Овелон

Глава 1.

Работа спецкурьера предполагает наличие собранности, внимательности и самодисциплины. Ты нигде не задерживаешься и не останавливаешься без веской причины. Ведешь себя тихо и обязательно неприметно, ни в коем случае не выделяясь из обычной толпы.

Это очень важно, если не хочешь попасть в неприятности.

А еще важна пунктуальность. Без нее никуда. Нельзя опаздывать или приходить раньше времени, все должно делаться точно в указанный срок.

Я сел на рейс из Цюриха точно по расписанию. По прилету в Хитроу прошел таможенный контроль и спокойно направился к выходу.

Из багажа у меня был только кожаный портфель с кипой документов, должный подтвердить образ бизнесмена в деловой поездке.

Неброский деловой костюм в средней ценовой категории (не слишком дорогой, но и не дешевка из магазина готового шитья), классический галстук, темные туфли.

Правое запястье обхватывал кожаный ремешок. Он удерживал то, ради чего меня отправили в Лондон. Изготовленный в позапрошлом веке австрийским часовых дел мастером хронометр стоимостью в четырнадцать с половиной миллионов евро.

Швейцарская страховая компания, на которую я работал, как и полагается солидной и уважаемой фирме, имеющей за плечами четыре сотни лет успешной деятельности, предпочитала вести дела тихо и незаметно. Как и многие другие организации подобного типа. Старая школа, в чьих недрах родилось выражение: деньги любят тишину.

А значит никаких частных рейсов с толпой вооруженных горилл на борту. Никаких кортежей из бронированных джипов с тонированными стеклами на посадочной площадке. Ничего такого, что так любит изображать Голливуд.

Все гораздо проще. Банальнее. Неприметнее.

О моем грузе знал строго ограниченный круг лиц из двух человек. Отправитель. И получатель. Тем самым гарантируя его сохранность при перевозке. Секретность являлась самой лучшей защитой в такого рода делах.

Я шел по центральному залу и уже видел выход. За стеклянными раздвижными дверями меня ждал Пол. Мой напарник. Отличный парень, родом из Новой Зеландии. Крепкий, надежный, имеющий отличную подготовку, приобретенную в малочисленной армии своей страны и оточенную после на службе нескольких частных военных компаний.

Пол сегодня изображал водителя, посланного встретить делового партнера своего босса. Отсюда этого не было видно, но я знал, что полы его пиджака скрывали кобуру, где в полной боевой готовности покоился автоматический SIG Sauer P229. Точно такой ждал меня в салоне серого седана, припаркованного рядом.

Все шло четко по плану. До раздвижных дверей оставалось всего несколько метров.

А потом наступила темнота. В одну секунду я находился в Хитроу, а в следующую очутился рядом с невысокой каменной грядой. Неясно где, но совершенно точно за городом. Ни одного здания поблизости не наблюдалось. Солнечный свет молниеносно сменился тусклым невзрачным сумраком.

Оглядеться и понять, что происходит не успел. Один вздох и легкие охватило жаром. Боль потекла широкой волной, с легкостью достигая самых отдаленных уголков организма.

Меня затрясло в лихорадке. Не успел опомниться, как рухнул на землю. Попытка отстраниться от боли не помогла, казалось каждая клеточка в теле заполыхала отдельным пожаром.

Я не выдержал, из горла помимо воли вырвался дикий крик. Мне казалось, что меня посадили в костер, облили бензином и подожгли.

Боль была не просто страшная, она была невыносимая. И неудивительно, что сознание вскоре отключилось от шока.

Впрочем, забытье не продлилось долго (судя по впечатлениям). Очнулся я от все того же сумасшедшего жара, продолжавшего бушевать внутри, выжигая плоть, не хуже промышленной плазменной горелки.

В голове промелькнули мутные образы с барбекю и частями человеческого тела на вертеле у африканских племен.

Я представлял себя куском мяса, подвешенном над полыхающим костром и ничего не мог с этим поделать.

Трудно сказать сколько продолжалась страшная экзекуция. Но в один миг вдруг все резко переменилось. Не стало лучше. Нет. Просто плюс поменялся на минус. Тело охватил жуткий холод. И теперь стало казаться будто разогретая до состояния 'готово' плоть подверглась мгновенной заморозке.

И опять сознание не пожелало долго терпеть подобного издевательства, нырнув в спасительные воды забытья.

Очнулся резким рывком. Зубы клацали друг об друга, челюсть ходила ходуном, организм трясся в ознобе, мышцы болели, а кости отзывались тупой ноющей болью. Я скорчился в позе эмбриона и единственное, о чем мог думать, так это о теплом одеяле и до краев наполненном стакане с бренди.

Раздавшийся рядом голос воспринялся, как глас божий, сообщивший, что на мое персональное спасение отправлен отдельный батальон ангелов из службы быстрого реагирования небесной канцелярии.

В поле зрения появилось двое. Они выглядели до того необычно и странно, что я поневоле забыл о терзающей меня боли.

Два... (человека?) стояли в паре метров от меня и что-то живо обсуждали на совершенно незнакомом языке. Дискуссия проходила весьма бурно и эмоционально.

Один, тот что пониже, был облачен в кожаные одежды коричневого окраса. Короткая куртка на толстой шнуровке, штаны, сапоги с острыми носками и на высоком каблуке, пояс обхватывал широкий ремень. В руках абориген держал длинную палку, вроде бы металлическую, хотя на счет последнего полной уверенности не имелось. С таким же успехом (копье?) могло быть из пластика или вовсе из редкой породы дерева.

Другой кардинально отличался от товарища. Более массивный, высокий, он носил нечто напоминающее скафандр и при первом взгляде заработал у меня прозвище — 'робокоп'. Голову здоровяка закрывал шлем, причем очень хитрый, с двойным забралом, состоящим из прозрачного пластикового щитка и дополнительной бронированной маски, в случае необходимости опускающейся вниз и закрывающей полностью лицо за исключением тонкой прорези для глаз.

Он был вооружен значительно лучше приятеля. Закованные в сталь ладони держали мощную винтовку, здорово напоминающую оружие из фантастических блокбастеров.

Такой 'мухобойкой' самое то охотиться на 'чужих'.

Удивительный диссонанс. Первый чем-то походил на выходца из позднего средневековья, а второй словно из технологичного развитого будущего.

Интенсивный обмен мнениями быстро подошел к концу. 'Робокоп' подошел ко мне и прижал сверху коленом. В этот момент я почувствовал себя так, словно на меня бетонную плиту сверху опустили. Не слишком приятное ощущение.

Ухо коснулась какая-то склизкая субстанция. Я затрепыхался, пытаясь избавиться от неприятного ощущения, но после пережитого мышцы едва двигались, не очень торопясь поспешить хозяину на выручку.

Бесполезно, руки еле шевелились, бессильно скребя по серому песку. Еще через секунду я с ужасом осознал, что непонятная хрень, аккуратно уложенная на меня, ожила и быстро юркнула в ушную раковину.

Сразу же появились кошмарные ассоциации насчет заражения инопланетными паразитами. Кричать и ругаться не получалось из-за пересохшего горла. Любые другие проявления возмущения истязателями нагло игнорировались. Одно хорошо — тяжесть сверху пропала, здоровяк снова отошел к более заурядно одетому соратнику.

Я лежал у их ног и чувствовал себя совершенно по идиотский. Встать не могу, в ухо засунули какую-то гадость, где нахожусь и что вообще происходит совершенно неясно.

Плюсы, впрочем, тоже имелись. Дикие перепады боли исчезли, оставив вместо себя усталость и желание снова отрубиться, чтобы проснуться в банальной больничной палате и увидеть вокруг себя обычную обстановку без всяких фантастических декораций.

К сожалению высшие силы не услышали мою мольбу и оставили все как есть. Я лежал, странная парочка стояла рядом, молча ожидая каких-то реакций.

В мозгу слабо шевельнулась надежда, что бесцеремонные пришельцы не ждут пока из моей груди полезет всякая чертовщина, как в известном ужастике. Становиться инкубатором для инопланетных тварей категорически не хотелось. Да и просто умирать в общем-то тоже.

Таким образом прошло одна-две минуты. Конечности потихоньку оживали, понемногу снова наливаясь силой. И я стал прикидывать, как бы половчее удрать от странной парочки, избежав выстрела в спину.

— Ты меня понимаешь? — раздавшийся вопрос заставил непроизвольно вздрогнуть.

Голос доносился из шлема 'робокопа'. И что самое удивительное весьма 'чистый' без примесей так называемой 'искусственности' характерной для внешних динамиков.

— Да, — осторожно ответил я, шокированный тем, что слова незнакомого языка обрели смысл.

— Хорошо, — мужик в скафандре удовлетворенно хлопнул в ладоши, небрежно придерживая свою винтовку чудовищных размеров зажатой под локтем.

Интересно, сколько эта дура весит? Выглядит тяжелой. Наверняка без встроенного экзоскелета не обошлось.

— Тебе повезло, что ты выжил, немногим это удается, — подхватил разговор второй, тот что поменьше.

Я с трудом сглотнул. Ситуация выглядела настолько нестандартной и необычной, что с трудом удавалось держать себя в руках. Если бы не пройденный спецкурс психологической подготовки, то даже не знаю, как бы я реагировал на подобное.

Обычные люди попав в экстремальную ситуацию, обычно теряются. Например, угодив в случайную перестрелку, рядовые обыватели подчиняются древним животным инстинктам и бросаются бежать, толком не разбирая дороги, лишь бы оказаться подальше от опасного места. И как правило попадают под шальную пулю. В редких случаях, застывают ступором и тоже оканчивают плохо. Вместо того чтобы найти укрытие, залечь и оценить обстановку из безопасного места.

Так и здесь. Я не стал впадать в панику, взял себя в руки и постарался успокоить бешено колотящееся сердце.

— Где мы? — спросил я, с трудом поворачивая шею, чтобы оглядеться.

Вокруг... скажем так, местность не изобиловала растительностью, скорее напоминала пустыню с обильным вкраплением невысоких скалистых наростов.

Что за место? Черт его пойми, непонятно. Небо... ох ты же ееее... а неба-то и нет. Ну как бы. Была свинцовая бездна, уходящая в никуда. И солнца тоже не видно. Совсем. Небесное светило отсутствовало напрочь. И похоже дело тут вовсе не в плотной облачности или наступающем вечере.

Это открытие меня так поразило, что на несколько секунд я все-таки сбился и едва не впал в панику. Потому что к такому в частной клиники, специализирующейся на психологической подготовке военных специалистов из частных военных компаний, не готовили.

Неужели другая планета? Ну дела...

— Это междумирье, — ответил низенький с любопытством изучая мою реакцию на происходящее.

Междумирье значит, ладно... А альфа-центавра находится видимо за ближайшим углом... прелестно....

— Вы меня спасли? — спросил я, принимая сидячее положение.

Тело двигалось с очень большим трудом. Знакомое в чем-то ощущение, наступающее после интенсивных физических нагрузок.

Вот только за весь рейс из Цюриха я максимум, что поднимал, так это стакан с минеральной водой.

Проклятье, Пол, наверное, обалдел, увидев, как я буквально у него на глазах растворяюсь в воздухе. Оставалось пройти всего ничего...

— Нет, только подсадили червя-переводчика, — любезно просветил меня коротышка с копьем.

Детина, покрытый с головы до ног железом хранил молчание. Судя по поведению, он выступал в паре в положении ведомого.

— Червь-переводчик, — медленно повторил я и уточнил: — Это то, что вы запихнули мне в ухо?

— Да, — мой собеседник растянул рот в жизнерадостной улыбке.

Чего это у него такое хорошее настроение? Прямо подозрительно. Смотрит на меня, как бездомный кот на кусок свежей колбасы. Не нравился мне его энтузиазм.

— Это какой-то паразит?

— Верно. Сейчас он обживается у тебя в коре головного мозга.

Мне поплохело. Воображение не так уж ошиблось, рисуя картины из кино. Когда сообщают, что в башку подсадили какой-то инородный живой организм, поневоле начнет тошнить и никакая подготовка тут не поможет.

— Без него, мы бы не смогли общаться, — все еще сверкая белозубой улыбкой объяснил 'коричневый'.

'Серый' все так же нависал справа металлической глыбой. Его близость становилась неуютной.

Попробуем прояснить ситуацию. Пока происходящее скрывалось за пеленой тумана.

— Как я сюда попал? — я выразительно повел рукой.

Жест потребовал приложить неимоверные усилия. Никогда не ощущал себя настолько слабым и беспомощным. Очень сильно надеюсь, что симптомы носили временный характер.

— Тебя затянуло в 'дикую воронку'. Ты удивишься, насколько часто это случается. В мирах постоянно пропадают разумные в огромных количествах. И в большинстве своем, они оказываются здесь.

Я вспомнил виденную как-то передачу об большом количестве людей, пропавшими без вести. По всем странам приводились невероятные цифры в десятки тысяч человек и это только каждый год по официальным данным. Неужели исчезнувший народ объявляется в конце концов в этом сумрачном 'чистилище'? Полная жуть, если правда.

Неосознанно я еще раз огляделся, словно ожидая увидеть выныривающего из пустоты очередного скитальца.

Неправильно поняв мое телодвижение, коротышка заявил:

— Можешь не беспокоится, я поставил 'полог отрицания'. Нас никто не побеспокоит.

Ага... 'полог отрицания'... понятнее не стало.

— Что такое 'порог отрицания'? — закономерно удивился я.

— Проекция, — парень с копьем вытянул руку вперед.

Над открытой ладонью повис многогранник, сотканный из лучей света. Фигурка медленно крутилась, переливаясь солнечными зайчиками.

— Красиво, — признал я.

Парень усмехнулся и чуть повел кистью. Фигурка метнулась к ближайшему булыжнику и вошла в него, как горячий нож входит в масло, прожигая камень насквозь и оставляя после себя идеально ровную дыру в форме утыканного иголками шара.

Я сглотнул. Неслабый фокус. Что-то подсказывало, что эта штука и металл также легко может прожечь без проблем.

— Магия? — выдохнул я.

— Управляемое проецирование иала, — поправил меня визави.

Незнакомое слово. Вживленный паразит-симбионт (или кто он там такой?) никак не отреагировал на него.

— Что такое иал? — не спросить разумеется я не мог.

Проклятая слабость в теле все еще с трудом позволяла двигаться. Приходилось сидеть и вести беседу. Хотя инстинкт требовал уйти от встреченной парочки подальше. Не нравилось мне в них что-то.

— Энергия междумирья, — объяснил 'колдун'.

Так, ну ладно. Уже кое-что. Картина становится более понятной. В том смысле, что перестает напоминать чаепитие у безумного Шляпника из Алисы в стране чудес, как я ощущал себя до сих пор.

— Ясно. И вы значит ее используете? — сказал я, помолчал и вкрадчивым тоном осведомился: — А домой меня случайно отправить не можете?

Копьеносец неприятно рассмеялся.

— Нет, тебе дорога домой уже закрыта. Навсегда. Твой организм адаптируется и перестраивается под влиянием иала. Преобразование происходит на клеточном уровне, без возможности отката назад. Ты не сможешь вернуться, потому что теперь не выживешь долго в обычных мирах. Понимаешь меня?