Особая Магия

Особая Магия

Синопсис: Один выстрел. Гермиона что-то скрывает, и это сводит Гарри с ума. Что именно на ней блестит? Почему она так странно себя ведет?

ПРИМЕЧАНИЕ: АУ.

Ссылка: https://www.fanfiction.net/s/1915996/1/Special-Magic

ХХХ

Гермиона съежилась, когда ужасные слова были зарегистрированы ее разумом. Открыв рот, она попыталась сформулировать себя, но ей не удалось.

— Что?

Парвати и Лаванда захихикали над ней и подняли ее на ноги.

— Ты слышала, Гермиона, — начала Лаванда.

— И, ты согласилась с условиями, прежде чем мы начали играть, — закончила Парвати.

Главная Девочка пошла на риск — ища любые лазейки. "Спорим, ты сделаешь для себя то, чего никогда раньше не делала, но всегда хотела". Слова Парвати звенели в ее голове. Почему она согласилась играть в ведьмовскую версию "Правды или Вызов"? Теперь, она была магически обязана выполнить этот глупый, очень глупый Вызов.

С другой стороны, могло быть и хуже. Гораздо, гораздо хуже, чем с Парвати и Лавандой, правящими Балом. Честно говоря, она действительно отделалась довольно легко.

— Ну?

Гермиона остановилась и посмотрела на Лаванду. — Хорошо, я сделаю это.

Две девушки заверещали и начали тащить ее к двери.

— Тем не менее, вы не пойдете со мной.

Хихикающие девушки остановились и дали ей свои лучшие щенячьи лица. Гермиона ухмыльнулась, но покачала головой.

— Нет. Это кое-что личное, если Вы не возражаете. Я вернусь сегодня вечером.

Лаванда и Парвати тяжко вздохнули, зная, что они не могли изменить разум Гермионы, и смягчились. Гермиона улыбнулась и вышла через дверь, и спустилась в Общую Комнату Гриффиндора.

Гарри и Рон сидели у камина за игрой в Волшебные Шахматы. Они подняли взгляд, когда она села рядом с Гарри.

— Весело с Лав и Парвати? — спросил Рон, пока он раздумывал над своим следующим ходом.

Гермиона фыркнула, вызвав у Гарри небольшой смешок и взгляд к ней. — Это не так уж и плохо, не так ли?

— Не совсем, но я могу одолжить Мантию-Невидимку, Гарри?

Он поднял брови, но кивнул. — Конечно. Подожди меня.

Оставшись в одиночестве, Гермиона и Рон смотрели на шахматную доску. — Он улучшается.

Рон ухмыльнулся и, наконец, переставил свою ладью. — Да, но у меня все еще есть некоторые трюки в рукаве. Скажи, за чем тебе нужна Мантия, Гермиона?

Вздохнув, она провела рукой по волосам. — Девчачьи штучки. Ты действительно не хочешь знать, поверь мне.

Рыжеволосый мальчик закатил глаза и откинулся в кресло. — Достаточно честно. Скажем, Лав упоминала, что она хотела бы на свой день рождения? — Его лицо покраснело, чтобы соответствовать его волосам. — Я надеялся, что смогу достать ей что-нибудь, что она захочет.

Гермиона выпрямилась и усмехнулась. — Рональд Уизли! Самое время ее заметить. Она пытается привлечь ВАШЕ внимание с 5-го года.

Рон покраснел сильнее.

Смеясь, она сжалилась над ним. — На самом деле, она упоминала что-то о необходимости новых лент. Она видела некоторые из них в Хогсмиде на днях, те которые изменяют цвет в соответствии с вашим нарядом. Я думаю, что это будет прекрасным подарком, Рон.

Выпуская воздух из легких, Рон расслабился. — Спасибо, Гермиона.

— В любое время, Рон, — Гермиона ответила, когда Гарри вернулся с Мантией.

— Вот, Мия. Ты можешь вернуть её мне завтра.

Гермиона одарила его странным взглядом, но пожала плечами и взяла Мантию. — Спасибо, Гарри. Увидимся завтра, ребята.

Они махнули руками, когда портрет закрылся за ее спиной. Когда Гарри сел в кресло, он заметил, что Рон странно на него смотрит.

— Что?

Рон вздернул брови. — Мия?

Это был момент для Гарри, чтобы выяснить, о чем он говорит, но когда он это сделал, он выглядел напуганным.

— Мерлин! Я не называл ее так, не так ли?

Рон подпер голову рукой и кивнул. — Да, — начал он, но решил дать Гарри перерыв, видя, что у бедного мальчика вот-вот будет сердечный приступ. — Я бы не стал слишком волноваться, приятель. Она не возражала или сказала что-нибудь.

Гарри немного успокоился. — Да, Гермиона очень ясно показывает, как она относится к подобным вещам.

Рон и Гарри рассмеялись, когда картина Малфоя, получившего пощечину на третьем году, появилась у них в головах.

Ххх

Гарри и Гермиона занимались в библиотеке. Ну, Гермиона занималась, пока Гарри смотрел на нее, озадаченно. В последнее время она вела себя по-другому. Иногда, он просто дотрагивался до ее плеча или руки, и она чуть не выпрыгивала из своей кожи. Это происходило уже почти неделю... с тех пор, как она вернула ему Мантию-Невидимку. Она накинула на него Мантию, пробормотав "Спасибо" и ушла в свою комнату Главной Девочки... ни разу не взглянув на него.

Что-то поймало свет и привлекло взгляд Гарри к запястью Гермионы. Рассеянно, она потянула рукав своей мантии, прежде чем Гарри увидел, что это такое. Когда он размышлял, "когда она начала носить украшения", еще один блик привлек его глаза к задней части шеи. Тем не менее, ее волосы мешали ему смотреть.

Чуть наклонившись вперед, Гарри коснулся слегка блестящего пятна. — Герм...

Однако он был отрезан, когда его рука коснулась ее, и она взлетела, как ракета. Ее книги слетели со стола, и Гарри услышал громкий стук в нижней части стола. Гермиона выругалась себе под нос и начала собирать книги морщась, когда она потерла колено.

— Гермиона! Ты больно себя ударила? Дай мне посмотреть, это синяк? — Гарри спросил, когда он оправился от шока.

Она ничего не сказала, пока он не схватил ее за плечи и не повернул к себе. Ее мышцы были напряженными и жесткими под его руками, сбивая его с толку. Она никогда не вела себя так раньше. Гарри осторожно держал ее голень и осмотрел поврежденное колено.

Гермиона ерзала, и была рада, что они были в самой глубине библиотеки, и никто, вероятно, не мог услышать или увидеть их. Она только что опозорилась.

— Г-Гарри? — Она заикалась, пока он слегка прощупал ее колено своими мозолистыми пальцами.

Удовлетворенный тем, что она только умеренно ушиблась, Гарри заметил, что он, по сути, держал ногу Гермионы. Зеленые глаза, расширились, он чуть не поддался рефлексу, чтобы полностью оттолкнуться в унижении. Однако когда его руки соскользнули от нее, он заметил, что у нее действительно очень мягкая кожа.

Слегка стыдя себя за это наблюдение, Гарри был рад, когда мягко заикающийся голос Гермионы вырвал его из его мечтательности. Подняв глаза, семикурсник увидел, что Гермиона нервно вжималась в сиденье стула, и розовый оттенок начал течь на ее лицо.

Гарри отпустил ее ногу, и сев выпрямил спину, прочистив горло. — Эм, я думаю, ты будешь жить.

Гермиона дала ему дрожащую улыбку и поправила мантию. — Ну, это приятно слышать.

Он расслабился на ее нормальный стеб и взял свое перо. Гермиона слегка подтолкнула его, заставив оглянуться на нее.

— Что тебе нужно? — Она спросила, любопытно, хотя все еще немного потрясена.

Ее друг только посмотрел на нее, не понимая.

— Ты похлопал меня за чем-то, прежде чем напугать меня до полусмерти.

В глазах у него прояснилась, и Гарри ухмыльнулся, смущенно. — Да, я хотел посмотреть, какое ожерелье ты носишь.

Это была очередь Гермионы запутаться. — О чем ты говоришь, Гарри? Ты же знаешь, я редко ношу украшения.

Гарри поднял брови. — Ты не носишь ожерелье?

Гермиона покачала головой и потянула воротничок ее рубашки немного вниз, показывая отсутствие каких-либо украшений. Гарри нахмурился и подтолкнул ее запястье.

— Браслет?

Она усмехнулась и подтянула оба ее рукава. Без браслетов. Теперь, Гарри был полностью сбит с толку.

— Я мог бы поклясться, я видел нечто золотое на тебе.

Это было его воображение, или Гермиона просто нервно дернулась и немного вспыхнула? Нет, нет, она сделала это снова. Что она скрывает?

— Ну, Гарри, как ты можешь видеть, у меня нет никаких украшений. Должно быть, это просто был блик света. Давай закончим эссе, хорошо?

Гарри нехотя кивнул и отвернулся к своему отвратительному эссе по Зельям. Ноющее чувство, что Гермиона что-то скрывала от него, задержалось, даже когда он приготовился к постели в тот вечер. Вдруг его осенила мысль, и он взглянул туда, где Рон ставил будильник.

— Эй, Рон?

Рыжеволосый оглянулся, пока он укладывался в кровать. — Да, приятель?

— Ты когда-нибудь видел, чтобы Гермиона краснела раньше?

Рон посмотрел на него, на мгновенье, как на сумасшедшего, прежде чем разразиться смехом. — Что это за вопрос?

Гарри пожал плечами, пока он заползал в свою кровать. — Я просто думал, что не могу вспомнить, чтобы она когда-нибудь краснела. А ты?

Рон решил повеселить своего друга и попытался вспомнить, когда-либо увидев Гермиону краснеющую. — Хм, не могу сказать, что я когда-либо помнил, чтобы она, на самом деле, краснела. Побагровела от гнева, да, но, на самом деле, не покраснела. Я не думаю, что она знает, как вообще краснеть, и если бы она это сделала, она, вероятно, издевалась бы над мыслью, что она, на самом деле, бы сделала.

Гарри усмехнулся при оценке. Гермиона, скорее всего, будет издеваться над идеей, что она делает что-то такое же девчачье. Однако память о том, что произошло в библиотеке, мелькнула в его голове, заставив мальчика переосмыслить это. Гермиона покраснела там, и часть Гарри -примитивного пещерного жителя, мужественного человека, который жил в каждом мужчине — был чрезмерно доволен, что румянец был из-за него.

На самом деле, Гарри чувствовал себя немного особенным из-за того, что произошло. Он знал, что, если бы это был кто-то другой на его месте, Гермиона бы прокляла их быстрее, чем они могли моргнуть. Но она позволила ему, на самом деле, держать ее ногу и потянула рубашку почти до ее лиф...

Гарри сидел прямо в кровати, когда просветление ударило его сильнее, чем выпускной экзамен Снейпа.

Его лучший друг, почти шесть с половиной лет...

... сокурсница...

... занудная мать-курица...

... всезнайка...

... верная до конца...

... Гермиона Грейнджер...

... была девушкой.

Ххх

Гарри сидел в одном из кресел в Общей Комнате, ожидая, когда Рон закончит собирать свои книги в свою сумку. Его полуночное откровение все еще оставляло его в тонусе. Конечно, Гарри всегда знал где-то, что Гермиона была определенно девушкой, он просто никогда не был сознательно осведомлен об этом факте. Теперь, когда он понял, он не знал, что делать с этой информацией. Взглянув вверх, он увидел, что Рон закончил собираться и пошел в шаг рядом с ним, пока они шли к Большому Залу, на завтрак. Может, у Рона было несколько идей.

— Рон?

— А?

— Это будет звучать глупо, — тут Рон обратил свое внимание на черноволосого мальчика и сморщил лоб на вопрос.

Гарри сглотнул и повертел в руках край своей мантии. — Так или иначе, но когда ты понял, что Гермиона была... ну... девушкой?

Рон остановился и вздохи переросли в вопли смеха. Гарри покраснел и попытался успокоить его, потянув того в пустующий класс. Рон сотрясался от смеха, когда схватился за соседний стол.

— Гарри, это ОЧЕНЬ глупо. Гермиона всегда была девушкой.

Расстроенный, Гарри потер переносицу под очками. — Я знаю, это, Рон. Я имел в виду, когда ты действительно это понял? Она больше не ПРОСТО твоя лучшая подруга. Она... все эти странные таинственные вещи, которые заставляют парней задуматься, что мы делаем и что мы должны делать. ЖЕНСКАЯ МИСТИКА. Она не просто одна из приятелей.

Рон закатил глаза и покачал головой на Гарри. — ПРИВЕТ! Я был единственным, кто проснулся на Святочном Балу, на четвертом курсе? Если ты этого не понял тогда, Гарри, ты или слепой или... — он остановился и посмотрел своему другу прямо в глаза.

Гарри сместился и вернул взгляд, неуверенно. — Что?

— Ты влюблен в нее, не так ли?

Мальчик-Который-Победил, сразу же начал отрицать это. — Конечно, нет! Я только что понял, что она...

— Какая у нее любимая книга? — Рон прервал его.

Гарри прищурил глаза на своего друга, но все равно ответил. — Гордость и предубеждение.

— Как она пьет чай?

— Она любит простой мятный, но берет Эрл Грей с каплей меда.

— Самая раздражающая привычка?

Гарри закатил глаза. — Дует на ее волосы, когда они падают ей на лицо, а не просто отталкивает их. Честно, Рон, к чему ты ведешь?

Рон поднял руки. — Потерпи меня, еще несколько уточнений. Самая обаятельная привычка?

— ТО, как она не заботиться о Квиддиче, но всегда присутствует на играх и тренировках. — Гарри задумчиво посмотрел, прежде чем покачать головой. — Нет, вычеркни это, так... когда она действительно счастлива или действительно забавная... она откидывает голову назад и смеется. Это действительно редкость, что она так счастлива, и ее смех отличается, когда она это делает.

Рон ткнул его в грудь. — Какого цвета её глаза?

— Корица с крапинками янтаря в центре.

Рон прикрыл глаза. — Какого цвета мои глаза?

— Хм, — Гарри почесал затылок, — синие?

— Какая моя лучшая привычка?

— Э-э, всегда убежден, что твоя метла абсолютно в порядке?

— Моя самая раздражающая привычка?

— Говоришь во сне. ГРОМКО.

Рон слегка покраснел, но продолжил в любом случае. — Какой чай я предпочитаю?

— Сильно сладкий?

— Любимая книга?

— Квиддич сквозь века.

Рон кивнул и улыбнулся, как будто он только что выиграл сто галеонов. — Именно! — С этим он повернулся на пятках и направился к Большому Залу. — Лучше поторопись, Гарри! Завтрак скоро закончится.

Гарри стоял там мгновение и затем двинулся, следую за Роном. — Подожди минутку! РОН! Это совсем не помогло!

Рон только ухмылялся и начал есть завтрак. Гарри плюхнулся рядом с ним и нахмурился. Иногда он чувствовал себя единственным здравомыслящим в этом дурдоме, который зовется Школой. Это был один из тех моментов.

Ххх

Итак, это появилось вновь! Гарри быстро развернулся, чтобы встретиться с лицом Гермионы на Истории Магии, пытаясь взглянуть на то, что искрилось на ее теле. Тем не менее, его попытки были снова сорваны, поскольку он не видел ничего, что искрилось на Гермионе. Ну, кроме её глаз, когда свет упал на нее определенным образом.

Что ЭТО было, что?

Он был уверен, что либо увидит ЭТО, либо сойдет с ума. Если он не поймет, что происходит, во имя Мерлина, в ближайшее время, у него будет билет в один конец до палаты для психов.

Вокруг него.

И это сводило его с ума.

Щурясь, Гарри анализировал свою подругу, пока она делала заметки. Она действительно была красивой. Не так сильно для "Великий Мерлин!", но она "так чертовски горяча" своего рода говоря. Более приятным, никогда не предсказуемым, прекрасным образом.

Внезапно, Гермиона перекинула кучу ее кудрявых имбирных волос с одной стороны шеи и подперла голову рукой, когда она продолжила писать. Гарри тяжело сглотнул, когда он проследовал взглядом по ее изящному подбородку вниз по стройной колонне ее шеи. Зеленые глаза, выцарапанные на внезапном переливающемся свечении, чуть ниже ее воротника.