|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Глава 4
Год 27, утро-день 14 апреля, суббота, Нью-Мехико
Клинику "Святого Гашека" (пся крев, так это полька меня вчера латала? То-то швы такие небрежные, и обматерила всего, пока до палаты помогла добраться!) покинули через вход "Только для персонала", он же — пожарный выход.
— Я проверял, вроде бы никто больничку не пасёт, но лучше перестраховаться. Чем меньше людей сейчас наш отъезд увидит, тем меньше вопросов потом будет, — на ходу пояснил Антон. — Доктору, если что, я сказал, что ты не хочешь столкнуться с тем, кто тебя вчера отделал, или с его приятелями. Кстати, она тебе тут каких-то таблеток передала, сказала принимать, если голова болеть будет, швы там, ещё что.
Наёмник, не глядя, бросил мне через плечо небольшой пластиковый пузырёк. Поймав его со звуком, будто кто-то трясёт маракасами, читаю этикетку, заполненную от руки: обезболивающее, не более двух таблеток, не чаще раза в сутки. Кратко и доходчиво, вот бы все инструкции к медицине писали! А то пока доберёшься до способа применения и необходимой дозы, целую медицинскую статью про побочные эффекты и противопоказания прочитаешь. Вот серьёзно, кого-то хоть раз остановила возможность заработать диарею при приёме сиропа от кашля или там капель для носа?
На улице было свежо, хоть и солнечно. Бросаю взгляд на часы — ба, так ещё только утро, всего девять часов! Местное светило буквально недавно начало свой подъём из-за горизонта, в сутках всё таки три десятка часов почти, так что рассвет здесь позже, чем на Земле.
— Лёша, как ты? — от припаркованного Л200 отделяется тень, в которой спустя мгновение узнаю Хелен.
Или мне её теперь "Леной" называть, раз уж мы перешли на русскую манеру произношения имён? Нет, "Хелен" мне почему-то нравится больше. Как-то лучше девушке подходит, соответствует, так сказать. Подчёркивает утончённость натуры и некоторую ажурность, если хотите, невесомость, лёгкость характера. Не путать с легкомысленностью, хотя, некоторые поступки сей девы таковыми иногда и являются.
— Нормально, — на меня нападают с объятиями, я с радостью распахиваю руки.
До чего же приятно, когда за тебя волнуются!
А ещё от девушки, как всегда, пахнет морской свежестью. Это не духи или дезодорант, нет, её естественный аромат, и он срабатывает лучше любого тонизирующего и обезболивающего в одном флаконе: все негативные эффекты снимает, как рукой, настроение и самочувствие вползают в "зелёную" зону.
— Как бровь? Сильно досталось? — из-за руля припаркованного тут же Ниссан Жуке выглядывает Ева.
Девушка, как и её четырёхколёсный друг, сегодня в камуфляже сверху донизу: кепка, майка-алкоголичка, тактические штаны с кучей карманов и наколенниками, берцы. На бедре кобура с пистолетом, по рукоятке не узнаю, но что-то под дамскую руку. Уверен, что в салоне найдётся ствол посерьёзней, какая-нибудь АР-ка там, или что-то из полуавтоматического. Тоже в камуфляже под местные пейзажи.
"Интересно, бельё тоже мультикам, или...?" — мелькает предательская мысль.
"Кто про что, а лысый про расчёску! Она тебя в очередной раз использовала, а ты... Эх!" — вздыхает Разум.
"Одно другому не мешает, — подаёт голос Логика. Милая моя, я тебя сегодня люблю ещё больше. Так его, так! — И вообще, Ева не одна эту схему выдумала, что, на Антона теперь тоже дуться будем?"
"Дуться не надо, чай, не дети, — не сдаётся Разум. — Но и спину подставлять ни одной, ни другому я бы теперь не рискнул."
"Ну так во время секса если кто спину и показывает, то точно не сильный пол, если вы понимаете, о чём я," — встревает в разговор Похоть.
Весь этот внутренний монолог занимает наносекунды, но настроение немного поднимается. Если я всё ещё способен думать о подобной ерунде, не всё потеряно, душа не очерствела. Не хотелось бы в результате всего этого разочароваться в людях.
— Бровь нормально, пара швов, — отмахиваюсь как от несущественного. — Здорово выглядишь.
И только тут замечаю, что и Хелен с Ариэль тоже все в пятнистом. Это что получается...
— Антон, дамы что, с нами едут? — поворачиваюсь к наёмнику.
— Они взрослые люди и сами способны принять решение, — пожимает плечами парень.
Я смотрю на Ариэль. С этой всё понятно, месть за отца и всё такое. Перевожу взгляд на Еву.
— Пока Влад жив, я буду постоянно оглядываться. Боюсь, что он зациклился на том, что мы должны быть вместе.
Киваю. Логично. Да и он ей не брат, так, сводный, не родня по крови. Но Хелен?
— Стрелять не буду, уж извините, — француженка опускает глаза. — Но на фишке постою. Мы с ним никогда особо близки не были.
— Интересным словам тебя бабушка научила.
— Я же гостила в России летом, несколько раз, забыл? — улыбается Хелен.
— Если всё выяснили, то давайте выдвигаться, — хлопает в ладоши Антон, привлекая к себе внимание. — Сейчас едем к восточному КПП, там паркуемся недалеко. Как подам сигнал, покидаем город, организованной колонной. Порядок движения: первым моя машина, затем — Ева, замыкающим — Алекс.
— Мне бы переодеться, а то я немножко заметный буду, — напоминаю о своём наряде.
— В салоне сумка, на заднем сиденье. Я туда сложила тебе комплект всего нужного, — Хелен изящно указывает рукой на Тойоту.
— Две минуты тебе хватит? На КПП скоро пересменка, нам надо будет сразу же выдвигаться, каждая минута на счету, — Антон стучит по часам.
Меня подгонять и упрашивать не надо. Вытряхиваю из сумки содержимое на сидение, скидываю костюм и рубашку, запихиваю всё одним комом в сумку. Хелен закатывает глаза, достаёт всё обратно и профессионально, словно китайская упаковщица на фабрике в каком-нибудь Шаньдуне, аккуратно складывает, шов ко шву. Пока девушка тренируется в любимом женском виде оригами, облачаюсь в купленное вчера: штаны-майка, на ноги — лёгкие дышащие берцы, не забываю и "плитник". Наверное, для него рано, и я ещё успею десять раз пожалеть о том, что напялил на себя всё по максимуму прямо сейчас, но что-то я мандражую. Или мандражирую? В общем, волнуюсь и паникую, так, слегка: всё таки не на пикник едем, и стрелять могут начать совсем не тогда, когда мы планируем. Всякое бывает, плавали знаем.
Управляюсь не за две минуты, как хотел Антон, но через четверть часа наш небольшой караван уже паркуется на улице, ведущей к нужному КПП. Я еду сегодня пассажиром, всё таки вчера бестолковка была немного помята, да и Хелен, кажется, в радость руль покрутить. Паркуемся чуть поодаль от Евы и Антона, всё таки три машины привлекают к себе в столь ранний час много внимания.
Ещё через десять минут рация выплёвывает короткий приказ:
— Трогаемся. За КПП собираемся в колонну и дальше идём без остановок.
На блокпосте всё проходит без неожиданностей, я даже замечаю, как один из "депути", прости господи, или по-русски, помощников шерифа, обменивается с Антоном рукопожатием. Впрочем, ничего странного, куда ещё солдату Ордена идти после выхода на пенсию или окончания контракта? Выбор не особо богат: или конвои водить, или в частную охрану, или в правоохранительные органы какого-нибудь населённого пункта. Причём, местные власти такое только приветствуют: орденцы, как минимум, в курсе местной действительности и имеют какой-никакой, а боевой опыт, да и моральные качества оных тоже чуть выше среднего — это проверяется ещё первым работодателем. Вот и встречаются Антону через одного бывшие сослуживцы, или хотя бы просто люди "в теме".
За городом выстраиваемся в колонну и пылим на восток. Машин на дороге нет, время для конвоя уже позднее — тот отправился два часа назад, а второго по субботам обычно не бывает, если только одиночки какие выезжают, или компании, вроде нашей. Любители охоты-рыбалки уже давно за городом, а туристы ещё отсыпаются по номерам после бурной пятницы: не только в России этот день называют "развратницей".
Подвеска с неровностями справляется на троечку с плюсом: мы спешим, а посему скорость на треть выше привычных сорока миль в час. Через десять километров рация предупреждает, что скоро будет поворот, Хелен чуть сбавляет скорость: пыль стоит столбом, немудрено и мимо проскочить с такой-то видимостью. Пара минут, впереди идущий Ниссан зажигает стоп-огни, которые почти сразу сворачивают вправо. Следуем за ними.
Скорость падает до черепашьей, прём через саванну, стараясь не идти след в след, чтобы траву меньше примять. Через пару сотен метров сперва пикап Антона, а затем и Жуке ныряют куда-то вниз. Тойота притормаживает и медленно скатывается в пересохшее русло то ли небольшой речушки, то ли широкого ручья. Дно — смесь мелкой гальки и песка.
— Это Зимняя река, — поясняет по рации Антон. — В сезон дождей здесь воды пара метров будет, сейчас почти всё пересохло. У левого берега, если присмотреться, можно блеск заметить. Там сейчас на полпальца, наверное, ещё пара недель, и вообще сухо будет.
С самого своего основания Нью-Мехико жил, живёт и будет ещё долго жить с транзита грузов. До того, как Техас стал хотя бы номинально единым, каждый город не гнушался брать плату за проезд через свою территорию. Вот ушлый народ и смекнул, что проще по руслу пересохшей реки грузы стороной возить, чем терять деньги. Себестоимость доставки в Эдеме и сейчас не самая низкая, а тогда и охраны требовалось в разы больше, и бензин был дороже — так ещё и пошлину в каждом городишке на три двора норовили содрать! Сейчас этой дорогой, понятное дело, не пользовались, больно крюк большой, на два десятка миль дольше получается, да и Нью-Мехико, как и другие населённые пункты, больше с проезжих деньги не брали. Одно из немногих завоеваний федерального правительства.
План Евы и Антона строился на том, что Влад, зная, что мы выедем через восточный блокпост на пять часов позже него, попробует устроить нам засаду. А для этого ему надо будет обогнуть Нью-Мехико по Зимней. Где, в свою очередь, его уже будем ждать мы. Капкан на ловца.
— Влад уже закусил удила, я его не первый год знаю, — Ева говорила с нажимом, стараясь быть как можно убедительней. — Он никогда так не подставлялся, как вчера вечером. Влад в бешенстве и не станет откладывать расправу с тобой в долгий ящик. А Зимняя — самый короткий путь к его мести.
Я теперь понимаю, почему меня не посвятили в этот "гениальный" план с самого начала: актёрским мастерством меня может природа и не на делила, но логики отсыпала, соглашаться с подобными аргументами я бы не стал. Но, зная, что Влад даже дал взятку... в смысле, внёс пожертвования в предвыборный фонд Керриган, чтобы та нас задержала — во всё это хочешь, не хочешь, но поверишь.
Примерно через километр была первая остановка: я пересел в машину к Антону, а Хелен, загнав машину в густой кустарник на берегу, осталась "на фишке", как она сама выразилась.
— Двенадцатый канал, — наёмник лично проверил, что рация имеет необходимые настройки. — Докладываешь только если кто-то едет, или если что-то случится. Хищников здесь не должно быть, водопой севернее. Но лучше от машины далеко не отходи и дверь держи открытой. Чуть что, запирайся внутри и жди нас.
На девушку вылили целый флакон какой-то химии, по идее, теперь её местные насекомые и гады должны будут стороной обходить, а зубасто-клыкастые обитатели саванны не смогут учуять её запах.
Место для засады Антон выбрал в трёх километрах от позиции Хелен. Указав нам с Ариэль наши позиции, наёмник сперва загнал пикап наверх и припрятал в сотне метрах от реки, ближе подходящих кустов не нашлось. Затем, подсев к Еве, проехал чуть дальше — организовывать второй дозор.
Посреди русла протянули ленту с шипами, классический полицейский "ёж". В десятке метров за ней Антон организовал несколько самодельных фугасов: к канистрам с самодельным фугасам примотали по паре двухсот граммовых шашек тротила и прикопали, неглубоко, по центру. Провода от электро взрывателей вывели на левый берег, где будет сидеть Антон. Его позиция самая ближняя к предполагаемому месту остановки противника, ему и крутить ручку подрывной машинки.
Я устроился в двух сотнях метрах выше по течению, справа, на краю берега. Пришлось немного поработать сапёрной лопаткой, но через полчаса основная и пара запасных позиций были отрыты и на скорую руку замаскированы. Растягиваю маск сетку на колышках, какая никакая, а защита от солнца. Обильно поливаю водой землю перед лежкой, чтобы меньше пыли от выстрела поднималось. Даже винтовку пристрелял заново, потратив три патрона, чтобы вывести ноль на две сотни метров — примерно такая дистанция боя должна быть по плану.
Потянулось томительное ожидание.
На душе было тяжело. До этого момента все случаи, когда я стрелял в других людей, были продиктованы необходимостью. Спасение попавших в беду Бушей. Ночное нападение на ярмарку. Засада на дороге. Теперь всё иначе: на удар кулака я собирался ответить пулей калибра 7.62. Умом понимаю, что Влад и его парни Керриган попросили нас задержать не для того, чтобы догнать и принести свои искренние извинения. Так что, можно сказать, он уже проявил агрессию. Если к вам в тёмной подворотне подходит гоповатого вида личность и спрашивает сигарету, то сто к одному, что вне зависимости от того, поделитесь вы с ним никотином или нет, вас будут бить. И хорошо если не сделают при этом калекой или трупом.
Один мой знакомый как-то мне сказал:
— Лёха,пойми, они рефлексировать не будут. Он идёт к тебе только с одной целью, зацепиться за что-то, чтобы у него был повод для драки. Фраза, взгляд, тон — ему всегда будет что-то не то. Поэтому бей первым, и не парься. Иначе с такими нельзя.
До сегодняшнего дня верность его мыслей мне как-то проверять не доводилось: не хожу я там, где сомнительные личности просят прикурить...
— Едут, — коротко докладывает рация голосом Евы.
Смотрю на часы — почти ровно тринадцать часов. Мы ждали их намного раньше, интересно, где они так припозднились?
Через минуту из-за поворота русла в полукилометра от нас появляются чёрные, словно смоль, машины.
Одна. Две. Три. Шансы на то, что это кто-то другой, стремительно тают. Именно столько, по сведениям Антона, должно быть авто в колонне Влада. Да и в чёрные Фиаты Фуллбеки в Техасе я до этого не встречал. Их хоть и можно издалека с чем-то другим перепутать, даром что современный автопром весь на одно лицо, но красный фирменный знак с белыми буквами отлично виден в прицел.
Перехватываю винтовку поудобней, снимаю её с предохранителя — патрон давно в патроннике.
При появлении машин сердце бешенно заколотилось в рёбра, поэтому делаю несколько глубоких вдохов-выдохов, успокаивая нервы. Вытягиваю правую ладонь: пальцы вроде не дрожат. Уже хорошо.
Всё же прав был дедушка Эйнштейн: время штука относительная. Последние секунды до огневого контакта тянулись вечность, мне даже показалось, что машины начали сбрасывать скорость, словно люди, сидящие в них, почуяли что-то неладное.
— Три, — Антон даёт обратный отсчёт.
Два.
Один.
Впереди идущий Фиат наезжает на "еж". Пару секунд ничего не происходит, скорость всё таки не особо большая. Но вот шины спустило достаточно, чтобы траектория изменилась — Фиат чуть виляет влево и тормозит. Следующий за ним принимает вправо и тоже останавливается. Последний до шипом доехать не успевает — один за другим ухают три взрыва. Один из самодельных фугасов детонирует почти под первым Фиатом, машину немного приподнимает, лобовое стекло трескается. Остальным достаётся шрапнель из гальки, по все стороны летят ошмётки пламени, которые, падая на металл, камень или песок, продолжают гореть и коптить.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
