Улыбка паучьей королевы

Леди Ксанд присела на кушетку у окна и облегченно вздохнула. Когда ты на сносях, каждый шаг дается с трудом. Леди хотела поскорее родить ребенка и вернуться к своим обязанностям жрицы Лолт. Скорее всего, в кафедральном соборе успели отвыкнуть от железной руки старшей жрицы. Что ж, настало самое время напомнить о себе.

Судьба своего ребенка, особенно в таком жестоком месте, как Мензоберанззан, столица дроу, особо не беспокоила Иридию. Конечно, хотелось бы родить дочь, чтобы та стала жрицей Лолт и разделила славу и почет матери. С другой стороны, сына леди Ксанд никто не посмеет тронуть. Он проживет свою жизнь так, как заслужит. Но все же, дочь была куда как желаннее.

-Госпожа Ксанд, ваш муж вернулся.— Рабыня согнулась в низком поклоне, войдя в комнату. Голос ее дрожал.— "Они все такие. Безвольные дрожащие ничтожества. Готовы умереть от страха, даже когда их никто не собирается трогать". От одного вида человека Иридия презрительно скривилась. Возможно, среди этого племени и есть достойные жизни, кто знает. Она, во всяком случае, никого из них не встречала.

-Вон,— Бросила леди девчонке.— Я сама встречу его.

-Я уже здесь, моя госпожа!— Из высокого дверного проема, покрытого золотом и резьбой, раздался веселый и грубоватый голос. Сэр Ксанд, муж Иридии вошел в зал и, улыбаясь, молча смотрел на свою жену. Это был не старый еще темный эльф, причем он не просто выглядел таковым, он был молод. Лицо его, хоть и обладало утонченностью, свойственной всем дроу, не было особенно красивым. Более того, в моменты, когда сэр Ксанд улыбался, его можно даже было назвать приятным, что среди темных эльфов всегда было большой редкостью.

Он еще не успел переодеться с дороги, поэтому и предстал перед женой в доспехах из черной стали, которые напоминали хитиновый панцирь диковинного насекомого. Черный шлем, закрывающий все лицо, дроу держал в руках.

Короткие белые волосы были смяты шлемом, и из-за этого смешно торчали. Взгляд молодого дроу скользнул по фигуре Иридии и надолго остановился на ее огромном животе. Улыбка стала нежной.

-Вижу, ты радуешься нерожденному ребенку куда больше, чем мне самой,— Иридия поджала губы. Она прекрасно знала, что муж ее не любит. Впрочем, он ее и не ненавидел. Но сейчас ей хотелось, чтобы он почувствовал, как она видит его насквозь.

Улыбка на лице сэра Ксанда погасла.

-Я просто обрадовался, что ребенок родится при мне, госпожа. Я беспокоился...

-Прекрати, Йереми!— Иридия жестом приказала ему молчать.— Я прекрасно знаю вас, мужчин. Вы только и ждёте, когда жена скончается во время родов или другим противоестественным способом, чтобы заполучить власть. Ведь это единственный шанс для вас подняться выше собственного ничтожества. Вот только Паучья королева редко улыбается тряпкам вроде тебя.

Глаза Йереми сузились, рот превратился в тонкую полоску. Иридия знала его уже много лет, но каждый раз, когда муж смотрел на нее таким взглядом, ей казалось, что терпение его лопнуло, и что сейчас он попробует ударить ее, или оскорбить, или просто развернется и уйдет. Но этого никогда не происходило. Йереми на несколько секунд опустил глаза, а потом снова поднял голову, и лицо его уже ничего не выражало.

-Воля ваша, моя госпожа. Я был с вами честен.

-Я бы на твоем месте сняла, наконец, доспехи и отмыла кровь с волос, — Йереми запоздало провел пальцами по липкой из-за запекшейся крови пряди.— И можешь делать все, что угодно.

Йереми покорно кивнул, сделал несколько шагов к двери, но потом, как будто что-то вспомнив, резко развернулся и, подойдя к Иридии порывисто прижал ее к себе, положив руку на ее живот.

-Если родится мальчик...— Он смотрел на нее сверху вниз.— Его буду воспитывать я. Он будет воином.

-А если у него будет магический дар?— Тихо проговорила Иридия, благоговейно глядя на него. В такие моменты он ей особо нравился. Лицо было не бессмысленной маской, но настоящим зеркалом души. Его руки держали ее крепко, но в то же время нежно. Иридия почувствовала сладкую истому. Последний раз она ощущала это месяц назад, когда они последний раз занимались любовью, а потом он уехал разбираться с восстанием дуэргаров. Тогда он внезапно прижал ее к себе, придавив своим весом, но в то же время был нежен и осторожен. Именно тогда у Иридии появилась надежда: может быть, Йереми хоть что-то к ней испытывает?

-Он будет воином.— Отрезал Йереми и, отстранив ее от себя, ушел из зала.

* * *

прошло 14 лет

Мелисса Уиель, молодая жрица Лолт, буквально светилась от гордости. Немногим доводилось быть приглашенными к Старшей Жрице в дом, причем не на бал, не на званый обед, а просто так: прийти, выпить вина, обсудить только им одним понятные вещи, познакомиться с мужем леди Ксанд. Мелиссе удалось не просто войти в доверие к Иридии, но стать для нее кем-то вроде преемницы. Естественно, о дочерней любви здесь речи не шло, но ни для кого не было секретом, что тринадцать лет назад, к большой досаде Иридии, она родила не дочь, а всего лишь сына. Кстати, этого самого мальчика никто еще не видел. Леди Ксанд всецело посвятила его воспитание своему мужу, а он, в свою очередь, упорно прятал сына от окружающих, воспитывая его по каким-то одному ему известным правилам. Так что интерес Мелиссы подстегивался и этим тоже.

Встречать у дверей ее вышла, разумеется, не сама хозяйка, а её муж. Ну что ж, это тоже было вполне почетно.

-Леди Уиель, рад встрече с вами. Йереми Ксанд, к вашим услугам.— Мужчина склонился в почтительном, но отнюдь не подобострастном поклоне. Мелисса подумала, что Иридии удивительно повезло в жизни. Наследница одного из сильнейших домов в Мензоберанззане, старшая Жрица Лолт, обладательница такого красивого и сильного мужа — и при всем при этом — сравнительно молодая (для жрицы Лолт 100 лет — не возраст). Мелиссе недавно исполнилось 70, а она все еще была младшей жрицей, и у нее не было ни мужа, ни детей, и главой клана она не являлась. Может быть, знакомство с леди Ксанд изменит все в лучшую сторону?

Мелисса и Йереми зашли в небольшой уютный зал, где среди огромных парчовых подушек, лежащих прямо на полу, был накрыт стол на троих. Дорогое белое вино, редкие экзотические фрукты — темные эльфы никогда не имели привычки объедаться на ночь глядя.

-А! Мелисса, здравствуй!— Иридия сидела, облокотившись на одну из огромных подушек, и держала в руках бокал.— Присаживайся, будь добра. Я решила отпустить всех слуг, чтобы они не мешали нашему разговору. Йереми, налей нам вина.— И Иридия подозрительно посмотрела на мужа, будто проверяя его.

Лицо сэра Ксанда в тот же момент из заинтересованного превратилось в совершенно безразличное. Он взял кувшин с вином и налил его в бокал Мелиссе.

-Наверное, мне лучше уйти? Я думаю, что буду только мешать вам.

-Тебя никто не просит думать, Йереми. Просто сядь и налей себе вина. В конце концов, не самим же нам наполнять свои бокалы.— Иридия коротко рассмеялась. Мелисса улыбнулась, но думала она в этот момент совсем не об этом. Муж...Ей нужен муж! Именно муж, а не любовник. Муж — это не просто тот, с кем ты спишь, и кто защищает тебя. Это — показатель статуса. Решено, у нее будет муж. Он

будет молод, красив, из благородной семьи, и она, регулярно макая всю эту молодость, красоту и богатство лицом в грязь, докажет всем — Мелисса Уиель не зря занимает свой пост.

Они разговаривали уже полчаса, когда в дверь постучали. Трое дроу недоуменно уставились на нее. Никто из слуг никогда не осмелился бы прервать хозяев, особенно если те дали приказ. Разве что случилось нечто очень важное...

-Кто это?— Йереми поднялся с подушек.

Дверь приоткрылась. На пороге стоял мальчик — дроу лет четырнадцати. Выглядел он так, будто три часа к ряду носился как угорелый. Черные свободные рубашка и штаны были насквозь мокрыми и облепили тело, светлые волосы, собранные в хвост, выбились из-под черного шнурка и торчали во все стороны. Лицо мальчика было серьезным, но веселье, горящее в его вишневых глазах, делало его точной копией отца. Нарочитое напряжение всей его фигуры, через силу серьезно сдвинутые брови и сжатые губы — все это заставило Мелиссу улыбнуться. Только слепой не понял бы, что этот мальчик живет в свое удовольствие, а маску серьезности одевает изредка, и только для посторонних.

-Госпожа Ксанд. Леди.— Мальчик поклонился Мелиссе, и та отметила, что, если замечательные глаза он унаследовал от отца, то тонкие аристократические черты — во всем заслуга матери. Этот тандем делал юного дроу весьма примечательным даже среди по определению красивых темных эльфов.

-Что за манеры, Кирия, вот так врываться в комнату? Почему ты вообще не у себя? Тебя разве звали?— Процедила с досадой Иридия. "Правильно, правильно, леди Ксанд. Покажи этому симпатичному умному мальчику его место. Покажи, что он пришел в этот мир по твоей воле, и по твоей воле он будет здесь жить",— Мелисса внимательно следила за разговором матери и сына.

-Нижайше прошу прощения, моя госпожа,— прилежно отбарабанил Кирия.— Я упражнялся с мечом, а когда закончил, решил разыскать отца, чтобы он показал мне какой-нибудь новый приём...

-Он решил. Нет, вы только послушайте. Ты, Кирия, не должен здесь ничего решать. Ты должен был сидеть у себя и ждать, пока кто-нибудь не соизволил бы прийти. Мы из-за тебя прервали важный разговор. Уходи.

-Папа?— Кирия вопросительно посмотрел на Йереми.

-Папа останется.— Иридия смерила отца и сына уничтожающим взглядом.

В комнате стояла такая тишина, что, когда сэр Ксанд скрипнул зубами, Мелисса отчетливо это услышала. "Ну конечно, тебе сложно безропотно подчиняться приказам какой-то шлюхи. Ты сам привык приказывать на войне, и привык, чтобы твои приказы исполнялись. Но теперь придется потерпеть".

Кирия еще раз поклонился и вышел из комнаты. Мелисса скользнула взглядом по его точеной фигуре, облепленной мокрой тканью, и, при взгляде на его гибкие, легкие движения, она вдруг почувствовала почти непреодолимое желание замучить, задавить, сжать в тиски это красивое молодое тело, эту радость. Как только Кирия скрылся за дверью, Мелисса отчетливо проговорила:

-Леди Ксанд...

-Да, Мелисса?— Иридия выглядела немного расстроенной. -Я хочу выйти замуж за вашего сына.