Kior - Life Promised Жизнь обетованная

Осень Дмитрий. (RitmSteel).

Eldorado

Kior — Life Promised

Предисловие.

— Прошу тишины!

Небольшого роста женщина обратилась в весьма переполненную аудиторию. Казалось бы ее средний возраст слегка за тридцать лет, позволял вполне обыденно не составляя какого либо труда, повысить голос, лишь для того чтоб привлечь к себе внимание научных светил присутствующих сегодня в этот знаменательный день. Но ей это далось с трудом. На лице профессора по наукам психологии и парапсихологии живых организмов, а также органических, искусственно созданных отразилась гримаса боли.

(продолжение пишется).

* * *

Обугленное тело и местами с прожилками желтоватого цвета кости грудной клетки, еще лежавший рядом череп с бесформенным или расплавленным шлемом. Странный труп лежал рядом, слегка присыпанный свежим черноземом. — Открыв глаза, я ну никак ни ожидал такое увидеть!

Уши были заложены и кроме звенящей в них боли я ничего не слышал. Куда бы ни глядел мой взгляд, но со всех сторон он видел одно...

Виднелись глубокие рытвины и вздыбленные тонны земли, которые осыпались сырыми комьями чернозема.

`Тут война?` — Я так и не слышу свой голос...

Пройдя большие, метров в десять и более в высоту бустеры, нашел место, где ниже и ни такой крутой подъем. Увиденный сверху вид омрачал, нагоняя страх он лишал воли... Огромные кратеры в диаметре и еще больше в глубину цепко перехватывали горло, сбивая и так прерывистое дыхание. Ветра не было, казалось, что природа умерла в этом месте, и от этой ассоциаций лишь сильнее ощущалось, как едкое марево, если не ядовитые или радиационные испарения возносились в небо. Там, в глубине кратера была какая-то пелена и даже тут наверху, ощущалось что сожженная, убитая почва еще неостывшая. `Она стала непригодна ни для простых луговых культур, ни для лесного массива. ...Откуда я это знаю?`

И все же, что могло тут гореть — давно сгорело! Лишь местами видно как угли да головешки зловеще будто глаза, тлели красным. В наступившем вечернем сумраке пепел и жженая земля казались раной, на которой запеклась кровь и местами продолжала растекаться вечерними тенями. Сидел долго, просто смотрел на закат красного солнца, а чуть левее на небосклоне наоборот поднимались две луны. Через какое то время мне стало совсем плохо. В глазах все расплылось, и на краткий миг увидел:

... ерли.

Начало персонификаций.

Жутко. Страшно. Тихо. Боясь нарушить непонятную тишину, я на "цыпочках" выбрался из тайного земляного кармана, выше в подпол. Уже сидя на засмоленном от пожарища остове порушенной печи, до меня дошло — я остался один!? Помню, как бились союзы, объединившись с землянами, с чужаками! Бились они с ордами болотных... А потом пришла нежить...

— Точно! ДЕД!? — Мой крик отчаянной надежды, не нашел ушей родного, единственно важного мне человека, оставляя мой крик без ответа. Более того возглас, потонул в тиши нового, мертвого места. Помню, как он быстро схватил меня за шкирку, спустил вниз и пригрозил. Выставив палец мне в грудь: — Сиди здесь! Вылезешь тогда, когда я сам тебя выпущу. — Я хотел что-то возразить, но куда там. — На выпей. Быстро! — И я выпил склянку. Бурая, светящаяся жидкость была сладковата, при глотке самую малость горька, и отдавала запахом одуванчиков с каким-то незнакомым мне привкусом. Полу сев в тайнике я видел как он встал и произнес последние слова, которые были из его уст: — ... знаешь же что у нас нет богов. Тогда пусть сила окружающая нас, всегда будет с тобою! ... — Сильный удар снаружи утопил его слова, мокрое от пота лицо озарило, вмиг разгорающимся огнем.

Слезы текли горячие, жгучие. Они обжигали сердце кипятком и бурля комом в горле, выплескивались наружу. Застонав от боли, такой боли — какую еще никогда не испытывал в жизни. Осознав смерть деда, упал обессиленным духом, коленями на черные обгоревшие половицы. Зубы скрепили, трещали, сознание пылало пламенем боли и дикая неумолимая тоска в глазах, постепенно заволокло, сменило пеленой, ...ненависти.

Слезы и сопли. Крик бессилия, застрявший комом, выходил наружу стоном, воем отчаяния. Голова же не естественно запрокинута назад, а руки и ноги дергались в судорогах, тело трясло ломкой, будто ударило молнией. Неудержимая! Слепая ненависть, рвалась наружу. Вырвавшись, обретала видимую форму бордовых лучей, зримо колыхая вокруг распластанного тела пространство. Машинально зажатые кулаки держали пепел, огарки, и что-то острое кольнуло до крови. Кровь текла на землю, недавних, множественных смертей. Наконец паренек обмяк, впадая в обморок. Легчайшие пылинки гари и всё того же пепла поднялись в воздух, они кружа бережно опадали на тело подростка.

Ветер ворвался в руины когда-то лесничего дома. В его игре шума, на краю сознания, если не наваждения угадывалось, — пусть будет так. — Поднимая ворох пепла сквозняком в покосившейся печной трубе, пролетел, вторя слова деда, — пусть прибудет с тобою сила... И унесся дальше, унося обрывки не услышанных слов.

Глава 1

Осознание. Дар или же участь.

Проснулся сильно продрогшим, как выяснилось от ночной, окружающей меня прохлады, потеряв глаза сгоняя сон и засохшую в них грязь окончательно просыпаясь. Понял что сижу, трясусь, постукивая зубами и ничего не пойму. Сознание в ступоре, а подсознание все уже оценило и выдает тонны информационной нагрузки, забивая голову мыслимых и немыслимых вариантов. Темно... Очень — очень темно! Я на улице но, ни луны, ни света звезд нет, хоть глаз выколи! Воняет пепелищем, изрядно щекоча ноздри. Вонь стоит ни как от простого костра; и к его дыму с запахом в воздухе висит привкус кислого, вроде бы еще и жареного, паленого?

Мотнув головой из стороны в сторону, пытаясь высмотреть хоть что-то, хруст шейных позвонков предательски разорвал завесу тишины. 'Треск собственных костей напугал чуть ли не до икоты'. Рядом что-то стоит, во тьме еле угадывается. Решив подойти ближе, через пару шагов на онемевших ногах я ухнул вниз.

Бум. Бум. Бум. Сердце стучит, перекрывая всё обволакивающую тишину. Падение не принесло боли, лишь страх на некоторое время и состояние затаенности, 'будто мышь'. На ощупь было сухо и не так сильно воняло едкой гарью, но из-за поднятого и наглотавшегося пепла пришлось дышать через зубы, до слез давя позывы чиха. Недолго рыская, а точнее боясь снова провалиться куда-либо или еще чего похуже, я наконец-то нащупал кучу, толи корзин, толи чего-то подобного. Залез в них и ими же прикрылся, как мог. Как позволяла тьма. После моего неожиданного падения сюда, все мои мысли и догадки, улетучились на второй план со скоростью пули, а усилившийся страх сейчас не способствовал рациональному мышлению. В какой-то момент согревшись, я напряжённо вслушивался, ни звуков, ни порывов ветра, лишь звон тишины. Засыпая мелькнула мысль, 'а кто я?'. Уснул тревожным сном:

"Солнце так ярко светит. А через зеленую пластиковую бутылку оно необычайного, сверкающего изумрудного цвета. Очень красивое и все равно, оно слепит меня своими слишком яркими, летними и жгучими лучами. Заставляя закрыть, вытереть глаза и щёки. Часто моргать от произвольно льющихся слез, жмурить и тереть веки кулаками, от не менее ярких, радужных пятен в глазах.

Так я тренируюсь. Просто подолгу смотрю на солнце или на свет лампочек у нас дома. Стараюсь смотреть дольше, не моргая и даже не закрывая глаз. Терпеть нарастающую в них и голове боль. Ведь мне нельзя плакать! Иначе я не смогу вырасти мужественным мужчиной и никогда ни стану храбрым! Как сказал мой отец, неделю назад:

— Сына! Все проходят через детство. В нем очень много интересного. Но в нем и очень много страшного. Пойми, когда ты плачешь, страх становится сильнее, а тени, какие бы они не были: под кроватью, на стенах из-за тополя, что растет перед окном, у шкафа в углу, в чулане, станут ещё гуще, лишь усиливая его. Твой страх набирает силу, которую ты сам ему даешь. И при этом Киоро ты становишься слабее перед ним! ... И вообще слабее.

Маленький заплаканный мальчик, сидел у отца на коленях. Копна его волос со странным отливом бросалась в глаза серым; довольно странное сочетание явного черного, бликуя на свету пепельным, порою казалось и вовсе платиновым. Яркие ненормальные же радужки глаз, завораживали цветом сочной охры. Их взор притягивал вниманием, маня редким окрасом, пробуждал любопытство так же сильно, как и отпугивал. Глаза! Их пламенный блеск разжигал интерес у людей после же, почти сразу, неосознанно настораживал. Заставлял относиться к их владельцу ни как к ребенку, имеющему колкий с холодным, — словно проницаемый до глубин, самых сокровенных тайн взгляд. Чем-то страшный, опасный, властный до такой степени, что если хозяин этих глаз скажет: Смирно! То тут же и вытянешься.

Такое если встретишь то раз в жизни, надолго оставляя в памяти их взгляд, что заставляет тушеваться и не произвольно передергивать плечами, от неожиданно пробегающего холодка меж лопаток, — быстро отводя свои глаза, жутко. И более не будет никакого желания в них смотреть, особенно когда мальчик улыбался, но глаза его "убивали" на месте.

— Пап, тогда как победить страх?

Мужчина ответил ни сразу. Он всегда терялся, смотря в не детские глаза своего пятилетнего озорного мальчугана. Прогнав дурные мысли продолжил:

— Страх. Его не надо побеждать. Иначе можно стать безумным. Страх нужно принять! Показать ему, что ты сильнее его. Держать подле себя и никогда не забывать о нем... Это знание еще пригодится тебе в жизни.

— Но как!? Мне все равно страшно. Они. Они. ...Я их стал видеть чаще. Теперь иногда еще и слышать! — Ткнулся в грудь отца. Зарылся лицом в приятно пахнущие одежды и прижался к родителю крепче. Будто пытаясь спрятаться, согреться".

Проснулся уже засветло. Лежал действительно в корзинах и многие из них теперь не восстановить просто так, испортил основательно. 'Странный сон... Мальчик. Этот мальчик, он... Вроде это я? И вроде не я!? ...Наверное`. Образ же отца уплывал, и я не смог запомнить. Только его руки! — Крепкие загорелые кисти, а еще они очень сильные. — Из сна я помню, как они бугрились венами, покрывая их "паучьей сетью". И тут я вспомнил, как он произнес имя мальчика! — Киоро! — Стоило мне нарушить недвижимость воздуха словом, произнесённым вслух, разорвав его спокойствие и тишину укромного места как перед глазами появилась, ниоткуда! В воздухе! Золотистая мягко сияющая надпись. — Шокировав и так сбитого с толку и ничего не понимающего, не разобравшегося в себе человека:

Оставить имя Kioro как есть или выбрать другое?

Внимание: В последующем имя можно будет сменить еще один раз!

Не знаю, как долго я был в ступоре, но это повисшее недоразумение пред мною...состояние мое явно не волновало. Имя вроде, как и нормальное, н-но что-то да ни так в нем. ... И раз это сообщение вызвалось само и как минимум говорит о смене имени, может оно и к лучшему? Есть же или вроде есть, какой то там закон, какого то там философа:` Типа поступайте наоборот`. Ну, как то так вроде.

Подумав еще немного, все же решил сменить имя не кардинально, а так подправить. Без особых надежд на что-то выпалил.

— Киор.

Принято.

Ознакомится со статусом?

— А-а? Да ознакомится.

Я что разговариваю с воздухом? И тут меня пробило. Да я же в игре! Хотя стоп, какая нафиг игра? Черт! Черт! Черт! Да может я и в игре, но как? Знать бы как, ... а ЧТО Я ВООБЩЕ ЗНАЮ!? Ни чего не помню, хотя и понимаю, что память должна быть! Еще я хожу, разговариваю и все такое. Но даже имя я за него-то не уверен, о чем тогда вообще можно говорить или предполагать? ... Вот именно не о чем, ни возраста, ни...

Пока стоял, рассуждая, пялился на свои ноги обутые в ботинки. Странные такие ботинки. Они были коричневого цвета на вид из коричневой ткании прутья!? `Никогда такого невидел`. Странные материалы были соединены меж собою методом плетения и еще грубей чем ткань веревкой, ее то точно ниткой не назвать.

Подняв голову поперхнулся. Совсем забыл об этом сообщении. Оно висело там же на расстоянии вытянутой руки. Правда сменился цвет текста и стиль стал витиеватей, даже приятнее что ли.

Персонификация пройдена!

Основные данные:

Персонификация 9(000000.09)

Читать особо было нечего, маловато как то, а как "информативно" аж зачитаешься!

Вседанныесброшеныдо10%.

Остаток 10%/100единиц.

Вывести характеристики?

`Оно что мысли читает?` В который раз удивился, стоило только подумать как раз! Получите — распишитесь! Соглашаюсь, сейчас посмотрим, что мне предлагают, все одно выбора то нет!

Киор ~ N

Персонификация жизни — 9(000000.01)

Статус ~ N

Уровень ~N

Состояние 100%/9

Дух/Воля 10%

То, что я прочел, ничего особо не поменяло кроме одного — персонификация жизни. Что могло означать персонификация, я даже представить не могу. Однако память подсказывает, что это значение является цифровым эквивалентомполного здоровья в играх. А вторая часть меня говорила, что цифра 9 это очень мало. И каким-то неясным чувством ощутил, что лучше не проверять что будет послеединицы.

Насчет же духа и воли? Тут как бы понятно они должны быть у каждого. Заложенные в памяти знания подсказали, дух это совокупность решимости, а также что-то из мистики, что ли. Воля же она вродеузды и кнута для духа, для силы решимости. Значение уровня лишь подтверждает мою ассоциацию с игрой. Статус? Ну, фиг его знает пока неясно.