28 июля 25 года. Лунный рейд, корабль "Миикья"
Палуба задрожала. Гедимин открыл глаза и только затем, с запозданием, услышал тяжёлые шаги экзоскелета и недовольные голоса над головой.
— Надо же, додумался! Ты будешь спать в экзоскелете, а я — трястись над кнопкой? Я тоже хочу дежурить, пока он лежит тихо. Иди-иди! Подменишь меня днём!
— Вот болван, — отозвался второй экзоскелетчик. — Спать в экзоскелете? Рядом вот с этим амбалом?! Если он у тебя днём удерёт, ты хотя бы выживешь!
Гедимин криво ухмыльнулся. "Всё равно боятся," — он поддел пальцем крепёжную цепь. "И эти штуки не помогают."
Палуба снова дрогнула — к сонному сармату приближался ещё один экзоскелет.
— Хватит галдеть! — услышал Гедимин сердитый голос Тай Лима. — Вы мешаете мастеру Кету отдыхать.
Он опустился на палубу, прислонив экзоскелет к переборке, и его "клешни" легли вокруг, зафиксировав кабину в неподвижном положении.
— А теперь мешаете ещё и мне, — продолжил Тай Лим. — Заканчивайте свою смену караула. Сейчас полночь, мы оба устали и хотим спать.
Гедимин изумлённо мигнул, повернул голову к ремонтнику, — тот в самом деле устроился в экзоскелете в углу трюмного отсека и не собирался оттуда выходить. Охранники растерянно переглянулись.
— Твоя смена, Макнайт, — буркнул один из них, разворачиваясь к открытому шлюзу. — Следи за ними обоими!
Шлюз закрылся за ним. Гедимин попытался заглянуть в экзоскелет Тай Лима — человек, вынув руки и ноги из креплений пневмопривода, подтянул их под себя и, откинувшись на спину, закрыл глаза. "Чего ему не лежится в капсуле?" — сармат еле слышно хмыкнул и снова провалился в дрёму.
...Он проснулся в шесть от грохота стальных "копыт" — охранник Макнайт принёс воду для умывания и утренний паёк. Подозрительно косясь на сармата, он открыл замки на цепях, и Гедимин поднялся на ноги и потянулся, упираясь руками в потолок. Никакого экзоскелетчика в углу не было. "Приснилось," — решил сармат. "В самом деле — что "макаке" делать в трюме?!"
— Ждём до семи, — буркнул Макнайт. — Мистер Лим задержится.
Гедимин, пожав плечами, отдал ему пустые контейнеры и развернул голографический экран передатчика. Вчера он отметил на трёхмерном плане уничтоженную колонну и новое углубление на её месте; на сегодня осталось множество паразитных отростков на всех системах корабля. Они должны были питать и поддерживать колонну, но, как и она, только вытягивали из корабля ресурсы. "Почистим всё это и начнём сшивать," — решил сармат. "Сколько успеем. Пусть "макаки" отвечают за сорванные сроки."
Лим появился ровно в семь. Шёл он ровно, не шатаясь, но смотрел недовольно.
— Я попросил о челноке у грузового шлюза, — сказал он, подойдя к Гедимину. — Тут, внизу, есть карантинная камера. Наши вещи перенесут туда.
Сармат мигнул, не сразу сообразив, что означает первая фраза.
— Ты видел мианийцев?!
— Говорил с ними, — сдержанно отозвался Тай Лим. — Это меня и задержало. Офицер Макнайт, вы передали мои извинения?
Гедимин снова мигнул. Макнайт насупился.
— Мы ждали вас, сэр, — угрюмо ответил он. — Вы идёте работать, сэр?
...Челнок, погрузив щупальца в чёрный шар защитного поля, быстро завернул пассажиров в коконы и втянул в себя. В этот раз Тай Лим стоял рядом с Гедимином, спокойно глядя на манипуляции живого корабля.
— Я говорил об анестезии, — сказал он. — Считается, что корабль, не чувствуя боли, не зарастит раны.
Гедимин мигнул ещё раз, чувствуя досаду и слабую зависть. "С утра зашёл к мианийцам, обо всём поговорил. Никаких сложностей. А я-то почему не сходил?!"
— Может быть, — буркнул он. — Я не биолог. Тут сказали, что ты можешь работать только пять часов...
Тай Лим едва заметно поморщился.
— Мистер Матейка? Я же просил его не заботиться обо мне таким образом... Надеюсь, он не грубил вам?
Гедимину надоело мигать, и он усилием воли удержал веки на месте.
— Так ты выдержишь пять часов или нет? — угрюмо спросил он. — Мне всё равно, сколько у тебя перерывов. Устал — отходишь и отдыхаешь, но меня не дёргай.
Тай Лим на долю секунды опустил веки.
— Мне жаль, если с вами обошлись грубо, — ответил он и замолчал надолго.
За ночь разрез в опорной балке полностью закрылся, и Гедимин, проверив сигма-сканером внутренние слои волокон, довольно хмыкнул — больше никаких волнистостей там не было, всё легло ровно. Сармат прошёл вдоль края, отметив, что за ночь паразитарная "кровеносная сеть" разрослась, — процесс продолжался, и пора было его прервать.
В этот раз он принёс с собой ярко-жёлтый краситель и зарядил им пульверизатор. Срезав несколько паразитарных отростков своими руками, сармат сбрызнул остальные краской и подозвал Тай Лима. Работа была несложная, но первое время Гедимин следил за "учеником", а тот вздрагивал от каждого выплеска "крови"; на десятой попытке руки у него перестали дрожать, и сармат вернулся туда, откуда начал, и стал собирать лопнувшие "кости" корабля в единое целое.
Как и полагалось волокнистым структурам, они не давали ровных отломов; что-то удавалось подобрать по форме края, что-то Гедимин наугад сажал на штыри и обвязывал сверху, втыкая в пустые гнёзда ближайший обрезок "кровеносного сосуда". Когда первая балка, зашевелившись, пошла кверху и потащила за собой смятые ткани, сармат облегчённо вздохнул — кажется, от его работы было больше пользы, чем вреда.
— Мастер Кет, — нерешительно окликнул его Тай Лим. Он стоял под выпрямившейся балкой и разглядывал её округлившимися глазами. Гедимин сузил было глаза, но, окинув пролом быстрым взглядом, не нашёл ни жёлтых пятен, ни лишних отростков, — человек закончил свою работу и мог глазеть на всё, что ему подвернётся.
— Иди сюда, — буркнул сармат, подойдя к следующей балке. Её не порвало — только надломило в паре мест, и Гедимин собирался скрепить её штырями и обвязками.
— Эта... кость шевелится, — Тай Лим с опаской покосился на выпрямившуюся балку. Она и правда шевелилась, покачиваясь из стороны в сторону и наматывая на себя свободные обрезки "кровеносной системы" и "покровных тканей".
— Это хороший признак? — спросил человек.
— Да, — ответил Гедимин, стараясь не показывать неуверенности. Чувствовал он себя на редкость глупо. Тай Лим, к счастью, не стал расспрашивать о подробностях — просто кивнул и подошёл к треснувшему обломку, с любопытством глядя на неровный край.
— Это надо соединить, правильно?
...Когда ремонтники грузились на челнок, Гедимин оглянулся и увидел полузакрытый пролом — распрямившиеся "кости" потянули за собой все ткани, и края дыры почти сомкнулись. Сармат довольно усмехнулся.
— Завтра доделаем, — сказал он Тай Лиму. — Осталось скрепить края.
— Вы очень быстро работаете, — отозвался тот. — Жаль, что я не сармат и не могу быть полезен.
Гедимин пожал плечами.
— Ты очень толковый. Для человека, — он спохватился, что ляпнул что-то не то, и прикусил язык. — Ты потом научишь свою бригаду?
Тай Лим хмыкнул.
— Боюсь, мне так же придётся вывозить их на мианийскую станцию и показывать всё на месте. Трудно понять, как это описывать.
Гедимин кивнул.
— В другой раз бери с собой медика, — посоветовал он. — Или биолога. Они разбираются в живых существах. Это я тыкаю наугад. А был бы здесь Кронион...
"Hasu!" — выругавшись про себя, сармат снова прикусил язык. "Хорошо, хоть не Ассархаддона вспомнил!"
За камерой дезинфекции (снова пришлось просидеть в ней целый час, но Гедимин не возражал — не хватало ещё пронести в себе какой-нибудь мианийский проросток!) сармата ждал сержант Матейка. Идти в этот раз пришлось недалеко — камера была тут же, в грузовом трюме, и вскоре Гедимин уже сидел в своей "спальне" и открывал контейнеры с пищей. Не успел он доесть, как палуба загрохотала под чьими-то стальными "ботинками". До пересменки было ещё далеко, и сармат, удивлённо мигнув, поднял взгляд на пришельца. Развернулся к нему и Матейка, ещё более удивлённый, чем Гедимин.
— Мистер Лим? Что вы тут делаете? — выпалил он. — Вы же не собираетесь снова...
— Собираюсь, — мрачно ответил Тай Лим, усаживаясь в углу и откидывая переднюю часть "Тилацина"; в руках у него был контейнер, прикрытый запотевшей плёнкой, — ёмкость недавно подогрели, выпарив часть влаги. Заметив взгляд Гедимина, он протянул сармату приоткрытый контейнер.
— Хотите лапши?
Пахла еда непривычно, но этот запах отчего-то напомнил Гедимину давние праздники в Ураниуме и кексы с горчицей, присылаемые из Лос-Аламоса. Он еле слышно хмыкнул, но покачал головой.
— Я ел.
Несколько минут он рассматривал недавние снимки повреждённого корабля, составляя план действий на завтра; Лим успел доесть, но никуда не ушёл — так и сидел в углу, зафиксировав экзоскелет в неподвижном положении. Матейка, увидев, что Гедимин выключил передатчик, подобрал с палубы крепёжные цепи и выразительно помахал ими.
— Спать идёшь?
Сармат лёг, терпеливо дожидаясь, когда охранник закончит возиться с замками. Лим сидел в углу, молча наблюдая за ним.
Гедимин не знал, сколько времени прошло, — он успел увидеть любопытный, хоть и полный нелепостей сон, когда его разбудил негромкий скрежет. Открыв глаза, он увидел Тай Лима — тот сосредоточенно развешивал по переборкам отстёгнутые цепи. На сармате не осталось ни одной; охранник тоже куда-то исчез, оставив приоткрытый шлюз.
— Прошу прощения, — прошептал человек, увидев, что сармат на него смотрит. — Я боялся вас разбудить — и это случилось.
— Зачем убрал цепи? — спросил сармат, глядя на него с возрастающим недоумением.
— Они вам мешают, — коротко ответил Тай Лим, возвращаясь на место. Гедимин хмыкнул.
— Матейка вернётся и решит, что я пытался сбежать.
— Не вернётся, — отозвался ремонтник, вынимая руки и ноги из приводов экзоскелета и подтягивая к груди. — Я убедительно просил их не тревожить вас до утра. Они будут следить за вами своими приборами, но здесь, внутри, будет тихо.
Сармат растерянно мигнул.
— Зачем ты спишь тут? — спросил он. — Иди в капсулу.
— Они отказались выделить место для вас, — отозвался Тай Лим. — Пришлось мне уйти сюда. Не обращайте на меня внимания, мастер Кет. Я вас больше не потревожу.
Он закрыл глаза и не произнёс больше ни слова. Гедимин, приподнявшись на локте, окликнул его, но, похоже, Тай Лим "выключился", как обесточенный экзоскелет.
"Он странный," — подумал сармат, переворачиваясь на другой бок и подкладывая руку под голову. "Посмотрим, что завтра скажет Макнайт. Надеюсь, не начнёт с порога тыкать в кнопки..."
29 июля 25 года. Лунный рейд, корабль "Миикья"
Пролом в обшивке мианийского корабля, когда-то широкий, к середине дня сузился настолько, что Гедимин с трудом в него протиснулся. Это была последняя проверка опорных балок — в основном сармата интересовало многометровое "ребро" корабля, из которого позавчера был вырезан большой кусок. Сейчас не только нельзя было найти место разреза, но и сама гигантская балка исчезла в "зарослях" наклонных шипов, обвитых пульсирующими трубками. Там, где на "костях" ещё оставались фиксаторы, Гедимин разрезал их и снял, но две трети инородных объектов живой корабль поглотил — сармат помнил, где они были, но нашёл ни единого фрагмента. "Наверное, штыри он тоже переварил," — думал Гедимин, боком выбираясь из недр "Миикья". "Интересно, он понимает, что нас лучше не есть, или просто не успевает сосредоточиться?"
Рассказывать о своих мыслях Тай Лиму он не стал — человек и так смотрел на почти закрывшийся пролом с опаской.
— Вот эта волокнистая структура, — Гедимин сел на край дыры и подцепил пласт плотно переплетённых волокон, лишённых кровоснабжения. — Она тут основная. Надо натянуть её от края до края. Я сделаю подложку и вошью ему под "кожу". Потом мы растянем эту сетку и положим поверх.
— Тут осталось несколько лоскутов... кожи, — Тай Лим помахал одной из "рук" экзоскелета, с которой свисали пласты тёмно-красной ткани. — Они годятся в дело?
— Приклеим их поверх, — решил сармат, пощупав красный лоскут. На ощупь вещество не отличалось от "живой" "кожи" корабля — была надежда, что оно прирастёт или хотя бы послужит "пищей" растущему телу.
Он не был уверен, что волокнистую ткань удастся расщепить, и приготовился разрезать её послойно и укладывать кусочки рядом, — но она легко распадалась под пальцами и растягивалась, образуя просветы. Сверху Гедимин разложил куски "кожи", стараясь, чтобы расстояние между ними было минимальным. Когда он отошёл, чтобы взглянуть на результат работы со стороны, на пупырчатой обшивке "Миикья" ярко выделялся белесый рубец — четыре метра в длину, восемьдесят сантиметров в самом широком месте.
— На этом всё? — спросил Тай Лим, останавливаясь на другом краю заделанного пролома, напротив Гедимина. Сармат кивнул.
— Сверху будет защитное поле. Может, под ним процесс пойдёт быстрее.
Растягивая защитный купол вдоль "шрама", Гедимин присматривался к сетчатой поверхности. Она оставалась сухой и неподвижной — для регенерации чего-то не хватало.
— Вы пойдёте к мианийцам? — спросил Тай Лим.
— Пусть общаются люди, — отозвался Гедимин. — Передам через Матейку, что работа закончена.
— Не надо поручать такое дело офицеру Матейке, — человек слегка поморщился. — Лучше будет, если вы к ним пойдёте. Сегодня мы закончили рано — будет время отдохнуть, а потом — отправляйтесь на главную палубу.
Гедимин недовольно сощурился.
— Меня никуда не пустят без охраны. И с охраной тоже. Я — преступник.
— Мы пойдём на главную палубу и покажем мианийцам вашу работу, — с нажимом сказал Тай Лим. — Я уже связался с капитаном. Этот корабль огромен, но через полтора часа они так или иначе... Ага!
Он ткнул пальцем в передатчик.
— Они отвечают, что будут ждать нас на верхнем кольце "Миикья". Челнок отвезёт нас туда.
Гедимин мигнул, хотел возразить, но страховочный трос уже сокращался, подтягивая его к зашевелившемуся челноку.
— Ты знаешь мианийский? — спросил он, когда оба кокона захлопнулись, и палуба под ногами качнулась. В этот раз челнок шёл "вверх", вдоль дуги, растущей из округлого борта "Миикья", к огромной кольцевой площадке на самом верху.
— Я — нет, — безмятежно ответил Тай Лим. — Мастер Гедимин, не надо волноваться о ерунде. Всё будет в порядке.
Через полчаса челнок, плавно затормозив, замер, качнулся из стороны в сторону и лопнул, вывернув содержимое под огромный полупрозрачный купол. Пока шевелящиеся щупальца, обхватившие сармата в два кольца поперёк груди и по бёдрам, тащили его вниз, он озирался по сторонам. Там, где челнок высадил пассажиров, был неплохой обзор, но щупальца уволокли их вниз, откуда были видны только закругляющиеся сетчатые стены торообразного купола. В его центре, на неприкрытой площадке, помещались два корабля, похожие на бронированных рыб. Они стояли изогнувшись, нос к носу, хвост к хвосту, а сетчатый купол смыкался, обходя их по кругу. Под ним тоже что-то было — свисающие и поднимающиеся кверху приспособления, похожие на ажурные сталактиты и сталагмиты, но их Гедимин рассмотреть уже не успел.
Сначала он увидел небольшую группу мианийцев — они выстроились на площадке полукругом и внимательно следили за спускающимися пришельцами. Когда Гедимин шагнул на ровную поверхность, он обнаружил, что эти существа выше ростом, чем те, кого он встречал раньше, — их конечности заметно удлинились. "Скафандры," — сообразил он, глядя на длинные тела с изменившимися пропорциями. "А вот дополнительные захваты," — он пересчитал неподвижные изогнутые руки, прижатые к бокам и закинутые за спину. Суставы длинных пальцев на захватах гнулись во всех направлениях — только этим они и отличались от живых конечностей мианийца.
— Мы приветствуем мастера-сармата со всей нашей почтительностью, — услышал Гедимин знакомый голос лунаря-переводчика. Сармат быстро огляделся, но нигде не увидел человека — зато заметил ещё несколько десятков мианийцев. Они тоже были в скафандрах с допзахватами, но других цветов; они устроились на неподвижных щупальцах вдоль ажурных "сталагмитов" и смотрели на сармата, развернув во всю ширь трепещущие "уши".
— Мы хотим узнать, почему мастер-сармат собрал нас здесь, — продолжал переводчик. Гедимин судорожно сглотнул, покосился на Тай Лима — тот стоял рядом и широко улыбался, гордо глядя на инопланетян.
— Я закончил работу, — сказал он, надеясь, что переводчик его услышит. Какие-то волны до мианийцев доходили — их "уши" размеренно колыхались в такт его речи, но Гедимин сомневался, что у каждого из них есть алитийский имплант.
— Пробоина заделана. Завтра утром, если дыра в обшивке затянется, мы покинем "Миикья".
Сармат замолчал. В наушниках послышалась серия коротких взвизгиваний, среди которых он, как ни старался, не уловил даже слово "Миикья". Дослушав до конца, мианийцы дружно поклонились. Те, кто свисал с башен, практически свернулись в кольца, остальные склонились до земли. Гедимин настороженно сощурился.
— Они говорят, что предельно благодарны вам, — снова подал голос переводчик. — Они говорят, что оплатят вашу работу и проследят, чтобы эта оплата досталась именно вам. Они просят вас отдохнуть столько, сколько вам нужно, перед возвращением на Луну. Они также надеются, что вы не откажете им в помощи, если таковая понадобится.
Сармат хмыкнул.
— Они знают, где меня искать, — сказал он. — Я практически всегда... ничем не занят.
Он едва не сказал "свободен", — три дня в открытом космосе уже казались ему вечностью, а тесная тюремная камера — далёкой, как орбита Седны. "Как же, свободен ты," — невесело ухмыльнулся он, снова повиснув на щупальцах, тянущих его к челноку. "Хорошо поработали. Люблю осмысленные занятия..."
... — И всё-таки я рекомендую вам лапшу, — сказал Тай Лим, протягивая Гедимину приоткрытый судок с запотевшей от горячего пара плёнкой. — Здесь она более чем съедобна. Я даже на пару минут перестал жалеть, что переехал в Кларк, когда это попробовал.
Сармат подставил полупустой контейнер.
— Так ты не лунарь?
Он помнил, как выглядит лапша, — обычно это были толстые белые полосочки произвольной длины. В мешанине, которую Тай Лим положил в его контейнер, что-то похожее проглядывало, но там было ещё много элементов разного цвета и формы. Человек, увидев, как сармат высыпает всё в рот, странно булькнул и даже привстал с места. Гедимин прислушался к ощущениям во рту (а потом и в пищеводе — кажется, в эту пищу добавили много капсаицина) и ухмыльнулся.
— У этой еды есть вкус, — заметил он.
— В тюрьме всегда экономят на еде, — Тай Лим осуждающе сдвинул брови. — Так, чтобы едва-едва хватало не умереть с голоду. Но когда вы освободитесь — садитесь на барк до Куангчи. К тому времени я успею развязаться с работой в Кларке. Рад буду вас встретить.
Гедимин мигнул.
— Так ты знаешь, кто я... и сколько и за что мне сидеть? — спросил он, озадаченно глядя на человека. — И после этого приглашаешь меня в Куангчи?
Тай Лим слегка наклонил голову.
— У нас был инструктаж перед вылетом, — спокойно ответил он. — Предполагалось, что мы полетим вдвоём, но мой напарник... он проявил непростительное малодушие. Из-за этого мы узнали меньше, чем могли бы, а вам пришлось работать больше. У нас в Куангчи не принято так поступать. Я буду рад видеть моего учителя у меня в гостях.
Он снова слегка поклонился, сложив руки перед грудью. Гедимин мигнул.
— Ты научишь этого человека, — пробормотал он. — Тебя он не будет бояться. Вам нужна будет практика. Попроси мианийцев — у них должно быть много полуисправной мелочёвки...
— Пройдёт много дней, прежде чем нас допустят к практике, — отозвался Тай Лим. — Вы уже завоевали доверие Мианы, а о нас они ничего не слышали. Пока работала ваша база, я даже не надеялся попасть на мианийский корабль, а теперь нам предстоит чинить их без вашей помощи. Мне не по себе из-за этого, мастер Кет. Однако, — мы говорили слишком долго, а вам надо отдохнуть.
