Ветка белой акации

* * *

* КУШАТЬ ПОДАНО, ГОСПОДА!

* * *

*

Зубами по тёплой, беззащитной коже. Прокусывая до ощущения бьющего потока кипящей жизненной струи. Вяжущий, приторный привкус на языке рекой по пищеводу вглубь, в самое нутро. Сладость. Горечь. Облизывая губы, впиться в послушное твоей воле тело — бездушный живой труп в руках бьётся судорожно и нервно. Глазами в глаза. С любопытством. Ненавистью. Страхом. Равнодушием. Бессмысленным отголоском старой родственной приязни.

Куски тёплого мяса внутрь. Пропихивая с трудом. Давясь в спешке. Сглатывая слюну, стекающую по подбородку вперемешку с ярко-красными сгустками. Комок, ощущение переполненного сверх меры желудка и бессмысленное желание выплеснуть содержимое, плещущееся у самого основания горла.

Потухшие голубые озёра, призрачный силуэт — фальшивое отражение человека, искажённое вдобавок собственным расплывчатым, полуобморочным мироощущением... Звериный вопль вырывается из груди, клокочет, пузырится на губах розовой пеной. Дыхание неровное, тяжёлое, сотрясает оболочку в конвульсивной дрожи и сумасшедшем хохоте. Перебороть себя. Замереть на секунду истуканом и, взбесившись, снова кинуться на своего единственного врага, соперника, предшественника, ввинчиваясь головой по затылок в горячее, влажное, мокрое, дрожащее как желе.

Тошнота. Все руки, лицо в запёкшейся грязной красно-коричневой стягивающей маске. Скользко под ногами. Пол, потолок, стены забрызганы пятнами неодинакового размера, причудливой формы. Весь мир накладывается на сетчатку картинкой в пурпурных, багряных, чёрных тонах. Усталость. Бесконечные рвотные позывы. Отвращение к себе. В многочисленных зеркалах чёткое, не поддающееся ложному толкованию отражение: на полу в луже тёмно-красного цвета распростёртый больной смеющийся человек. Эта картина только для тебя. Посторонние люди не замечают ни крови, ни чего другого. Обыкновенный человек, на лице безразличие... Но... его глаза смотрят прямо на тебя. Забираются в самую душу. Сеют могильный холод и необъяснимое беспокойство. Конечно, не первый; естественно, не последний!

Смерть — цепочкой, постоянно забирая, одаривая, — сопровождает жизнь тлетворной оболочки. Ты не такой, каким осознавал себя ещё вчера; не тот, кем будешь завтра; даже не можешь разгадать собственную сущность, не в силах понять: ты — это ты, или уже другой? Убийца? Жертва? Или просто так нужно?.. Перемена. Легкое изменение. Метаморфоза. Смерть. Рождение. Тождественность. Самоопределение. И кончина лишь последняя трансформация и завершение ещё одного "я". А их много. Разные: страшные, умные, глупые... Но... разве они — это ты? Можешь спокойно ждать прихода иного, того, кто займёт твоё место, будет пользоваться всем тем, что по праву считаешь только своим? Позволишь кому-то чужому копаться в собственных воспоминаниях, интерпретировать поступки, говорить за тебя, орудовать руками, просто мыслить иначе, вразрез с выработанными именно тобой убеждениями?!

Неумолимо сыплется песок вниз, переполняет нижний элемент фигурных часов. Последние крупицы наверху... Время... время... время... твоё время истечёт до последнего вздоха тела. Не бойся физического конца. Бойся перемены! В себе перемены. Именно она твоя первая и последняя настоящая смерть.

* * *

* ПЯТНИЦА, ТРИНАДЦАТОЕ

* * *

*

Была пятница, тринадцатое число, холод страшный, темно, потому что уже наступил вечер, и небо, затянутое тучами, давило своей свинцовой тяжестью на сознание. Я не смотрел вверх. Но луна выскользнула из мрака. Она казалась огромной, цвета крови. Багровые облака. Окрашенный мятно-розовым свет. Просто на сердце стало жутко, и крупная беспричинная дрожь овладела телом.

Мимо проходило несколько мужчин. Их лица белые. Глаза красные. Странно... я не слышал о моде на линзы такого цвета в нашем городе, и, я думаю, по профессии многие из этих людей работали в мясных лавках, не иначе. Неопрятные, с всклокоченными волосами... а на куртках кирпично-бурые, словно ржавые, многочисленные пятна. Меня очень удивило их облачение: на униформу не похоже вроде бы... Наплевательское отношение к одежде отметил сразу.

Но... С ними показалось намного спокойней. Я не люблю призраков. Боюсь... Не видел, конечно, однако верю, что они существуют, потому боюсь... И эта ночь. Напряжённая атмосфера, разлитая в воздухе приторно-сладким привкусом...

Карнавал! Удивился. А я и не знал, представляете?.. Народ веселился: одни убегали, другие как будто "нападали на первых, испуганных и беспомощных, и убивали со страшным изощрением". На самом деле я чувствовал странную реалистичность этих спектаклей, красоту правды. Для меня откровением снизошло то, что мясники показали себя с самой хорошей стороны. "Настоящие лицедеи", — решил я. Да и жертвы вели себя на редкость убедительно и натурально. Восхищение этими простыми людьми, участвующими в праздных гуляниях, приятным чувством переполнило моё сердце. Не из-за денег, но чистого искусства ради, свершались эти чудные ритуалы во всех мельчайших деталях на радость немногочисленной публики. Даже удивительно! Кого же берут в наше время в актёры, раз обыкновенные прохожие играют намного лучше?! Всё по блату, другого мнения у меня нет, и объяснения халтурной работы комментаторов на телевидении тоже.

Мясники, их больше всего пришло на развлекательное мероприятие на улицы города, вели себя шумно, но молчали и только хрипели. А потом они вдруг начали окружать меня: не сговариваясь, вставали рядом и смешно вытягивали вперёд руки со сценическими когтями; широко раскрывали рты в дружелюбных улыбках, показывая изогнутые бутафорские клыки, измазанные красным. Помнится, я ужасно смутился. Я не компанейский человек, совсем нет. Но взять и уйти? Невежливо, право. И мне так сильно в этот миг захотелось расслабиться и пусть немного, но поучаствовать в этом празднике вместе со всеми.

Луна. Багровая. Висела. Шаром. Страшно!.. Я придвинулся ближе к этим незнакомым, но симпатичным мне людям — истинным артистам, а не тем, кто на экране обезьянничают за деньги, не отдавая душу своему делу. Хорошие свойские ребята! Они проводили меня. До дома. Молча. Не спрашивая ни о чём. Наверное, прекрасно понимали все мои страхи, моё растрёпанное душевное состояние — интуитивно, без слов. Я шёл и спотыкался. Земля, неровная, хлюпала под ногами, хотя дождя давно уже не случалось... Смотрел на весёлые лица прохожих, окружавших меня, и тоже радовался с ними. Не глядел вниз... Просто... Интересные парни. Они всё тянулись ко мне... хлопали по плечу... Ну, я решил, что именно этого они хотели, но... поймите, я очень стеснительный человек и с трудом сближаюсь с другими: физический контакт для меня — это нарушение личной зоны. Поэтому... Я действительно не хотел никого обидеть, но... я торопился домой. Необходимость доделать таблицы и графики расчётов довлела надо мной: работодатели, как это обычно у нас бывает, не имели ни малейшего сострадания к тяготам и заботам обыкновенных, честных тружеников.

Около подъезда я остановился и тепло распрощался со всеми. Мои новые знакомые оказались даже чересчур дружелюбными. У меня кости до сих пор трещат при воспоминании о неуклюжих объятьях... и одежду всю порвали... и на спине несколько царапин оставили... А один даже прокусил кожу на шее: так расчувствовался! И, знаете, если честно, они действительно показались мне за эту короткую дорогу домой самыми родными и близкими существами, точно друзья из далёкого прошлого, но... У них капала слюна... у всех... изо рта на одежду тонкими струйками... Аллергия на что-нибудь?! Я решил сменить свой парфюм завтра же. Испытывал страшную неловкость за доставленные неприятности своим добрым попутчикам, которые со столь искренним вниманием прониклись ко мне. Потому и поспешил уйти.

И вот, преодолев тёмный лестничный пролёт, с облегчением остановился около двери, открыл. Зашёл в комнату. Тишина. Яркий свет. Компьютер работал. Я не сразу обнаружил, что ко мне пришли письма — электронную почту мне совсем недавно настроил друг, я в технологиях не разбираюсь совсем, даже ещё и не говорил никому о своём адресе. И... там были странные подписи! Буквы в противоестественном хаотичном порядке... Моё сердце заколотилось в бешеном ритме. Я, честно признаюсь, перепугался и целый час в панике метался по комнате, шагая из угла в угол. Непонятные имена, которые сложно прочитать, невозможно выговорить... "Инопланетяне!" — билась в голове одна единственная ужасная мысль. Эту ночь, а также несколько следующих дней я провёл в тревожном ожидании. Я нервничал, испытывал глубочайший стресс, не мог найти себе места от страха и предчувствия всего самого худшего...

Знаете, я до сих пор с испугом отношусь к средствам электронного общения... Не поймите меня неправильно, я рад, когда ко мне приходят известия от моих друзей, но... Но... Я боюсь. То письмо... Я, конечно, понимаю неоценимую важность контакта с внеземными цивилизациями, всю проблематику и судьбоносность первого шага... Не знаю, поймёте ли и вы меня... Взглянуть на послание, принять неограниченную полноту ответственности за подобное открытие глазам нашей общественности — элементарно не для меня! Я слабый, безвольный человек, боящийся темноты и особенно разнообразных тварей, о которых рассказывают по ночам жутким шёпотом. Испугался. Просто испугался и удалил... Мне нет прощения, я сам это прекрасно понимаю, и всё же...

Умоляю, не судите меня строго!

* * *

* ПОЛУДЕННЫЙ ЗНОЙ

* * *

*

Скука. Глаза полузакрыты. В голове туман, и думы невесёлые одолевают, по темечку стучат стопудовым молотом, но так нехотя, лениво. Сдохнуть хочется, ну, как обычно, впрочем. Хотя... даже руки наложить на себя, и то в данный момент кажется слишком сложным занятием, и думать об этом долго и муторно. Ухмылка на лице тает. Физиономия в гримасу не шибко "радостную" перекашивается.

Всматриваюсь в горизонт, ладонь козырьком ставлю: кого это нелёгкая на мою территорию принесла, какой такой козёл вздумал стадо моё тревожить?!

Заблеяли уже, сбились в кучу, окаянные. Точно — бараны! Что с них взять с животных неразумных, глупых, достаточного веса мозгов в черепушке не имеющих? Эх, пальнуть, что ли, в воздух из пугача потехи ради? Мои-то, недобритые, недорезанные, привыкшие уже к этому делу, а пижончик в белом пиджаке как пить дёру бы дал, кабы позволил я себе эдакую штуку выкинуть. Гм... выгонят меня из деревни, точно выгонят, если успеют! Лениво... Жарко сегодня чего-то более обычного. Не к добру всё это... Однако ж ходят тут всякие, ёшкин кот.

"И вам здорово. А погода-то последнее время стоит... жара, твою мать! Уж хоть бы дождик какой зарядил, а? Верно уже полегче было бы... Ищете то кого? Герасимова? Дык помер же старик давно, чего ж вы? Года три как уже. Помянем. У меня и водочка на особый случай припасена... Всем селом старика провожали... Да, любил он, царствие ему небесное, работать, так и представился за подковкой коня. Старосельцева жеребец. Буйный — ужасть. Пристрелили там же. Животинку, конечно, не старика ж! Ей богу, весельчак вы. Кто человека за так в сырую землю уложит?! Прошла сталинщина, и на том власти от нас большое крестьянское спасибо.

Хм, всякое случается. А ведь и там можно сдохнуть от скуки... Где "там", спрашиваете? Будто и не знаете сами?.. Хе-хе... все там будем, в своё время, конечно... а вообще, товарищ, не сбивайте меня с пути философских измышлений. Так на чём я, собственно, остановился?.. Да вот, представьте себе, появляетесь вы, такой весь из себя хороший, в ином мире, только-только избавившись от всех житейских забот, и в предвкушении райских кущ растягиваете губы в улыбке. А вас встречает нечто вроде: "Гражданин, пройдёмте, пожалуйста, с нами, в центр временной регистрации".

В гробу я видел такое развитие событий: прямо там же в петлю бы залез. Правда! Верёвки бы не нашел? Хм... Чёго вы смеётесь вообще, а? Весело вам! Ха-ха... Да разве можно представить, что даже потусторонний мир для нескольких человек идеальным стал?! Не верую... И что бы кто мне ни говорил, реально не убедите в существовании рая или ада. Поверить в божий суд это, по-моему, вообще садомазохизмом попахивает. Вот ответьте как на духу, вы — ангел и в жизни ни одного плохого поступка не совершили? Нет?! Хе-хе... поздравляю, голубчик, дорога в райские кущи вам отныне и навеки закрыта. За что? А поверьте, найдётся за что, и не спорьте! Любите вы, городские, на пустом месте дискуссию разводить, а вот не надо. Не у себя дома, право!

Или ещё какой другой идиотизм: значит не успели вы очухаться, глазом моргнуть, в новом мире освоиться, а тут такая обстановочка перед вами обрисовывается: перенаселение душами родной нашей планеты. Земля ж она, в конце концов, не резиновая. В курсе, сколько людей за всю историю вымерло? Представили?! То-то и оно! А дух он что, не человек разве? Ему тоже, значит, и место для раздумий нужно, и пространство своё жизненное, и ещё много чего... А тут перенаселение! И баста! Языковые разногласия. Культурные перегибы. И то, и сё... А бабы? Думаете, упокоились, и в ином мире добрые и послушные? Ждите, как же! Ничего подобного. Так что полный беспредел, значит, там должен твориться. Но... говорил я? Верить в загробную жизнь не способен, а то ведь страшно... Женат я был не единожды. И две мои — сговорились что ли? — от меня прямиком на тот свет. Что я, их не знаю? Увидят — на куски разорвут! Как пить дать разорвут и всё, не обратят внимания, что вроде как рай, говорят, место приличное, не базарная лавка. Склочницами они теми ещё при жизни считались, пусть земля им будет пухом, а иной мир разве характер улучшит? Нет уж, дудки!

А вы тут говорите: "Господь всё видит, о положении на Земле знает и рассудит правых и виноватых". Угу... слыхал уже. Я вашего брата знаю: навешаете лапши на уши — за год не отмоешься, ходишь потом как оплёванный, а котелок знай себе трещит и трещит. Да вот дорога до деревни-то... вот прямо по этой тропке и вон в ту сторону, не собьётесь. А мы тут с баранами моими ближе к вечеру тоже соберёмся. Паства моя ж, ёшкин кот. Тоже бог я для них в каком-то смысле... Вот уйду я, куда ж они денутся-то без меня?.. Жалко.

Верёвка зачем на шее? О, человек непонятливый. Жарко ведь, говорю, так хоть мылом намылил и всё попрохладнее... Всё-то вам городским интересно! И не фиг меня с дерева стаскивать... сам сползу... ну, как протрезвею немного... Подозрительные какие. Любите вы из ничего проблему выискивать. Городские ж, ёшкин кот!.. У меня семеро детей по лавкам... Прокормить. Одеть... Надоедает иногда жить так одному как перст... Ха-ха... скажете тоже, где такую дурёху взять, чтобы она, горемычная, за моими-то оболтусами-недорослями приглядывать согласилась?! Весельчак вы, право, хоть и голова от вас болит. Ладно, провожу вас. Заблудитесь, поди, один в трёх соснах-то?"

* * *

* ОЧЕНЬ ХОЛОДНЫЙ ДЕНЬ

* * *

*

Удар. Череп будто на куски. Потоки из глаз брызгами кровавыми. Крик — оглушительный, рваный, скомканный. Пустота. Темнота. Обычное невезение! Звон в ушах тягучим отзвуком себя прошлого... Ползёшь вперёд. Наугад. Ощупью!.. Пытаешься понять, разобраться хоть в чём-нибудь, но где-то приходит осознание — незачем. Незачем. Лежи. Не сопротивляйся холоду. Замри. Успокойся...