|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Часть 3.
Прирученное пламя.
Узкая покрытая квадратными бетонными плитками тропинка, бегущая к вершине холма, где установлена уходящая в небо гранитная стела. Ее серая поверхность покрыта тонкими золотистыми полосками выбитых в камне имен, над которыми крупными буквами выведено: "Героям Наймара. Мы помним о вас". Взгляд, пролетев по строчкам, выхватывает знакомое имя: штат-генерал Андре Роханцев.
— Ну привет, старый друг.
Сергей, опираясь на трость, опустился на одно колено и возложил к стеле небольшой венок, поднялся, несколько минут постоял так молча, склонив голову, затем с легким вздохом выложенный темно-серым мрамором бордюр, охватывающий памятник широкой дугой. Небольшая серебристая стопка из нержавейки с легким звоном стала на отполированную поверхность и в нее из карманной фляжки плеснулась темная жидкость ароматного наргорского коньяка. Ратный поднял стопку, поболтал ее, разгоняя коньяк по стенкам, и тоненькой струйкой вылил его к основанию памятника.
— Давай за встречу, дружище. Теперь мне.
Он вновь наполнил бокал, на этот раз до краев, и залпом опустошил его, затем долго молчал, смотря то на расстилающийся внизу город, то в сторону горы, где словно поломанные зубы неведомого чудища виднелись, превращённые в музей, развалины старой крепости.
— Андре, надеюсь, ты просишь меня, что я так долго не приходил, — наконец произнес он. — Дела все дела, сплошная суета. Кстати, не поверишь, но о твоей гибели я узнал лишь через два года. Представляешь. Они не хотели меня волновать, понимаешь, не хотели расстраивать. — Он коротко хохотнул. — Работал все эти годы как проклятый.
Взгляд Сергея вновь остановился на городе.
— Все не зря было, дружище, все не зря, — пробормотал он, проталкивая комок в горле, глотком прямо из фляжки. — Смотри, каким красивым стал город. А сколько там детей. А ведь они бы не родились, если бы не ты со своими ребятами. Как всегда, стоял до конца, да...
Он опустил голову, а налетевший ветер взъерошил его седые волосы своей невесомой дланью, словно утешая. Сергей еще раз приложился к фляге, чувствуя, как алкоголь, разливаясь внутри ласковым теплом, постепенно глушит боль в сердце.
— А знаешь, Андре, у меня ведь сын и мы с Тей назвали его в твою честь. Только не спрашивай как, сам не знаю.... Я ведь родился не здесь, дружище, а там, — он кивнул головой в небесную высь. — У далекой звезды по имени Солнце. Мы похоже только внешне, а внутри абсолютно разные, даже сердце у меня немного не там, где у вас, ребер меньше... По идее, мы никак не могли иметь детей, у нас разная физиология, генетика и еще хрен знает что. Однако у меня сын...уже птнадцать лет..., — фляжка снова едва слышно булькнула. — Нет, я конечно догадываюсь, что тут дела в этих чертовых инвитах, но до сих пор не понимаю, что и как они сотворили с моей женой. Не понимаю и боюсь. Боюсь, что однажды проснусь, а ни ее, ни Андрюхи, нету, лишь черная липкая жижа... противная, склизкая...Дурацкие сны, знаешь ли, и мысли... в последнее время.
Ратный тяжело вздохнул.
— Ну что тебе еще рассказать, старый друг. Месяц назад не стало Рослава, лег спать и не проснулся. Вот так вот просто.... Да...стареем мы, дружище, стареем. Даже я уже себя не так хорошо чувствую, да и раны по ночам болеть стали. Но, знаешь, Рос все же успел доделать то, что мы задумали, а также оставил после себя кучу учеников. Умные ребята.... У Анта все в порядке, недавно обзавелся внуками, причем аж тремя, представляешь, бегает теперь как молодой. А вот Чаклин тот наоборот, степенным стал, заведует академией. Да, да, той самой, нашей, она сейчас расстроилась, почти маленький город. Заматерел, располнел, в кабину уж точно не влезет. А вот с Нариславым уже года три не видимся, он где-то там, на севере, все что-то испытывает, пытается мне доказать.
Сергей усмехнулся.
— А еще знаешь, что скажу, дружище. Ты, наверное, не поверишь, но теперь вокруг этого мира вращается маленький железный шарик. Он небольшой, всего вот такой, — он развел руками, демонстрируя примерный размер. — Наш первый искусственный спутник. Он почти ничего не умеет, лишь пищит в эфир, как неоперившийся птенец. Но ты же меня знаешь, это всего лишь начало ...
Звук шагов и последовавшее за ними короткое вежливое покашливание, заставило его обернуться и вопросительно посмотреть на подошедшего ратнинанта.
— Товарищ Генеральный, тер Эйтан, нам уже пора, самолет ждет, — сказал он.
Ратный бросил взгляд на наручные часы и, кивнув офицеру, поднялся, опираясь на трость. Повернулся, посмотрел на памятник, опустил голову, постоял молча, затем тихим голосом произнес:
— Ну вот и все, Андре, мне пора. Не знаю, приду я еще сюда или нет, или может скоро увидимся в другом месте, в любом случае. Мягкой тебе земли, дружище.
Он резко развернулся и, прихрамывая, направился вслед за офицером к подножью кургана, где его ожидала машина, а на гранитном бордюре так и осталась стоять недопитая фляжка и до половины, на прощанье, наполненная стопка.
Они стояли рядом плечом к плечу, Генеральный Конструктор и Первый Космонавт, молча смотря на возвышающуюся перед ними белоснежную свечу ракеты, пропитываясь ее скрытой мощью и молчаливым величеством.
— Как самочувствие, готов к полету? — наконец спросил Генеральный, доставая из кармана пачку с аромами.
— Так точно, товарищ Эйтан, — бодро ответил парень, улыбнувшись своей белоснежной улыбкой и помолчав, словно извиняясь, добавил: — Правда мандраж небольшой чувствую, словно курсант перед экзаменационным полетом.
— Мандраж — это хорошо, это позволяет себя чувствовать в тонусе, — понимающе кивнул Конструктор, закуривая. — Хотя я и сам не лучше, вот, посмотри.
Он вытянул перед собой ладонь, которая заметно подрагивала.
— Сам волнуюсь ка школяр. Впрочем, нам это простительно, ведь завтра нас действительно ждет экзамен, причем сдавать мы его будем сразу за все человечество. И ты идешь первым. Завтра, ты, друг мой, проложишь нам дорогу к неизведанному, сделаешь первый шаг туда, — он кивнул в стремительно светлеющее утреннее небо, — за его грань. Это только начало пути, но поверь, пройдут годы и именно благодаря нам, наши потомки шагнут сперва на другие планеты системы, а затем отправятся к звездам. Но когда бы это не случилось в начале пути всегда будешь ты. Это твоя роль и ноша, поэтому еще раз спрошу: готов ли ты к ней?
Первый Космонавт понурил взгляд, словно сомневаясь, что ответить, а когда поднял глаза на Генерального в них плескалась лишь бездонная синева небес и не тени сомнения.
— Готов, товарищ Эйтан.
— Вот и хорошо, — улыбнулся Сергей, хлопнув его по плечу. — Иди, отдохни немного, побудь с семьей и на подготовку.
Первый отдал честь и быстрым шагом направился к стоящим в стороне офицерам из отряда космонавтов, а Ратный, проводив его взглядом, вновь повернулся к уносящейся ввысь белоснежной стреле ракеты. Завтра в пять часов утра.
Он выпустил в небо тонкую струйку дыма. Годы, долгие годы, наполненные бессонными ночами, горечами неудач и радостями побед остались позади.... Завтра в десять утра.
Сергей отбросил догоревшую сигарету и, достав новую, щелкнул зажигалкой.
В этом мире не было космической гонки, он в отличие от своего земного коллеги, ни с кем не соревновался за покорение пределов. Этот мир не ожидал ничего подобного, не был готов, даже не думал о подобном, по крайней мере, не так быстро, даже в фантастических книгах полеты на другие планету упоминались крайне редко, наверное поэтому, запуск первого искусственного спутника планеты буквально вверг всех в некое состояние прострации. На несколько дней мир погрузился в полное молчание и игнорирование данной новости, затем пришло отрицание и обвинения во лжи, но тонкий монотонный писк в эфире, упорно рушил все доводы скептиков. В конце концов, стена молчания рухнула, сменившись общим ликованием, а ученый и инженеры всех стран "срочно кинулись вдогонку" — поздно, слишком поздно.
Это было два года назад, а завтра он преподнесет этом миру новый сюрприз. Но пока нужно съездить домой, побыть с женой, а то он уже неделю с космодрома не вылезает.
Сергей поднял голову, посмотрел в светлеющее небо, на розовеющем полотне которого все еще видны были бледные точки звезд и, погрозив им рукой с зажатой промеж пальцев сигаретой, бросил:
— Я же говорил, что вновь доберусь до вас, говорил.
От космодрома всего два часа на автомобиле по прямой словно стрела, разрезающей степь косым темно-серым шрамом, бетонке, и вы въезжаете в город Звездный, что раскинулся на берегах степного озера Бахрасай. Этот город вырос буквально за несколько лет на месте небольшой рыбацкой деревушки и теперь менялся с каждым годом: двухэтажные, деревянные рабочие бараки в центре постепенно уступали место кирпичным и бетонным пятиэтажкам, а одноэтажный " городок инженеров", что тянулся вдоль берега озера и часть строений которого представляли из себя перестроенные на скорую руку вагончики-бытовки, все больше обрастал крепкими, кирпичными домами. Один из первых таких домов получили они с Тей, чуть больше пяти лет назад. Причем Сергей долго сопротивлялся, но коллеги по институту настояли, говоря, что негоже главе ютится в пусть и переделанном, но вагончике. Теперь его дом был, пожалуй, одним из самых скромных на фоне новоотстренных, но Ратный не жаловался, да и Тейрину вполне устраивало их жилье.
Машина затормозила около невысокого кованого забора, по другую сторону которого уже вовсю цвели молодые лигнии.1 Сергей отпустил водителя, попросив заехать ближе к пяти утра. Открыл калитку, неторопливо прошел по выложенной серыми плитками дорожке, вдыхая запахи цветения и, поднявшись по ступеням крыльца, принялся хлопать по карманам в поисках ключей, но дверь неожиданно распахнулась. Судя по всему, Тейрина заметила подъехавшую машину и ждала его у порога.
— Привет, милая, не ожидал, что ты дома. Что-то на работе случилось?
— Нет, — улыбнулась та, целуя мужа в щеку. — Просто узнала, что ты приедешь, и решила взять выходной.
— Опять кто-то сообщил, ну никакой секретности, — покачал он головой и, напустив на себя нарочито грозный вид, добавил: — Вот вычислю твоего информатора, сразу же уволю.
— Я тебе уволю, — кулачок женщины впечатался ему в плечо. — Раздевайся давай, еда уже на столе, а то совсем себя запустил на казенных харчах, вон костюм как на вешалке болтается.
— Это я себя просто в форме держу, — Сергей втянул живот и выпятил грудь. — Видишь, какой у тебя муж красавец.
Они посмотрели друг на друга. Тейрина как всегда не выдержала первой и, прыснув от сдерживаемого смеха, уткнулась головой в грудь мужа.
— Уже совсем седой, а все хорохоришься, — сказала она.
— Ты тоже не лучше, — ответил Ратный, гладя ее по пепельным волосам.
— Но ведь я все равно красивая?
— Самая красивая.
Сергей улыбнулся, вскользь подумав про себя, что совершенно не покривил душой, сказав это. Даже спустя все эти годы Тей была для него всё еще самой прекрасной и желанной женщиной и, несмотря на всю ее седину и морщины, он до сих пор продолжал видеть в ней ту озорную девчонку, что встретила его у ворот старой крепости. Он нежно коснулся губами ее лба, отстранился, скинул с плеч пиджак, бросил быстрый взгляд в зеркало и, пригладив вечно растрепанные волосы, прошел на кухню, где на столе уже стояла наполненная тарелка с горячим супом.
— Ты сегодня надолго? — поинтересовалась Тейрина, усаживаясь напротив и, с улыбкой, наблюдая, как он с аппетитом набросился на домашнюю еду.
— Утром в пять Вик за мной заедет, — ответил Сергей, отламывая кусок хлеба от лежавшей перед ним краюхи, — а дальше как пойдет. Сама ведь понимаешь.
— Понимаю, — кивнула та вздохнув.
— Тейрин, — Ратный отложил ложку. — Поверь, отстреляемся этот раз и сразу возьму отпуск, съездим куда-нибудь. На море, например.
— Милый, не обещай, — улыбнулась женщина, смотря на мужа с любовью и грустью, — ты же знаешь, что этого не будет. Найдется сразу же сотня дел, которые не позволят тебе никуда уехать. Помнишь прошлый раз, когда нас сняли буквально с самолета....
— Тей, клянусь, этот раз обязательно поедем. Лучше скажи, как там у тебя в школе?
— Да нормально, все как всегда, каникулы ведь, хотя вчера...
Тейрина принялась рассказывать о своем классе, а Сергей, отставив пустую тарелку в сторону, внимательно слушал, втайне восхищаясь своей женой. В принципе, Тей могла не работать, а сидеть дома, живя, так сказать, в свое удовольствие. С самого переезда в Звездный государство взяло их семью на полное обеспеченье, оплачивая любые расходы, но даже это не заставило его жену стать домохозяйкой. Помаявшись пару недель, она устроилась на время в местную школу обычным учителем начальных классов, да так там и осталась. Сперва он подтрунивал над ней, в шутку критикуя регрессивность ее карьерного пути, от главы академии, до простой учительницы, даже предлагал другую более престижную работу в КБ, но она постоянно отказывалась. И, в конце концов, Сергей сдался, поняв, что ей действительно понравилось работать с детьми, что она нашла свое место и настоящее призвание, пусть это и случилось уже на склоне лет.
— Кстати, а где Андре? — спросил он, едва Тей замолчала.
— Да с утра с друзьями на озеро умотал, какой-то они там новый затон нашли, обещал рыбы наловить ведро.
-Рыба — это хорошо, — Сергей неожиданно для самого себя вдруг зевнул, до хруста в челюсти и виновато посмотрел на жену. — Прости, замотался. Можно прилягу на часок, а потом пойдем, прогуляемся. Давно ведь в город не выходили.
— Ложись, только сполоснись под душем, я там чистое постелила, — понимающе улыбнулась Тейрина.
Ратный с благодарностью обнял жену и, поцеловав ее, направился в ванную.
Тугие струи теплой воды ударили в лицо, прогнав навалившуюся сонливость и одновременно обострив ощущение накопившейся за последние дни усталости. Захотелось набрать полную ванную теплой воды и улечься в нее, расслабившись, закрыв глаза, прислушиваясь к звукам окружающего тебя мира, падающим с носика латунного крана каплям воды. Нет, не стоит. Сергей тряхнул мокрой головой, орошая каплями окрашенную салатовой краской стену, перекрыл воду, вытерся и, обернув себя мягким темно-синим полотенцам, вышел из ванной. Переодевшись в принесенное женой чистое бельё, он со вздохом облегчения растянулся на хрустящих простынях и, закрыл глаза, краем уха слушая Тейрину, которая рассказывала ему о том, как они с Андре вчера ходили по магазинам, а затем решили разобрать старый хлам в кладовке.
-...нашли, Андре нажал, а он вдруг засветился ни красным, а зеленым, представляешь. Вот мы удивились.
— Кто засветился? — не понял Ратный, на миг лениво выныривая из своей сладостной полудремы.
— Да твой старый кулон. Помнишь, ты его Андре отдал, когда он еще маленький был. Он так любил с ним играться.
— Старый кулон? — Сергей почувствовал, как сон резко начинает отступать.
— Ну да, тот кругленький из темного металла со странной гравировкой. Там еще нажимаешь в центре, он начинает красным светиться и по ободу бегут желтенькие такие огоньки. Мы, когда барахло сортировали Андр его нашел и нажал, а он вместо красного зеленым вдруг засветился и огоньки вместо жёлтого через один стали синим моргать. Что-то не так? — последнее было сказано взволнованным голосом, так как Тайрина, заглянув в спальню, обнаружила мужа стоящим у кровати причем лицо его явственно побледнело.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
