странник ночи

пролог

'Великолепно! Просто великолепно! — Дэниэл рассеянно взглянул на свое сопровождение. — Н-да слово-то какое, сопровождение! Конвой это и ничего более. Конвой, предназначенный для того, чтобы Его высочество, принц Дэниэл, не сбежал от уготованной ему чести. Хотя их предосторожности напрасны. Некуда ему бежать, да и сил на побег у него уже не осталось. Полуденная жара вымотала его до предела'.

Вот уже несколько дней погода, словно в насмешку, радовала путешественников ясными днями, и в голой степи негде было укрыться от всепроницающего жара солнечных лучей. Пыль, поднимаемая копытами лошадей, лезла в глаза и мешала нормально дышать. Дениэл ненавидел жару. От нее у него болела голова, и ломило кости. С большим удовольствием он согласился бы оказаться запертым в подвале замка своего отца, чем изо дня в день наблюдать высохшую траву вокруг и физиономию советника Агрока перед собой. Но у него не было выбора. Он ехал умирать и ничего не мог с этим поделать.

Ироничная улыбка исказила безупречно очерченные губы принца. Король, его отец, как всегда выбрал наиболее зрелищный способ устранить препятствие со своего пути. Только его воображение могло предложить такое: ведьма, требующая жертву! Оригинально, нечего сказать... Дэниэл глубоко вздохнул. 'Спокойствие, — напомнил он себе. — Тебе нельзя показывать свой страх этим шакалам. Достоинство — это все, что у тебя осталось, и если придворные твоего отца не смогли сломать тебя за двенадцать лет, которые ты провел во дворце, то ожидание смерти тем более не должно тебя волновать. Это освобождение, которое ты так долго ждал'.

Хриплый крик вернул его к действительности. Подняв голову, принц увидел, что они уже подъехали к границе королевства. Старая крепость, бывшая когда-то пограничным фортом на южной границе страны, теперь скалилась на проезжающих мимо людей пустыми проемами окон. Еще один наглядный пример 'мудрой' политики его отца. 'Пора'. — Дэниэл заставил свое лицо превратиться в непроницаемую маску. Ему удалось сделать это почти без усилий, сказывалась долгая практика. Глядя на невысокого юношу, неподвижно застывшего в седле, никто бы не догадался, что в глубине души он дрожит от едва сдерживаемого ужаса. Красивое, бледное лицо оставалось бесстрастным, черные, миндалевидные глаза смотрели жестко, насмешливо.

— Советник Агрок, не соблаговолите ли вы сообщить мне причину нашей внезапной остановки? — в мягком, мелодичном голосе принца звенел лед.

Агрок невольно вздрогнул, услышав этот спокойный, бесстрастный голос. 'Проклятый мальчишка, ничем его не проймешь!' — подумал с ненавистью советник. В глубине души он надеялся, что хотя бы сейчас, перед собственной смертью, второй сын короля растеряет всю свою самоуверенность и превратится в хнычущее ничтожество, униженно умоляющее своих палачей сохранить ему жизнь. Но нет. Даже теперь в глазах этого ублюдка, нет ни капли страха или отчаяния. Насмешливо вздернув бровь, он рассматривает его, советника короля, как какое-нибудь мелкое насекомое. Взревев от внезапно нахлынувшей ярости, Агрок выхватил меч, каким-то краешком сознания отметив, что даже сейчас проклятый мальчишка не дрогнул и не моргнул, глядя, как оружие опускается на него.

Дэниэл заставил себя сидеть неподвижно. Все о чем он мог в этот момент думать, сосредоточилось на лезвии опускающегося клинка. 'Только бы не сорваться! Осталось совсем немного, и я буду свободен...' Мир вспыхнул алым, и сознание юноши поглотила тьма.

Советник Агрок наклонился и вытер меч о камзол принца. Кровь была едва видна на ярко-алой ткани. Цвет королевского дома прекрасно скрывал следы преступления. Сопровождающие из купеческих гильдий, ехавшие в некотором отдалении, как и подобает представителям более низкого сословия в присутствии члена королевской семьи и высшего дворянства, так ничего и не заподозрили. Они приняли как должное, что кортеж неожиданно повернул назад. А советник короля объявил им, что принца, по его требованию, оставили наедине с судьбой.

Агрок был доволен. Он безупречно выполнил приказ своего повелителя и, к тому же, доставил себе несказанное удовольствие, наконец, сумев отомстить этому заносчивому юнцу, который никогда не знал своего места.

Темная фигура, закутанная с ног до головы в черный, длинный плащ с капюшоном подняла голову, словно прислушиваясь к чему-то. Человек, стоящий перед ней, замер недоуменно оглядываясь.

— Госпожа?

— Отправь волков на южную границу Таркана. Этот мальчик мне нужен. — Не дожидаясь ответа, фигура развернулась и растворилась во тьме коридора. Человек молча поклонился и бросился вниз по лестнице, торопясь исполнить желание своей госпожи.

Кэтрин была довольна. Многовековое ожидание подошло к концу. Теперь у нее будет помощник, и вместе они возродят силу и мудрость Древних. Судя по всплеску силы, который шел от этого детеныша, он серьезно ранен. Необходимо позаботиться о лекарстве, он должен жить, во что бы то ни стало, а зелье надежнее заклинания. Тонкая, изящная рука безошибочно достала с полки нужный флакон, и хрупкая фигура растаяла в желтом свете лампы.

Дэниэл тонул в темноте, иногда ему слышались голоса, но он не разбирал слов. Попытка пошевелиться причинила такую боль, что он замер, опасаясь даже дышать. И все время рядом ощущалось чье-то присутствие. Принц не мог понять кто это, и каким образом он ощущает этого странного незнакомца, но навязчивое чувство не пропадало. Он не знал, сколько времени это длилось, но продолжал неподвижно лежать, стараясь ничем не привлекать к себе внимание. Он ждал. Рано или поздно, этот человек уйдет, и тогда можно будет без помех оглядеться, и решить, что делать и как выбираться из очередной ловушки своего венценосного отца. И вот, наконец, долгожданный момент наступил. Судя по его ощущениям, комната была совершенно пуста. Дениэл осторожно открыл глаза и, не поворачивая головы, быстрым взглядом окинул помещение.

Комната поразила его. Даже полумрак не скрывал изысканной, утонченной обстановки. Каждая вещь была подобрана со вкусом, и ее неброская элегантность просто кричала о невероятной цене, но в то же время чувствовалось, что не стоимость предмета была главным критерием при его выборе. Если бы не преобладающие в комнате черные и темно-серые цвета, оттененные серебряной инкрустацией, принц мог бы поклясться, что находится в личных покоях своей матери. Только там видел он подобное сочетание красоты и вкуса.

— Наконец-то решил открыть глаза. Ты осторожен — это хорошо.

При звуках холодного, бесстрастного голоса, раздавшегося из самого темного угла помещения, Дениэл вздрогнул и резко сел на кровати, готовый бежать или драться.

— Спокойно, я не причиню тебе вреда. — Послышался тихий шорох, и из тени выступила фигура, закутанная в темный плащ с капюшоном. — Меня зовут Кэтрин. Я хозяйка этого замка.

— Замка? — Дениэл отчаянно пытался собраться с мыслями. Насколько он знал, на южной границе королевства Таркана никогда не было никаких замков, до Туманных гор там простиралась степь. До Туманных гор... Принц замер, стараясь не показать своего ужаса. Туманные горы всегда были окутаны таинственностью, рассказывали, что там проживает страшная ведьма.

— Я — маг, а не ведьма. — Спокойно произнесла незнакомка. Принц вскинул глаза на замершую в неподвижности фигуру. И невольно отшатнулся. Из-под капюшона на него смотрели горящие как у волка глаза. А затем на него обрушился ужас. Дикий, безотчетный, грозящий потушить его сознание, как свечу. Ужас, проникший в самые темные глубины его существа, заставляющий сердце пропустить удар. Дениэл почувствовал, что умирает или сходит с ума. И тогда на помощь ему пришел гнев. Ледяной гнев, не раз спасавший ему жизнь при дворе, он непроницаемой стеной окутал его сознание, уничтожив все другие эмоции. Ужас исчез вместе с ними. Усилием воли он заставил себя успокоиться. Значит Кэтрин — маг, и она может читать его мысли, что ж он в ее власти и если хотя бы половина того, что рассказывают о магах правда, то жить ему осталось недолго. Но перед смертью он все-таки постарается доставить ей несколько неприятных мгновений.

— Я не собираюсь тебя убивать. Ты такой же, как и я. На столе, справа от тебя, книга, в ней все написано подробно. Прочитай ее, а потом поговорим. — С этими словами фигура снова растворилась в тенях. Подождав немного, Дениэл понял, что продолжения не будет. Вздохнув, он потянулся за книгой и только теперь заметил, что лежит на кровати полностью одетым. Но это была не его одежда. Как принц правящего дома, он всю жизнь носил только ярко-алое, а сейчас на нем была свободная шелковая рубашка, штаны из неизвестного ему материала и сапоги из мягкой кожи. Все это было насыщенного черного цвета украшенное кое-где серебряной вышивкой. Пожав плечами и решив больше ничему не удивляться, Дениэл открыл книгу и погрузился в чтение.

История захватила его. Перед ним разворачивалась трагедия, произошедшая так давно, что даже сказок о ней не сохранилось. Теперь он понимал, что предостережения жрецов о людях, продавших душу Дэволу и получивших за это магические способности — чистой воды вымысел. Маги были Древним народом настолько близким к людям, что от смешанных браков могли рождаться дети, но в тоже время настолько другим, что спутать их было невозможно. Древние обладали силами, о которых людям не приходилось и мечтать. Даже Боги не осмеливались бросить им вызов. Но самая могучая сила не убережет от предательства тех, кого со временем Древние стали считать своими младшими братьями, тех, с кем у них были общие дети, и кому они безуспешно раскрывали тайны своего могущества. Чистокровные люди не могли обладать силой, но могли завидовать и ненавидеть тех, кто был лучше, одареннее, благороднее. Благородство и сгубило Древних. Они слишком поздно заметили, что их знания использовали для того, чтобы открыть Злу путь в этот мир, и это же благородство помешало им оставить людей на произвол судьбы. И они погибли, защищая мир от вторжения, погибли все. Кроме одной, слишком юной чтобы участвовать в том сражении, но достаточно взрослой чтобы помнить об их гибели и поклясться возродить утраченное.

Дениэл оторвался от книги и озадаченно посмотрел туда, где, как он подозревал, находилась Кэтрин

— Но я не понимаю, как я могу быть таким же, как вы? У меня нет никакой силы.

— Когда стали рождаться дети от смешанных браков, учеными Древних было создано заклинание, способное передать всю силу Древнего любому существу, в жилах которого течет хотя бы капля древней крови.

— Вы хотите сказать, что я потомок Древних?

— Я ничего не хочу сказать, но вынуждена говорить, потому что ты не хочешь понимать. Я знаю заклинание, потому что во время последней битвы я готовилась к инициации. А если ты сомневаешься в своей принадлежности к народу Древних — погляди в зеркало. — Перед Дениэлом появилось большое зеркало в серебряной раме. Из него на юношу смотрел незнакомец. Дениэл поразился тому, насколько изменила его новая одежда. Прежний растрепанный мальчишка исчез. Из глубины зеркала на него холодно смотрел черноволосый, бледный юноша с огромными раскосыми глазищами, которые, казалось, не имели белков и сияли каким-то внутренним светом. Худое лицо стало утонченным... Принц отвел глаза.

— Это не я.

— Ты. — Кэтрин шагнула на свет и сбросила капюшон. Дениэл увидел ее лицо и замер ошеломленный. Они были похожи как брат и сестра. Последняя из народа Древних выглядела не старше... двадцати?!

— Это иллюзия? — спросил он с надеждой.

— Нет. Еще одна особенность Древних. Нас можно убить, но мы не умираем от старости.

Принц потрясенно молчал. Все услышанное им не укладывалось у него в голове. Кэтрин накинула капюшон и растворилась в тенях. Только через несколько минут Дениэл понял, что на сегодня разговор закончен. Он уже устал удивляться странностям этого места, поэтому, недолго думая, разделся и улегся в постель. Все случившееся он обдумает завтра, а сейчас он слишком устал.

Кэтрин, глядя на спящего мальчика, одобрительно кивнула. Из него будет толк. Ни истерики, ни лишних вопросов, ни волнения по пустякам. Характер истинного Древнего, только говорит много. С этим надо что-то делать. Хватит! Одернула она себя, необходимо приготовить все к завтрашнему посвящению, а времени остается немного.

Повинуясь ее беззвучным приказам, необходимые ингредиенты поднялись со своих мест на полках и начали смешиваться, наполняя небольшой кубок, который, постепенно нагреваясь, доводил зелье до нужной температуры. В покоях последней из магов, расположенных в соответствии с древним обычаем на верхнем этаже самой высокой башни замка, распространился терпкий аромат заклинания высшей магии.

Дениэл проснулся как от толчка. Напротив него в кресле неподвижно сидела хозяйка замка и спокойно смотрела на него. Увидев, что он открыл глаза, Кэтрин подняла руку, и перед ним материализовался кубок с какой-то темной жидкостью.

— Выпей.

Машинально он повиновался и с удивлением обнаружил, что доверят этой странной женщине. Это было для него новым чувством. Но он не успел удивиться своему открытию. В голове у него раздался звук. Словно запела струна какого-то неведомого инструмента. Он погрузился в это звучание, казалось, еще немного и он растворится в нем без остатка. Но в последний момент в нем заговорило врожденное упрямство. Он стиснул зубы и заставил себя вернуться. Реальность обрушилась на него болезненным ревом, защищаясь, принц невольно снова сосредоточился на звуке струны и вдруг с удивлением понял, что на этот раз вызвал его самостоятельно, и он больше не затягивает его в себя, а только защищает от неприятных ощущений.

— Прекрасно. — Прозвучал в голове холодный голос Кэтрин. — Ты прошел инициацию. Звук скоро исчезнет. Теперь будешь учиться сам. Книги — на столе. — С этими словами женщина исчезла. Дениэл поднялся с кровати и подошел к столу. Книг было много, и самая верхняя из них была открыта. Заинтересовавшись, юноша прочитал первую строчку. Это было руководство по созданию ментального щита от чужих мыслей и методика управления своими чувствами. Великолепно! Значит, все придется постигать самостоятельно и быстро, шум в голове с каждой минутой становился все громче, а свет в комнате начинал слепить глаза. Сосредоточившись, принц попытался понять, что от него требуется. Обучение началось.

В темноте вспыхнули алые точки глаз, и невидимый для всех, кроме богов, узник издал жуткий вой яростной ненависти. Услышав этот вой, люди потеряли бы разум от ужаса, но в полуразрушенной пещере, служившей убежищем твари, не было никого кроме летучих мышей, а они давно уже не обращали внимания на таинственного постояльца, слишком давно он обитал в этих сырых катакомбах. Тварь захлопнула пасть, и, тяжело переваливаясь, побрела к выходу. Тысячелетия ожидания и все зря! Незримая цепь, приковавшая ее к этому миру, не только не исчезла, но и окрепла! Окрепла настолько, что теперь нечего было и надеяться разорвать ее. Оставалось только одно — уничтожить свою тюрьму и посмотреть, что из этого получится. Тварь победно оскалилась и снова завыла...