Вбоквел#7

Название: Крошка Барс к Камю пришел.. Рейтинг: NC-17 Жанр: флафф Пейринг: Мурзяс/Тарэль Размер: мини Дискламер: все мое. От Автора: переписывала дважды, но таки дожада от них НЦу . Сам оридж: тут [MORE=Барсик] после ночи любви — с котенком — [/MORE] [MORE=Крошка Барс к Камю пришел...]

Крошка Барс к Камю пришел...

— Начнем с того, что я решил подарить тебе кота, — объявил Тарэль Барсим, ворвавшись в личный кабинет лорда-кардинала.

Камюэль Барсим поднял взгляд от бумаг и пристально всмотрелся в лицо младшего брата. В том явно наблюдался избыток ехидства, за которым было практически невозможно рассмотреть легкую нервозность. Но Камюэль слишком хорошо его знал, поэтому она от него не укрылась.

— И зачем мне кот? — поинтересовался старший эльф, устроив подбородок на переплетенных перед лицом пальцах.

— Чтобы строгость снять и вредность понизить.

— Все ясно. Эту гениальную мысль тебе психолог подкинул.

Тарэль широко улыбнулся. Ну, просто мальчишка! Раньше только со старшим братом он позволял себе быть таким. Даже родители редко наблюдали в нем эту мальчишескую порывистость и открытость миру. Увы, все когда-нибудь меняется. Теперь об этой стороне младшего Барсима знал один конкретно взятый темный, который был Камюэлю скорее симпатичен, чем неприятен, но иногда он все же позволял себе поддаться легкому сожалению, что брат связался именно с ним. Это сильно походило на элементарную ревность к тому, кто смог заменить его в жизни младшего брата. И не только его, если честно. Отрицать явную выгоду этого союза для их семьи было бы глупо. К тому же, со стороны Тарэля явно не было никаких политических соображений, ему просто нравился конкретно этот представитель темноэльфийского племени. Поэтому за него можно было бы только порадоваться, но для Камюэля это было слабым утешением. Не о такой судьбе мечтал он для младшего брата. К тому же, в жизни Тарэля с появлением в ней Мурзяса Фиг-Шамя проблем только прибавилось. Он ведь не просто так пришел к старшему брату. И явно не для того, чтобы осчастливить его перспективой необычного живого подарка. И его длительное молчание весьма красноречиво это подтверждает.

— Так что ты скажешь? — напомнил о себе младший брат.

— О моем будущем коте? Это не из тех смесовок, роды которых ты недавно принимал в компании Игр-Фагура?

— Из тех.

— Тогда дари, — милостиво согласился он, улыбнувшись брату, и позволил себе маленькую откровенность, на которую ни с кем другим бы не решился: — С детства завидовал темным с их кошками.

— Значит, Андрей снова угадал.

— Да уж, на удивлении сообразительный человек нам попался. Ты пришел поговорить о нём?

— Нет.

— Тогда риску предположить, что это в очередной раз касается твоего темного.

— Намекаешь, что он теперь главная проблема в моей нынешней жизни?

— Намекаю? Мне казалось, я так прямо и сказал, еще когда только узнал о нем.

— Он предложил обменяться супружескими серьгами.

— Что?! — вскричал Камюэль и от переизбытка чувств треснул кулаком по столу.

— Это значит, что ты категорически против? — уточнил у него младший брат, как ни в чем не бывало. Взгляд его при этом не предвещал ничего хорошего. О, да, конечно. Тарэль с детства терпеть не мог, когда ему что-то запрещали. Еще не хватало, чтобы он принял супружеские обязательства только в пику старшему брату.

— Это значит, что вы живете вместе только третий месяц и спешить с этим по меньшей мере глупо. — Отчеканил старший Барсим.

— Готов поспорить, что если бы речь шла о светлой леди, ты бы сам настаивал на скором супружестве.

— Так. Остановись, — Камюэль вскинул руку и хмуро воззрился на брата, — Ответь мне честно, ты на самом деле желаешь назвать его своим супругом?

Он поставил вопрос ребром и правильно сделал. Тарэль не выдержал его взгляд и отвел глаза. Помолчал, потом признался:

— Нет. Не хочу.

— Тогда зачем вообще завел об этом разговор? — устало протерев глаза, пробормотал лорд-кардинал.

— Мое нежелание в самое ближайшее время связывать себя супружескими обязанностями не отменяет моих чувств к Мурзясу.

— Боишься, что он уйдет от тебя, если откажешь?

Тарэль долго молчал, глядя куда-то в окно, за спиной старшего брата. Камюэль терпеливо ждал ответа. Наконец, младший разродился:

— Я вообще не понимаю, что он во мне нашел, — отважно встретившись с братом взглядом, он продолжил менее уверенно, — Глупо звучит, знаю. Особенно по отношению к мужчине. Просто он мог выбрать любого. И опытнее, и интереснее...

— С тем условием, что вряд ли этот кто-то мог быть светлым, — с иронией в голосе заметил Камюэль. И осекся, наткнувшись на тяжелый взгляд младшего брата.

— Ошибаешься. Он сейчас капитан в команде наших. Если бы захотел, мог бы получить любого. Я же слышу, что они говорят!

— И уже устраивал по этому поводу сцены ревности?

— За кого ты меня принимаешь?! — возмутился Тарэль, но брат хорошо его знал, поэтому пропустил мимо ушей.

— Но уже думал об этом? — с нажимом уточнил Камюэль.

Светлый командор замер на мгновение, потом решительно кивнул и, отвернувшись, добавил:

— Меня задевают все эти разговоры. Но я еще не настолько низко пал, чтобы говорить ему об этом.

— А ведь, возможно, имеет смысл сделать это, — обронил Камюэль задумчиво, окончательно проникнувшись личными проблемами младшего брата.

— Это ты о чем? — насторожился тот.

— Если бы он знал о твоей ревности, возможно, это придало бы ему больше уверенности в твоих ответных чувствах и тогда ему бы и в голову не пришло пытаться утвердить свои позиции за счет супружеской серьги.

— Ты хочешь сказать, что он все еще сомневается во мне?

— А ты сам в нем сомневаешься, только честно?

Младший замялся, потом, наконец, произнес:

— Я понял тебя, — поднялся и направился к выходу, замер у двери, обернулся: — Спасибо. Именно этого разговора мне не хватало.

— Обращайся, — отозвался Камюэль и позволил себе подбадривающее подмигнуть младшему брату, — если не я, то кто еще растолкнут тебе прописные истины.

На этом они и расстались.

Мурзяс Фиг-Шамь уже давно научился улавливать оттенки настроения своего светлого коллеги и теперь еще любовника. Тот с утра куда-то ушел и объявился в казармах только ближе к вечеру. Вид имел глубоко задумчивый и явно готовился к чему-то пока непонятному. Неопределенность Мурзяс не любил. Но наседать на светлого с расспросами не стал. Чувствовал, что тот хочет побыть один. Поэтому прозорливый темный весь остаток дня ненавязчиво избегал встречаться с ним. И только в спальне, с недавних пор ставшей общей, они пересеклись. Мурзяс оказался там первым. Успел достать чернильное вино, которое готовили по особым рецептам в подземных пещерах илитири. Ему было прекрасно известно, насколько благотворно может подействовать необычный букет этого благородного напитка. Помочь расслабиться и в тоже время приободрить.

Пришедший чуть позже Барсим с благодарностью принял из его рук бокал. Пригубил, удовлетворенно хмыкнул. Ему уже доводилось пробовать такое вино. И, проигнорировав единственное кресло, сразу отправился к кровати. Сел на неё и поднял глаза на темного эльфа. Тот подхватил свой бокал со столика у окна и подошел к нему, не отпуская взгляда. Поджал под себя ногу и сел напротив светлого эльфа.

— Я был у брата, — сразу же сказал Барсим, не желаю больше держать это в себе. — И он... кое-что мне разъяснил.

— Судя по всему, это что-то было очевидно с самого начала, но для тебя стало новостью, — заметил Фиг-Шамь.

Тарэль вскинул на него подозрительный взгляд.

— Оттуда ты знаешь?

— Не беспокойся. Последний раз я виделся с твоим братом на прошлой неделе. Просто догадался по тому, как долго ты не решался заговорить об этом. Я ведь не ошибся, это касается нас?

— Ничего от тебя не скроешь, — ворчливо отозвался светлый.

— Ты и не пытался скрыть, насколько я могу судить. И это радует.

— Почему? — заинтересовался Таэль, открыто его разглядывая. Темный эльф в ответ позволил себе протянуть руку и провести кончиками пальцев по его щеке.

— Значит, это не то, о чем я думаю, — сказал он, позволив светлому услышать в своем голосе облегчение, и опустил руку.

— А о чем ты... — начал Барсим, но осекся. — Нет, не о том, чтобы расстаться. И разве ты еще не убедился, что моя семья приняла тебя?

— Семья, возможно. Как я слышал, Барсимы всегда славились уникальным умением любую проблему превращать в преимущество.

— Хочешь сказать, что ты все еще не уверен лично во мне? — требовательно вопросил светлый.

Темный не ответил. Когда и так все очевидно, зачем?

— Ты поэтому предложил обменяться серьгами, — прямо спросил Тарэль.

И растерялся, когда Мурзяс неожиданно улыбнулся.

— Так вот что тебя так взволновало.

— И вынудило пойти к брату, — с вызовом заметил Барсим.

— То есть ты изначально не захотел увидеть в мох словах только шутку?

— А ты шутил?

— Нет.

Они какое-то время молчали. Мурзяс оторвался от созерцания бокала вина у себя в руке и исподлобья посмотрел на светлого эльфа рядом с собой. Если бы речь шла темноэльфийской леди... Фиг-Шамь оборвал эти мысли. Забыть въевшиеся в плоть и кровь стереотипы поведения очень сложно. Какие бы отношения не связывали их с Самифле, они никогда не были даже отдаленно похожи на то, что у него есть сейчас. Нельзя отталкиваться от прошлого опыта. Нужно привыкать к новым правилам игры. Но это непросто.

— Тарэль, — наконец, нарушил молчание темный эльф, — Я предложил обменяться серьгами потому что хотел дать понять, что готов и на этот шаг тоже, если он позволит... — он замолчал подбирая точные слова.

— Почувствовать уверенность в моих ответных чувствах? — тихо спросил Тарэль.

— Нет. Развеять твою неуверенность во мне.

— А ты думаешь, что я все еще не уверен?

— Я же вижу, как ты реагируешь, когда кто-то вспоминает о моих бывших любовниках, — заметил Мурзяс.

— А тебе не приходило в голове, что я просто ревную?

— Приходило. Поэтому я попытался дать понять, что выбрал тебя не просто так.

— Серьезное заявление, — хмыкнув, обронил светлый.

Забрал бокал с недопитым вином из рук темного и вместе со своим таким же отнес на столик у окна. Потом вернулся, на ходу стягивая через голову тунику. Отшвырнул её на пол и потянулся за поцелуем, поставив колено на кровать рядом с бедром темнокожего любовника. Не отрываясь от его губ, махнул рукой и распахнул окно. В комнате повеяло прохладой. Мурзяс хмыкнул в поцелуе. Оторвался от губ светлого, сказал:

— Хочешь устроить концерт для всех желающих?

— Я поставил заглушку. И вообще, с этой стороны здания редко кто ходит...

— Ты просто плохо себе представляешь, как могут слышать мои парни.

— Извращенцы! Всегда знал, что у вас... — светлый недоговорил, темный снов заткнул ему рот.

Притянул его к себе, заставил опуститься на кровать, опрокинул на спину. С жадностью провел раскрытыми ладонями по обнаженным бокам. Тарэль выгнулся ему навстречу, заурчал что-то гортанное. Даже под страхом смерти, Мурзяс никогда бы не признался, что в такие моменты сравнивает светлого любовника с кошкой. Эти светлые такие обидчивые. Им ведь не объяснишь, что для илитири кошка — ценнее, чем кот. Усмехнувшись собственным мыслям, он продолжил исследовать губами и руками тело любовника. Тот тоже не оставался безучастным к ласкам. Тянул его к себе, целовал неистово и жарко, помогал избавляться от одежды. Он уже давно не выглядел неопытным и стесненным. Барсим быстро научился забывать в постели о внешнем мире со всеми его условностями. Мурзясу нравилось это в нем. Таким светлого командора мог видеть только он. Поэтому эти моменты он особенно ценил. И предварительные ласки прекращал весьма неохотно. Только когда сдерживаться дольше не было уже сил.

На этот раз вел Тарэль. Что-то неуловимо изменилось, и Мурзяс с легкостью поддался настроению любовника, подстраиваясь под него. Светлый эльф опрокинул его на спину, навис сверху, потерся об него всем телом, улыбнулся, рассыпав красные пряди волос по плечам и груди Мурзяса. На черной коже илтири те смотрелись красными змеями. Красиво. Его можно было полюбить уже за эти волосы. В подземельях темных так мало ярких красок. А тут живой огонь в объятьях. Не обжигает, но с легкостью может убить, одним лишь только взглядом.

На этот раз Тарэлю понадобилось больше масла, чем обычно. Мурзяс понял, что он задумал, но не стал противиться. Только лег так, чтобы им обоим было удобно. Пальцы светлого настойчиво нанесли масло на горячую плоть. Темные зажмурился от удовольствия. Видеть над собой напряженное лицо светлого любовника было почти невыносимо. Они оба уже перешагнули ту черту, за которой остался самоконтроль. Когда Таэль, помогая себе рукой, начал медленно опускаться, Мурзяс впился пальцами в его обнаженные бедра. Черные ладони на фоне белоснежной кожи, которая казалась еще более светлой на их фоне. Стоило немного сметить пальцы, как становились видны красные отметины от них. Темные попытался сосредоточиться на этом. Было трудно не вскинуть бедра навстречу светлому любовнику, которому и без того было непросто. Вряд ли он оценил бы такой жест с его стороны. Приходилось терпеть. Но тут Тарэлья, наконец, выдохнул и опустился до конца. Уперся руками в грудь темного, улыбнулся, склонился над ним и медленно потянулся к губам. Такого издевательства Мурзяс терпеть не стал. Обхватил его лицо ладонями, притянул к себе и несдержанно впился в губы жарким поцелуем. Светлый застонал ему в рот и покачнулся. Удовольствие было ярким. Можно даже сказать сверкающим, как звезды, что вспыхивали под веками. Сильные движения тренированного тела, которое сразу задало такой темп, что даже у Мурзяса, со всем его опытом привыкшего сдерживать стоны, не получалось молчать. Рваное дыхание перемежалось глубокими стонами обоих. Движения становились резкими, сбивались с ритма. Поцелуи перемежались укусами. На шеях и плечах оставались следы зубов. Крик, вздох, затмение, и тяжелое дыхание, сдвоенное, растворенное одно в другом.

Только когда у обоих немного выровнялось дыхание, светлый эльф скатился с темного и устроился рядом.

— Думаю, — еще через какое-то время произнес Тарэль, рассеянно проведя раскрытой ладонью по обнаженной груди любовника, — с серьгами мы подождем. Но, если я узнаю... — угрожающе начал он.

— Я понял. Даже в родных подземельях мне не скрыться от твоей ревности, — Мурзяс польщено улыбнулся.

— Кстати, я хочу подарить брату кота. Игр-Фагур согласится на такое, я уверен.

— Тогда проси не кота, а кошку. У нас они считаются ценнее.

— Потому что женщины?

— Да.

— Думаешь, он мне уступит котенка женского пола?

— Для серого кардинала? Если ему подарить кота, наши могут счесть это оскорблением. Так что проси не у Фильки, а у его сестры.

— А это не слишком? Зачем главу рода дергать?

— Напротив. Если попытаешься обойти её, может обидеться. Пусть и виду не подаст. Решит, что вы, светлые, из-за стереотипов мышления в очередной раз упустили кто в их доме главный.