Лягушка-путешественница. Часть 3

Часть 3

Глава I

"Попала дура в колесо — пищи, но беги".

В этом мире надо рисковать.

Бывает, что повезёт, а бывает,

что и нет. А иной раз и не

разберёшь, как оно

получилось — хорошо или плохо.

Герберт Уэллс.

Билби

Несмотря на глубокий, словно обморок, сон, Ника проснулась резко, словно от толчка. Сознание казалось ясным, без каких-либо следов привычной ленивой расслабленности.

В предутренней тишине слышно неторопливое поскрипывание ступеней. Поднявшись, хозяйка дома спешит проверить кухонных рабов и принять ванну. Гостья тоже не стала разлёживаться. Торопливо, не заботясь о красоте складок, натянув платье, взглянула в зеркало. Озабоченное лицо с покрасневшими от недосыпания глазами в обрамлении спутанных волос ей совсем не понравилось. Смирив нетерпение, она кое-как причесалась, свернула волосы в пучок, закрепив заколкой, и только после этого поспешно покинула комнату.

Девушке не терпелось узнать о состоянии Орри. В спальне мальчиков на полу, подстелив тощую циновку, спала Мышь. Услышав шаги, она подняла голову.

— Спи, — шепнула путешественница. — Ещё рано.

Но рабыня, взглянув в окно, быстро села и потянулась за лежащим поодаль, кое-как сложенным хитоном.

Поспешно отвернувшись от её покрытой шрамами спины, Ника проскользнула на лестницу. С кухни уже доносился негромкий, но властный голос Тервии.

Осторожно приоткрыв створку ворот, девушка заглянула в конюшню. Разметав руки и ноги, гант сломанной куклой валялся поперёк разложенных шкур. В ногах неопрятной кучей громоздилось скомканное одеяло. Задрав к потолку редкую бородку парень тяжело и прерывисто дышал.

Тихонько охнув, путешественница бросилась к распростёртому телу, но едва не отдёрнула руку, такой горячей показалась ей сухая кожа молодого человека.

— Вот батман! — бормотала она, пытаясь приподнять Орри за плечи: "Да у него жар! Температура градусов тридцать девять, а то и все сорок!"

— Госпожа?! — раздался испуганный вскрик, когда девушка, кое-как уложив ганта на постели, прикрыла его одеялом. — Что вы делаете?

— Твою работу! — рыкнула Ника, вперив разъярённый взгляд в растерянно хлопавшую глазами Риату. — Я приказала следить за ним, а ты дрыхнешь, как свинья!

— Простите, добрая госпожа! — взвыв, невольница встала на колени и ткнулась лбом в пол. — Всю ночь глаз не сомкнула, поила, укутывала! Под утро он затих, и я задремала. Наверное, тогда и раскрылся.

Морщась, девушка махнула рукой. Но тут её взгляд упал на опрокинутую чашку, возле которой виднелось розовое пятно, выделявшееся на не успевших потемнеть досках. Потянувшись, она потрогала его пальцем. Сухо и чуть липко.

— Недавно, говоришь, заснула? — уточнила путешественница, закипая. — А вино уже высохнуть успела.

Приподняв голову, Риата посмотрела на хозяйку, на пустую чашку, на пятно и вновь упёрлась лбом в пол.

— Пощадите рабу свою верную, добрая госпожа, не доглядела! Устала вчера, измучилась, пока усадьбу господина Картена для вас искала. Насилу нашла.

"Она продрыхла всю ночь, а виновата я?! — изумилась Ника, испытывая острейшее желание отвесить сильно хитроумной бабёнке хорошего пинка. — На жалось давит? Решила, будто нашла моё слабое место!"

Внезапно охватившая её обида и злость как-то сразу улетучились. Девушка успокоилась, принимая окончательное решение.

— Хватит голосить. Не надрывайся.

Невольница удивлённо вскинула голову.

— Я не стану наказывать тебя за ложь. Руки марать неохота. Впереди дальняя дорога. Мне нужно быть уверенной в тех, кто рядом. Поэтому я тебя просто продам. Взамен куплю какую-нибудь девчонку. Пусть и не такую умную, как ты, зато честную. А складки на платье расправлять да причёску делать научится. И без советов твоих обойдусь. У варваров выжила и здесь не пропаду.

— Госпожа Юлиса! — с надрывом вскричала Риата, гулко стукнувшись лбом об пол.

— Голову побереги, — насмешливо фыркнула путешественница. — С синяками за тебя меньше дадут.

И уже не глядя на рыдавшую невольницу, наклонилась над гантом.

— Орри, Орри!

Странно, но когда она ворочала его, укладывая на шкуры, юноша не подавал никаких признаков жизни, а тут вдруг открыл глаза и пошевелил губами.

— Вода есть? — спросила девушка у рабыни.

— Есть, госпожа, есть! — вскочив, та бросилась в темноту и тут же вернулась с полной до краёв миской. — Вот, там ещё целая амфора.

Поднеся чашку ко рту юноши, Ника продолжала отдавать приказания.

— Беги на кухню и попроси от моего имени у госпожи Картен немного вина взамен того, что ты вылакала ночью!

— Я...

— Молчи! — цыкнула девушка. — Я не шутила, когда говорила, что могу тебя продать!

Невольница испуганным воробьём вылетела из конюшни.

— Как ты?

— Плохо, — чуть слышно выдохнул гант. — Предки зовут, госпожа Юлиса. Жаль, умирать приходится на чужой земле...

— Ты должен и будешь жить! — возразила путешественница с уверенностью, которую совсем не испытывала. — Кто же, кроме тебя, поможет мне отыскать Паули?

Погруженный куда-то вглубь себя взгляд молодого человека сфокусировался на собеседнице.

— Вы хотите её найти?

— Всё для этого сделаю! — пообещала Ника.

— Пусть помогут вам добрые боги, госпожа Юлиса, — пробормотал раненый, прикрыв глаза.

— Я рассчитывала на твою помощь, — пробормотала она, шмыгнув носом.

Тихо вошла Риата, бережно неся в руке большую деревянную кружку.

Поправив свёрнутую шкуру под головой ганта, девушка, не глядя, протянула руку.

— Сейчас, госпожа, — засуетилась рабыня. — Разбавлю.

— Не нужно, — машинально остановила её хозяйка и добавила, сама не зная почему. — Ему такое полезнее.

Подумав: "Всё равно компот".

Сделав несколько глотков, Орри в изнеможении откинулся назад.

Нике показалось, что на сухом, горячем лбу вроде бы выступили редкие капельки пота. Проверив, удовлетворённо перевела дух. Может, жар ещё и спадёт?

— Я гребень принесла, госпожа Юлиса, — тихо пробормотала невольница, виновато пряча глаза.

— Тогда расчёсывай, — вздохнула путешественница.

Сидеть на корточках оказалось не очень удобно, и она встала на колени. Какое-то время рабыня молча заплетала ей волосы в косички.

— Простите меня, добрая госпожа! — внезапно произнесла Риата дрожащим голосом. — Сама не знаю, как такое вышло? Устала, наверное.

— Оставь свои оправдания! — морщась, оборвала её девушка. — Если Орри умрет, клянусь памятью отца, которого я никогда не увижу, ты у меня не останешься!

— Но, госпожа! — выронив расчёску, рабыня рухнула на колени. — Он же при смерти! Не продавайте меня, госпожа! Умоляю, мне так хорошо с вами!

— Зачем же тогда ты мне врёшь? — усмехнулась Ника. — Всё ещё считаешь дурочкой, которую можно безнаказанно обманывать?

— Да как вы могли такое подумать?! — рыдая, вскричала невольница.

— Хватит! — поморщилась хозяйка, вновь начиная злиться. — Ты проспала всю ночь, вместо того,чтобы ухаживать за Орри! И не смей говорить, что это не так!

Подняв с пола гребень, она почти силой сунула его в расслабленные руки женщины. Тяжело вздохнув, та вновь взялась устраивать причёску госпожи. Покидая конюшню, путешественница сочла необходимым ещё раз предупредить:

— Не ври мне больше, Риата.

Хозяева уже сошлись к завтраку в мужской зал.

— Варвар ещё жив? — поинтересовался хмурый мореход, поправляя здоровье слегка разведённым вином.

— У него жар, господин Картен, — озабоченно ответила гостья, усаживаясь за стол.

— Он хотя бы объяснил, как очутился в порту? — консул раздражённо отодвинул блюдо с кашей.

— Орри слишком болен для разговоров, — покачала головой Ника. — Нужен лекарь, иначе он умрёт, так ничего и не сказав.

— Кажется, вы спрашивали его про свою служанку? — напомнила Тервия, демонстрируя свою осведомлённость.

— Он сказал, её забрали, — нехотя ответила путешественница, чувствуя, как от всех этих вопросов у неё стремительно исчезает аппетит.

— Как? — вскинул кустистые брови мореход. — И её тоже? Кто?

— Скорее всего, похитители Вестакии, — пробормотала девушка, отводя глаза.

— Жаль, госпожа Юлиса, что в таком дальнем путешествии вам придётся обойтись только одной рабыней, — ханжески вздохнула хозяйка дома.

— Почему? — усмехнулась гостья. — Я намерена отыскать Паули.

Супруги Картен недоуменно переглянулись.

— Какая глупость! — фыркнул консул. — Вся стража Канакерна не знает, куда делась моя дочь, а вы в одиночку намерены найти свою рабыню!

Он натужно засмеялся.

Поскольку Ника уже все для себя решила, то смех консула не произвёл на неё никакого впечатления.

— Бывает, что служанку легче отыскать, чем госпожу, — небрежно заявила она, поддев ложкой комковатую кашу.

Мужчина пристально уставился на собеседницу. Но та сохраняла столь невозмутимый вид, что хозяин дома поинтересовался:

— Почему?

— Никто не будет строго охранять ту, за которую нельзя получить богатый выкуп.

— Тогда её лучше убить, — криво усмехнулся мореход. — Ваша Паули уже мертва, госпожа Юлиса.

— Возможно, — не стала спорить путешественница. — Но я должна в этом убедиться.

— Каким образом? — издевательски поинтересовался Картен. — Попросите Нутпена выбросить на берег её труп?

— Думаю, Паули ещё жива, — неуверенно заявила девушка.

— Вам так кажется, или боги подсказали? — консул продолжал издеваться, но глаза вдруг сразу посерьёзнели.

Теривия чуть слышно охнула, торопливо прикрыв рот ладонью, и опасливо посмотрела на гостью. Соблазн сослаться на авторитет небожителей казался велик и заманчив. Вряд ли мореход позабыл, как дорого обошлось ему пренебрежительное отношение к предсказаниям пассажирки. Но что, если Паули действительно убили и завтра где-нибудь в порту отыщут её мёртвое тело? Вряд ли после этого Картен будет серьёзно относиться к словам Ники. А ссылка на божественный авторитет ей может ещё понадобиться. Нет, надо выразиться как-нибудь по-аккуратнее.

— Увы, но боги пока молчат, — осторожно проговорила она. — Но полагаю, что Паули там же, где ваша дочь.

Консул вновь рассмеялся. Но на этот раз совершенно искренне.

— Вы хотите дождаться, пока я отыщу Вестакию! — обрадовался он своей догадке. — А потом узнать у неё о своей служанке!

"Ну, если тебе нравится так думать? — мысленно фыркнула путешественница. — Пожалуйста!"

— Я всегда знала, что вы мудрый человек, господин Картен, — мило улыбнулась девушка.

— Поиски могут занять много времени, госпожа Юлиса, — покачал головой собеседник. — Я пока не знаю ни имён похитителей, ни того, что они хотят взамен. А караван Канира Наша уходит со дня на день.

— Я подожду, — небрежно пожала плечами гостья.

— Разве вам недостаточно одной рабыни? — вскричала Тервия, с женской непосредственностью позабыв свои собственные слова, сказанные несколько минут назад. — У вас не так много вещей и мало денег, чтобы содержать двух служанок.

Прежде, чем девушка успела что-то возразить, раздался гневный голос хозяина дома.

— Мой дом — не гостиница, госпожа Юлиса, чтобы вы жили здесь столько, сколько вам заблагорассудится! Я обещал переправить вас через океан и отправить в Империю. Как только Канир Наш со своими людьми уйдёт из Канакерна, вы покинете этот дом. Если, конечно, не хотите, чтобы мои рабы вышвырнули вас за ворота!

— Не хочу, — покачала головой Ника, соображая, чем бы ответить на такой неприкрытый ультиматум? — Но и бросать свою служанку я не собираюсь. Поэтому пусть рассудят боги!

— Это как понимать? — вытаращил глаза собеседник.

— Если в течении тридцати дней, начиная с этого, я не найду никаких следов Паули, то отправлюсь в Империю через Гедор, долиной Ишмы, — пояснила свою мысль путешественница.

— Мне всё равно, — зло ухмыльнулся мореход. — Только жить вы будете в гостинице за свой счёт!

Девушка нервно сглотнула. Происходит то, чего она так опасалась. Консул выгоняет её из дома, оставляя одну в чужом, враждебном городе. "Так и придётся Риату продавать", — мелькнула в голове шальная мысль, а губы сами собой сложились в сардоническую улыбку.

— В таком случае я не стану дописывать письмо отцу, господин Картен!

Глаза собеседника опасно сузились, и весь он как-то подобрался, словно хищник перед прыжком.

— Ты смеешь мне угрожать, глупая девчонка?!

— Глупые девчонки из дома убегают, господин Картен! — бесстрашно парировала Ника, понимая, что переходит все грани приличия. Но терять больше нечего. Или она опять, в который раз, заставит морехода относиться к себе серьёзно, или тот так и будет вытирать об неё ноги. — А я напомню условия сделки, которую вы заключили с моим отцом. Вы обязаны помочь мне добраться до Империи.

— Да я тебя... — заревел Картен, вскакивая на ноги, от чего табуретка под ним упала с грохотом, заставившим всех вздрогнуть.

— В вашей власти сделать со мной всё, что заблагорассудится! — путешественница тоже поднялась из-за стола. — Но нужный знак известен только мне!

С этими словами она шагнула к дверям, но задержавшись на полпути, добавила:

— Разве моя просьба настолько обременительна для такого богатого человека, как вы, господин Картен?

Не дожидаясь ответа, девушка вышла из зала, а за её спиной продолжался бурный разговор хозяев. Кажется, Тервия что-то настойчиво выпытывала у супруга.

Зайдя в конюшню, Ника внимательно огляделась. Укутанный до подбородка одеялом, Орри то ли спал, то ли пребывал в забытьи, а Риата рядом торопливо ела кашу. Заметив девушку, резво вскочила на ноги и поклонилась.

— Госпожа.

— Как он? — спросила та, кивнув на ганта.

— Горит весь, госпожа Юлиса, — всхлипнула женщина. — Без лекаря точно помрёт. А может, уже никто не поможет.

— Будем надеяться на лучшее, — буркнула путешественница, присаживаясь возле раненого.

— Орри, — негромко позвала она.

Юноша с трудом открыл мутные от боли глаза.

— Ещё вина хочешь?

— Нет, — покачал он головой из стороны в сторону и скривился от боли.

Отодвинувшись в сторону, девушка прислонилась спиной к каменной стене. Несмотря на грозные заявления и решительный настрой, Ника не имела ни малейшего представления о том, как искать Паули. Самым простым и логичным казалось найти Ноор Учага. Но вот где его искать и что с ним потом делать? Если уж отец Вестакии не считает его виновным, то что она сможет ему предъявить? В ответ на все обвинения сын вождя просто рассмеётся и будет прав. Зато Картен прибьёт её за распространение сплетен о любимой дочери, а Румс добавит. Вот и думай, как извернуться, чтобы найти служанку и не разругаться вдрызг с уважаемыми людьми Канакерна?

— Госпожа Юлиса, — нарушила молчание Риата.

— Что? — недовольно нахмурилась та.

— У вас снова пятна видно, — тихо проговорила рабыня. — На шее. Позвольте, я схожу за краской и зеркало принесу.

— Зеркало не надо, — поморщилась девушка. — "А то эти уроды подумают, что я совсем решила переселиться в конюшню".