С утра в коридоре загромыхало — кто-то оставил приоткрытым смотровое оконце, и сармат слышал каждый звук. Вскоре после побудки ему принесли воду и крошечную упаковку галет — судя по вкусу, из чистейшей Би-плазмы. Не успел Гедимин их доесть, как грохот затих, и дверь начала открываться.
— Слушай сюда, — хмуро сказал охранник, вставая в проходе. — Через час вылет. Пойдёшь без браслетов. Без фокусов, ясно?
Гедимин кивнул. "Из-за скафандра," — подумал он, выходя в коридор — впервые за полгода без гирлянды неудобных наручников. "В браслетах его не наденешь. А без скафандра от меня мало пользы."
В этот раз его в скафандр не заталкивали — оба охранника стояли поодаль, терпеливо дожидаясь, пока он проверит все механизмы и сам заберётся внутрь, и на всякий случай держали его на прицеле — сначала под кинетическими винтовками, а потом, когда сармат влез в броню, взялись за ракетомёты. Оружие Гедимина не волновало — охранники не выглядели идиотами, способными стрелять ракетой в упор; а вот пропажу ипроновых пластин в районе висков он заметил и недовольно сощурился. "Грёбаные чипы! Ладно, лишь бы на кнопки не жали. Тыкнет кто-нибудь, и сорвусь с корабля к центру масс..."
В приоткрытую дверь ангара заглянул человек в лёгком жёлто-синем экзоскелете — сильно облегчённом и переделанном "Тилацине". Увидев сармата, он выпустил дверную створку и подался назад. На грохот обернулся один из охранников.
— Мистер Лим? Ждите на выходе, мы вас заберём.
"А вот и ремонтник," — Гедимин настороженно сощурился. "Ладно, пусть смотрит. Полезет под руку — отгоню."
Лим подошёл к ним, едва охранники вывели сармата из ангара, и встал чуть сбоку от одного из них.
— Идите вперёд, — сказал "коп", махнув стальной "клешнёй" в его сторону. — Так, чтобы мы вас видели.
— Мне здесь будет спокойнее, — отозвался Лим. — Ваши ракетомёты... Так необходимо держать их заряженными?
Охранники дружно хмыкнули.
— Это для вашей же безопасности, мистер Лим, — сказал один из них. — Здесь опасный преступник.
— У меня есть оружие, — сдержанно ответил ремонтник. Охранник презрительно фыркнул.
— Вы не понимаете, о чём говорите. Не отходите от нас ни на шаг!
Гедимин едва заметно ухмыльнулся. "Правильно. Сиди с охранниками и не лезь под руку."
На космодроме, потеснив с удобной полосы пассажирские барки, стоял патрульный спрингер. Гедимин собирался пройти мимо, но охранники подтолкнули его к открытому грузовому шлюзу. "А. Наверное, "макакам" неудобно летать в модулях," — подумал сармат, входя в трюм. Там его уже ждали — двое из экипажа в рабочих скафандрах и жёлто-синий "Шерман".
— Есть свободные места в жилом отсеке, — сказал экзоскелетчик. — Лим, вас ждёт капсула.
— Не надо, — отозвался ремонтник, опускаясь на палубу и разглядывая цепи и скобы для крепления грузов.
— Мы должны сопровождать теска, сэр, — с явным сожалением сказал один из охранников. — Находиться там же, где и он. Но если мы пробудем на рейде больше десяти часов, то придём в ваш отсек.
Первым к палубе пристегнули Гедимина. Он занял удобное положение и следил, слегка поворачивая голову, как его закрепляют в скобах и обматывают цепями. Сверху легло защитное поле, закрыв обзор, и как размещались остальные, он уже не видел, — только почувствовал спустя томительно долгое время, как палуба дрогнула, и его вдавило в скафандр. Это продолжалось считанные секунды — затем включились гравикомпенсаторы, и сармат снова смог вдохнуть полной грудью. Запаса кислородных баллонов в скафандре хватило бы на сутки, и Гедимин решил, что лететь придётся далеко, — но не прошло и получаса, как его снова прижало к броне, но в этот раз вектор силы был направлен вбок. "Стыковка," — сармат пошевелил пальцами, проверяя их подвижность. "Скоро выпустят. Ещё один мианийский корабль..."
Через пять минут убрали защитное поле, и над ним склонились трое в экзоскелетах.
— Теск, ты нас слышишь? — спросил кто-то из охранников.
— Да, — отозвался Гедимин. — Отстёгивайте меня.
Он встал на ноги, не чувствуя ничего странного, — если не знать, что снаружи открытый космос, можно было бы подумать, что спрингер всё ещё стоит на лунном космодроме. Корабль отключил собственный антиграв, устроившись в гравитационном поле мианийской станции. Гедимин прикинул, где могут быть расположены стыковочные площадки, — и решил, что посмотрит на них снаружи.
— На месте? — спросил он на всякий случай. — Как называется корабль?
— "Миикья", — тщательно, по буквам, проговорил ремонтник Лим. — А меня зовут Тай Лим.
— Угу, — буркнул Гедимин, недовольно щурясь. "Ну и зачем мне эта информация?"
Внутренний шлюз открылся. В трюм заглянул "Шерман".
— Как перенесли полёт? — спросил он и тут же без пауз продолжил:
— Они ждут на главной палубе. Хотят видеть ремонтника.
Гедимин мигнул.
— У кого имплант? — спросил он, покосившись на своих спутников. "Не у них. Может, у местных?" — ему на секунду стало не по себе. "Надеюсь, мне не придётся вести переговоры."
— Идём, — один из охранников подтолкнул его к шлюзу. — Мистер Лим, не отставайте!
Их провели из трюма к главному шлюзу по осевому коридору, где экзоскелетчики могли идти плечом к плечу, одновременно присматривая за сарматом и держа его на прицеле. Гедимин мимоходом коснулся переборки и мечтательно сощурился — совсем рядом гудели турбины.
— Шагай! — охранник, заметив заминку, толкнул его в плечо соплом ракетомёта. — Ушастые ждут!
На главную палубу высыпали, как показалось Гедимину, все, у кого был боевой экзоскелет, и широкое помещение превратилось в тесный коридор, со всех сторон утыканный турелями. Скользнув по ним равнодушным взглядом, сармат посмотрел на существ, остановившихся вдалеке от него, в "углу", свободном от вооружённой охраны. Мианийцев было трое, все в жёлто-белых блестящих скафандрах, сверху покрытых металлическими волокнами; местами волокна приподнимались, сплетаясь в искривлённые шипы, лежащие вдоль тела. Один из инопланетян посмотрел на сармата, и складки "ушей" приподнялись с его плеч, стремительно расправляясь. Он издал несколько визгливых криков и склонился к палубе, опершись грудью на согнутую длиннопалую кисть. Гедимин молча наклонил голову, прижав к нагруднику сжатый кулак, и остановился, ожидая, что кто-нибудь возьмётся за перевод.
— Они рады приветствовать вас на борту "Миикья", — перевёл ближайший к мианийцам экзоскелетчик, подозрительно глядя на сармата. — Вас, как... как очень умелого сарматского мастера. Они спрашивают, когда вы будете готовы к работе.
— Переведёшь ответ? — спросил Гедимин. Лицо экзоскелетчика было прикрыто тёмным щитком, и явно не из-за того, что он боялся внезапной световой вспышки, — похоже, имплант в челюсть достался именно ему.
Экзоскелетчик сдержанно кивнул бронированным шлемом и повернулся к мианийцам.
— Я готов работать, — сказал Гедимин, глядя в лишённые радужки глаза под прозрачным щитком; мианиец не отводил взгляд, только зрачок пульсировал, постоянно меняя ширину. — Что произошло с кораблём? Какие повреждения он получил?
Переводчик издал несколько взвизгиваний и скрипов. Мианийцы синхронно качнули "ушами", потом один из них ответил.
— Как только вы закончите разговор, они пришлют челнок, — перевёл экзоскелетчик. — Корабль был... деформирован ростом, разрушен изнутри. Не стесняйтесь удалять лишнее, чтобы рост прошёл правильно.
Гедимин мигнул.
— Деформирован ростом? Что это значит?
Экзоскелетчик поморщился.
— Они дали понять, что этого достаточно. Что ты смотришь, теск? Моё дело — перевести!
— Ладно, — сармат недовольно сузил глаза. — Тогда скажи им вот что: мне нужно будет, чтобы челнок остановился на расстоянии от повреждённого участка. Я осмотрю его и составлю план работы.
Едва человек договорил, мианийцы зашевелились, переглядываясь и быстро двигая длинными пальцами.
— Они говорят: вы можете действовать так, как вам удобно. Они видят, что вы работаете в одиночку, и надеются, что это для вас не будет слишком тяжело.
Сармат снова мигнул — мысли мианийцев ходили какими-то странными путями, и переводчик тут помочь не мог.
— Прошу прощения, — зашевелился за его плечом Тай Лим. — Скажите им, что я тоже буду... на борту этого челнока. Сколько в нём мест?
Экзоскелетчик быстро перевёл. Мианийцы переглянулись, затем один из них протянул руку к Гедимину.
— Он спрашивает, кто этот человек, и не будет ли он вам мешать, — сказал переводчик. По строю вооружённых экзоскелетчиков прошёл недовольный гул. Сармат едва заметно ухмыльнулся.
— Это ремонтник Тай Лим, он учится. Пусть челнок его... учитывает, — ответил он. Мианиец коротко поклонился и издал протяжное мяуканье. Экзоскелетчик изобразил ответный поклон.
— Они не возражают. Челнок будет прислан немедленно. Вас просят подойти к шлюзу и немного подождать.
Гедимин, не оглядываясь, двинулся к открывающейся шлюзовой камере. Все вокруг зашевелились, покидая палубу. Уже войдя в камеру и обернувшись, Гедимин увидел на пороге Тай Лима, а за порогом — двоих охранников.
— Пульт у меня, — мрачно сказал один из них. — Я слежу за вами обоими. Когда вернёшься?
Гедимин задумчиво сощурился.
— Сейчас полседьмого? Вернусь через восемь часов. Четыре часа буду отдыхать, потом продолжу.
Шлюзовая камера закрылась раньше, чем охранник открыл рот. Гедимин так и не услышал, что он хотел сказать, — шлюз уже открывался наружу, в чёрную сферу, из стенок которой высовывались две плоские белые ленты. Едва сармат шагнул на гладкую поверхность, они затрепетали, обнаружив цель, и первая из них плотно обернула грудь Гедимина. Вторая повисла в вакууме, раскачиваясь из стороны в сторону. Сармат удивлённо мигнул.
— Что... это... такое? — послышался в наушниках полузадушенный голос Тай Лима. — Что оно с вами делает?!
— Это челнок, — буркнул Гедимин. Ветвящиеся ленты уже опутали его от ступней до подмышек, и обернуться он не мог.
— Иди сюда. У нас мало времени, — добавил он, глядя на бесполезно болтающееся в пустоте щупальце челнока. Через несколько секунд оно рывком двинулось вперёд и подтащило упирающегося экзоскелетчика к сармату.
— Стой тихо, — успел добавить Гедимин, прежде чем челнок втянул обоих пассажиров внутрь и закрыл последние проёмы в плетёных белесых переборках. Ленты всё ещё придерживали сармата, не давая ему потерять равновесие, но большая их часть размоталась и образовала тяжи от палубы до потолка. Сверху свесилось щупальце с расплющенным концом, в котором зияли несимметрично расположенные чёрные глазки. Сармат притронулся к передатчику, запоздало спохватившись, что не проверил, хранится ли в памяти устройства хоть один из снимков "Миикья". Он посмотрел на экран и увидел чёрное поле — память передатчика была пуста, как межзвёздное пространство.
— У тебя есть снимки? — спросил он у Тай Лима, стараясь не показывать волнения. "Вот мартышки... и я не лучше... и как теперь объясняться с этой штукой?"
— Н-нет, — отозвался ремонтник. Покосившись на него, Гедимин увидел, что его лицо побелело, а глаза расширились. "Ещё лучше," — мрачно подумал он, глядя в чёрные глазки челнока. "Если мы застрянем в этой штуке, нас хотя бы вытащат?"
Челнок ждал команды. Палуба не колыхалась, вектор тяжести не менял направление, — мианийский шаттл неподвижно висел где-то рядом с кораблём лунарей, возможно, держась за него щупальцами. Гедимин досадливо сощурился.
— Давай к пролому, — буркнул он, поднося к глазкам ладонь с растопыренными пальцами. Челнок дрогнул, вектор тяжести сместился, — теперь шаттл двигался вдоль борта мианийского корабля, постепенно набирая скорость. Гедимин посмотрел на свою ладонь — никаких координат на ней не было. "Интересно, что он понял," — сармату стало не по себе. "И какую команду сейчас выполняет? Найти четвёртую... четыре... найти чёрное? Ah-has-sulesh..."
Челнок остановился. Тяжи, размякнув, свалились с потолка и тут же намотались на пассажиров. Одна из переборок быстро расплеталась, повисая неподвижными тросами в пустоте. Ещё секунда — и Гедимин увидел в проёме развороченный борт корабля.
Челнок остановился там же, где висел дрон, сделавший для ремонтников снимок повреждений, — сармат сразу узнал ракурс, хотя и не смог оценить ни расстояние до пробоины, ни её размеры. Он взялся за передатчик, подключая модуль сигма-сканера, и через несколько секунд увидел на экране объёмную карту. Она ещё формировалась — сигма-лучи отмечали каждую неровность рельефа на своём пути и каждый элемент невообразимо сложной конструкции — но размеры уже можно было определить. "Сто сорок квадратных метров," — повторил про себя Гедимин. "Восемь метров в глубину. М-да, нескоро я отсюда выберусь..."
Он подался вперёд, чтобы осмотреть края пролома, и налетел на плотную стенку кокона — челнок крепко держал пассажиров. Гедимин сдвинул петлю немного вниз и обнаружил на внутренней стороне множество присосок. Они от его действий удлинились, вытянувшись на тросиках, но от скафандра не отлипли.
— Гедимин, — послышался в наушниках испуганный шёпот. — А оно нас не... переваривает?
Что-то повисло перед лицом сармата, частично закрыв обзор. Он досадливо отмахнулся, но предмет оказался неожиданно крепко держащимся — рука сармата не сдвинула его ни на миллиметр. Гедимин нехотя перевёл на него взгляд и увидел всё тот же глазастый "пульт управления".
— Надо ближе, — буркнул он, поднося к отверстиям растопыренную ладонь. Челнок качнулся назад. Когда Гедимин отдёрнул руку, расстояние между ним и "Миикья" возросло как минимум на двадцать метров.
— Не так, — прошептал он, осторожно поднимая ладонь. В этот раз он поставил её почти вплотную к сенсорам — и челнок двинулся вперёд. Он не останавливался, пока Гедимин не опустил руку; теперь между сарматом и проломом в борту корабля были считанные метры.
— Понятно, — прошептал он, разглядывая развороченные конструкции. Корабль в самом деле порвало изнутри — сармат видел шипы, проросшие сквозь балки каркаса, и многочисленные отростки на "артериях" — они бессмысленно болтались в вакууме, никуда не врастая. "Вот эта штука," — он направил сканер на ажурную "колонну", торчащую из дыры. Её основание составляли треснувшие балки "скелета", и она частично повторяла форму гигантской дуги — той части корабля, из которой она вырастала. "Деформация роста," — повторил про себя Гедимин. "Видимо, это оно. Вот это... образование. Лишняя деталь."
Что-то коснулось его респиратора. Он увидел проросшее из кокона щупальце с воронкой на конце. Оно настойчиво тыкалось ему в лицо.
— Гедимин, — жалобно позвал Тай Лим. — Чего ему надо?!
Сармат покосился на ремонтника — тому тоже докучало воронкообразное щупальце, тянущееся к респиратору.
— Подожди, — буркнул он, силой заставив себя не двигаться — щупальца не внушали ему доверия. — Это что-то полезное. Я сейчас проверю.
Отросток моментально состыковался с его респиратором и в одно движение вскрыл его. В лицо Гедимину ударил поток свежего воздуха. Сармат вдохнул и закашлялся от неожиданности — это было больше похоже на холодный ветер с Атабаски, чем на вскрывшийся кислородный баллон или сквозняк в тюремных коридорах.
— Кислород! — он обернулся к Тай Лиму, придерживая прилипший к респиратору "шланг". Впрочем, можно было и не держать, — щупальце уже выпустило отростки и намертво приклеилось к шлему сармата. Он осторожно потянул его и вымотал ещё три метра.
— Кислород? — повторил экзоскелетчик, прикрывая респиратор стальной "ладонью". — Мне дать этой... вещи прирасти к шлему?
Гедимин кивнул.
— Это кислородный шланг.
"А когда мы работали, такой штуки не было," — подумал он. "Или была, но мы не нашли, а Кенен не спрашивал?"
Он прижал ладонь к "пульту управления", и через пару минут челнок уже стыковался с краем пролома. Из наушников доносились невнятные возгласы, — человек, вдохнув мианийского кислорода, перешёл на какой-то непонятный язык. Гедимин, обернувшись, осторожно постучал по его броне.
— Выходим, — он указал на пролом. — Посмотрим вблизи. Тяни тросы аккуратно, не дёргай.
Коконы, удерживающие пассажиров, уже расплелись, страховочные щупальца прилипли к их спинам, а кислородный шланг Гедимина пролёг вдоль шлема, выпустил присоски на затылке и сплёлся с одним из тросов страховки. Сармат подтянул его к себе, внимательно рассмотрел переплетающиеся отростки, хмыкнул и отпустил "верёвку", одновременно отталкиваясь от края палубы. Край пролома дрогнул, когда когти Гедимина впились в обнажённые волокнистые структуры, и сармату стало не по себе — но перебраться было некуда, всё, что он видел, так или иначе было живым.
Тай Лим, высадившийся вслед за ним и вцепившийся в обломок балки, протяжно вскрикнул и отдёрнул руки. Тросы удержали его, но он сел на край пролома, прямо на лопнувшие под ним "паразитные" сосуды.
— Замри! — Гедимин крепко схватил его за плечо и услышал ещё один вопль. — Оно вытерпит, если не будешь дёргаться.
В наушниках раздались звуки, почти неотличимые от визга и мяуканья мианийцев.
— Говори понятно, — сармат сердито сощурился. "Ещё этого не хватало! Он что, тоже из другой Метагалактики?"
— Ам-м... л-ладно, — отозвался ремонтник, выпрямляясь и осторожно прикасаясь к ближайшей балке. В этот раз его рука дёрнулась, но не разжалась.
— Ему надо бы подобрать анестетик, — сказал Гедимин, задумчиво разглядывая "паразитную" колонну. — У них тут есть универсальные синтезаторы. Но они не беспокоятся, а я не медик. Придётся без анестезии... Смотри сюда!
Он, опустившись на корточки, ткнул пальцем в основание колонны. "Вот эта балка двухметровой толщины... Она должна была расти в этом направлении, а дала боковой побег. Теперь ткань покрыта кавернами — видимо, отросток выкачивал вещество для роста. Когда мы его уберём, возможно, оно регенерирует. Или нет..."
— Вот эта штука, — он зажал колонну между ладонями — её толщина составляла всего полметра вместе с "кровеносной системой". — Она тут лишняя. Сейчас я просканирую её основание, и мы подумаем, как её аккуратно убрать. А потом заделаем дыру.
Тай Лим молчал. Гедимин, пожав плечами, перевёл взгляд на экран сканера. В этот раз мианийцы выставили защиту там, где это не мешало ремонту, — под пятиметровыми "рёбрами" балок, одна из которых выпустила ненужный "побег". "Вот эти структуры," — сармат тронул пальцем волокнистые сплетения внутри ровных слоёв, образующих балку. "Процесс идёт отсюда. Всё это надо будет удалить. Надеюсь, балка поддастся плазме... Sa hasu! Где я возьму плазморез?!"
— Тай Лим, — позвал он. — У тебя есть "сфалт"? Тут нужен мощный резак?
В наушниках булькнуло.
— А это... обязательно? — робко спросил ремонтник. Гедимин досадливо сощурился.
— Эта штука сформировалась на двухметровой глубине, — он ткнул щупами анализатора в "ребро" корабля. — Мы должны вырезать весь массив, иначе вырастет ещё одна. Если не найдёшь плазму, будешь ковырять резаком все два метра!
В наушниках судорожно сглотнули.
— Гедимин... — человек переступил с ноги на ногу, но так и не сдвинулся с места. — Вся эта штука — живая?
— Живая, живая, — буркнул сармат, разворачивая голографический экран. — Давай думать. То, что сверху, мы отломим, но надо это сделать с минимальными повреждениями. Я бы сначала убрал кровеносную сетку...
Он говорил ещё три минуты, хотя не был уверен, что Тай Лим его слышит — и подозревал, что "отросток", напротив, слышит его прекрасно и, возможно, готовится к ответным действиям. Экзоскелетчик не издал ни единого звука, пока сармат не замолчал и не повернулся к нему, ожидая ответа.
— Запомнил?
— Д-да, я готов, — вяло отозвался Тай Лим. — Я всё понимаю... Мне немного не по себе.
— Не тебе одному, — буркнул Гедимин, разглядывая переплетения "кровеносных сосудов" на стволе колонны. — Надо действовать быстро. Взрежем с двух сторон и дёрнем кверху, а потом я выбью основание.
На то, чтобы взрезать "кровеносную сетку", ушли считанные секунды, — она поддалась даже легче, чем ожидалось, мгновенно лопнув под лучевыми "лезвиями". Красноватый пар взвился столбом, и Гедимин, прицелившись, ударил кулаком по белым шипам, срастающимся в изогнутую балку. Он нанёс два удара, Тай Лим — один, и этого хватило, чтобы полуметровый "ствол" переломился пополам и рухнул, оставив в "ране" торчащие и сочащиеся белесой жижей шипы. Гедимин пнул их, расшатывая, схватил в охапку, — почти все они выдернулись в одно движение, оставив полуметровую дырку в поверхности "ребра". Сармат бросил их в пролом и увидел, как щупальца челнока хватают их на лету, не позволяя упасть обратно, и облепляют присосками. Вычерпнув ладонью белую жижу — она быстро сменялась красноватой — Гедимин взялся за резак и погрузил руку по локоть в плотные волокна. "Два метра," — мелькнуло в голове. "Надо было взять пневмомолот!"
...Лужицы красной жидкости на глазах испарялись с чёрной брони, повисая над проломом облаками алого тумана. Сармат, опираясь на обломок тонкой балки, вылез из ямы и с трудом выпрямился. "Отвык от работы," — сердито сощурился он, чувствуя, как ноют мышцы спины и рук. Под ногами зияла длинная прорезь двухметровой глубины, частично заполненная красной жижей. Множество круглых каналов среди плотно сплетённых волокон было повреждено лучевыми резаками и теперь сочилось "кровью". Гедимин не видел, что происходит на дне красной лужи, но надеялся, что регенерация запустилась, и новые волокна образуются правильно.
— Хватит на сегодня, — сказал он, стряхивая остатки чужеродных веществ со скафандра и поворачиваясь к Тай Лиму. Тот пропал из поля зрения несколько минут назад, пока Гедимин зачищал дно разреза; сейчас он стоял на краю дыры и завороженно следил за тем, как прилетевший челнок забирает ненужные обломки из щупалец ремонтного транспорта.
— Идём, — Гедимин тронул его за плечо. — Уже пять вечера.
Тай Лим едва заметно вздрогнул, прежде чем обернуться.
— Пять?.. Да, Гедимин, вы правы. Нам пора...
Он оглянулся на пролом, на дне которого дымилась взрезанная опорная балка, и снова вздрогнул.
— Что? — Гедимин, насторожившись, вгляделся в края пролома. "Новая неисправность?"
Тай Лим тронул повреждённую поверхность и тут же отдёрнул руку.
— Мне кажется, после нашей работы ему стало ещё хуже...
Гедимин облегчённо вздохнул — всё было в порядке, никаких неисправностей, незамеченных им, но найденных "макакой", — только общие соображения.
— Никому не будет хорошо, если его резать без анестезии, — отозвался он, сматывая страховочный трос. Челнок вытянул щупальца, подхватывая сармата на лету и тут же заворачивая в кокон.
... — Жидкой Би-плазмы нет, — буркнул охранник, бросив на колени Гедимина два плоских ячеистых контейнера. — Нормальный паёк. Что тебе не по нутру?!
Несколько минут назад сармат выбрался из камеры дезинфекции — обшивка скафандра, нагретая почти до оплавления, до сих пор блестела и пахла жжёным фрилом. Его отвели в кислородный трюм — небольшой отсек, заполненный воздухом, и принесли ему контейнеры с водой. Теперь он озадаченно смотрел на ёмкости с пищей — судя по виду, из тюремных запасов. "И тут мартышечий паёк," — досадливо сощурился он, вскрывая контейнер. "Чтобы не забывал, что в плену..."
Тай Лим был с ним в камере дезинфекции; потом его увели куда-то наверх, видимо, в жилой отсек. Он оставил в трюме свой экзоскелет и остался в одном лёгком скафандре. Гедимин видел, как он уходил, тяжело опираясь на стальную "клешню" охранника, — он выглядел таким измотанным, будто на борту "Миикья" они провели несколько суток.
— Больше так не делай, — буркнул охранник, больно ткнув его в плечо. Сармат, едва не выронивший стопку съедобных ломтей, сердито сощурился.
— Вы работали десять часов без перерыва, — продолжал охранник. — Так никто не делает. Пять часов, не больше. Потом — отдых. Ещё пять часов — и в трюм. Тебе, теску, без разницы, а мистер Лим еле держится на ногах.
Гедимин мигнул.
— Я его не звал, — буркнул он. — Не может работать — пусть сидит на корабле.
— Поговори мне ещё! — фыркнул на него охранник, отбирая пустой контейнер. — Спать будешь тут. Подъём в шесть. Мистер Лим обещал подойти к полседьмому. Пока не подойдёт — отсюда ни ногой, ясно?
"Мелкие слабые существа," — презрительно щурился Гедимин, пока его крепили цепями к палубе отсека. Спать он собирался в скафандре, и цепи ему не мешали — в них можно было поворачиваться с боку на бок. Под него подложили тонкий мат, закреплённый скобами за края, — теперь можно было не беспокоиться, что броня поцарапает палубу. "Когда эта "макака" успела устать? Ладно, я отвык от работы, но его-то в тюрьме не держали..."
