счастью, всё обошлось, но Миклуха теперь оставлял как минимум один номерной миноносец на дежурстве близь островка ставшего местом базирования как "летающих", так и "ныряющих".
— Пока всё тихо, отдельные миноносцы неприятеля появляются с южных и восточных румбов, по одному, по два. Но крупных кораблей наблюдатели не заметили. Поручик Козицкий направил на ваше имя записку, просит выделить телефонного кабеля полторы-две версты и четыре аппарата. Я распорядился удовлетворить заявку.
— Правильно и сделали. Но как идёт работа по корректировке стрельбы кораблей с воздушных шаров? Чувствую, скоро нам придётся этот фокус применить.
— По вашему распоряжению лейтенант Нозиков во время артиллерийских стрельб броненосной эскадры, находился в гондоле воздушного шара. И хоть не корректировал стрельбу, но наблюдал и составил толковый доклад по возможностям высотных арткорректировщиков.
Небогатов кивнул. Коль прославленный артиллерист считает, что воздушный шар поспособствует повышению точности огня башен броненосцев, значит так тому и быть. Только бы не забыть распорядиться положить отчаянному наблюдателю в корзину побольше провианта. А то вдруг порвётся канат и улетит шар неведомо куда, совсем по жюль-верновски, хоть будет чем подкрепиться герою...
От Лилье пришла шифрованная телеграмма. Два вспомогательных крейсера Японии вели слежку за "Рионом", а при попытке сблизиться, прямо по курсу русского крейсера выскочил британский бронепалубник. Да, похоже только наличие "России" в Восточно-Китайском море удерживает джентльменов от захвата или утопления доброфлотовских пароходов, ставших волею судеб боевыми кораблями...
Ну да ладно, всё равно огромные "Громобой" и "Россия" в артиллерийской дуэли броненосных колонн всего лишь огромные мишени, с парой стреляющих восьмидюймовок на борт и слабеньким бронированием. А двенадцатидюймовки Того посерьёзнее восьмидюймовок Камимуры. Нет, правильно сделал, что убрал "рюрики", в океане от них толку больше. Сейчас Брусилов придёт в Корсаков, покажет самураям где на Хоккайдо раки зимуют.
Две подводные лодки, отправленные для обороны Корсаковского порта, были отобраны не зря. Крохотная "Форель" будет занята исключительно "запугиванием", демонстративным появлением по курсу неприятельских кораблей, чтоб те не приближались к Корсакову. А "Касатка" с таким боевым и умелым командиром как лейтенант Плотто, при появлении врага, — "выйдет на охоту". Лавры князя Трубецкого не дают покоя честолюбивым храбрецам. Что ж, тем лучше для дела.
Владивосток же защитят "Фельдмаршал граф Шереметев" лейтенанта Заботкина, и "рыбий дивизион": "Сом", которым сейчас командует сам кавторанг Беклемишев, "Осётр", "Налим", "Дельфин" и "Скат". Несмотря на частые поломки и даже аварии, бравые подводники заверяли Небогатова о готовности выйти в атаку на вражеские броненосцы, тем более из обстоятельных рапортов Беклемишева следовало, что мастерство экипажей за последние месяцы заметно выросло, большое количество учебных погружений и атак начало переходить в качество.
Ладно. Даже если не зацепят никого, то заставят самураев осторожничать, нервничать. "Шутка" лейтенанта Максимова, сделавшего из двух старых шлюпок подобие рубок подводных лодок и пугавшего деревянными макетами Камимуру в заливе Анива, была подхвачена Миклухой, загрузившим на каждый броненосец береговой обороны по две-три таких "поплавка".
Вывалить их за борт и пусть японцы теряют время, ведут обстрел, шарахаются во все стороны, совершают ошибки. Глядишь и подпустят на расстояние пуска мины настоящую субмарину...
— Ваше превосходительство, радио с "Александра".
Небогатов посмотрел на взволнованного шифровальщика, едва постучавшего и сразу же "вломившегося" в кабинет командующего флотом.
— Что там?
— Контр-адмирал Бухвостов сообщает о набросанных японцами плавучих минах по курсу его отряда, подорвался крейсер "Изумруд", но угрозы утопления нет, рядом с отрядом броненосцев наблюдается более десятка вражеских миноносцев.
Комфлота покосился на хронометр, до сумерек оставалось около трёх часов, примерно через час-полтора к Бухвостову подойдёт "Донской" и четыре эскадренных миноносца.
— Бессонная ночь предстоит, — обратился Небогатов к начальнику штаба, — если японским минарям удастся хоть одна атака, пусть даже не утопят, повредят один из броненосцев, — впору подавать в отставку.
— Да что вы такое говорите, Николай Иванович, — Клапье де Колонг нервно схватился за орден Святого Георгия, — какая отставка! Николай Михайлович не из таковских — отобьётся. Да и кто бы мог подумать о таком количестве миноносцев врага у Владивостока! Ведь этот немыслимо! Тем более одну миноносную "матку" Ферзен утопил.
— А чьи же тогда "детки" ему отомстили, неужели другой "матки"? Или это всё-таки "сиротинушки" оставшиеся без "родительницы" расстарались? Дайте радио на "Ушаков", Миклуха сейчас в море, пускай берёт всю номерную мелочь и выдвигается навстречу Бухвостову...
Новая радиограмма с "Александра" немного успокоила. "Изумруд", коснувшийся мины "правой скулой" сохранил ход и вполне мог дать 18-20 узлов. Русские броненосцы обогнули опасный район и наконец-то встретились с "Донским", "Бравым", "Безупречным", "Громким" и "Блестящим". "Изумруд" замыкал движение, комендоры крейсера дважды накрыли неприятеля. Японцы не стали принимать бой с русскими эсминцами, с наступлением сумерек отбежали подальше и продолжили сопровождать вражескую эскадру.
— Сипетый, — крикнул вестовому Небогатов, — распорядись, чтоб кофе покрепче заварили и бутербродов побольше...
К адмиралам, собравшимся коротать ночь в кабинете командующего, присоединился Свенторжецкий.
-Чем порадуете, Евгений Владимирович, — обратился к начальнику флотской контрразведки вице-адмирал, — есть же новости, есть. Не первый день вас знаю. Рассказывайте.
— Да собственно, новости не такие уж и новые. Наш агент в Чемульпо сообщил о готовности "Варяга" к переходу в Японию. И, якобы, японцы высылают сильный крейсерской отряд для конвоирования "Варяга" и поимки "России". Ну не верят самураи, что Лилье просто так пропустит гордость российского флота в Сасебо.
— Можно ли доверять вашему агенту? Быть может, он просто деньги тянет, как думаете, Евгений Владимирович? Какие-то уж очень общие сведения. Так я и отсюда могу похожий рассказ сочинить и яркими подробностями расцветить...
— Простите, ваше превосходительство, но агент не мой, то делится сведениями разведка министерства иностранных дел. А что похоже на собирание слухов, полностью согласен. К сожалению, не было времени развернуть сеть информаторов.
— Не обижайтесь, Евгений Владимирович, где вам было успеть за считанные месяцы набрать сотрудников на территории занятой неприятелем. Лучше скажите, что слышно по дипломатической линии, как там говорят солдатики — "когда замирение выйдет"?
— Судя по информации, поступающей из Маньчжурской армии, на театре военных действий появляются новые части, переброшенные из Японии. В штабе Линевича отмечают куда как меньшую выучку таких пополнений и низкий боевой дух. Японские пленные офицеры как о свершившемся факте говорят о скором рывке русских кавалерийских дивизий на Порт-Артур, чтобы захватить крепость и не дать увести корабли Первой Тихоокеанской эскадры в метрополию. По всем признакам — ещё чуть и надломится японская хризантема. Единственной нашей проблемой может стать нехватка боеприпасов, пара месяцев интенсивных боевых действий и остаётся только в штыковые ходить. Не запасли достаточного количества патронов и снарядов, сейчас из всех военных округов выгребают и шлют в Маньчжурию, это по каналам генерала Брусилова пришла информация. Да, сам Алексей Алексеевич очень надеется, что ещё месяц для высадки на японские острова есть. Полагаю, Николай Иванович, по возвращении во Владивосток Брусилов сухопутный потребует немедленного начала десантной операции с теми силами, которые есть. И значительно возросла активность британских дипломатов и посольства САСШ в Петербурге. Вероятно "прощупывают" как настроен император, великие князья, на каких условиях согласны закончить войну. Самим японцам обратиться напрямую с предложением мира — потеря лица.
— Чувствую, сухопутный Брусилов позавидует брату. Лев Алексеевич как прибудет на Сахалин и узнает, что Камимура ушёл, по нашему плану должен осуществить высадку-демонстрацию либо в Вакканае, либо в Немуро. Пару-тройку сахалинских батальонов крейсера легко перебросят. Тем более расстояние — плёвое.
Кофе и бутерброды на какое-то время прервали беседу. Все ждали радио от Бухвостова, хотя и понимали — вряд ли контр-адмирал начнёт телеграфировать, ожидая минной атаки. Около трёх часов ночи Небогатов уснул. Подложив подушку и укрыв командующего пледом, Клапье де Колонг и Свенторжецкий перебрались в шифровальный отдел. Новости, пришедшие от Бухвостова в шесть часов утра, требовали немедленно будить адмирала...
— Ваше Превосходительство, Николай Иванович, проснитесь, радиотелеграмма с "Александра".
— Что? А? Чёрт! Господа, ну что вы со мной как с младенцем. Что там, Константин Константинович, на вас лица нет, говорите!
— Японцы силами более десятка миноносцев атаковали броненосцы с двух сторон. "Донской" получил мину в корму, лишился хода, но остался на плаву. "Громкий", прикрывая "Александр", принял мину на себя и разломился пополам. Спасти никого не удалось. По сообщению Бухвостова утоплено три или четыре вражеских миноносца.
— Господи помилуй, Георгий Фёдорович!
— "Ушаков" и три номерных миноносца подошли к эскадре, ведутся поиски экипажа "Громкого". "Донского" возьмёт на буксир "Ушаков". По сообщениям кавторанга Блохина опасности для крейсера нет, но ход самостоятельно дать "Донской" не сможет.
— Отправить в помощь "Ушакову" все остальные миноносцы, что на ходу и "Богатырь". Броненосцам и "Изумруду" следовать в Золотой Рог. Необходимо сейчас же, немедленно запротоколировать ночной бой, чтобы каждый офицер, сигнальщик, комендор поминутно расписал свои действия, что делал, что наблюдал. Особое внимание — подвигу "Громкого"!
— Есть!
— А вам, Евгений Владимирович задача следующая. Сделайте всё возможное, чтобы японцы узнали о попаданиях в "Суворов" и, скажем, в "Орёл". Ну и само собой на первом плане героическая смерть экипажа "Громкого", спасшего флагман. Сумеете?
— Постараюсь.
— Действуйте.
Оставшись один, Небогатов подошёл к столу. В шкатулке, подаренной Надеждой Викторовной, адмирал хранил карточки. Нет, не любимой женщины и не свои, — кораблей и командиров славного Тихоокеанского флота. Российские издатели получали сказочные барыши, тиражируя изображения "Александра 3", "Громобоя", "Изумруда", "Богатыря". Конечно, были там и фото адмирала Небогатова в окружении офицеров, матросов, на мостике флагмана...
А вот Николай Николаевич Коломейцев на мостике "Буйного" руководит переброской десанта кавторанга Семёнова. Вот сам Владимир Иванович Семёнов с десантниками на развалинах вакканайского маяка. Бравый Стемман, Игнациус на фоне своих картин, Бухвостов, Брусилов и Небогатов о чём то "задумавшиеся" над картой. Экипаж миноносца "Громкий" и командир, капитан второго ранга Георгий Фёдорович Керн...
Адмирал был немного знаком с супругой кавторанга, несколько раз видел дружное и шумно-весёлое семейство Кернов на праздниках в Кронштадте. И теперь ему сообщать Варваре Алексеевне о смерти мужа...
— Полно, Николай Иванович, — Небогатов не заметил подошедшего Свенторжецкого, — не казните себя. Георгий Фёдорович был образцовым офицером, горячо любимым командой. "Громкий" погиб, защищая флагманский броненосец. Славная смерть, о которой можно только мечтать. Понимаю, глупости говорю, но прошу вас, Николай Иванович, присядьте, на вас лица нет.
— Не суетитесь так, Евгений Владимирович, и за доктором не посылайте, чай я не институтка, а моряк. Просто долгое время нам везло, везло сказочно. После "размена" "Нахимова" на "Читосе" и "Кассаги" только японцы и тонули. "Хасидате", "Якумо", все эти "Мару"-вспомогатели, миноносцев более десятка уничтожили наши крейсера. И вот она, потеря, эскадренный миноносец "Громкий" надлежит исключить из списков флота...
— Ваше превосходительство, "Громкий" отмщён. Один вражеский миноносец точно утоплен "Донским", один "Ослябей". А "Александр" расколотил того японца, чью мину принял на себя "Громкий"...
— Эх, разлюбезнейший Евгений Владимирович, гроза шпионов и террористов. Простите старику минутную слабость. Подумалось вот: "Богатырь", "Изумруд", "Жемчуг" топили-топили японские миноноски, топили-топили. А их всё больше и больше, как голов у лернейской гидры. И всё наглее и наглее. Уже под Владивостоком прихватывают, белым днём на крейсера бросаются. Значит — пришла пора решающей драки, дан миноносникам приказ закупорить нас во Владивостоке. Скоро сам Того с главными силами появится. В мае здорово его провели, а теперь вот сойдёмся или-или.
— Ну, это всё лирика, — Небогатов резко поднялся с дивана, вслед за командующим вскочил и Свенторжецкий. — Евгений Владимирович, попробуем обмануть японцев. Отбейте Бухвостову шифровку, пусть "Суворов" и "Орёл" примут водицы забортной, на правый борт или на левый, неважно и так и швартуются, "скособоченные". А сообщение с берегом только через вас, никаких увольнительных, разве что "особо проинструктированным" офицерам и матросам.
— Понял. Разрешите выполнять?! — С Богом!
