|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
* * *
142
Впрочем, было еще одно, малоизвестное то ли обстоятельство, то ли быль вперемешку с вымыслом, а может и просто небылица, но аккуратно передаваемое из уст в уста среди европейской аристократии и прочего дипломатического корпуса "карманных" государств.
Как то, русский военный министр, Светлейший Князь Чернышев Александр Иванович, общаясь на каком-то приёме, с хитрой улыбкой, пригласил Прусского посланника в Петербурге посетить совершенно секретные военные манёвры. Вначале все было как обычно. Маршировка пехоты стройными, исключительно ровными рядами, бравые повороты, смелые перестраивания, героический взгляд... а вот потом, в рассыпном строю, появились "пешие гвардейские казаки", несколько полков, с невероятно скорострельными, короткими ружьями называемыми "папаша" (жаргонное название автомата ППШ), следом прикатили бронекареты с установленными казёнозарядными пушками и ужасно скорострельными ружьями. Поле вначале обстреляли кошмарно воющими летящими брёвнами, которые дружненько там упали. Все содрогнулось, заволокло пылью, огнём и дымом. Когда же хоть что-то с видимостью прояснилось, поле было вспахано чёрным, все выгорело до земли. Потом по нему "покатили" бронекареты, которые оседлали гвардейские казаки. И вот, в самый разгар событий, когда пруссак уже представлял, что вся эта огненно-бронированная, ужасающе скорострельная лавина-армада неудержимо мчится по Пруссии, когда глаза "выкатились из орбит" и округлились, а нервы прусского представителя напряглись до предела, командир казачков, как бы в шутку поинтересовался:
— Когда Пруссия вернет оккупированные ею земли полабских славян?
— Им и в составе Пруссии живётся хорошо,— еще не поняв суть вопроса, ответил прусак.
Казак был явно светским. Галантно кивнул и негромко продолжил:
— Есть два типа людей. Одни катят мир, другие же бегут рядом и от беспомощности вопят — "Боже, куда катится этот мир?". Мы Вам предлагаем быть с теми, кто катит. Посему имеется второе предложение...
Прусский посланник напрягся, стало быть первое предложение было о "полабах". Прусак более внимательно глянул на собеседника. Странный казачий чин, с зачаровывающим оскалом на улыбающемся лице, продолжая в упор на него смотреть и мягким, чарующим голосом, но в то же время утвердительным тоном:
— Пруссия сама попросит Его Императорское Величие о присоединении к Российской Империи на правах широкой автономии. Подумайте об этом.— Очередная обвораживающе-зачаровывающая улыбка.— Либо Пруссия входит в состав Российской Империи, либо гвардейские казаки входят в Пруссию до её западных границ.— После сказанного, в очередной раз галантно кивнул и растворился в группе присутствующих...
Никто во всей Европе точно не знал, правда это, или вымысел. Представители же Пруссии ничего не опровергали и не подтверждали, ссылаясь на деликатность темы и свою неопознанность по данному предмету разговора.
* * *
143
— Трофеи велики, точнее сказать огромные. Таким же является и количество военнопленных.— Докладывал итоги боестолкновения в Югославии Иван Иванович Бауманов.— С французами ясно. Сначала на строительство дорог, до заключения мира с Парижем, дальнейшая судьба определиться согласно мирного договора. С сардинцами...
— Хотите ускорить процесс объединения Италии,— толи утверждал, толи интересовался Александр Николаевич.— Гарибальди, я так полагаю, отыскали?
— В прошлом году он вернулся в Италию. Поселился на маленьком острове Капрера. Недавно его посетили спонсоры-патриоты сторонники единой Италии.
Говоров старший пристально глянул на Бауманова, как бы спрашивая "кто?".
— Сильвио Берлускони и Адриано Челентано.
— И почему я совершенно не удивлён? — Картинно пожимая плечами и делая удивлённую мимику лица, произнёс Говоров старший.
— Джузеппе Гарибальди предложили набрать волонтёрский отряд для ведения боевых действий и чин генерал-майора в "Молодой Италии" с подтверждением в югославской армии.
— И-и-и?
— Он согласился. Прибыл в Милан. В это время, среди пленных сардинцев, по-тихому, распустили слух, что завтра должен прибыть тайный представитель генерал-майора Джузеппе Гарибальди, некто комиссар Коррадо Каттани, который в совершеннейшем секрете будет вести запись волонтёров "для похода на Рим".
— Как успехи?
— Лучше бы слух не распускали. Уже на следующий день, с самого утра весь лагерь знал данную, совершенно секретную новость. Ладно бы тихонько, так нет же, с присущим итальянцам эмоциями и темпераментом бурно обсуждалось с маханием руками, криками и мелкими потасовками. Тайное прибытие комиссара Каттани было встречено "живым коридором", бурными аплодисментами и криками "Вива Италия! Вива Гарибальди!". К секретному посланнику Гарибальди тут же выстроилась очередь в три ряда из "тайно желающих", отыскались "добровольные помощники", потому как комиссар Коррадо Каттани и прибывшие с ним люди совершенно не справлялись. Записалось треть сардинского корпуса, включая офицеров. Так же, в виде "вольных волонтёров" записались приличная группа "французов" с иностранного легиона.
— Во французский иностранный легион граждан Франции не принимают.
— Среди записавшихся граждан Франции нет. Это бельгийцы, голландцы, немцы и остальные "солдаты удачи", в основном граждане Европы.
— Так, что там дальше?
— На Сицилии во множестве стали распространять брошюры и воззвания за единую Италию, потом, тайно перебросили батальон из "Молодой Италии". В регионе началось восстание, которое тут же было поддержано в остальной части "Обеих Сицилий". Позже, на кораблях "уважаемых греков", туда, на помощь восставшему народу, доставили отряд Гарибальди. Уже совместными усилиями "Молодой Италии" и "Гарибальдийцами" были разбиты войска Неаполитанского королевства, после чего они взяли в осаду Палермо...
— Как на данные действия отреагировали соседи?
— Франции нынче не до Италии, у них очередная, номерная республика. У себя бы навести хоть какой порядок. В Англии, от бессилия и физической импотенции — резкий взрыв антиитальянской истерии в СМИ, но дальше острова она не пошла. Европа, на данную тему соблюдает стойкое молчание. Более того, немецкие вольные княжества и прочие правители мини держав и карликовых суверенных государств, вдруг вспомнили, о своём родстве с русскими императорами, князьями и прочими дворянами. Нашлись и Ваши родственники.
— У меня, в нынешнем временном периоде, родственников за границей нет.
— Они явились не к Вам. Вначале прибыли к Нижегородским кузенам, те перенаправили "соискателей" в Тулу.
— И что?
— Бабушка, Афанасий Викторовича, Марфа Кирилловна, на самом деле была баронессой Мартой Анникой Катрин фон Польер. Это Альбертинская линии саксонских герцогов, курфюрстов и королей. Но в данном, конкретном случаи, эти прибыли из Тюрингии, там у них владение. Большой двухэтажный дом и земельный надел.— Небольшая пауза с хитрой улыбочкой.— Вы слышали сказку, о том, что немецкий король-курфюрст или герцог лично бегает открывать дверь гостям, потому как вся прислуга ушла на сенокос.— Говоров старший так же улыбнулся.— Так это именно тот случай. Всё баронство, шесть на девять километров, видно с окна второго этажа. И еще, родственники Вашего кузена из так называемого морганати́ческого, неравного брака и их потомки не могут претендовать на какой-либо высокий статус. К тому же Альбертинская линия, по части "истинных наследников" — угасающая. Основная цель данной миссии — одолжить денег у более богатых родственников с призрачными перспективами возврата.
— Чем же Вас заинтересовали родственники Афанасий Викторовича?
— Ничем. Они даже не смогли заинтересовать Вашего тульского кузена. Он очень аккуратно высказывался о немецких родственниках и непременно возжелал сообщить нам, дабы узнать Ваше мнение. Василий Афанасиевич же, на их счёт, с присущим ему откровением, темпераментом и импульсивностью, высказался более задористо и совершенно по-русски.
* * *
144
Капитан ГБ Александр Григорьевич Бондаренко, куратор "товарища Пронина". Вначале были просто командировки в Арзамас 941. Потом они стали частыми и продолжительными, а с появлением "французской улицы" и парка "Маленький Париж", Александр Григорьевич вовсе перебрался в Арзамас. Причин тому было несколько и все достаточно веские:
Во-первых — он продолжал оставаться куратором товарища Пронина, а здесь встретить его было проще всего.
Во-вторых — нужен постоянный государственный контроль, за важным производством, а поскольку он был среди очень немногих "посвященных"...
В третьих — появление "французской улицы" и "французского творческого коллектива" с кино и аудио студией. Это тем боле нельзя было пускать на "самотёк".
В четвёртых — Арзамас-941 за ним закрепили окончательно.
Александр Григорьевич ни у кого ничего не просил, он понимал, что война, потому и жил в Арзамасе-941 один, в предоставленной "гостиной комнатушке", изредка, когда бывал в Москве, навещая жену. В прочем длилось всё недолго, до момента, пока об этом не стало известно товарищу Пронину.
— Как Вы смотрите, чтобы перевезти сюда семью.
— Здесь и мне-то жить негде, куда жену и детей?
— В Москве квартира большая?
— Коммуналка. Мать с отцом, да мы с детьми.
— Дети взрослые?
— Девять и двенадцать лет.
— Жена, где работает?
— До войны преподаватель музыкальной школы, по классу фортепиано. Сейчас санитарка в госпитале.
В скорости, после данной беседы, капитану ГБ, Бондаренко Александру Григорьевичу, выделили ведомственное жильё и автомобиль "Нива", на котором он и перевёз семью в Арзамас-941.
Нина Илларионовна, жена капитана ГБ Бондаренко.
С началом войны привыкшая к частым командировкам мужа, из которых он, в последнее время привозил очень удивительные, по нынешнему времени "подарки"... Со временем, по долгу службы, командировки стали более длительными. Точнее он больше проживал на "режимном объекте Арзамас-941", в Москву же прибывал лишь "по надобности". Потом, приехал на ведомственном автомобиле "Нива" и забрал её и детей с собой.
"Режимный объект Арзамас-941". Небольшое, селение с аккуратно выложенными цветной, декоративной тротуарной плиткой дорожками и ухоженными, строениями. Нина, увидев жильё, которое им было выделено "ведомством"... В доме, с большими окнами, было всё, о чем только можно мечтать. Две спальни, большая гостевая комната с пылесосом и пианино, туалет, ванна, там же установлена автоматическая стиральная машина. Просторная кухня с холодильником и "микроволновкой", о существовании таких нужных бытовых предметов Нина и не знала. Вернее о холодильнике она была осведомлена, но то, что раньше видела, были большими, громоздкими и промышленными.
Капитан ГБ Александр Григорьевич Бондаренко, как знающий, многоопытный экскурсовод водил жену и детей по дому, рассказывал и показывал как включать, пользоваться и выключать. До перевоза семьи он неделю в новом доме прожил, на все электроприборы прочитал инструкции, всё опробовал в деле, попривык к удобствам. Оказалось, что к хорошему привыкаешь необычайно быстро. Уже к вечеру второго дня Нина и представить себе не могла, как они, вшестером умещались в двухкомнатной коммуналке, как без всего этого нужного она так долго жила. Были и ещё сюрпризы. Александр Григорьевич приберёг двухмесячное жалование и решил показать жене и детям посёлок в целом. Опрометчиво начали с магазина. Не то, чтобы в столице, из которой они только прибыли, совершенно ничего не было, кое-что было, не так как до войны, но всё же. Здесь нужно уточнить, что к моменту Ниныного убытия из Москвы, программа "Закрома Родины" только-только начала работать. В общем, в Арзамасе-941 — магазинные полки радовали невероятным выбором-изобилием, отсутствием очередей и очень приемлемым ценам. С точки зрения Нины, здесь было совершенно всё и даже ещё чуть больше. В сущности, на этом первая "экскурсия" и закончилась, потому как с полными сумками, да минимальным количеством чудом оставшихся денег, дальнейшая прогулка единогласно была признана нецелесообразной. К тому же было много всего интересного, которое непременно сейчас и совершенно срочно нужно было более тщательно осмотреть в домашней обстановке, примерить и испробовать. Это потом уже они посетили местную достопримечательность — парк "Маленький Париж", предварительно пройдя по мосту через местную речушку, которую в шутку величали Сена. Кстати, мост тот носит имя царя "Александра III", о чём извещала имеющаяся на нём табличка.
К Арзамас-941 у Нины были двойные чувства. С одной стороны здесь у них большой, уютный дом-мечта, в посёлке отличнейшее снабжение и вообще хорошо, но это пока война, а она не вечна. Данный же населенный пункт глубокая, скучная, унылая провинция, о которой вспоминают только когда нужно. Москва же бурлящая, полная жизни столица, в которой будут происходить все основные события, так было, есть и так будет всегда. Другими словами пока война, Нина соглашалась жить в Арзамасе-941, но по её окончании — ей хотелось вернуться в Москву. Это было её личное мнение, которое никто не спрашивал, и которым никто не интересовался.
В посёлке все время что-то строилось. "Китайские рабочие", как их здесь называют, под управлением немецких инженеров и нынче возводили несколько объектов или это один, но большой? В общем, строили днём и ночью, без устали, не жалея сил, быстро и красиво. Материал применяли невиданный по всему нынешнему миру, кроме Арзамас-941. Здесь он был известен и почти все позиции, пока в малых объёмах, уже начали тут же выпускать в "цехах экспериментального комплекса".
"Французская улица" на самом деле имела официально название — Риволи. Находилась — на правом берегу речушки Сены, а начиналась с маленькой площади "святого Павла". Кроме самих жилых домиков имелись и "вставки" типа небольшого сада Тюильри, башни Сен-Жак, в которой располагалось маленькое уютное кафе, куда, кроме французов, хаживали и многие жители посёлка, чтобы выпить горячего шоколада, покушать традиционно французских круасанов. Поскольку само помещение было не очень, основная масса столиков кафе располагались рядом, на улице, под зонтиками. Так же там находился бутафорский дворец Пале-Рояль. Под него была загримирована студия звукозаписи и радиоузел, в котором работал Пьер Хигэль, самый популярный радиоведущий, на время оккупации Франции, проживавший в СССР. Кстати Эйфелева башня, рядом, по улице Анатолия Франса, служила антенной. Так же, по Ривели находился и миниатюрный Лувр, под крышей которого смонтировали небольшую киностудию "Союз", фильмы для Франции, эта же киностудия, выпускала под маркой "Лувр синема".
Самих французов, в Арзамас-941 было мало, человек 40-50, к тому же это Россия. В общем, директорами-распорядителями, главными работниками-специалистами, музыкантами и прочими деятелями культуры были граждане СССР. Французы, с авторитетной точки зрения Александра Николаевича Говорова, могли быть артистами — музыкантами, постановщиками и танцорами-балетмейстерами, советниками — консультантами... Их мнение выслушивалось, учитывалось, со многим соглашались, но окончательное, судьбоносное решение принимали другие.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
