Космические механики

Наступило утро. Николаич, проснувшись, выбежал прочь "по малой нужде" из душного кунга Урал-375, военного образца.

Габаритные характеристики:

Длина — 4510 мм.

Ширина — 2400 мм.

Высота — 1800 мм.

Высота по боковой стене — 1390 мм.

Масса снаряжённого кузова — фургона — 1460 кг.

Площадь пола — 10,8 м².

Объем кузова — 15м³.

Год выпуска: 1991.

До сих пор весела табличка, оказавшееся на уровне его глаз.

Потеребив её, висящую на армейской бечёвке, отлив по своей "малой нужде", Николаич так и оставил её болтаться на ветру.

— Да-а уж, попали так попали. — произнёс он оглядываясь вокруг.

Пейзаж был, как и прежде. Пустыня если можно так сказать. Хотя чуть правее по курсу, виднелись судя по всему горы. Марево от уже поднявшегося зноя не давало возможности всё как следует рассмотреть.

Гулко топая сапогами по ступеням небольшой лесенки, ведшей на землю, из нутра кунга, почти скатились двое хмурых в армейских робах техников, его компаньонов, Колька и Петрович.

— Ну что, как оно? — спросил его Петрович.

— Да всё не телится. — так же в шутку ответил Николаич..

— Что Колька, головка бо-бо? Нечего со старыми волками было тягаться. А то я да я, мол — с ма-амкой сплю. Головка ты, от патефона. Меру надо завсегда знать когда пьёшь, тем более с нами.— подколол того Петрович.

— Ну что мужики, кажись, попали мы. — произнёс уже вполне осмысленно, понемногу отходя от похмелья Николаич.

Ещё вчера они были в расформированной военной части, продающей своё имущество гражданским. Такое явление было не в редкость в начале девяностых, как принято их называть.

Вот и отправил их колхоз, бригаду механиков, за этим самым добром, продаваемым военными почти даром.

Николай Фомич Птахин, он же по-простому — Колька, тридцати двух лет, был водителем. Хотя по своей прямой институтской специализации, оконченной с золотой медалью, между прочим, был он геологом и химиком в придачу ко всему. Но видать не судьба, не срослось как-то, посему и работал он в колхозе Заря Коммунизма, Воронежской области, простым водилой, уже почти семь лет, как бобылём, после развода.

Петрович. Семён Петрович Хлебников, сорока двух лет от рождения, был наш "Бугор", ну бригадир то есть, подумаешь то же не велика шишка. Имел он жену и сына где-то на "Урале". Навещал их даже раз в год, а то и реже. Был он слесарем и токарем от бога, да ещё сварным с руками, выросшими, откуда надо.

Я же Иголкин Василь Николаевич, вроде как был механиком, кстати, не плохим как говорят люди. Да, ещё, убеждённый холостяк, это так, к слову. Ещё знавал малость кузнечное дело, а как же, без кузнеца на селе — никуда.

Прожил я без малого почти пятьдесят, ну на пару лет меньше, скажем так.

Видимо, собственно именно по этому, по причине не обременённости семейными узами, нас и объединили всех, создав своего рода бригаду механиков.

В общем-то, техничку, ну ежели быть точным — Урал-375 "техпомощь", мы получили. Выдали нам её по полученной предоплате со средств нашего колхоза. Вот и гнали мы его домой себе в родной колхоз. Жрал он как прорва, тока успевай подливать.

Авто наше весило 8,4 тонны. При всём притом, наш "Урал" способен был перевозить грузы массой аж до 4,5 тонн. Максимальная его крейсерская скорость — 75 км/ч. При скорости 40 км/ч на полную остановку потребовалось аж 15 метров. Мощи хватало для подъёма в гору крутизной не более 40 градусов. Колёсная формула 6х6, ну это и коню понятно — высокая проходимость, как говорят.

Но дерьма хватало. На первых его сериях выпуска, расход топлива доходил до 70 литров на 100 километров. После нескольких улучшений сделанных "умниками" снизился он аж до 50 литров. Общее количество расхода горючки естественно зависело от дорожных условий. Например, для преодоления бездорожья требовалось на 50% больше бензина или дизеля. Максимально залить такое чудо заправив его "под горлышко" можно было 360 литрами топлива, чего хватало аж на 700 километров пути. А гнать нам надо аж почти две тыщи км, вот и меркуй, каково нам.

-Ничего приедем домой, я уж сам поколдую над ним, над его движком. — думал я. Но видать не судьба. Едва отъехали от последней степной казахской заправки, как попали в какую-то бурю что ли. Чё-ёрт его знает, что у них тут в степи творится. В общем, не видно было ни хрена. Вот и встали мы тут раскорячившись посреди дороги. А вышли, как видишь, вообще хрен его знает где.

Вроде бы и степь та, да не та, и небо какое-то не такое, хотя Казахстан ведь, тут у них всё через жопу. Хотя стоп.

— Эй мужики ну ка гляньте, я что брежу что ли. — Николаевич, запрокинув голову, таращился в небо.

Собственно ничего особенного там не было, всего лишь две луны вместо одной, уходящих на свой дневной отдых.

Мужики, удивлённо, даже позабыв о своём не из лучших после вчерашней ночной попойки самочувствии, уставились в утреннее небо.

Там и вправду было две луны вместо одной. Одна побольше вторая поменьше, и та что поменьше подмигивала им отражающемся от светила светом. — Дескать, что пялитесь? Попали вы ребятки.

— А и в правду ведь попали мы, нарушил молчание резко протрезвевший Колька.

Пригляделись, как оказалось дороги, по которой они ехали почти всю ночь, пока не настигла буря, больше нет. Да и вообще сто пудово это не их мир.

— Не на земле мы. — вдруг почему-то таинственно, загадочно сказал Петрович.

— Сели дружно и как по команде разом закурили.

— М-да уж. Дела-а. только и смог выдать Петрович.

Что делать-то будем? -обеспокоенно, нервно теребя ключи от зажигания, спросил Колька.

— Что-что, е..ут во што, вот што! — сплюнув и раздавив бычёк вдруг сказал Петрович.

— Иди вона, заводи эту хрень! — он с матюгом пнул по колесу "Урала".

Колька опрометью кинулся в кабину.

Спустя пару минут тот обескураженный вернулся, тараща глаза.

— Не заводится твою мать!

— Это почему ещё не заводится? — уже встрял в разговор я.

— Ну-ка, открывай капот щас гляну. — профессионально засучив рукава я полез под капот.

Между тем аккумулятор был полностью разряжен.

— Ты что, зажигание оставил включённым на ночь что ли? — было кинулся я на Кольку.

— Да-нет. Я ж проверил, пред тем как... — он запнулся на полуслове.

— Да и хрен с ним, чего разгалделись? Давай кривой стартер щас мигом заведём. — примиряюще вставил Петрович.

Маслали долго. Но завели. Сели все в кабину, поехали молча.

Ночной хмель ещё не выветрился, будоража души, настойчиво требуя погасить хоть стопкой неуёмную головную боль.

Катили по мелкому крошеву примерно с полчаса.

— Колька, а куда ты кстати едешь а-а? — спросил вдруг Петрович.

— Да еду себе и еду, вам то что, вона в бардачке ещё одна есть наливай.

— Ага, а солярки на сколь тебе хватит а? — съязвил я.

Колька малость смутившись глянул на датчик.

-Пол бака. — он резко тормознул.

Бутылка выпала из рук Петровича, жалобно звякнув о кривой стартер, брошенный им же на пол, разбилась.

— Ну ваще пипец! Приехали твою же мать! — вскричал тот.

— Ты куды жмёшь своими лапищами, а? Ну чем теперь лечиться будем?

— Я ж не специально. Солярки ж мало. — оправдался Колька.

Не сказать, что её прямо уж так было мало, в кунге стояла пара двухсотлитровых бочек, полных под завязку, — так на всякий случай. — как сказал наш "Бугор". Ещё одна, была полна бензина, тоже на всякий случай, ещё и триста литров воды питьевой, тоже туда же. — Ведь это ж степь, — как сказал казах, на последнем нашем привале у заправки. Со жратвой тоже кое что имелось, мешок консервов да макаронов пару. Две сетки лука с чесноком и маркошкой. Мешок хлеба, хотя Петрович говорил что там лаваш хорош на славу. Колька сказал, — там казахи отменный плов готовят, так что научусь, обещал он кормить нас пловом. На счёт мяса не проблема, подстрелим сайгака ежели что, я захватил Иж-94: "Тайга" с двумя патронажами 12 и парой 20 калибра. Проживём пару недель, а там глядишь, и до цивилизации докатим, думали мы, а попали, сами знаете куда, ну или догадались.

Погоревав над разбитым пузырём, спихнули осколки прочь, жадно понюхав воздух, да покатили дальше, в направлении гор.

Ехали часа два, может больше не смотрел.

Колька первый заприметил странный объект, лежавший слегка на боку, среди камней.

Подкатили.

— Это ещё что за хрень. — спросил я.

Слегка присыпанный песком вперемешку с мелким камнем, накренившись слегка на бок, перед нами был явно космический челнок или как его там, "Буран". Хотя он весьма отдалённо напоминал его, но был отчасти похож.

— Метров тридцать не меньше и в высоту семь, наверное. — заметил Колька.

— Ну-ка давайте глянем. Предложил я, открывая дверцу "Урала".

Видно было что аппарат здесь давно. Внешних повреждений он не имел. С задней его части, меж реактивных дюз, были закрытые створки явно ангара.

— Туда наверняка наш "Урал" сходу запрёт и не зацепиться. — заметил Колька.

Чуть дальше от носовой его части, служившей явно широкой кабиной, сужающейся к переду, чуток ближе к середине, по обоим его бокам, видны были небольшие шлюзовые двери.

Петрович сходу попёр к ней. Дёрнув за рукоять и ничего. Дверь даже не шелохнулась.

— Отойди — деревня. — сказал Колька подходя к ней.

— Здесь вона, сенсоры имеются, а ты ручку крутишь ломаешь.

Он прикоснулся к ним, и дверь плавно убравшись в стену, открылась, образовав овальный проход внутрь.

Он так и застыл почему-то, не решаясь войти вовнутрь.

— Эй, ну ка смотрите, что это. — позвал нас Петрович, отошедший чуток дальше за странного цвета большие камни.

Мы с Колькой поспешили к нему, забыв про открытые двери.

У камней ничком уткнувшись в них, лежал человек в странной одежде, толи форма такая на нем, толи комбез был одет, не понятно. Я носком керзача повернул его лицом к верху. На нас смотрело высохшее как мумия лицо мертвеца.

Внешне ничем вроде неотличимый от нас.

— Помер видать давно. Вон как его песком и камнями замело, да и высох совсем. — Выдал свой вердикт Петрович.

— А костюмчик то видать крепкий. — заметил я.

— Вон сколь лежит, а ему хоть бы хны не попрел даже.

Между тем Колька, справив малую нужду на камень сел чуток поодаль на другой. Не прошло и пары минут, как он подскочил, озираясь, выгнувшись при этом на свой дымящийся бок куртки.

— Ну ни хрена ж себе, это ещё что?

Мы все уставились на его куртку которую он хлопал ладошкой пытаясь потушить начавшуюся было тлеть её ткань.

И тут мы все обратили внимание на этот самый камень. Именно на него недавно помочился Колька. Каменюка просто пылал жаром, обдавая им даже на приличном расстоянии.

— Ты глянь, как жар-то прёт, как прям в кузне у меня. Железяку положи так ковать, думаю можно будет, накалится — заметил я подводя итог.

Только теперь, мы внимательно осмотрели странные, слегка зеленоватые, без резких граней камни.

Для верности, я тоже, дабы убедиться в наших предположениях помочился на камень, а следом за мной и Колька.

Глянул на часы, дабы засечь время его нагрева. — Вот чёрт, встали. Все дружно зыркнули на свои. По их вытянутым лицам я понял, что у них тоже, та же беда. Не прошло и минуты как нам пришлось резко отскочить от политого нами камня. Он стал алым, поменяв свои изначальный цвет.

— Вот это да! Мать честная... Петрович уперев руку в бок почёсывал затылок.

— Ага, а вы заметили, что он не потихоньку, а сразу полыхнул жаром. — делая умное лицо, выдал Колька.

— Прям резко как-то, я бы сказал. Надо бы изучить эти странные камешки. — он было пошёл в кунг за молотком.

— Ну-ка стой! Иш попёр, геолог хренов. — одёрнул того "Бугор".

— А ежели он радиоактивный, помрём ведь все как этот — он мотнул головой в сторону трупа.

Так я щас это и выясню, там ведь всё имеется. "Урал" ведь военный. — Колька уже скрылся внутри.

Притащив от туда увесистый молоток и радиометр. Он сперва приложил его к "холодному", и затем на сколько смог, опасайся обжечься, вытянув руку, направил его в сторону пылающего камня.

Чисто. — сказал он.

Даже лёгкого фона нет. Не трещит. — заключил он на свой взгляд, безопасность камней.

— Хм-м, странно. А этот тогда от чего, по-вашему сковырнулся? — Спросил я их, глядя на мумию.

— Может с животом плохо стало. Видишь, скорёжило как. — склонившись над тем отозвался "Бугор".

Стали внимательно, ворочая то-туда то-сюда, изучать останки покойника.

— Опа! Ну ка стой. Поверни ка назад. Точно, гляньте, это ведь дырка в пузе у него. Слегка разогнув мумию, боясь сломать ту пополам, мы увидели явственно пулевое отверстие, или нет. Но аккуратная дырочка в комбезе в районе живота была.

— Хотя... думаю лазером его пальнули. — заметил Колька.

— Вона края дырки-то обгорелые слегка.

— Да ну и хрен с ним. Оставьте покойника. Надо бы закопать его, не по-людски это. -заключил я, отходя прочь.

Принеся лопаты из машины, мы дружно похоронили мертвеца, выкопав в каменистом грунте не глубокую ямину. По Земным обычаям, даже "в ногах" не высокого холмика, камень поставили. Но не тот, что мог нагреваться как мы поняли от пролитой на него жидкости а другой, обыкновенный.

Колька решил отколоть для пробы, маленький кусочек "горючего камня", как он тогда его назвал.

Оказалось даже очень себе не просто это сделать, я бы сказал совсем не как. Камень не желал крошиться нив какую. Колька даже сбегал за — "кувалдометром" (любовно называемой мной кувалды).

Но, увы, и ах, ничего у него не вышло. Я подошёл к нему, взял из рук Николая молоток. Тюкнул для порядку по камню. Эффект тот же. Подняв с земли совсем уже маленький такой же камушек, я не думая вложил его в руку что держала молоток, со смаком ещё разок ё....нул им по этому крепкому камню. И он лопнул. Под чистую, лопнул оставив ровный как ножом срез.

— Вот те раз. Ну, ты Николаич даёшь. Сразу видно — кузнец — сказал веско "Бугор".

Колька обескуражено смотрел то на кувалду, то на лопнувший от моего удара камень.

— Это как, это ты?

— Да вот так. — я переложив камень в другую руку для удобства, размахнулся и с размаху врезал молотком по отколовшейся половинке.

И ничего.

— Странно... — я ожесточённо с "душой", взяв из рук Кольки кувалду, стал молотить каменюку.

Аж упрел. Но не отколол и кусочка.

— Ладно, хорош дурью маяться. Пойдём, пожрём чё нить. Выдал наш "Бугор", подводя итог нашим стараниям.

Ели молча.

Взяв каждый по банке "Завтрак туриста" из мешка, да порезав слегка чёрствую буханку хлеба.

Каждый думал о своём.

Я, думал о том, что как-то это всё не правильно, как-то странно, нелепо произошло с нами. — Ну не может быть попросту такого. Но ведь было. И мы тут незнамо где. Что дальше делать я если честно, не знал. Думаю надо бы осмотреть тот странный летательный аппарат. Мы ведь так и не заглянули внутрь. Там, поди, и ответы можем найти. — думал я.

Колька размышлял о камнях. Ничего подобного ему за своё недолгое путешествие-работу геологом на "Урале", он не видел, и не встречал, долбя породу в поисках руд. Его очень заинтересовали их не обычные странные свойства. У него была настойчивая мысль, загрузить ими (камнями) полный кунг, добраться до людей, и уж там изучить их. Он надеялся обратиться в соответствующие инстанции, горн технологического института. О том, что этого сделать не возможно, по причине отсутствия таковых в округи сотни световых лет, он не думал.