За Союз

Сергеев Владимир Алексеевич

За Союз.

Глава 1 Переход

Черт бы побрал этого торговца узкоглазого, чтоб он не продал больше ничего в своей жизни, пускай отсохнут руки у "специалистов", которые изготавливают такие часы, — эти мысли проносились в голове, пока я метался по квартире, задевая за косяки и пытаясь одновременно одеться, побриться, позавтракать и вызвать по мобильному такси.

Я, это молодой человек двадцати трех лет отроду, который в этом месяце уже три раза опоздал на работу и получил от шефа последнее "китайское" предупреждение. Работу терять не хотелось и не из-за того что она мне нравилась, просто я трезво оценивал свои шансы найти новую. А шансы мои были не велики, даже как-то наоборот. Конечно учась в техническом университете, я не собирался после его окончания, кстати, с весьма не плохим средним балом, работать торговым представителем в небольшой компании по продаже пива. Но реалии оказались таковы, что инженеры-электронщики в нашем городе оказались никому не нужны, а переезжать куда-то в другие регионы нашей необъятной Родины я из-за своей природной лени не хотел.

Как подумаешь, сколько проблем с обменом квартиры, перевозкой вещей и т.д. так руки опускаются, да и привык я, честно говоря, к своей квартирке и городу где родился и вырос. Друзей, в общем-то, у меня не много, подруги в настоящий момент совсем нет. По правде сказать, девушки появляются иногда на моем горизонте, внешность и фигура у меня вполне приличная, спасибо родителям, но надолго не задерживаются. Оглядятся, квартирка маленькая, район не престижный, работа так себе, ну и доход соответственно довольно условный. То есть зарплату вроде бы платят и даже довольно регулярно, но после выплаты квартплаты хватает её только одному мне и то скромненько, без излишеств дотянуть до следующей. Тем не менее, учитывая мой возраст, приличное для нашего времени здоровье и наличие друзей, в основном бывших однокурсников по университету мы регулярно два-три раза в месяц, в основном конечно в пятницу или в субботу посещали какой-нибудь недорогой клуб или просто ходили в бар попить пива и поболтать за жизнь. Чаще всего именно после таких выходов у меня и появлялась очередная подруга, которая вскоре осмотревшись, исчезала в неизвестном направлении.

И все— таки я безбожно опаздывал в офис, вполне оправданно матеря про себя всех продавцов с ближайшей стихийной ярмарки, которую облюбовали торговцы из "поднебесной". Ведь именно там, получив очередной нагоняй от шефа, я и купил, после работы этот будильник, который сейчас спокойно стоял на столе возле дивана и молчал, как рыба об лед, а я бегал из кухни в ванну и по всем двум своим комнатам пытаясь сделать все дела одновременно. Ну, в общем, я кое— как собрался и даже побрился, практически не порезавшись, но в результате всех телодвижений уронил в раковину мобильник, пытаясь вызвать такси. Телефон обиженно брякнул и развалился на несколько частей, я попытался его собрать, но он молчал подобно будильнику и не подавал признаков жизни. Выскочив из ванной, я бросил телефон на диван, ладно вечером разберусь, а в офисе у меня есть служебный, как-нибудь, отработаю этот несчастный день, если конечно сразу не выгонят. Обувшись буквально на ходу, я захлопнул дверь в квартиру и помчался по лестнице вниз, перепрыгивая через две ступеньки и рискуя сломать себе ноги.

Выскочив из подъезда, я на секунду замер прикидывая как быстрее добраться до бульвара, на котором рассчитывал поймать такси, конечно и остановка там тоже была, но на маршрутке я категорически не успевал, а на такси еще можно попробовать успеть пока шеф не вышел с утренней планерки у директора. Выбор маршрута был не большой: обогнуть территорию заброшенной стройки по тротуару или ломанутся напрямик через дыру в заборе. Стройка кстати была местной достопримечательностью. Когда-то на заре перестройки городские власти решили сделать городу подарок, построить современную инфекционную больницу из нескольких корпусов с современным оборудованием и прочее. Но перестройка набрала обороты, деньги кончились, а потом и власть городская сменилась. В результате вместо больницы городу достался очередной долгострой, который каждый вновь избранный мэр мужественно пытался оживить, но денег в бюджете города как всегда не хватало, а федеральный центр тоже не спешил с помощью, видимо считая, что у нас население достаточно здоровое и строительство новой больницы может подождать. За долгие годы существования этого строительного объекта в заборе появились многочисленные дыры, разного размера, а территорию стройки пересекали вполне утоптанные тропинки в разных направлениях. Конечно, в темное время суток, или в дождливую погоду не каждый житель нашего микрорайона отваживался идти коротким путем предпочитая обогнуть мрачный долгострой по асфальтированному тротуару, на котором даже попадались работающие фонари уличного освещения. Но сегодня было солнечное июньское утро, дождь последний раз был в понедельник, а сегодня наконец-то пятница, так что тропинка прямо манила меня, сухим и утоптанным грунтом и я недолго думая преодолел дыру в заборе и галопом помчался в сторону бульвара. Добежав до развилки, я выбрал правую тропку, которая хотя и была менее утоптанной, но по направлению подходила мне идеально. Сделав с десяток шагов, я повернул за угол очередного корпуса, который возвышался над землей всего на пару этажей и увидел через пролом в заборе улицу с проносящимися по ней автомобилями и спешащими по тротуару прохожими. Радостно вдохнув свежего утреннего воздуха, я ускорился в нужном направлении попутно высматривая в промежутки забора такси, но сделав несколько шагов неожиданно ощутил что моя правая нога не нашла опоры, а я лечу куда-то вниз, а верхний край забора скакнул стремительно вверх, резкая боль в затылке и темнота...

Сознание возвращалось медленно, толчками. Вначале сильная головная боль, затылок просто раскалывался на части, потом ноющая боль в области груди. Медленно открыл глаза, темнота немного разошлась, одновременно закружилась как карусель, желудок устремился куда-то вверх и я поспешно закрыл глаза. Полежав немного и прислушавшись к своему организму, я повторил попытку. На этот раз темнота отступила без круговоротов. Вокруг был полумрак, в котором я смог разглядеть серые, похоже бетонные, стены небольшого помещения на полу, которого я и лежал. Постепенно приходя в себя, я понял что пол, похоже, земляной, к левой ладони вернулась чувствительность, лежу я на боку, а в нескольких сантиметрах от моего лица поблескивает лужа. Напрягшись, я попробовал повернуться на спину и хоть не сразу, но мне это удалось. Правда после выполнения этого разворота я понял, что кроме головы и груди у меня сильно болит правая лодыжка и локоть левой руки. Теперь я лежал на спине и мог практически полностью оглядеть это место.

После того как вращение перед глазами прекратилось я увидел что свет попадает сверху, из круглого отверстия, от которого вниз спускается ржавая лестница, а под ней проходят какие-то трубы обмотанные изоляцией, местами отсутствующей. Всё помещение было не больше двадцати квадратов, и я находился в его углу в противоположной от лестницы стороне, именно поэтому здесь и было значительно темнее, чем под лестницей. Закрыв глаза и полежав ещё немного, я понял, что головная боль немного утихла, а потрогав свой многострадальный затылок, я обнаружил огромную шишку к тому же ещё и кровоточащую. Моего интеллекта хватило, чтобы увидев слегка плывущую картинку перед глазами понять, что я нахожусь в колодце, а трубы — это или теплотрасса или водопровод, и попал я сюда через открытый люк, который и является источником света в этом подземном царстве. Меня отчасти смущало, почему я лежу не под ним, а в противоположном углу, но немного подумав, я решил, что приполз сюда в полу сознании и окончательно отключился. Тем временем молодость брала своё, и я понял, что уже могу попробовать подняться тем более лужа на полу потихоньку увеличивалась, неуклонно приближаясь к моей многострадальной тушке. Собрав волю в кулак, я, для начала сел опираясь на правую руку, потом выждав пару минут начал вставать на ноги, перебирая по стенке обоими руками не обращая внимания на боль в локте. И вот я стою, прислонившись к бетонной стене, и пережидаю резкий приступ головной боли и как следствие накатившую волну тошноты. Через некоторое время боль стала терпимой, тошнота тоже отпустила и я начал более детально разбираться со своим телом. Так, руки целы, переломов нет, только локоть болит, но это скорей всего ушиб. Ощупав грудную клетку, делаю вывод, что ребра тоже целы, хотя глубоко дышать по-прежнему больно, но боль не резкая и постепенно затухает. Ноги, а что ноги, я же на них стою и не падаю, хотя от стенки отрываться не спешу, значит — ноги я тоже не сломал, а лодыжку ушиб в полёте об трубы или лестницу. После проведенной диагностики организма, я немного приободрился и оторвался от стены, оставив на ней для страховки правую руку. Перед глазами опять поплыло, но я удержался на ногах, а через пару секунд картинка восстановилась, правда по краям зрения еще сохранялась какая-то рябь. Да, сотрясение явно присутствует. У меня мама была медик, поэтому небольшие познания в медицине я имел, так как в детстве с интересом читал различные мамины медицинские книги и особенно любил разглядывать картинки, пока родителей не было дома. Потом дома появился компьютер, и я как-то быстро освоив его, путешествовал уже по просторам сети, правда, тоже старался, чтобы родители этого не видели. Тем не менее, интернет меня не испортил, а я к окончанию школы встал перед выбором: идти по стопам мамы и поступать в медицинский или выбрать свой путь в жизни и нести документы в технический университет. Дело в том, что я люблю возиться со всякой электроникой и в старших классах зарабатывал себе на карманные расходы, ремонтируя мобильники и планшеты своих одноклассников, и различную бытовую технику соседей по подъезду. Цену за ремонт я никогда не назначал, потому что у меня полностью отсутствовала предпринимательская жилка, и люди просто платили, кто, сколько мог, а иногда просто благодарили и я был вполне доволен. Главное для меня был сам процесс ремонта. Я мог по полночи сидеть с каким-нибудь гаджетом, исправляя ошибки производителя и довольный ложиться под утро, если он "оживал" и начинал адекватно работать. В результате хобби победило, и я подал документы в технический вуз и через пять лет получил диплом инженера.

— Ну ладно, зрение сфокусировалось, боль в затылке немного утихла, пора, наконец, выбираться из этого "склепа",— промелькнуло в моей раненой голове, и я начал медленно, по стенке передвигаться в сторону лестницы наверх. Немного замочив ноги в луже, которая неуклонно увеличиваясь, грозилась затопить весь пол, я, наконец, добрался до лестницы и уцепился за неё, пережидая очередной приступ головокружения. С этого места я увидел, что вода вытекает из разобранной задвижки и медленно, но верно заливает колодец. Через открытый люк доносился чей-то разговор, но слов, со своего места я разобрать не мог, и немного передохнув начал карабкаться к открытому люку. Лезть к счастью не высоко и через пару минут моя голова просунулась в люк и оказалась на поверхности.

Я зажмурился от солнечного света и замер, чуть высунувшись из люка, пережидая очередной приступ головной боли. Когда я смог приоткрыть глаза, передо мною метрах в пяти от колодца сидели на деревянных ящиках два мужика в поношенных спецовках. Ближний мужик располагался ко мне спиной, а другой сидел чуть поодаль лицом к товарищу и вдохновенно говорил:

— Гриша, ты не знаешь баб. Это же такие змеюки они же все соки..., — и тут он увидел мою торчащую из люка голову, потому что ближний нагнулся к земле, что-то там делая. Картина маслом-не ждали. У мужика отвисла челюсть в результате окурок папиросы, который погас во время разговора, но мужик упорно удерживал его в уголке рта, выпал на тротуар. Второй рабочий не услышав продолжения, поднял глаза и, увидев, что его товарищ завис, стремительно обернулся и тоже замер. На меня, не мигая смотрели две пары глаз, под которыми были две отвисшие челюсти. Победила молодость, повернувшийся мужик был явно моложе говорившего, и он первый пришел в себя, правда голос его заметно дрожал.

— Мужик, ты откуда???

— Откуда, откуда,— проворчал я и попробовал выбраться из люка, — крышки надо закрывать, чтобы прохожие не падали. К чести старшего поколения сантехников, говоривший до моего триумфального появления мужик, опомнился первым, подскочил ко мне и принялся под мышки вытягивать меня из люка. Тут опомнился и его молодой товарищ, и совместными усилиями они выдернули меня из люка, как пробку из бутылки, и буквально неся меня на руках, преодолели расстояние до ящиков и торжественно усадили меня на один из них.

— Тебя как зовут-то хлопчик, где болит, что? Как же ты тут оказался?— зачистил вопросами пожилой, попутно отряхивая меня от налипшей пыли и мусора. А пыли, кстати, на моем костюме хватало, она клубилась в воздухе и вновь оседала на меня. Поняв слабую эффективность своих усилий, мужик, не тратя время на разговоры, сдернул с меня пиджак. Я только болезненно поморщился, локоть все ещё сгибался с трудом, а мужик уже отойдя на несколько шагов от души тряс и хлопал бедный пиджак. Молодой, в это время стоял рядом со мной и продолжал смотреть на меня как на приведение или как минимум на инопланетянина.

— Меня зовут Максим, на работу опаздывал, вот и решил срезать...— пробормотал я и покосился на часы. Стрелки показывали, что торопится уже некуда — половина одиннадцати, планерка у директора давно закончилась. Василий Николаевич, наверняка сидит за своим столом и пристально смотрит на дверь, ожидая моего появления. Да-а, видимо о карьере торгового представителя мне придётся забыть. Старший сантехник закончил колотить мой пиджак и вернулся к ящикам. Что это именно сантехники я понял, увидев на земле между ящиками верхнюю часть разобранной задвижки, а также специальную сумку с инструментами, из которой торчали ключи разных размеров.

— Гришка, ты, что стоишь столбом? Беги к гастроному, неси пару ящиков, надо люк огородить,— сказал мужик, ложа мой пиджак на пустой ящик и представился. — Я, Захар Петрович, а это ученик мой Григорий. А ты, Максим, приподнимись, я тебе брюки отряхну, хотя пойдем лучше до фонтана, там и руки помоешь, да и лицо от пыли сполоснёшь,— продолжил мой новый знакомый.

— Петрович, а чего его огораживать-то, тут и не ходит никто сроду,— заныл ученик. — А это тебе как?— кивнул на меня наставник молодёжи. — Ладно, ещё так обошлось, а если ещё кто нырнёт? Наумов тогда выпишет нам с тобой премию в квартал, не унесёшь.

— А ты, кстати, как себя чувствуешь Максимка?— перевёл на меня взор Петрович. Я к этому времени уже стоял на ногах и с любопытством оглядывался вокруг. А посмотреть было на что. Я не мог узнать это место. Некоторое время назад, я мчался через заброшенную стройплощадку, стремясь к бульвару, а сейчас я стоял на асфальтированной дорожке какого-то сквера или парка, и метрах в пятидесяти действительно был виден небольшой круглый фонтан. Вокруг зеленели подстриженные кусты акации, вдоль дорожки возвышались довольно толстые стволы тополей, а перпендикулярно дорожке, на которой мы стояли, шла другая аллейка, заросшая по краям яблоньками, и на ней были видны редкие скамейки. Ничего не понимаю, я что сплю, или умер, ударившись головой. Да нет, у мёртвых, я думаю, голова не болит, да и остальные части тела тоже вряд ли беспокоят. Наверно всё-таки сон, решил я, и ущипнул себя за щёку. Нет не сон — боль была довольно чувствительной, я даже начал тереть пострадавшую щеку. Петрович внимательно наблюдал за моими действиями. — Максим, ты как, слышишь меня? — Голова раскалывается, а я вообще где?— поморщился я и потёр затылок. Задумчиво проводив взглядом удаляющегося по аллейке Григория, сантехник потеребил усы. — Ну, голову мы тебе поправим, а может скорую вызвать, здесь автомат недалеко, должен работать. — Можно и скорую, но лучше сразу в психушку, — подумал я, а вслух произнес, — не надо, оклемаюсь так. — Ну и ладненько,— с плохо скрываемой радостью произнёс Петрович и добавил,— а находимся мы в сквере. Там бульвар Рыбникова,— махнул он в сторону, куда убежал Гришка,— А там улица Маяковского,— повернулся он в противоположную сторону и протянул руку.