Хырымпырым

Хырым-Пырым.

Пролог.

Как правило, все истории начинаются с какого-либо незначительного события — так полноводные бурлящие реки берут свое начало от крохотного горного ручейка. История, которую я вам сейчас расскажу, не стала исключением из правил. И все началось с того, что обычный бедняк оказался излишне доверчив. Кто там крикнул "оказался дураком?"... хотя... может и так, но это неважно. Легко произнести ругательство, но куда труднее проявить снисходительность! Наш герой оказался излишне доверчив и поверил лживым словам, не подозревая, к какой беде это может привести и через что ему предстоит пройти... но не будем же забегать вперед, о почтеннейшие слушатели. Хорошая история приравнивается к вину — чем она старее, тем слаще на вкус и рассказывать ее надо медленно, не спеша, смакуя каждый момент.

Итак, приступим же к истории! Как я уже говорил — все началось с кражи!...

Глава первая.

Замок, магия и стража.

Осторожно выглянув из-за тяжелой бордовой портьеры, я внимательно осмотрел темный коридор и с удовлетворением убедился, что мои предположения полностью оправдались — коридор был абсолютно пуст и безжизнен. Замковая стража предпочитала не задерживаться рядом с рабочим кабинетом хозяина — оно и понятно, ведь владельцем замка был самый настоящий маг высшего ранга. Я бы и сам с большим удовольствием держался бы отсюда подальше, но в отличии от стражи, выбора у меня не было.

Подкравшись к нужной двери и стараясь производить как можно меньше шума, я вставил в замочную скважину отмычку и постарался нащупать крохотные рычажки, приводящие запорный механизм в действие. Как я и ожидал, с первой отмычкой ничего не вышло — гномы вполне заслуженно гордились надежностью своих замков и сейфов. Сдув с носа свисающую каплю пота, я продолжил свои попытки. На то чтобы открыть замок, у меня ушло чуть больше десяти минут — по закону подлости, подошла самая последняя отмычка. И ведь отмычки были особыми, заговоренными — во всяком случае именно так мне говорили те люди, что отправили меня на это дело. Самыми кончиками пальцев я надавил на створку двери, истово молясь, чтобы она не заскрипела. Обошлось. Когда между косяком и дверью образовалась щель шириной в мою ладонь, я удовлетворился и оставил створку в покое. Этого мне хватит.

Покопавшись в висевшей у меня через плечо сумке, я достал оттуда любовно сделанную куклу поразительно похожую на закованного в доспехи воина. Все как положено — серебристая кираса, миниатюрный шлем оставляющий открытым лицо, на поясе висит меч длинной с мой мизинец. Но самое главное заключалось в другом — ведь кукла была не простая, а волшебная — по крайней мере, именно так утверждала ведьма, что продала мне ее за несусветную сумму в пять полновесных золотых и не пожелала уступить даже медяка. Пришлось влезть в долги, но куклу я все же приобрел — без нее, весь мой план и гроша ломанного не стоил. Ведь я задумал не много ни мало, а ограбить самого придворного мага Лициуса, в чьем замке я сейчас и находился. А как известно, маги просто обожают ставить волшебные ловушки, специально для нашего брата — охотников за чужим добром. Вот именно для того, что обезвредить ловушки, я и обзавелся куклой.

Помня наставления старой ведьмы, я прицелился и осторожно плюнул кукле прямо в лицо, выждал пока мое сердце сделает два удара и как заключительный штрих, сильно дунул на игрушечного воина. Кажется именно так, велела поступить ведьма — "чтобы оживить помощника магического, сперва омой его слюной своей, а чтобы подчинить его овей дыханием своим". Вроде и обмыл и овеял. И что теперь?

Опустив солдатика на пол, я принялся ждать, внимательно посматривая по сторонам. Кукла продолжала неподвижно стоять на полу, не проявляя ни малейшего признака жизни. Когда я уже был готов горестно взвыть от разочарования, произошло сразу несколько событий: кукла звонко чихнула и явственно пошевелила рукой, а я от неожиданности плюхнулся на свой тощий зад.

Задержав дыхание, я заворожено смотрел, как крохотный солдат покрутил головой, потопал малюсенькими ножками, повел плечами, провел ладошкой по лицу и удивленно уставился на нее. А затем открыл рот и неожиданно громко пропищал:

— Какого черта?! Оплевали! И кого — меня!

— Заткнись! — задушенным голосом прошипел я — Чего разорался?!

Солдатик вздрогнул и задрав голову, уставился на меня, его глазенки недоуменно моргнули, затем лицо исказилось в гримасе злости и широко разинув рот, он заорал на весь коридор:

— А! Так это плюнул, козел позорный?! Ну, я тебе сейчас устрою веселую жизнь! — в подтверждение своих слов, он выдернул из ножен меч и устремился ко мне, шустро перебирая ножками.

— Я же твой хозяин! Ты что?!

Остановившись на полушаге, воин мгновение молчал, словно прислушиваясь, а затем неохотно произнес:

— Верно... Хозяин... — и тут же вновь завел старую песню — И что? Значит теперь в лицо плевать можно?! А как же насчет личных прав и уважения чужого достоинства?

— Так ведь положено так — торопливо забубнил я — Омыть слюной своей, овеять дыханием...

— Омыть! А ты что сделал? — продолжал возмущаться солдатик.

— Я тебе сейчас голову оторву — придя в себя, злобно зашипел я — Я твой хозяин! И хватит орать — стражники услышат! Готов выполнять мои приказы?

Вздохнув, кукла неохотно спрятала меч обратно в ножны и понизив голос, буркнула:

— Ну давай... приказывай — и отвернув лицо в сторону, тихонько добавил — Скотина!

— Да я тебе — начал было я, но осекшись, махнул рукой и ткнув пальцем в дверь, велел — Зайдешь в эту комнату и походишь по ней — туда-сюда, туда-сюда. Понял?

— А зачем? — неподдельно заинтересовался солдатик, с недоверием косясь на указанную дверь.

— Надо так! Иди, давай!

— Да иду, иду уже — недовольно проворчала игрушка и пошагала к двери — Раскомандовался, понимаешь...

Продолжая бубнить себе под нос, солдатик скрылся за полуоткрытой дверью. Через мгновение, там что-то явственно зашипело, в дверной щели взметнулись языки синего пламени и клубы черного дыма. Спустя еще секунду, в коридор стремглав вылетел дымящийся солдатик и возмущенно заорал:

— Хозяин, ты что?! Меня же там чуть не убили!

— Иди обратно — яростно зашептал я, потрясая перед его лицом сжатыми кулаками — И походи по комнате: туда-сюда, туда-сюда!

— Я же умру! — завопила кукла в ответ — Там везде ловушки натыканы!

— Я что сказал?! Быстро пошел! Я твой хозяин и приказываю тебе!

Несколько секунд мы мерились злобными взглядами, наконец солдатик сдался и вновь вытащив из ножен свой меч, пафосно произнес:

— Идущий на смерть, приветствует тебя!

— Да заткнись ты уже! — злобно прошипел я, в панике оглядываясь по сторонам.

— Что?! А как же последнее слово? — возмущенно завопила кукла, потрясая крошечным мечом — Учти — ты меня на верную смерть посылаешь!

— Последнее слово?! Вот тебе последнее слово — если сейчас же не засунешь свою хитрую задницу в эту комнату, я тебе руки-ноги выдерну! Понял?!

Презрительно фыркнув, игрушечный солдат развернулся и чеканя шаг, вновь замаршировал к двери и скрылся в комнате. Пододвинувшись поближе к двери, я начал напряженно вслушиваться, ожидая услышать звук срабатывающих ловушек, но услышал лишь пронзительные вопли вздорной куклы, перемежаемые приглушенным чавканьем:

— Ой! Больно то как! Ай, нога, нога обуглилась... Не чувствую ноги... Ох, аяяюшки! Охохошеньки... Ааааа! Горю, горю, синим пламенем... Я ничего не вижу! Мои глаза... Аааа! Умираю... не могу дышать...

Содрогнувшись от ужаса, я осторожно приоткрыл дверь чуть пошире, и медленно просунул голову внутрь комнаты, заранее ожидая увидеть объятую пламенем куклу, посланную мною на верную смерть.

Кабинет мага был тускло освещен настенными светильниками — естественно волшебными — и я смог разглядеть обстановку комнаты. Высоченные шкафы забитые толстыми фолиантами и пергаментными свитками, массивный письменный стол в глубине кабинета и два кресла с высокими спинками. На полу раскинулся ворсистый ковер. И ни малейших признаков пламени, расползающегося ядовитого тумана или кислотных облаков — ничего такого, что могло свидетельствовать о сработавших ловушках. А в двух шагах от двери, у самой стены, притулился невысокий столик, на котором стояло широкое блюдо с фруктами. И на этом самом столике, спиной ко мне, сидел строптивый солдат смертник и ожесточенно пилил мечом спелое яблоко, не забывая время от времени издавать душераздирающие вопли:

— Аааа! Вторая нога.... безногим я остался... Калека я горемычная... Ползу, ползу изо всех сил... все ради хозяина, доброго милостивого хозяина... — отпилив кусок яблока, солдат мигом запихал его в рот и смачно чавкая, продолжил вопить — Ой-ей-ей... Рука... рука не слушается... А ведь и не пожил совсем... Охохошеньки мне несчастному... Ымм, сладко то как... Ой, что это я... Нос... нос отвалился начисто...

— Ах ты склизкая тварь! — в полной ярости зашипел я, словно лесная гадюка — Вот значит как ты ловушки обезвреживаешь?

Услышав мой голос, солдатик от испуга так дернулся, что чуть не насадил себя на собственный меч. Однако тут же оправился от шока и постарался вывернуться

— Хозяин! Не подходи! Это ловушка такая — заверещала кукла, выставляя перед собой крохотные ладошки в останавливающем жесте — Жрать заставляет, пока не лопнешь!

— Жрать заставляет?! — уже не контролируя себя, заорал я во все горло — А ну подойди поближе!

— Не могу, босс — развел руками солдат, осторожно пятясь назад — Здесь полог защитный, чтобы жертва не убежала значит. Живьем замуровали меня горемычного — завыл он во все свое игрушечное горло, — Не выбраться мне, не спастись несчастному-у-у-у...

— Ну, так я тебе помогу! — прошипел я и одним прыжком оказавшись рядом со столиком, с размаху пнул куклу под деревянный зад.

Удар получился от души. От смачного пинка, солдат с пронзительным визгом пролетел через весь кабинет и влепился в застекленную дверцу шкафа, пройдя ее насквозь. Что именно я наделал, стало понятно только после оглушительного звона разбившегося стекла, от которого наверняка проснулся весь замок. В довершение всех бед, разлетевшиеся по кабинету осколки активировали магические ловушки и комнату заволокло ядовито-зеленое облако, в котором засверкали лиловые молнии. Резко запахло грозой, у меня на голове зашевелились волосы — большей частью от охватившего меня дикого ужаса.

Заметавшись по кабинету в поиске выхода, я довершил разгром, натыкаясь на хрупкие статуэтки, полированные столики и прочую мелочь, наверняка очень дорогую сердцу хозяина. Поняв, что так дело не пойдет, я заставил себя остановиться и замерев в неподвижности, прошептал, стараясь убрать из голоса воющие нотки:

— Ты г-где-е? Подай голос!

— Ой-ей! — донесся до меня кашляющий голосок — Где я? Кто я? Зачем я?

— Кончай придуриваться! — шепотом завопил я, краем глаза глядя на плывущую в воздухе шаровую молнию — Бежать надо! Ищи выход! Приказываю!

— Не могу! — сварливо буркнул голос — У меня обе ноги сломаны и нос поцарапан! Убил ты меня, как есть убил! Еще хозяин называется! Чтоб тебе пусто было! Чтоб тебя повесили, ворюга несчастный! Чтоб ты... м-м-м... А! Чтоб тебе беременным всю жизнь быть!

Ответить распоясавшейся кукле я не успел — чуть в стороне от меня раздался отчетливый скрип двери и послышались чужие голоса.

— Вах! Исмандил, ти эта видишь? Вах-вах-вах!

— Вижу дарагой Сулиман! Савсем зэлоный облако! Что дэлать будим?

— Нэ знаю, дарагой! Но идты туда нэ надо! Молний башка попадет, савсем мертвый будишь! Помнышь ту птычку? В окно влэтела птычка, а вылэтел кебаб в пэрьях!

— Правыльно гаваришь! Падаждем немнога! Можэт еще одын кебаб вылэтит! Птычка такой вкусный была!

— Да! Падаждем! Толька двэрь прыкроем — а то этот зэлоный облак и сюда виползет!

— Ай-ай-ай! Как правыльно гаваришь, дарагой Сулиман! Давай прыкроем!

Я облегченно выдохнул и словно именно этого и дожидаясь, наполнившее кабинет облако мгновенно рассеялось. В дверях кабинета стояли два смуглых и усатых стражника, вооруженных алебардами. Сейчас, их до предела выпученные глаза медленно ползли по кабинету, останавливаясь на каждом следе погрома — разбитые статуэтки, опрокинутые столики, раскиданные по полу книги, висящая на одной петле дверца шкафа с разбитым стеклом.... Наконец взгляд усачей остановился на моей скромной персоне, стоящей у дальней стены, с искренней улыбкой на лице и поднятыми вверх руками.

— Добрый вечер — вежливо поздоровался я, стараясь не делать резких движений.

Стражники безмолвно кивнули на приветствие и шагнули вперед, направив на меня алебарды.

— Не подходите! — поспешил сказать я — Там ловушка! Страшная!

— Ловюшка? — переспросил один из стражников, щеголявший толстой золотой серьгой в левом ухе. По голосу я узнал Сулимана — Какой-такой ловюшка?

— Страшная! — заверил я остановившихся стражников — Жрать заставляет, пока не лопнешь!

— Да? — с подозрением спросил Сулиман — Аткуда знаишь?

— У меня в нее друг попал — почти честно ответил я, примеряясь взглядом к ближайшему окну.

— И что? Помэр? — приоткрыв рот, спросил Исмандил.

— Нет! От ожирения лечится! — из шкафа послышался гулкий голос куклы, о которой я уже и забыл совсем. Внутри шкафа раздалось явственное шевеление и показалась всколоченная голова солдата — шлем бесследно исчез.

Стражники издали изумленный вздох и уставились на куклу. Воспользовавшись этим, я сделал несколько шажков по направлению к окну, а значит и к спасению своей шкуры.

— Исмандил, ти тоже видишь? Вах-вах. Чито это?

— Нэ знаю дарагой Сулиман, но очэн похожэ на нашь горскый суслик! Адын в адын! Толька лисый и гаварящий!

— Это я лысый суслик? — взъярился игрушечный солдат, высовываясь из шкафа — А вы козлы позорные!

Не обращая внимания на их перепалку, я прилип к стене, чтобы не привлекать внимания и потихоньку двигался к окну. Шажок, еще шажок. События между тем накалялись.

— Ти кого казлом назвал? А? — возопил Исмандил, поднимая алебарду — Сулиман, ти слишал? Он тэбя казлом абазвал! Вах-вах, моего лючшего друга казлом абазвал! Как ти еще тэрпишь, друг Сулиман?

— Да оба вы козлы! — продолжала разорятся кукла, искоса поглядывая в мою сторону — Ты еще больше козел чем Сулиман!

— Чито-чито ти сказал? — заорал в ответ Исмандил — Да я твой мама того... ну ти мэня панимаешь, да?

— Конечно, понимаю! — закивал солдатик — Забыл сказать — я тебе родной брат по матери!

— Вай-ме! — поразился Сулиман — Исмандил, ти чито, радной мамуличка того... Ай-ай-ай.... Да как ти мог? Чито скажэт твой атэц? Ти мнэ болше нэ друг! Брэзгую, да!

— Чито? Ти чито, ему павэрил? — возмутился Исмандил, тыча пальцем в нахальную куклу. Про мою скромную персону больше никто не вспоминал. Я благополучно добрался до окна и теперь, пытался его открыть.

— Ему нэт! Но ти сам сказал, что его мамулэчку того... а он твой брат! Вай-вай-вай...

— Да нэ брат он мине! Нэ брат! Ваабще пэрвый раз эту морду вижю, да! Зачэм ти этот суслик слушаэшь? Мэня слушай! — Исмандил неистово застучал кулаком в грудь — Этот гадскый суслик нэ слушай!