05 сентября 25 года. Луна, кратер Пири, город Кларк
До конца времени, отведённого на прогулку, оставалось минут пять; все, кто "гулял" по потолку, уже слезли, боксёрские груши поставили к стене, пустые контейнеры и обёртки вытащили из щелей и затолкали в мусорный ящик, вмурованный в конструкции ангара. Гедимин сел на край дивана и включил смарт. Среди местного чтива наконец всплыло что-то интересное — кто-то скопировал отрывок из пособия для студентов-химиков, несколько статей об органическом синтезе и его применении в пищевой промышленности.
Люнер сел на освободившийся диван рядом с сарматом, покосился на экран и озадаченно хмыкнул.
— Джед, что там у тебя?
— Химия, — отозвался сармат.
— Вот и я вижу — какая-то муть, — вздохнул Люнер. — А ты ухмыляешься. Там правда что-то забавное?
"Ухмыляюсь?" — Гедимин озадаченно мигнул. "Да, верно. Надо следить за мимикой..."
— Был эпизод в разработке синтетической пищи, — медленно проговорил он, на ходу подбирая слова, и снова не сдержал ухмылку. — Они... северяне... хотели воспроизвести вкус... какой-то ягоды, растущей на земле. Выделили ключевое вещество — и оказалось, что у него вкус сырой нефти. Несколько месяцев шла ругань — выясняли, кто идиот...
Он подавил ухмылку и выключил смарт.
— Не то чтобы я много понял... — начал было озадаченный Люнер, но его речь прервал громкий свист. Что-то с мокрым звуком шмякнулось у ног сармата. Гедимин посмотрел вниз и увидел у левой ступни, практически под пальцами, шматок шевелящейся белесой жижи.
В следующую долю секунды он был на стене — свисал с верхнего яруса балок, одновременно пытаясь стряхнуть со ступни носок, заляпанный вязкой дрянью. "Эа-форма," — пульсировало в мозгу, отзываясь болью в висках. Проще было сдёрнуть носок рукой, но Гедимин не мог отпустить балку — сжатые пальцы свело судорогой. "Hasu!" — беззвучно выдохнул он, обнаружив, что жижа успела пропитать носок и прилипнуть к кожу. "Где?! Где они взяли эа-форму?!"
Снизу донёсся издевательский смех.
— Все видели? — Джайн в окружении своих бойцов встал на проходе, упирая руки в бока и с презрительной ухмылкой глядя на Гедимина. — Это ваш лидер?! Эта трусливая куча слизи?! Эй, уродливый ублюдок, слушай сюда! Ещё раз ты сунешься...
Договорить он не успел — шматок слизи, брошенный меткой рукой, расплескался по его лицу.
— Вали отсюда! — заорал Люнер, подпрыгивая на месте. — Чего встали?! Наших бьют!
"Запах," — запоздало сообразил Гедимин, глядя, как Джайн смахивает жижу с лица, а его бойцы отступают вместе с ним во двор от напирающей толпы. "Эта дрянь пахнет... Hasu! Гедимин, ты идиот..."
Он, брезгливо морщась, спрыгнул с потолка, подобрал носок и, скомкав, швырнул в лоб зазевавшемуся бойцу Джайна. "Макака" от неожиданности шарахнулась, врезалась в край дверного проёма и с воем выкатилась во двор. Гедимин ожидал услышать шум драки, но снаружи было тихо. Выйдя, он увидел, что группку Джайна окружили со всех сторон и прижали к ограде. "Армия" Мэллоу на ходу перестроилась, выпустив вперёд обученных бойцов, а во вторую линию — сильных новобранцев из разных банд. Люнер бегал вокруг, пытаясь протиснуться к врагу, но его аккуратно отодвигали. Гедимин поймал его за плечо и зашипел, призывая немного помолчать.
— Химми, ты тупица, — с сожалением в голосе сказал Мэллоу. Его приподняли над толпой Гарсия и Винки — он, как сугубо мирный житель, держался поодаль от врага, но сверху мог видеть всех, и все видели его.
— Твой подсосок оскорбил Джеда и не далее чем завтра за это заплатит, — продолжал Мэллоу, не обращая внимания на рявканье и свист из кольца оцепления. — А тебе пора бы сообразить, что дело уже не в Джеде. Если твои ублюдки ранят его или, не дай бог, убьют, ты тоже не заживёшься. А вот мы останемся, где были. И будем устраивать свою жизнь так, как удобно и приятно нам всем. Дело уже не в Джеде и не в нас с Дальбергом, Химми. Правила изменились.
Над тюремным двором завыла сирена. Люнер вполголоса выругался. Оцепление распалось, превратившись в обычную толпу, и отступило к стене. Группка Джайна несколько секунд оставалас на месте. Только сейчас Гедимин заметил, насколько она ужалась, — будто три четверти банды растворились в воздухе.
— Стоять! — заорал охранник в лёгком экзоскелете, направляя на толпу станнерную турель и жестами вызывая во двор подкрепление. Все остались на своих местах, и экзоскелетчик остановился, оторопело глядя на почти ровную шеренгу вдоль стены.
— Что тут происходит, вашу мать?! Драка? Бунт?!
— Да не ори, — одёрнул его второй охранник, окинув тюремный двор быстрым взглядом. — Всё тихо. Чего ты сдёрнул нас? Конец прогулки? Ну так строй их и выводи, орать-то зачем?! Вот доложу лейтенанту, живо отучишься дёргать сирену...
Гедимин отошёл в сторону и встал у ограды — Макнайт ещё не вернулся за ним, и лучше было не лезть на глаза охране. Люнер подошёл к нему и поднял голову, заглядывая сармату в лицо.
— Джед, ты как? Что с тобой было? — встревоженно спросил он. — Что там была за дрянь? Какое-то желе — банановое, что ли...
Гедимин поморщился.
— Да, что-то такое, — неохотно признал он. — Померещилось... другое. Тебя не ранили? У этих бабуинов могут быть ножи...
Люнер ухмыльнулся.
— Это само собой. Где-то тут у них нычки... Ладно, Джед. Если всё в порядке — я пошёл. Нет, ну надо же! Мэлли с дружками гоняет Химмата Джайна по двору, как крысу! Торни мне не поверит. Как пить дать, не поверит...
"Нычки..." — Гедимин изменившимся взглядом окинул двор. "Ремонтник, ты дважды идиот. Завтра же всюду пройди и всё разыщи. Пока не дошло до резни..."
06 сентября 25 года. Луна, кратер Пири, город Кларк
Во дворе почти никого не было, только двое в синих комбинезонах шептались у ограды с благосклонно настроенными самками. Из ангара доносился размеренный голос чтеца, звуки ударов по боксёрским грушам, топот и пыхтение, иногда — укоризненный возглас Винки или Гарсии. Гедимин едва заметно усмехнулся — похоже, он правильно сделал, когда передал "читалку" с охранником на первый этаж; теперь банда была при деле, и он мог не торопиться.
Он прошёл вдоль ограды, разглядывая стену ангара. Там было несколько подозрительных мест; Гедимин подошёл, осторожно потрогал шершавое покрытие, сунул ноготь в щель, — если тут и был тайник, то сейчас он был пуст.
"Тут видит охрана," — сармат покосился на вышку над забором. "Если что-то есть, то оно внутри. И, скорее всего, в удобном месте. Где обычно сидел Джайн?"
Он вошёл в ангар, но оглядеться ему не дали — тут же навстречу с радостной ухмылкой двинулся Люнер. В руках он держал контейнеры с едой и спиртным.
— Тебе, — он протянул Гедимину ёмкости. — Эй, вы там, дайте сесть!
— Не вопи, — буркнул Дальберг, отодвигаясь на край дивана. — Я не слепой.
— Твои конвоиры вечно опаздывают, — заметил Люнер, плюхаясь рядом с сарматом и шевеля в разные стороны металлической ступнёй. — Из-за этого ты гуляешь меньше. Знаешь, кому на это можно пожаловаться?
Гедимин досадливо сощурился.
— Нычки, — тихо сказал он, глядя Люнеру в глаза. — Что о них знаешь?
Тот озадаченно хмыкнул.
— Я?! А что я могу знать, Джед? Они есть, это точно. Большим парням тут всегда давали послабления.
"Большим парням..." — Гедимин задумчиво сощурился. "Где-то тут был Тедань, надо его расспросить..."
Он собирался пройти вдоль стен и поискать тайники своими глазами, но быстро понял, что в ангаре это сделать не удастся — слишком много людей мельтешит вокруг. Отложив контейнеры, он встал с дивана и, осторожно отодвигая с дороги зазевавшихся "бойцов", направился к "полосе отчуждения" — никак не обозначенной, но заметной даже ему границе между "территориями" двух банд.
— Джед! — окликнул его Люнер в двух шагах от "полосы". — Я мешаю, да? Ну, ты мне быстро помоги, и я отстану.
Гедимин неохотно остановился.
— Чего?
— Закинь меня наверх! — Люнер, запрокинув голову, показал пальцем на потолочную балку. — Во-он туда, где тройное перекрестье. Я вспомнил один трюк, потренируюсь и покажу всем. Он забавный.
— Не шевелись, — сказал Гедимин, прикидывая, как удобнее держать тощего байкера, и где у него могут быть хрупкие кости. — Встанешь на плечи, потом поднимешься на руки. Оттуда дотянешься.
Краем глаза он заметил шевеление за периметром, перевёл взгляд на чужаков, собравшихся вокруг дивана, и увидел Джайна с контейнером тёмной жидкости в руке. Один из подручных отклеивал верхнюю крышку, другой сидел на полу, расслабленно бросив руки на колени, третий задумчиво разглаживал скомканную обёртку. "Всё тихо," — Гедимин повернулся к периметру боком и поднял Люнера на вытянутых руках. Тот, восхищённо выругавшись, встал на плечи сармата.
— Не достаю, — пожаловался он, помахав вытянутыми пальцами в воздухе.
— Подожди, — Гедимин согнул руки, поднёс к плечам, подставляя ладони. — Вставай и держи равновесие. Подброшу — хватайся.
Что-то снова шевельнулось на краю поля зрения, но сармат не обратил на это внимания — Люнер уже стоял на его ладонях, но с равновесием у него не ладилось.
— Давай-давай, — прошептал он. — Ничего, я держусь. Нога, чтоб её!
— Что с ногой? — насторожился Гедимин, почувствовав ладонью дрожь металлической ступни. Люнер фыркнул, но сказать ничего не успел.
Это было очень быстро — едва заметное движение в воздухе, Люнер, пошатнувшийся от встряски и не удержавший равновесие, стремительный спуск... Гедимин успел поставить его на пол, но развернуться на еле слышный свист — уже нет. Что-то впилось под нижние рёбра, и сармат пошатнулся, шипя от боли. По ощущениям, удар разорвал его пополам, раздробив хребет; Гедимин уже оседал на пол, когда усилием воли ему удалось отключить боль. Он услышал крики — сперва испуганные, затем — злые, увидел блеснувшее лезвие и, оттолкнувшись от пола, метнулся на блеск. Кто-то заорал, потом засвистел. Гедимин выпустил обмякшую руку, придавил выпавшую заострённую пластину ногой и распрямился, чувствуя, как по спине вниз от подрёберья стекает тёплое и вязкое. Разряд станнера ударил его в висок, он не стал сопротивляться и рухнул, подставив руки. Боль в спине от удара усилилась, и когда сармат смог её отключить, над ним уже грохотали "копыта" экзоскелетов.
— Лежать! — заорал охранник. Гедимин краем глаза увидел, как он наклоняется и цепляет что-то "клешнёй".
— Нож! — вскрикнул он, разворачиваясь на месте. — Тревога! Все во двор, сектор "Эм"! Драка с ножами, есть раненые! Лежать, я сказал! Где Матейка?!
Липкая жидкость просочилась под комбинезоном к боку и потекла вниз. Сармат лежал, не шевелясь, и слушал, как экзоскелетчики криком и треском шокеров поднимают тех, кого станнер задел не так сильно, и выгоняют во двор. Кто-то рядом с ним стонал и охал, огрызаясь на рявканье охранника. Кого-то скрутили; он выл и рычал, вырываясь, пока его не оглушили станнером. "Hasulesh," — подумал Гедимин, закрывая глаза. "Saat has-sulesh..."
10 сентября 25 года. Луна, кратер Пири, город Кларк
— Нет, — Гедимин досадливо сощурился — одни и те же вопросы ему задавали по кругу уже в третий раз, и сармату это начинало надоедать. — Я не видел, что у них есть. Видел бы — не встал бы к ним спиной.
— Достаточно, — ровным голосом сказал один из экзоскелетчиков другому. — Все подтверждают, что ножи они достали в момент нападения, и что до этого в ангаре было тихо. Что тебя зацепило?
— Тот байкер, Чицу, — буркнул второй допросчик, мрачно глядя на Гедимина, распластанного на койке. Сармат сузил глаза. Ему всё время хотелось сесть — нависающие над ним "макаки" действовали ему на нервы. Сесть — и даже приподняться — мешал фиксатор на пояснице, намертво прикреплённый к койке.
— Так пойди и поговори с ним ещё раз, — недовольно отозвался первый. — С ним всё чисто. Везучий парень — пара сантиметров в сторону, и нож торчал бы в глазу.
"Успел," — Гедимин едва заметно ухмыльнулся. "Это за желе в рожу? Мстительный ублюдок..."
— Заканчивай, — велел один экзоскелетчик другому. — С теском всё чисто. Лучше бы послал его чинить камеры, пока было время!
— Эй, там! — раздался в палате недовольный голос доктора Алваренги. — Допрос окончен? Ну так катитесь! Вам что, отчёт писать не надо?
При слове "отчёт" оба экзоскелетчика помрачнели и, отвернувшись от сармата, побрели к выходу. Гедимин прикрыл глаза. Спина уже не болела, но что-то внутри порой ворочалось и неприятно холодило поясницу. "Глупо вышло," — думал он, прокручивая в памяти последние секунды перед ранением. "Встать к Джайну спиной... Вот так бы и сдох — в тюрьме, среди "мартышек"..."
15 сентября 25 года. Луна, кратер Пири, город Кларк
— Ну что, Фрэнки, доволен? — доктор Алваренга, бросив остатки окровавленного фиксатора роботу-уборщику, отошёл в сторону и смерил Гедимина оценивающим взглядом. — Вы, тески, чудовищно живучи. Любой человек с такой дыркой ещё две недели ссал бы в трубку. Можешь одеваться. Послезавтра — в душ вместе со всеми.
Робот подхватил на лету выброшенные перчатки и побежал следом за медиком. Дверь закрылась, красный сигнал над ней мигнул и погас, — опасный преступник Гедимин снова был изолирован.
Одежда лежала в нише — свёрнутый комбинезон и чистое бельё. Смарта не было, и Гедимин на секунду огорчился, но потом вспомнил, что устройство в тот день было у кого-то из людей Мэллоу — и, скорее всего, у него же и осталось. "Надо забрать," — думал сармат, уже в одежде садясь на койку и выжидающе глядя на дверь. "В камере всегда скучно. Перечитаю ещё раз те статьи по химии..."
Дверь, мигнув красным светодиодом, открылась. На пороге стоял угрюмый охранник. Гедимин ждал увидеть Макнайта, но это был не он, — кто-то, судя по знакам на экзоскелете, относящийся к охране первого яруса.
— Руки сюда, — буркнул охранник, тряхнув гирляндой наручников. — Гедимин Кет? Был приказ тебя забрать.
На дверях палаты снаружи был наклеен жёлтый заяц с оранжевым шаром в лапах. Гедимин не успел удивиться такому украшению, как увидел похожие наклейки на других, закрытых, дверях. У турникетов стояло небольшое искусственное растение, увешанное блестящими шарами и полумесяцами. "Какой-то праздник," — подумал сармат. "Что сегодня? Пятнадцатое?"
Такое же растение, но сильно сплюснутое, свисало с потолка в тюремном ангаре — сразу за лестницей, на высоте макушки экзоскелета, и Гедимин, зацепив его, услышал тихий звон.
— Налево, — буркнул охранник, толкнув его в плечо. — Заходи!
— Я на втором, — напомнил сармат, переступая порог первого яруса. За ближайшими решётками что-то зашевелилось, потом послышались перешёптывания.
— Теперь — на первом, — охранник снова подтолкнул его. — Шагай!
— Механик Джед! — пронёсся по коридору громкий шёпот. Голоса Гедимин не узнал, но говорящих было много — не меньше десятка. Проходя мимо камер, он видел, как заключённые встают у решёток и смотрят сармату вслед.
— Джед! — радостно вскрикнул Винки, хлопнув ладонью по защитному полю. Гедимин успел кивнуть ему, проходя мимо, и заработал ещё один удар в плечо.
— Сюда, — буркнул охранник, открывая перед ним камеру — всё ту же, напротив Мэллоу и Дальберга. Они молча ждали, пока сердитый экзоскелетчик уйдёт, но Гедимин видел на их лицах радостные ухмылки.
— Джед! — стоило охраннику выйти, Мэллоу прилип к защитному полю. — Ну наконец-то! Я уже думал, тебя оставят наверху на весь срок. Как здоровье?
Сармат пожал плечами.
— Сойдёт. Больше никого не ранили?
— У Радефа порез на ладони, — ответил Мэллоу. — Но вроде бы сухожилия не задеты. И ещё этот байкер, малыш Лю, — ему зашивали щёку.
— Уже ушёл, — буркнул Дальберг, усмехнувшись уголком рта. — Видел его у ангара. Намазал шов красным, будто пол-лица распорото. И пугает девчонок.
Гедимин ухмыльнулся.
— Он красит шрамы. Не знаю, зачем... А что с людьми Джайна?
Мэллоу и Дальберг переглянулись.
— Тот, кого ты сбил с ног, наверху. И сам Джайн наверху, — ответил, помедлив, Джон. — Бойца, может, спустят после суда. А вот Химми там и останется. Наработал добавку к сроку...
— Ещё год? — Гедимин еле слышно хмыкнул. — Как за побег?
— Да ну, какой год, — Мэллоу скривился. — Это ж покушение на убийство, плюс запрет на оружие... Лет пять, если не больше. Туда и дорога, если честно. Тут без него станет спокойнее.
Гедимин недоверчиво усмехнулся.
— Сколько их уже сменилось? Баселар, Тедань, Спаркс... Скоро ждать нового главаря — и всё сначала?
Мэллоу, снова переглянувшись с Дальбергом, решительно качнул головой.
— Джед, мне тоже надоело. Пора с этим кончать. Послезавтра будет один разговор. Я сильно на него надеюсь.
Гедимин сел на койку. От резкого движения после долгой неподвижности поясница снова заныла — и, что хуже, низ живота неприятно отяжелел. "Выделительная система, чтоб её," — сармат недовольно сощурился. "Опять запустилась. Когда же начнёт работать нормально..."
— Э-эй! Фортен! Отзовись, сделай милость! — заорал Мэллоу, приложив ко рту ладони, согнутые в воронку. В коридоре послышался грохот стальных "копыт".
— Ну чего?.. А, теск... — охранник, порывшись в нишах, достал смарт и просунул сквозь решётку. Гедимин благодарно кивнул.
— Сегодня давали апельсиновый пирог, — сказал Мэллоу. — А на ужин обещали фрукты... Да, и подарки! Дальберг, как думаешь, что пришлют в этом году?
— Ерунду, разумеется, — отозвался тот. — Какие-нибудь носки или платки.
— Подарки? — Гедимин удивлённо мигнул.
— День Луны, — спокойно пояснил Мэллоу. — Тяжело следить за временем, да? Через пару месяцев тут со всеми такое. Точно знаешь, который час, но зима или лето — чёрт его разберёт...
Гедимин кивнул. "Значит, День Луны," — он вспомнил посылки с фруктами и чаем и едва заметно усмехнулся. "А скоро день атомщика. Надо как-то отметить. Нарисовать где-нибудь атом лития..."
На противоположной стене мигнул зелёный светодиод, и панель, прикрывающая сток канализации, поехала вверх. В коридоре зашуршало. Гедимин, неохотно поднявшись на ноги, шагнул к открытой нише и брезгливо поморщился. "Сброс отходов..." — он неловкими пальцами расстегнул молнию и приспустил подштанники, высвобождая выделительную трубку. К ней прикасаться было неприятно, и сармат снова напомнил себе, что это ненадолго — как только повреждённая почка восстановится, резервная система сама отключится и перестанет его донимать.
— Твою-то мать, — прошептал за его спиной потрясённый Мэллоу. — Вот не знал... Эй, Фортен!
"Saat hasulesh," — поморщился Гедимин, выливая на выделительную трубку остатки "технической" воды. Все действия давались ему с трудом — как это делается, он знал только понаслышке, за всю его жизнь резервная система выделения запускалась считанные разы.
— Это для Джеда, — сказал Мэллоу, чем-то громко шурша. Охранник хмыкнул.
— А ему надо... А, вижу. И точно, надо. Заболел?
— Джайн, ублюдок, его ножом... — буркнул Дальберг.
Что-то лёгкое упало внутрь камеры и с шорохом подкатилось к ногам сармата. Тот неловкой рукой дёрнул кверху застёжку и развернулся, утыкаясь взглядом в пол. Там лежал небольшой моток туалетной бумаги.
— Не знаю, куда смотрел Фортен, — сказал Мэллоу. — Всем выдали, а тебе — нет.
Гедимин поморщился. Он снова напомнил себе, что таким путём выводят отходы все "макаки", но смотреть на людей ему всё равно было неприятно — будто его застали за чем-то постыдным.
...В крайней ячейке контейнера с ужином лежали ярко-оранжевые ломти, с одной стороны покрытые светловатой кожурой. При их виде Мэллоу издал восторженный возглас. Кажется, многие начали ужин с них, — из коридора даже сквозь двойное защитное поле пахло эфирными маслами. Гедимин поморщился. "Если бы я ел сарматскую еду..." — он покосился на прикрытую нишу в стене и быстро отвёл взгляд. "Может, почки справлялись бы. А если пихать в себя всякую дрянь..." — он нехотя надкусил яркий ломоть. "Хотя — у этой еды есть вкус... Надо будет до ночи сбросить отходы ещё раз. Скорее бы всё заживало..."
