Орбита для Сталинских соколов

Владимир Перемолотов. "Орбита для Сталинских соколов"

12,1 авторских листов.

САСШ. Вашингтон.

Март 1929 года.

Мистер Вандербильт ходил по кабинету от стены к окну, готовый рычать и ругаться как павиан из зоосада. Хоть зима и кончилась, а вид за окном оставался самый Рождественский — крупные снежинки планировали с серого неба, деревья в парке, укутанные снегом смотрелись как рисунки с поздравительного открытого письма, или плаката Армии Спасения, только не смотрел миллионер на заснеженную землю, не думал о младенце Христе....

Мало ему неприятностей на бирже, так еще и большевики! Вот от кого главные неприятности! Что экономическая нестабильность? Пустяки, система преодолеет их, не в первый раз, а большевики — вот главное зло!

Лезут и лезут, лезут и лезут!

Его скверные предчувствия сбылись. Большевики и впрямь не успокоились, а напротив, появились в Турции. Свершившийся факт! Не домысел! Они даже не скрывали своих намерений. Турецкие газеты писали о помощи Советов в строительстве железной дороги в этом районе. Глупая, никчемная маскировка!

Только от этого ничуть не легче. Нечем остановить красные орды! Нечем!

Установка профессора Тесла взорвалась, хорошо хоть сам изобретатель уцелел, ладит сейчас новую при щедром его финансировании, но он не Господь Бог, ему время нужно... Французы? Что ж, это вариант, спасибо Линдбергу... Только не придется ли тому также уговаривать Французского Президента, как он, Вандербильт, уговаривает своего?

А большевики ждать не собираются. У них все бегом, да с опережением графика. Хорошо было предкам в Европе лет двести назад. У каждого барона своя дружина, а он, хотя несравненно богаче любого европейского короля не имеет своей армии и ничего не может поделать.

Миллионер ударил кулаком по случившемуся по пути столу. От сотрясения телефон звякнул, словно несмело напомнил хозяину о своем существовании.

Миллионер остановился, и телефон тоже замер, словно испугался того, что сделал.

— Правильно!— сказал мистер Вандербильт, глядя на изящно изогнутую трубку с рожком микрофона. — Верно! У меня нет солдат, чтоб воевать с большевиками, но у Америки они есть! Я не смогу воевать с Турцией, но Америка сможет!

Он сорвал трубку и на память набрал телефонный номер Госсекретаря.

— Мистер Стимонс? Добрый день.. Это ... Спасибо, что узнали. Мне нужно переговорить с вами и с Президентом. И чем скорее, тем лучше... Для кого лучше? Для всех нас...

Два дня спустя, сидя в "роллс-ройсе", направляющемся в Белый Дом, мистер Вандербильт смотрел на город, невольно отмечая то, чего в нем никогда не было — очереди безработных к кухням Армии Спасения.

Жалости к этим людям он не испытывал. Отчего-то больше думалось о том, что каждый из тех, кто сейчас запорошенный снегом стоит в ожидании миски бесплатной похлебки, сжимая в бессильном отчаянии кулачонки, может взять в руки камень или револьвер и встать под красный большевистский флаг.

Возможно, Президент думает также, тогда ему будет легче.

Правда, определенности тут пока не имелось.

Газеты сообщали, что именно сейчас Конгресс изучал возможности СССР как партера по выходу из охватившего страну несчастья. Советы могли помочь САСШ удержаться и не рухнуть в финансовую пропасть, влив свое золото в обмен на заводы и технологии.

Страна стояла на развилке, и миллионер готовился бросить свою гирю на нужную чашу весов.

Решение, которое примет Президент, должно опираться на серьезные аргументы... Он погладил элегантный портфель крокодиловой кожи, в котором лежали очень серьезные аргументы.

Они встретились в Овальном кабинете. Два человека, от которых многое зависело в этом мире. Обменявшись рукопожатием, сели по разные стороны стола.

— Мистер Президент!— сказал гость, выдержав небольшую паузу. — Я буду краток и конкретен. У меня есть определенные интересы в России, и мои люди, собирающие там информацию, сообщили, что у большевиков появилось новое оружие. Точнее оружие нового типа. Я не стану много говорить, ибо опасность слишком близка. Я просто покажу вам кое-что...

Открыв портфель, он выложил на президентский стол обрезок водопроводной трубы и большевистскую "саблю". Пару секунд он, словно заправский престидижитатор, убеждающий зрителей, что нет в его действиях никакого колдовства, держал их перед глазами Президента.

— Это действующий макет. Посмотрите, что он может.

Вырастив на глазах зрителей из рукоятки "кукурузный лист" он в три движения разделал кусок железа на несколько коротких обрезков. Разогнав дым перед лицом, Президент невозмутимо подержал один из них и передал Госсекретарю. Тот вежливо покачал головой. С действием большевистского оружия миллионер ознакомил его на день раньше.

— Продолжайте, мистер Вандербильт. Вы говорило об угрозе, но пока это похоже на цирк.

— В настоящее время большевики закончили сборку установки гораздо больших размеров и большей мощности.

— Вы уверены, что это возможно?

Президент Гувер подержал в руке рукоятку от большевистской сабли.

— Не всегда большое работает так же эффективно, как и маленькое.

— Поверьте, господин президент, работает. И не менее эффективно...

Он выложил перед Президентом глянцево блестевшие фотографии, на которых Джомолунгма уменьшалась почти на треть. Черно-белые снимки показывали, как это происходило, передавая ощущение буйства стихии. Гувер раздвинул их на столешнице и вопросительно посмотрел на гостя.

— Это, господин Президент, результат действия нашей аналогичной экспериментальной установки, созданной профессором Тесла и работающей по такому же принципу. Как видите, гора, высотой около десяти километров, стала меньше почти на треть...

Президент чуть приподнял бровь и оттолкнул снимки в сторону. Мистер Вандербильт ждал чего угодно, но не такого.

— В нашей стране нет таких гор!

Он не нашелся, что ответить и оттого сказал правду.

— Конечно, господин Президент. Эта гора находится в Индии.

Гувер откинулся в кресле и посмотрел на собеседника каким-то новым взглядом.

— Вы сильно рисковали, взяв на себя решение разрушить что-то на территории Британской Империи, — медленно сказал он. — Я удивлен, что англичане еще не заявили нам протест.

Он встал из-за стола.

— Напомню вам, мистер Вандербильт, что прерогатива межгосударственных отношений закреплена нашей Конституцией за Конгрессом и Президентом САСШ!

Миллионер только дернул головой, словно лошадь, укушенная мухой, да сжал кулаки.

— Я знаю это, господин Президент и с уважением отношусь к нашим законам. Но если бы я этого не сделал, у большевиков, возможно уже сегодня имелась бы стартовая площадка для рывка в космос....

— Почему это плохо для Америки? Объясните мне... Большевики сидят у себя и до нас им никак не добраться, даже на аэроплане! Скорее своим беспокойством вас следовало бы поделиться с Европейскими державами.

— Времена меняются, господин Президент. И очень быстро. А что касается вашей уверенности, что до большевиков далеко, то оно ошибочно. Мне известно, что у большевиков в настоящее время есть человек, немец, который предложил им создать устройство, способное летать выше и дальше всех существующих в настоящее время летательных аппаратов.

Президент и Госсекретарь переглянулись.

— Ракета? Это интересно...

— Ракета, — подтвердил миллионер.— Действие нового оружия не имеет ограничения по дальности, но оно достаточно громоздко и неповоротливо. Однако чтоб держать под прицелом установки весь мир, достаточно поднять её над Землей. Именно это и хотят сделать большевики.

Президент нахмурился.

— Постойте... Я потерял нить... При чем тут гора? Зачем большевикам гора?

Чем больше раздражался Президент, тем спокойнее становился Вандербильт. В эти секунды он чувствовал себя неизмеримо умнее Президента САСШ. Приятное, черт побери, ощущение!

— Современные ракеты не в состоянии поднять и вывести на околоземную орбиту сколько-нибудь значительный груз. Поэтому, какую бы гениальную ракету не изобрел немец, она не сможет поднять над землей несколько десятков тонн оборудования. Возникает замкнутый круг — чем больше мы хотим загрузить ракету полезным грузом, тем больше должно быть горючего. Чем больше горючего, тем тяжелее ракета, тем меньше она может взять полезного груза.

Президент кивнул. В этих словах присутствовала логика. Он её чувствовал.

— Для того чтоб разорвать этот круг, придумали ставить разгонные системы, — продолжил миллионер. — Экономя топливо, они еще на земле разгоняют ракету и подбрасывают в воздух. Соответственно, чем выше такая система поднимет ракету над землей, тем больший груз может доставить ракета на орбиту. Все просто.

Президент кивнул.

— Логично, что самое лучше место для такой системы — самая высокая гора мира. Гора Джомолунгма! Поэтому я и разрушил гору, невзирая на политические последствия.

Услышав знакомое слово, Президент сразу почувствовал себя в своей стихии. Гипноз научных фраз развеялся, улетучился.

— Не думаю, что в этом была необходимость. Британия, разумеется, ни за что не пошла бы на то, чтоб предоставить большевикам возможность что-то делать на своей территории.

Миллионер хотел возразить, что большевики в своей политике не очень-то оглядываются на окружающих, и что вся их политика сама по себе ведет к конфликтам и революциям, но сдержался. Пока они с Президентом понимали друг друга, и портить это понимание не стоило.

— Возможно... Но я предпочел решить вопрос радикально. В конце концов, что может помешать большевикам поднять восстание в Индии уже через неделю? Ничего! Англичане так обходятся с туземцами, что впору удивляться, что земля еще не горит под их ногами. А теперь это просто незачем делать...

— Стало быть, вы британцам еще и услугу оказали?

Миллионер не принял шутливого тона, вздохнул и продолжил уже тише.

— Как бы то ни было, я ошибся в расчетах... Разрушение Джомолунгмы не остановило большевиков. Они переориентировались на Турецкий Большой Арарат.

— А что остановило вас? — чуть насмешливо поинтересовался Гувер. Он все еще не верил в то, что только что услышал. — Что помешало вам обойтись с Араратом также как и с Джомолунгмой?

— Только одно, — совершенно серьезно ответил борец с мировым коммунизмом. — Аппарат, которым удалось разрушить Джомолунгму, сейчас не работоспособен. Новый аппарат будет готов не раньше, чем через полгода. А сколько времени нужно большевикам, чтоб достигнуть своих целей я не знаю. Во всяком случае сейчас они совершенно спокойно могут действовать в Турции...

— На территории другого государства? Войти туда без объявления войны? — уточнил Гувер и с сомнением покачал головой. Политический деятель оставался политическим деятелем.

— Им не зачем объявлять Турции войну. С Турцией у них есть договора и секретные протоколы к ним. Там они могут действовать совершенно легитимно. И они действуют! Если они доведут свое дело до конца, то через два-три месяца миру, нашему с вами миру, господин Президент, придет конец!

Президент сызнова пересмотрел фотографии, подержал в руке большевистский сюрприз, дотронулся до водопроводного железа. Что творилось в президентской голове, мистер Вандербильт не знал. Гувер смотрел на него, но у миллионера не возникло ощущения, что его видят. В президентской голове сталкивались мнения, возникали альянсы и соглашения, там делалась политика...

— Что вы предлагаете?— наконец спросил он. — На основании вашего рассказа объявить войну Советской России? Это смешно... Мы не станем сейчас воевать с Россией. Она нужна нам как рынок сбыта.

В его голосе гость ощутил твердость. Ту твердость, которая диктуется уверенностью в том, что все верно понято и правильно взвешено, но миллионер не мог остановиться на половине пути. Еще теплилась надежда, поколебать мнение Президента, не противореча ей, а просто чуть-чуть изменив направление президентских мыслей.

— Это экономика, а не политика.

— А наша политика и есть экономика, — усмехнулся хозяин Белого дома.— По-вашему большевики могут быть опасны...

— Они уже опасны. Их доктрина Мировой революции не пустые слова. Это предупреждение...

Челюсть президента поехала вперед, и Вандербильт опомнился.

— Тем более я не хочу никакой войны. Я хочу устранения угрозы для Америки и только...

Президент вопросительно посмотрел на него.

— Зачем воевать с Россией? — продолжил миллионер. — В этом нет никакой необходимости. Нужно только провести небольшую полицейскую операцию в Турции. Всего-навсего.

Гувер молчал, ожидая продолжения.

— Кому сейчас есть дело до Турции, — продолжил Вандербильт. Он остро ощущал, что именно в этот момент решается судьба его идеи. — Если и раньше она была краем света, местом табака, ковров и красных фесок, то теперь, когда все читают только экономические новости... Кому какое дело до того, что там произойдет?

Он словно случайно задел за обрезки трубы, и они звякнули перед носом задумавшегося Президента.

— Цивилизованный мир может вообще никогда не узнать о том, что там случиться...

Нерв разговора натягивался, натягивался, и вот-вот должно было произойти одно из двух. Он либо порвется, убив взаимопонимание, либо сдвинет их точки зрения, притянет друг к другу.

— А сделать это все можно руками британцев, — неожиданно подал голос Стимонс. И Президент, и миллионер повернулись к нему.

— Пусть все, что нужно сделают британцы, — повторил госсекретарь. — У нас нет военного присутствия в Турции — у них есть. Кроме того, они находятся гораздо ближе, а счет времени идет на дни и недели, а не на месяцы...

Вандербильт ухватился за его слова, как за последний аргумент.

— К тому же им должно быть страшнее, чем нам. Это у них большевики под боком, а не у нас...

— А мы продолжим с ними торговать, — улыбнувшись добавил Президент.

Миллионер покидал Белый Дом с улыбкой триумфатора. У него даже возникло неодолимое желание сбежать по ступеням лестницы вниз, но он сдержался. Если уж быть героем и спасителем мира, то до самого конца. Он смог! После стольких безуспешных попыток ему все же удалось поставить на службу Западной Цивилизации силу САСШ! За одно это его должно ждать персональное место в раю!

Теперь дело пойдет! Рядом с ним на перевале встанут Президент и вся мощь военной машины САСШ.

Он не сдержался и убыстрил шаги.

Хотя...

Он задумался и чуть помрачнел.

Британия, конечно сильна, но мало ли что может произойти? Нужно как-то подстраховаться....

Жизнь давно приучила мистера Вандербильта не складывать все яйца в одну корзину.

Задумчиво глядя на дверь, за которой скрылся мистер Вандербильт, Гувер спросил:

— Вы верите в это, Генри?

— Что значит "верю — не верю"? Это не вопрос веры...

Госсекретарь подошел поближе и уселся рядом с Президентом.

— Интерес большевиков к наивысшим вершинам мира объективен. У меня есть донесения наших разведчиков. То, что оружие существует, так и это факт. Я связывался с Теславскими лабораториями. Там подтвердили все то, что рассказал мистер Вандербильт...