Время охотников прошло

1

Вставай. Вставай. Вставай! Еще немного. Потерпи еще совсем чуть-чуть. Боль — ничто. Иллюзия. Ты можешь ее развеять. Ты должен ее развеять! Должен!

Мои пальцы смыкаются на рукояти боршверта. Кровь бежит из разбитых губ и десятка ран. Колени молят меня о пощаде, желая сдаться.

Я пошел вперед, споткнулся, но не перестал двигаться. Боршверт поднялся; я едва мог удержать его — настолько сильно он трясся.

Она стояла на том же самом месте, продолжая листать книгу. Листать проклятую книгу! Я шел по трупам своих товарищей, а ей было плевать!

Я нашел в себе силы побежать; ноги отозвались болью, но я не мог замедлиться. Не сейчас. Ведьма должна умереть! Боршверт ударил, но я не смог навредить ей. Не смог!

Меня отшвырнуло в сторону, огонь охватил то немногое, что осталось от моей одежды.

— Хватит отвлекать меня, Йеррен. Успокойся, иначе я заставлю тебя страдать.

Страдать? Как ты можешь заставить меня страдать, бессердечная сука?! Ничто больше не может причинить мне боли, проклятая ты тварь!

Я начал подниматься вновь, собираясь погибнуть стоя, но она не позволила мне даже этого. Не дала мне и шанса умереть, как подобает мужчине. Вместо этого я валялся в грязи, дерьме и крови, и пытался запихать кишки обратно в живот.

— Умри, охотник.

Она растопырила пальцы, и ледяной туман сорвался с ее ладони. Он влился ко мне в рот и начал уничтожать меня изнутри. Я достал нож, но уже ничего не видел. И не чувствовал.

Ведьма терзала меня, рвала на куски, обнажала мышцы, а за ними и кости.

Я не мог ничего сделать. Не мог. Не мог...

* * *

Двадцать лет спустя.

— Отлично, мастер Йеррен. Просто отлично!

Боршверт со свистом рассек воздух, вонзаясь в набитое соломой пугало, на которое надели легкие доспехи. Кончик меча с легкостью отыскивал щели между идеально подогнанными пластинами, раз за разом пробивая защиту.

Йеррен прокрутился, сделал серию выпадов, шагнул в сторону, еще два выпада. Глаза, подмышки, пах, горло, внутренняя часть ноги. Он бил так легко и непринужденно, что казался неуловимым призраком.

Костлявая рука перехватила оружие, Йеррен ухватил пугало за руку и бросил на пол, даже в падении успев нанести ему удар.

— Браво. Браво!

Оружейник подошел ближе, улыбаясь и хлопая в ладоши.

— Вы прекрасно справляетесь. Еще немного, и вы полностью восстановите свою былую силу. Ваши удары получались ну просто идеальными!

Йеррен поднес меч к глазам, пропуская всю эту лесть мимо ушей.

— Я все еще недостаточно быстр.

— Потерпите немного — скоро вы полностью оправитесь от вашего... отсутствия и сможете и дальше продолжать охоту.

Йеррен обернулся, в глазах его начали разгораться искры:

— Это ты так мягко назвал мою смерть?

— Я не думаю, что вам приятно слушать подобное...

— Правильно думаешь.

Йеррен отдал клинок оружейнику и побрел на выход. Его серая кожа под солнечными лучами светлела, становясь практически нормальной. Нормальной, если вы привыкли разглядывать трупы.

На выходе Йеррен обернулся и лишний раз убедился в том, что оружейник следует прямо за ним.

— Тебе что приказали следить за мною постоянно?

— Совершенно верно, господин. Герцог и леди Саррисса боятся, что вы можете навредить себе.

— Навредить себе, или их репутации?

— Если вам угодно, можете думать и так. Но у меня строгие указания: помогать вам в вашем восстановлении, но не при каких обстоятельствах не оставлять одного. Бывали разные... случаи, когда подобные вам сходили с ума в один миг, и начинали крушить и убивать.

— Ясно. Ну, пойдем.

— Куда вы направляетесь?

— Конечно же к этой проклятой ведьме.

* * *

Саррисса отшатнулась, позволяя энергии пройти сквозь обелиск, а затем влиться в мраморную плиту на постаменте. Красный туман забирался в трещины и небольшие щели. Ведьма улыбнулась, перелистнула страницу своей книги и продолжила чтение заклинания. Она трудилась уже почти целый час, ни разу не сбившись и не сделав заминки.

Заклинание набирало силу, постепенно истончая ткань мира. Сарриссе нужно было лишь создать окно, а потом она продолжит работу, когда будет готова. Важно было лишь продвинуться вперед. Совсем чуть-чуть.

Сила сплеталась вокруг плиты, постепенно образовывая сияющую алую паутину, которая казалась собранной из драгоценный камней.

Дверь открылась, внутрь вошли люди, но Саррисса не могла обернуться. Ей нужно было еще немного времени. Всего несколько мгновений!

Возвращенный прошествовал между столов и остановился прямо за плечом ведьмы.

— И какой же отвратительный ритуал ты проводишь в этот раз?

— Не. Мешай. Мне. Я. Должна. Сосредоточиться. — Каждое слово давалось ведьме с неимоверным трудом.

Йеррен прошел вперед и встал рядом с мраморной плитой.

— Должно быть ценная вещица? — спросил он и, не дожидаясь ответа, столкнул ее с постамента.

— Нет! — вскричала Саррисса видя, как ее тщательно выверенный ритуал рушится, а бесценная плита раскалывается. — Нет!

Ведьма бросилась вперед, но мощная волна магии отшвырнула ее. Над головой ведьмы пролетел Возвращенный, в полете сбивая с ног оружейника. Саррисса встала, пытаясь различить хоть что-то в этом мельтешении цветов и тумана. Ее магия и сила плиты вырвались на волю и теперь находились прямо перед ней, неподвластные никому.

— О нет.

Ведьма взмахнула руками, пытаясь уничтожить принявшую форму силу, но ничего не выходило. Оставалось только одно. Саррисса бросилась к комоду и начала выгребать из него все, до чего могла дотянуться. Затем схватила небольшой кожаный мешочек, вынула из него миниатюрную серебристую сферу и метнула прямо в центр сияющего тумана, что постепенно разрастался и заполнял ее комнату. Вспышка, а затем туман исчез, навеки запечатанный в сфере, без возможности когда-либо быть использованным.

Йеррен поднялся с пола и протянул руку оружейнику:

— А ведь я предупреждал...

— Ты что творишь, никчемный ублюдок?!

Саррисса набросилась на Йеррена, поливая его руганью; длинные светлые волосы ведьмы растрепались, платье алого цвета было измято.

— Ничтожный мертвец. Жалкий охотник, убитый собственной добычей. Я вернула тебя, я позволила тебе вновь испытать радость жизни! Я же могу тебя и уничтожить!

В руках ведьмы появился большой огненный шар, который принял форму копья.

— На колени, тварь!

Йеррен не пошевелился, лишь серебряный язык блеснул за плотно сжатыми зубами.

— На колени, или я тебя уничтожу! Считаю до трех. Раз!

Йеррен покачнулся, но остался на ногах. Искры в его глазах засияли.

— Два!

— Три, — прорычал охотник.

Возвращенный шагнул вперед. Его обтянутый серой кожей череп оказался всего в нескольких сантиметрах от искаженного гневом лица ведьмы.

— Никогда не угрожай, если не можешь исполнить угрозу. Этим ты лишь доказываешь свою бесхребетность и слабость.

Йеррен обошел пылающую бешенством ведьму, остановившись возле разбитой плиты.

— Я не дурак, ведьма. Возвращающий не может навредить Возвращенному, а Возвращенный не может навредить Возвращающему. И однажды я буду свободен. — Йеррен подошел к столу, сплошь заваленному бумагами. — Однако это не значит, что я не могу навредить твоей работе, сука.

С этими словами Йеррен схватил стопку с записями и швырнул ее в огонь. Пламя уничтожило бесценные бумаги в считанные секунды.

— В чем отличие между тобой и мной, Саррисса? Я потерял то немногое, что имел в тот самый миг, когда умер. У меня нет семьи, денег, власти, сокровищ. Ничего! Мне нечем угрожать! Но вот ты... Поверь, я сделаю все, чтобы твоя жизнь стала настолько отвратной, насколько это вообще возможно. И ты ничего не сможешь с этим поделать.

— Госпожа?

Ведьма обернулась; в комнату вошел слуга, в руках он держал серебряный поднос, на котором лежала небольшая записка. Саррисса развернула ее, быстро пробежалась глазами по тексту и отправила слугу прочь.

— Тебе повезло, охотник. Герцог хочет, чтобы мы с тобой явились к нему.

Девушка вышла из комнаты, на ходу бросив оружейнику:

— Найди для него подходящую одежду, или я отправлю тебя чистить конюшни.

— Будет сделано, госпожа.

* * *

— Это не подойдет. Это тоже. А это... Ну, давайте попробуем.

Оружейник молча наблюдал за тем, как личный портной герцога носится по помещению, пытаясь найти для гостя самый подходящий наряд по случаю аудиенции. Энергичный старик развивал такую скорость, что ему бы позавидовали молодые гонцы.

— Вот, господин. Примерьте. Он подчеркивает цвет ваших... глаз.

Йеррен недоуменно воззрился на кроваво-красный камзол до колен, расшитый золотом. Он был охотником. Человеком, чьим домом стала дорога и дикий лес.

Охотник зарычал и отпихнул тряпье прочь.

Портной, ничего не понимая, отступил назад. Он не привык, чтобы кто-то подвергал его выбор настолько резкой критике.

— Что-то не так?

Йеррен прошел мимо портного и остановился возле кладовки, из которой помощники портного торопливо выносили все новые и новые камзолы и сюртуки.

— Мастер Йеррен?

— Кто я такой? Возвращенный? Естественно. Ходячий труп? Безусловно. Но еще я охотник, каких еще не создавал этот свет. И мне не нужны пышные одежды, как не нужны цветы утопленнику, нежность — насильнику, жалость — маньяку. Мне нужна одежда, в которой я смогу терзать и убивать.

— Но герцог хочет видеть вас как можно скорее! Мы не можем потратить время, чтобы найти вам доспехи, поддоспешник, ремни и...

Портной замолчал, когда Йеррен посмотрел на него; искры в глазницах вспыхнули.

— Как тебя зовут?

— Ганс, господин. Личный портной Его Светлости.

— Ганс. Охотник на ведьм не носит доспехов. Если конечно у него есть хоть капля здравого смысла. Мы не солдаты на поле боя, не рыцари на турнире. Мы — гончие, что преследуют добычу, не позволяя ей ускользнуть. Мы уничтожаем врагов на своих условиях. Если нас ждут спереди, мы атакуем со всех сторон сразу. Если врагов десятки, тогда мы заставим его думать, будто нас сотни. И ни один уважающий себя охотник на ведьм не пожертвует подвижностью ради лучшей защиты. Нам не нужны доспехи, не нужны слуги и помощники, которые будут снимать их каждый раз, когда нам захочется помочиться.

— Тогда, что вам нужно?

— Найди мне рубаху, плащ, штаны, перчатки, шляпу и легкие сапоги. И все обязательно должно быть сделано из кожи.

— Из к-кожи? Но у нас нет...

— Тогда найдите! И мне плевать, сколько вам понадобится на это времени. Я не уйду отсюда ни в чем другом, — с этими словами Йеррен выбил дверь в коридор и направился обратно в тренировочный зал.

Портной все еще находился в шоке от услышанного, когда оружейник мягко потрепал его за плечо:

— Ганс, я советую вам выполнить просьбу этого господина.

— Но я не могу! Есть этикет, правила. Я просто не могу прийти к герцогу и заявить о том, что мы выведем гостя в чем попало!

— Ганс! — уже более решительно прошептал оружейник. — Вы не понимаете, что сегодняшний случай уникальный? Думаете, Его Светлости будет дело до того, как одет его гость? Он сегодня же поручит ему задание, после чего мастер Йеррен отправится из замка. И после вы увидите его лишь раз: когда он с триумфом вернется обратно. Этот человек — легенда среди охотников на ведьм. И звали его "Закутанным в кожу" не просто так. Поэтому я прошу вас, выполнить его пожелание.

Портной неуверенно огляделся, отложил все еще сжимаемый в трясущихся ладонях камзол, сглотнул и кивнул:

— Хорошо, я посмотрю, что мы сможем сделать.

— О большем я и не прошу.

* * *

— Охотник на ведьм Йеррен!

Церемониймейстер объявил прибытие охотника с такой важностью и помпезностью, словно в зал для приемов ступал сам король. Йеррен коротко кивнул мужчине, одетому в настолько богатую одежду, что он выглядел чуть ли не отлитым из золота. Охотник прошел по красному ковру мимо выстроившихся вдоль стен стражников и остановился возле трона.

На вид герцогу казалось не более тридцати, хотя Йеррен знал точно — ему сорок восемь лет. Гладко выбрит, ухоженные руки, взгляд голубых глаз был холоден, а тонкие губы не выдавали абсолютно никаких эмоций. Расшитая жемчужинами золотая мантия была небрежно наброшена на спину, голову венчала прекрасная корона. Не такая богатая, как у короля, но оттого не менее величественная.

Герцог сделал небрежное движение рукой — из-за трона вышла Саррисса. Она успела переодеться, и теперь светлые волосы ведьмы резко контрастировали с абсолютно черным платьем.

— Герцог, — Йеррен склонил голову, не спуская глаз с ведьмы, неодобрительно прищурившуюся при подобном пренебрежении правилами этикета. Йеррен понимал, что по правилам должен был поклониться — не так глубоко, как если бы его принимал король, но так, чтобы подчеркнуть статус человека перед собой. А то, что он сделал сейчас, было если не оскорблением, то как минимум подколкой в отношении герцога. — Я слышал, вы хотели меня увидеть.

Герцог бросил взгляд на застывшую справа от него ведьму и крикнул страже:

— Всем выйти. Оставьте нас одних. И вы тоже, мистер Гаррас.

Церемониймейстер глубоко поклонился и с важным видом зашагал на выход, за ним шли стражники, которые постоянно оглядывались — им вовсе не хотелось оставлять герцога наедине с охотником.

Возвращенный подождал, пока не закроются двери, а затем повернул голову к ведьме:

— Поверить не могу, что и двадцать лет спустя вы не будете истреблены.

Саррисса ничего не ответила, лишь отвернулась; на лице ее застыло злобное выражение. Еще бы, ведь Йеррен лично уничтожал ей подобных на протяжении многих лет. И умер, пытаясь избавить мир еще от одной...

Герцог Роллон поднялся с трона, оставив мантию на своем седалище.

— Охотник на ведьм Йеррен, — мягко проговорил герцог, спускаясь по ступеням. — Первый ученик великого охотника Кловелля, погибшего при Фитесбурге. Человек, что лично сжег деревню Катка, вместе со всеми ее жителями. Человек, развязавший войну с графом Мельдешем и вырвавший его сердце прямо на глазах собственных дочерей. Выживший в бойне при ущелье Крассир. Человек, отправивший на костер тридцать три ведьмы, заколовший — шестнадцать, повесивший — трех, четвертовавший — одну. Вы были легендой Йеррен. Когда я был молод, слава о вас гремела по всему герцогству. Мой отец всегда боялся, что вы придете в его город и начнете творить самосуд, но его страхи оказались напрасны.

Герцог остановился перед охотником, заглянув ему прямо в пустующие глазницы:

— Он боялся вас, но я лишь восхищался вашей целеустремленностью. А когда стало известно о том, что вы трагически погибли, пытаясь выжечь очередную секту еретиков, это стало настоящим ударом для всех нас.

Йеррен слегка наклонил голову, вспоминая тот день. Пламя, лед, молнии. Его товарищи пали один за другим, но продолжали сопротивляться на протяжении всей битвы. А когда он остался один, то продолжил безнадежно проигранный бой. Он дрался, уничтожал врагов огнем и мечом, рвал зубами, бил ногами, но все равно потерпел поражение.