|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Глава 1
Год 27, утро 13 апреля, пятница, Нью-Мехико
Никогда особо не понимал этих панорамных окон в кафе на первых (или не дай бог, в полуподвальных) этажах. Ты сидишь у всех на виду, сам ничего толком не видишь, лишь мелькают силуэты прохожих да машин. Если вы уж хотите поужинать с хорошим видом, то идите в панорамное кафе или ресторан, на третьем-четвёртом этаже, вот где стёкла в пол в тему! В центре Питера застройка особой высотой похвастаться не может, так что сможете обозреть половину, если не весь, город. По крайней мере те его части, которые обозревать стоит. Единственное же преимущество видовых, как я их называю, кафе на первом этаже в том, что прекрасно видно всякого входящего и проходящего. Чем Хелен и воспользовалась.
Девушка начала активно мне махать сквозь стекло ещё когда до гостиницы метров тридцать оставалось. Я поднял ладонь, показывая, что заметил её. В фойе, мысленно вздохнув, свернул налево, в кафе. Надеюсь, обойдёмся без сцен ревности. Мы вроде как не пара, но кто угадает, что у прекрасной половины человечества творится в голове? Какие неведомые зверушки или насекомые правят там бал в данный конкретный момент?
— Привет! Позавтракаешь со мной? — девушка подскочила, чмокнула в небритую щёку, левой рукой взяла мою ладонь, провела меня полшага, правой приглашающе махнула в сторону диванчика напротив, тут же плюхнулась обратно на своё место, толкнула меню в мою сторону. И всё это за каких-то полторы секунды.
— Ты прямо энерджайзер сегодня, — кладу кейс с ремингтоном к окну, сам усаживаюсь у прохода, с удовольствием вытягиваю ноги.
Вот кажется, ничего физически тяжёлого не делал, скатался на машине на стрельбище, пострелял, почистил оружие, немного послушал занудства Антона, съездил на заправку — а чувствую себя так, словно вагон угля перетаскал. Или это последствия вчерашнего алковечера? Старею.
— Рано легла, хорошо выспалась, утром устроила себе спа-салон в ванной, с пеной, солью, пилингом, обновила маникюр, покрасилась. Кстати, как тебе? — девушка протянула руку запястьем вверх, демонстрируя мастерство применения лака, и чуть повернула голову, позволяя оценить причёску.
— Отлично, тебе идёт, — если честно, я разницы не заметил в обоих случаях: для этого надо помнить, что там было раньше.
— Я не красилась, это была проверка! — девушка улыбнулась и тонко и неестественно рассмеялась. А взгляд серьёзный-серьёзный, и под глазами тоналки три слоя, хотя обычно косметики на этом милом личике минимальный минимум. — И ты её прошёл! Единственное, в чём стоит врать женщине, это в том, что она прекрасно выглядит. Как прошёл вечер? — тут же сменила тему.
— Нормально, — пожима. плечами. — Я понял, что пить действительно не моё. Вроде и выспался, и пару часов был огурцом, а сейчас что-то усталость накатила.
Повисла неловкая пауза, Хелен явно хотела ещё что-то спросить, но не решалась. Я тоже не находил достойных тем для продолжения беседы, не о погоде же в Эдеме говорить? Две трети года жара, короткие весна-осень, и мокрая, но тёплая зима. Выручила официантка, подошедшая, чтобы взять заказ. Есть особо не хотелось, остановился на стакане фреша из какого-то местного фрукта, название тут же вылетело из головы, помню только, что вкус нечто вроде арбуза с мятой, отлично освежает и в меру сладкий, и к нему пару тостов с маслом и ветчиной.
— И хлеб посильней прожарьте, пожалуйста, — протягиваю меню официантке. Та лишь сдержанно кивает, уточняет, всё или ещё что-то? И упархивает в сторону кухни.
Сидим, молчим. У Хелен на лице застыла улыбка, естественная до безобразия, про такие ещё говорят "вымученная".
— Один мой знакомый лет пятнадцать назад, когда ещё не было видеочатов, а всё общение в сети шло только текстом, говорил: люблю смайлики, ты можешь подыхать со вспоротым животом и выпавшими кишками, а двоеточие со скобкой поставил, и собеседник думает, что у тебя всё хорошо. Главное, скобку не перепутать.
Девушка начинает хлюпать носом, глаза влажные-влажные, вот-вот заплачет. Подсаживаюсь рядом, приобнимаю — и в следующую секунду в подмышку утыкается мокрая от слёз мордочка. Весь мой опыт говорит, что в подобные моменты нет смысла пытаться успокоить, надо подождать, пока само уляжется. Ибо подобрать нужные слова бывает физически невозможно: нередко причиной слёз бывает не что-то конкретное, а накопившееся за прошедшее время.
К чести Хелен, успокоилась быстро, и минуты не прошло, да и майку мою почти не намочила: видимо, макияж берегла. А вот теперь можно и поговорить:
— Ну, рассказывай, что уже случилось, — легонько толкаю плечом отстранившуюся девушку.
Хелен прорывает второй раз за пять минут, на этот раз — словесно.
Второй раз за сутки мне рассказывают автобиографию. Не сказать, чтобы такую же драматическую, как у Евы, но тоже не совсем простую. На половину русская, на половину итальянка, Хелен две трети жизни провела в Париже: после смерти жены дон потерял голову и позволил себе лишнее — нашёл и собственноручно убил того самого бойца спецназа, что нажал на спуск в ту роковую ночь. И ударился в бега, пока всё не уляжется. И,чтобы уберечь активы, оформил задним числом развод с покойной женой, таким образом, Хелен с пелёнок оказалась владелицей небольшой, но прибыльной сети оружейных магазинов. Представителем же её интересов стала бабушка, с маминой стороны.
Женщина, всю жизнь преподававшая французский в провинциальном городке, увезла внучку в Париж, куда хотела попасть ещё с институтских времён, а здесь такой случай подвернулся: и мечта осуществилась, и малую от проблем спрятали. Отец пару раз в год виделся с дочерью, преимущественно — в США, куда он сбежал от итальянского правосудия. К десяти годам Хелен идеально говорила на языке Шарля Перро (что естественно, учитывая место проживания), Франческо Петрарка (дон не понял бы, если бы доча "родного" не знала), Пушкина (у бабушки всё таки педагогическое образование было) и Байрона (как любая образованная европейка).
На свой первый юбилей Хелен получила, как ей тогда казалось, самый лучший подарок: семья наконец-то воссоединилась. Дон к тому моменту утряс все вопросы с кем надо и смог вернуться на родину, куда немедленно перевёз и дочь. А через месяц было первое совместное путешествие, в Арабские Эмираты.
— Я только через два года узнала, что ради увеличения шансов на подписание контракта с каким-то местным богачом Ева решилась... решилась на такое. В её возрасте и уже торговать своим телом... Бр-р-р-р! Это не могло не сказаться на её психике. Она поняла, что от мужчин легко добиться того, что тебе надо, если... ну, в общем, ты меня понял. Отец такое её поведение не приветствовал, но и не запрещал: всё таки не родная дочь, если на пользу делу, то пусть её. Я помню, как была счастлива, когда он наконец-то познакомил меня с Евой. Да, у меня был брат, но, во-первых, он жил в Штатах, а во-вторых, ну не с парнем же мне мальчиков и платья обсуждать? А тут — сестра, да ещё и старшая! И русский знает, можно секретничать даже при отце или при его подручных. Но очень быстро оказалось, что я Еве не интересна. Впрочем, ей никто не был интересен. Если ты не можешь быть полезен — тебя для неё не существует. Если толк от тебя есть, то да, она тебя замечает и привечает. Но как только становишься не нужен — тебя выбрасывают, как использованный презерватив.
В общем, Хелен, несмотря на то, что теперь все жили под одной крышей, чувствовала себя заброшенной. Влада дон ещё в Штатах к делам приобщил, Ева тоже быстро влилась в коллектив. У них были свои разговоры, тусовки, вечеринки, куда если младшую дочку и приглашали, то только на общую, открытую часть. Но когда все удалялись в кабинет отца обсудить дела, её оставляли "развлекать гостей". Маленькая хозяйка вечера, которой просто вежливо указывали на её место.
Потом был Джулиано, соседский мальчишка, первая любовь. Два года они ходили вместе в колледж, семьи иногда устраивали совместные барбекю по выходным. Дело шло к тому самому, пока в один солнечный июльский день, вернувшись с занятий по верховой езде, Хелен не застукала сестру со своим возлюбленным.
— Он был по сути ещё ребёнок, шестнадцать лет. Я бы поняла ещё, если бы он был Аполлон во плоти и Геракл в постели, ладно. Но Джулиано — обычный подросток, без всякого опыта. Мы должны были стать друг у друга первыми...
Именно после этого сёстры стали если не смертельными врагами, то дружными их отношения уж точно назвать не получилось бы при всём желании. Как раз подоспело время выбирать университет, и Хелен, несколько лет назад с таким воодушевлением встретившая объединение семьи и некогда поклявшаяся, что теперь их точно ничто не разлучит, вернулась во Францию. Дон не возражал.
Когда же стало известно, что семья должна переехать в Эдем, девушка сперва воспротивилась: менять столицу моды на какую-то дыру? Нет уж, увольте! Но дон и слушать не захотел, чего хочет дочь: переселяются все и точка! Тогда Хелен разработала нехитрый план, как улизнуть от приставленных к ней телохранителей. У неё, помимо итальянского паспорта, имелся и русский. И на "рейс" до Эдема она зарегистрировалась дважды: один раз — с выходом в Европейском Протекторате, второй — в Либерти.
— Дальше всё было проще паренной репы, — впервые за весь разговор нормально улыбнулась девушка. — На паспортном контроле я показала свой российский паспорт и пошла к Вратам до Либерти. Быки отца пытались качать права, но это Орден, им пофиг, у них девиз "каждый имеет право на второй шанс". Ну а когда оказалась по эту сторону, узнала, что ты прошёл в Техас на пару дней раньше. Ну и решила, что один фиг, Либерти, Техас, папаше даже сложнее меня искать будет. А так хоть одним глазком гляну, что это за парень такой, из-за которого Ева с Владом вдрызг разругались. Ну а дальше ты знаешь, в общих чертах.
— Тогда на ярмарке ты наличку меняла, потому что не хотела светить деньги у Врат. Продуманно, — задумчиво смотрю на Хелен.
— Да, старалась не оставлять следов, — вздыхает девушка. — Влад на тебя вышел из-за меня, получается. Видимо, должен был идти Вратами через день или два после меня, а тут такой форс-мажор. Вот его Дон и послал за мной. А ты под руку просто подвернулся. Прости.
— Бывает. Хотя, если бы не ты, то тем вечером эти два мекса... — начинаю я, но потом замолкаю, понимая нелепость этой фразы.
— То они бы на тебя не нападали, — Хелен поджимает губы. — И потом не было бы засады на дороге. И Маршалл не погиб бы. Мне так жаль!..
Глаза вновь на мокром месте, нос уже красный от платка.
— Ну-ну, будет, — вновь обнимаю девушку. — От судьбы не уйдёшь. Не одно, так другое прикончит, это Эдем. Зато ты спасла Ариэль от тех драных кошек! Если бы не ты, она бы винтовку перезарядить не успела, её бы порвали.
— Спасибо, — Хелен выглядывает из подмышки, высмаркивается. На губах появляется слабая улыбка. — Просто повезло.
— Ну да, повезло, — преувеличенно бодро хмыкаю. — Я видел результат твоей стрельбы, две пули пошли в глотку на всю глубину, правый глаз был выбит. Колись, ты ведь умеешь стрелять, причём, получше моего!
— Умею. Чуть-чуть, — улыбка становится бодрее, на щёчках появляется румянец. — Мы на стрельбище часто бывали, там удобно переговоры проводить, шум такой стоит, что никакое подслушивающее оборудование работать не сможет. Меня тоже брали. Вот и освоила пистолет немножко.
— Ну да, немножко! Считай, три раза выбила десятку с двадцати метров, да ещё и по движущейся мишени, — изображаю лёгкое восхищение, переигрывать тоже не стоит. — Слушай, а ты вообще как, в теме шаришь? А то мне тут надо всякого военного и охотничьего прикупить, одежду там, экипировку. Антон обещался помочь, но укатил по своим делам, так что...
— Приглашаешь на шопинг? — глаза у Хелен загорелись, грусть окончательно прошла.
Пара комплиментов (пусть и не внешности, но всё же), возможность прошвырнуться по магазинам — у какой представительницы прекрасной половины человечества не поднимается настроение? Со времён Адама и Евы нет таких!
— Да. Только покупать будем мне, — на всякий случай уточняю я.
— Здорово. Шмоточки выбирать я люблю! Когда?
— Минут через пятнадцать. Закину винтовку в номер, приму душ, переоденусь, и можем выдвигаться, — прикидываю я необходимое на сборы время.
— Окей. Встретимся в фойе?
— Давай, — встаю, беру кейс с ремингтоном. И вспоминаю, что утром в номере я оставил отсыпаться одну сексуально неудовлетворённую особу. — Хотя, если у тебя дел нет, можешь подняться со мной.
— Хм, — Хелен, хитро прищурившись, смерила меня взглядом. — Можно и подняться.
И бровями так многозначительно двигает.
"Ещё не намстилась за ... как его? Джулиано?" — думаю про себя. — "Чур только дальше без меня."
Но вслух ничего не произношу, лишь подаю девушке руку, помогая встать.
Хелен мне мозги, словно атомная бомба, не вышибает, как-нибудь да отмахаюсь.
Зато как противоядие против чар Евы самое то.
Использовать других нехорошо, но не я же первый начал?
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
