Полоса неудач* продолжение

* * *

— Албанец ты нерусский... — Ёчи ласково улыбался, разводя ладони в стороны. — Ну что ж ты такой нудный-то?

"Албанец" был офицером местной планетарной армии. Это Ёчи уже понял. Понял, что этот персонаж не один, понял, что странного незнакомца, то есть его самого, уже взяли на прицел. Кроме этого, он уже совершенно точно видел, что ЭТИ серьёзно не воевали. Никогда. Четыре месяца на новом месте для него не прошли даром. Он точно знал, что большинство из тех, кто здесь воевал, здесь и остались. Слишком разный уровень вооружения. Разный уровень мотивации, командования, подготовки... да всего того, что отличает "зверей" от вот... таких разодетых вояк. Планетарников.

За четыре прошедших месяца Ёчи смог добраться через половину континента в места, где цивилизация не была разрушена. По крайней мере город, который виднелся у горизонта, выглядел целым. Та часть континента, через которую шел попаданец, выглядела куда хуже. В общем-то Ёчи и шёл сюда именно по этой причине.

К границе опасной зоны путник вышел час назад. Рваться напрямую он не стал. Мало ли каких автоматических пушек тут натыкано? Лучше говорить с живым человеком.

— Стоять!

Ёчи с готовностью застыл на месте и демонстративно показал пустые ладони, подняв их до уровня пояса.

— Бросай оружие!

Правая рука медленно переместилась к автомату и, взяв его за ствол, повернула боковой стороной к источнику голоса.

— Магазин на второй кнопке! — Метку на магазине автомата, показывающую, что он не задвинут в боевое положение, должно быть хорошо видно издалека. Для того метка и поставлена.

Автомат бережно уложен на землю, небольшой рюкзак так же медленно съехал к поясу, затем опустился на землю. Сверху на него упал пояс с пистолетной кобурой, за ним массивный тесак в ножнах.

— Всё сбрасывай!

Ёчи виновато улыбнулся и сделал шаг в сторону от кучи.

— Пожалуйста, говорите медленнее? Я плохо понимаю имперский.

Его акцент и неправильное произношение наглядно показали уровень владения тем самым "имперским".

— Живешь на планете и не знаешь... — Фраза была длинной, но понял Ёчи только начало, потому и отвечать не торопился.

Он купил язык. Э... точнее — выменял. Какую-то пластинку, которую надо было приложить ко лбу, чтобы получить словарный запас. Дервил сразу сказал, что слов в этой пластинке мало и они сами по себе не приживутся, потребуется практика. Но с практикой оказалось плохо. Носители того самого "имперского" откровенно шарахались. От насильно засунутого в голову словаря с каждой неделей оставалось всё меньше.

Впрочем... лучше по порядку?

Пришел в себя Ёчи днём. Он лежал боком на мелком щебне. Лицо и глаза были засыпаны пылью. Первый глубокий вдох оказался неудачным. Ёчи кашлял и старательно вытряхивал из глазниц прилипшие к влажной коже песчинки. Ничего кроме тонкой больничной пижамы на нём не было, открытые кисти и полоса между носками и короткими штанинами уже болели. Пролежал он на солнце долго, белая кожа горожанина определённо заявляла протест такому способу загорать. Хотелось пить.

Первый осмысленный взгляд вокруг вызвал стон разочарования. Огромная пологая воронка, похожая на стадион. Ёчи угодил в самый центр. Воронка вызывала неприятные ассоциации. Очень похоже, что тут либо взорвалось что-то мощное, либо сюда упало что-то тяжелое и быстрое. Метеорит? Но собственно стон вызвало не происхождение воронки, а то, что в ней находилось. Всё пространство от центра и до краёв выгнутой линзы было засыпано мелкими каменными или бетонными осколками.

Судя по безоблачному небу и очень жаркому солнцу, отсюда требовалось быстро сматываться. Быстро, даже если тут нет никакого излучения или вредных веществ, оставшихся после взрыва... если это взрыв. От солнца требовалось спрятаться. Это критично.

Было ощущение, словно уснул жарким летним днём на пляже и проспал достаточно, чтобы голова стала неподъёмно тяжелой. Подобный опыт у Ёчи был и он ему очень не понравился. Как-то он сдуру провёл под жарким солнцем без шляпы и длинных рукавов целый день, торопясь добраться на байдарке до места встречи с друзьями. После того похода он валялся дома больше двух недель. Сейчас такие неприятности для него равны смерти.

Место было явно незнакомым. Небо и яркое солнце, которое собственно Солнцем не было точно. Размер меньше, да и воспринималось как-то иначе... но это, как и состав щебня не сильно волновало. Отсюда срочно требовалось валить. И искать воду и одежду. Затем еду. Возможно — людей. Именно вот в такой последовательности.

Про свои дорогие кроссовки Ёчи знал много. Они лёгкие, прочные, удобные... но все замечательные качества вовсе не радовали, поскольку легкая обувь для бега мало помогает при ходьбе по груде острого камня. Начиная с того, что это просто неудобно и заканчивая тем, что долго эта обувь не проживёт.

На край каменной линзы Ёчи выбирался несколько часов. Щебень был "живым", то есть легко двигался и сверху не было видно ни мусора, ни песка. Что бы тут не произошло, случилось всё не так давно. Ни на что знакомое это место похожим не было. Да и не важно. Ёчи срочно требовалось убраться с каменной россыпи, чтобы не получить тепловой удар.

Первая информация о местонахождении появилась после того, как обессиленный попаданец выбрался на край воронки. Он специально целился в самое высокое место и не ошибся. Открывшаяся картина заставила ускорить движение.

Воронка находилась почти в центре большого города. Хорошего в этом было мало, поскольку окружающие дома превратились в бетонное месиво, через которое пробираться было ещё сложнее. В этом месиве бесполезно искать убежище или укрытие от яркого солнца. Судя по цвету немногих железных фрагментов, взрыв сопровождался высокой температурой, что не удивительно. На небольших ровных участках бывших дорогой явно видны застывшие волны дорожного покрытия. Единственное, что радовало, голова оказалась до упора занята преодолением препятствий. Места для лишних мыслей было совсем немного.

Что за катастрофа вызвала появление такого места посреди города? Судя по размеру воронки взорвавшаяся здесь бомба должна быть очень большой. Настолько большой, чтобы превратить видимые три-четыре километра города в руины. Ну и выжечь то, что раньше было за домами. Сбивало с толку отсутствие спёкшегося камня на месте взрыва, да и зона разрушений на первый взгляд, была явно меньше чем после ядерного взрыва. Понятно, что все сведения Ёчи черпал исключительно из собственных весьма поверхностных знаний. Ну не был он фанатом постапа. И выживателем не был.

Город... точнее, бывший город, острым уступом уходил в море. Синяя гладь обнимала около трети видимого пространства. Слева горизонт был выше и серого цвета, очевидно, горы? А справа? Там Ёчи увидел зелёные полосы. Ничем другим кроме уцелевшей растительности это быть не могло. Именно к ним он и направился.

Воду удалось найти только к вечеру второго дня. Никогда раньше Ёчи так не радовался самой обычной, не совсем чистой воде, даже пиву во время сильного бодуна. За два дня тело высохло и, пожалуй, ничего так сильно не хотелось, как самой обычной воды.

Расколотый бетонный колодец. Глубокий, больше трёх метров. В метре от поверхности земли из трещины тонкой прозрачной струйкой вытекала та самая, горячо желанная жидкость. Удержаться на краю и не спрыгнуть вниз удалось с трудом. В мутной от жары голове мелькнула мысль, что воды-то он попьёт, но без подготовки выбраться наверх уже не сможет. Гладкие стенки, большой диаметр кольца. А выбраться ему очень нужно. Еды он так и не нашел, значит, за едой потребуется выйти на берег моря. Уж там-то точно что-то будет. Рачки, крабы, рыба... что угодно. Уже сейчас Ёчи был готов съесть всё что угодно, а чего ожидать через сутки?

В колодец была опущена найденная неподалёку гнутая железная конструкция. Чем именно ЭТО было до катастрофы? Перилами, арматурой или частью ограды? Об этом думать не хотелось. Вообще. Достаточно длинная для того, чтобы по ней можно было выбраться из колодца. Достаточно крепкая и в то же время не запредельно тяжелая. Терпения хватило, чтобы спуститься до воды, не порвав окончательно остатки нелепой одежды. И... начался праздник.

Вокруг этого колодца Ёчи и кружил следующие сутки, периодически ныряя в воду с головой. Жить стало немного легче.

Ночь оказалась холодной, к утру просто не осталось никаких сил. Поспать получилось от силы пару часов, затем снова стало жечь солнце. Нормального укрытия от лучей так и не обнаружилось. В глубоких дырах было слишком холодно, мелких... просто не было.

После успешного водопоя брожение по остаткам города стало осмысленным, что не могло не принести результаты. У путешественника появилось две целых бутылки и обрывок какой-то синтетики. Немного позже нашлась чудом уцелевшая сумка из плотной ткани, в которую бутылки помещались. Отбитая камнем полоса синтетики заменила ремень. Таким же образом остатки пластиковой... шторы(?) были приведены в некое подобие плаща с завязками. Это подобие одежды прикрыло тело от прямых лучей днём и, возможно, поможет укрыться от холодного ветра ночью.

Оставаться в развалинах хотелось, но ничего съедобного рядом не обнаружилось. Ёчи подумал, что вблизи от эпицентра выгорело всё, что могло гореть. Странно так выгорело, без остатка. Несколько обнаруженных сверху скелетов какого-то транспорта выглядели как ажурные металлические аквариумы из которых вынесли стекло. Смысла что-либо рассматривать не было, поскольку ситуация упиралась в отсутствие самого необходимого. В том числе и времени. Только то, что поможет выжить сейчас. Всё остальное — потом.

Первый раз Ёчи нормально выспался дней... наверное, через десять после своего прибытия на незнакомую планету. Время просто слилось в одну сплошную ленту. Без перерывов на "отдохнуть" или "подумать".

Еды в море оказалось более чем достаточно, но возле разбитого города весь берег был усеян трупами людей и запах стоял такой, что в горло ничего не лезло. Даже голод не смог победить отвращение. Кроме того, были сомнения, что всякая мелкая водяная живность, объедавшая мертвецов, вообще съедобна.

Что думал сам попаданец? Много всякого. Буквально ничего такого, что стоило бы подробно описывать. Катастрофические события следовали одно за другим. Он сорвался на голые камни, потерял накидку, окончательно дорвал обувь, раздавил бутылку для воды. Вот в таком масштабе всё и происходило.

Днём было жарко до опупения, ночью — холодно. Болели обгоревшие участки тела. Появились сильные ушибы и порезы. Одежды не было и сам попаданец в гробу видал все подобные приключения. Без одежды и обуви, без малейшего представления о том, где он находится. Без горячей пищи, безопасного ночлега и хоть какой-то уверенности в завтрашнем дне. Это ещё что за удовольствие?

Первую свою одежду Ёчи снял с трупов. И обувь. Всё полоскалось в воде, оттиралось песком, сушилось и... продолжало вонять. Привыкнуть к запаху оказалось выше человеческих сил. Но возможность идти дальше появилась и это было хорошо.

Как бы там ни было, он выжил. Со всеми сопутствующими приключениями добрался до чистого участка побережья, где обнаружил съедобных крабов. На вид они ничем не отличались от земных. Правда, биологом Ёчи не был и никогда подолгу не задерживался на морском берегу. Да и плевать сейчас на все отличия или сходства. Они были съедобными и от них... не было никаких неприятных последствий. Рано утром на песчаном пляже этих бронированных уродцев собиралось достаточно, чтобы сварить в мятом но чистом ведре нормальный завтрак и обед... и ужин.

Затем Ёчи нашёл почти целый летательный аппарат, очевидно сбитый ударной волной взрыва. Почему летательный? А у него не оказалось колёс или чего-то похожего. Вообще. Не горевший, без заметных внешних повреждений. Дверь, через которую выпал единственный пассажир, оказалась снизу, сам аппарат висел, застряв между толстенными стволами какого-то дерева.

До пустого металлического кокона Ёчи добрался с третьего раза. Багажник за задним сиденьем оказался набит нужными вещами. Помимо сидений с мягкими подушками, Ёчи вытащил набитый до упора рюкзак, кучу непонятного металлического инструмента. И наконец-то, целую сумку нормальной одежды.

Обувь оказалась чуть великоватой, как и остальное... но всё было чистым и сухим. И тёплым. Из выложенных в ряд сидений получилась хоть и узкая но вполне удобная кровать, толстое одеяло позволило спать всю ночь, не поднимаясь к костру согреться. Благодать.

Проснувшись следующим утром Ёчи впервые улыбнулся. Свежий воздух, птички, зелёная листва... хорошо! Курорт, блин, солнышко тёплое, чистое море. Каждый день свежие крабы... кстати. А вон и приятель припёрся. Серый в едва заметную полоску.

— Эй, Чек! Чудесное утречко, правда? За крабами идём?

Объявившийся пару дней назад серый зверёк, похожий на белку, мелькнул пушистой молнией вокруг ног и взлетел на плечо. На шее у этого объедалы был тонкий ошейник с непонятной надписью. Скорее всего, потерялся. Совсем не странно при том, что творится вокруг.

— Чек-чек!— Мягкая лапка коснулась щеки. — Чек!

Вот... как ты ему откажешь?

Мелкий появлялся утром, ходил с Ёчи за крабами. Смешно было смотреть, как пушистый ком мечется по берегу, сопровождая каждого брошенного в мятое ведро краба громким воплем... ЧЕК! Ничего больше он сказать не мог, наверное.

Метание Чека достигало пика к моменту, когда человек вынимал утреннюю порцию варёных крабов. Получив расколотый камнем панцирь, зверёк потешно ворочал его до тех пор, пока угощение не остывало. Выгрызал внутренности, закусывал остатками клешней... и исчезал. До следующего утра.

— Меркантильный засранец ты, Чек. Посидел бы часок рядом?

— Чек-чек! — Радостно соглашался пушистый уже из кустов и... появлялся только следующим утром.

— Ну как же ты так... неловко? — Ёчи наконец добрался до самого пилота. В рюкзаке и багажнике каплеобразной машины нашлась масса полезных вещей. Ещё больше было предметов, назначения которых опознать не удалось.

Аптечка. Это скорее... на нюх. Из массы находящихся в мягкой коробке тюбиков и склянок использовался пока только прозрачный лейкопластырь. Толстая прозрачная лента наклеивалась на чистую кожу и через пару минут отлипала, оставляя на теле нижний слой. Порезы и ссадины под прочной прозрачной плёнкой заживали моментально.

Большой нож так и остался без применения, поскольку Ёчи никуда не ходил. Сухие ветки для костра удобнее было ломать камнем, срубить шесты? Это да. Но уже обрезАть концы палок было неудобно. Специфическая вещь. Возможно, будь под ногами мягкий грунт, этим мачете работать было бы удобнее? Как с топором, уперся в землю и руби... но тут везде камень, затупится или треснет. Жалко. Пока кривое лезвие массивного ножа удобным не казалось, но и лишним такой предмет не был по определению.

Помимо котелков и металлической посуды, под широким задним сиденьем аппарата оказался большой пакет с плёнкой и тремя толстыми рулонами ленты, похожей на скотч. Поскольку они находились в одной упаковке с плёнкой, их назначение определилось быстро. Плёнка так же как и привычный полиэтилен плохо рвалась, но хорошо резалась ножом. С помощью найденного скотча плёнка прочно склеивалась. Когда начнётся дождь, из неё выйдет хорошее укрытие.