Интуит

Пролог.

Тяжелый шагоход СР-4.5, он же "Твердолоб", был отличным образчиком современной инженерной мысли. Превосходное бронирование, мощный генератор, позволяющий данной машинке иметь в своем распоряжении постановщик щита нового класса, ранее доступный только для стационарных объектов или кораблей, а также разгонять эту трехметровую махину до сорока километров в час. Про вооружение забывать тоже не стоило. Ракеты класса земля-земля и земля-воздух, спаренные пулеметы, плазменная пушка. "Твердолоб" способен не только пережить неравноценный бой, но и выйти из него победителем.

В целом, машина была хороша как для обороны, так и для прорыва. Безболезненно накрыть ее можно было либо концентрированным огнем артиллерии, либо налетом авиации. Но никто же не будет выпускать всего одну машинку против целой армии, верно?

"Твердолоб" был кусачим, но еще более кусачей была цена. Позволить себе такую технику могли очень и очень немногие. И речь не только о стоимости. Далеко не каждому согласятся продать эту машину. Для этого нужно иметь определенные связи с домом Арнов, что и контролировал выпуск этой серии. Древним домом.

И, конечно же, самые лучшие наработки будут воплощены только в тех шагоходах, что используются домом в собственных целях. Ничего принципиально нового, разумеется, но что значит чуть более крепкий щит или чуть более мощное оружие в критический момент понимает каждый.

Впрочем, конкретно этому СР-4.5 не помогла даже эта малость. В этой груде пышущего жаром металлолома, что размазало на добрую сотню метров по поверхности, мало кто узнал бы "Твердолоба". Разве что, пилот этой машины, но от него осталось куда как меньше.

Наверное, можно было бы провести целый философский диспут на тему того, что даже самое совершенное оружие в руках неумех будет не лучше палки, и покивать на ныне мертвого пилота, но... СР-4.5 не доверяли неумехам. Человек, что мог вести такую штуку в бой, стоил никак не меньше самого меха. В причинах нынешнего положения было больше абстрактного.

Им просто не повезло.

Не повезло наткнуться на историю из самых седин веков, не повезло, что хватило ресурсов и бойцов, чтобы пройти через Дикое Поле, не повезло найти то самое место, что уже тысячелетие не беспокоили люди, и что было описано в почти истлевшем манускрипте, но больше всего невезения заключалось в том, что нашли они не просто кучку бесполезных руин, а спящий комплекс исчезнувшей ныне расы. Последней каплей в череде неудач было то, что они смогли проникнуть внутрь комплекса, чего не удалось в свое время безвестным ныне авторам манускрипта.

Как итог, вся экспедиция была истреблена. Хотя, один очаг сопротивления еще оставался — в самом центре разбитого лагеря. Там, где находился глава неудачной экспедиции, а по совместительству один из сыновей младшей ветви дома Арнов. И прямо сейчас тот доказывал, что не крепкая броня и мощные щиты тяжелой техники когда-то сделали его дом великим.

По волосам человека, только что расправившегося с тяжёлым мехом, словно прошелся легкий ветер, а, спустя мгновение, раздался гром. На духовном плане же разразился легкий шторм.

По нервам резануло ощущением близкой смерти. Спустя пару мгновений на тактическом экране его шлема погасла одна отметка — отряд понес первые невосполнимые потери.

На один краткий миг лицо человека прорезала легкая ухмылка. Древние дома. С ними всегда возникают... легкие трудности.

Глава 1

Есть такие дни, когда нужно вставать несмотря ни на что, есть такие, когда можно подыграть собственной лени, а есть и иные... и этот третий тип у меня были причины не любить. Потому что он всегда означает только проблемы. Что же это за тип пробуждения, спросите вы?

Все очень просто. Он начинается с ужасающей головной боли, ощущения, что каждую косточку отодрали от тела, осмотрели, пропустили через камнедробилку, а потом кинули обратно, не очень заморачиваясь соответствием осколков и их взаимным расположением — авось срастется как-нибудь само. А еще фантомными болями по всему телу. Словно еще недавно у тебя было куда больше органов чувств, и все их одномоментно удалили без наркоза.

И все это вместе означает только то, что мне опять пришлось ступить за грань доступного. И даже как-то плевать, облажалась ли разведка, или это противник попался такой с параноидальной системой защиты. Дерьмо случается.

Не так уж и часто со мной — все-таки звание одного из лучших интуитов, пусть и насквозь неофициальное, не дают за красивые глаза — но ощущения были знакомы. Единственное, никак не удавалось вспомнить, с чего бы это все? Как-то не страдал раньше провалами в памяти. А текущее положение настойчиво намекало, что дело дрянь.

Пожалуй, тут стоит пояснить, кто такие интуиты, и почему они не оказываются в столь странных ситуациях, как у меня. Интуит — глаза и уши отряда. Если он вступает в бой, то дело приняло плохой оборот, если же ему приходится выжимать всего себя, то жаренным уже не просто запахло, а откровенно смердит.

После такого дельца, половина отряда оказывается под наблюдением кучи врачей с еще большей кучей дорогостоящего специализированного оборудования... либо не выживает уже никто.

И отчего-то место, в котором я очнулся, никак не походило на палату для очень ценных пациентов. По ощущениям выходило, что лежу я на поверхности, никак для этого не предназначенной — то ли ящики какие-то, то ли каменная плита. При чем в крайне характерной позе. Словно сюда меня откинуло взрывом.

Было кое-что еще.

Все это время я не просто наблюдал вечность, но и приводил собственный разум в приемлемое состояние. Интуит после боя — то еще недоразумение. Приходится крайне осторожно отсеевать лишние чувства, оставляя тот минимум, что был отмерян простым людям самой природой, а иногда и меньше этого. Главное, делать это быстро, но без лишней спешки. Иначе легко можно получить вместо обычного слуха вариацию эхолокации... той, что летучие мыши пользуются.

Собственно, палата, которую я должен получать в таких случаях, максимально изолирована от всего лишнего. Свет, шум, излучение, вибрация — чем меньше входящей информации, тем меньше шанс отъехать от информационного шока.

Так вот, потратив субъективно где-то пару часов на собирание увлекательного пазла из собственного разума, я понял, что уже давно слышу ритмичный повторяющийся звук, ранее терявшийся в белом шуме.

И если кто-то думает, что это сработал будильник, то я — добрая лесная фея.

Более всего это походило на звук боевой тревоги. Не тот, что был мне привычен, но суть подкоркой явно улавливалась.

К сожалению, единственное, что я сейчас мог, — аккуратно осмотреться. Не глазами, разумеется.

Живых в радиусе сотни метров не было. Мертвых, что характерно, тоже. Еще чувствовалось легкое рассредоточенное внимание, но этим можно было пока пренебречь, благо оно не было направленным на кого-то конкретно. Странное внимание. Слишком уж холодное. Даже системы наблюдения ощущаются более живыми. Они как спящие сторожевые псы. Тут же был словно оживший кусок льда. Никогда с таким не сталкивался прежде. А видел я немало и смотрел всегда очень внимательно.

Чтобы вы понимали, я как-то диагностировал рак в самой первой стадии у прохожего. Небольшой нюанс, находился тот в двух километрах от меня. Сомнительно, что с такого расстояния тот хотя бы мог рассмотреть меня в ответ.

Но интересовало меня сейчас иное. Я все еще не помнил, каким образом оказался в подобном месте. Это было странно. Вначале еще можно было списать на не самое адекватное состояние, но теперь... Приехали.

Вздохнув, открыл глаза.

Трещина. Хорошая такая трещина, зависшая у меня перед взором и свидетельствующая сразу о двух вещах: ударе головой и о том, как иногда полезно надевать на эту голову шлем.

Еще с данного ракурса открывался ограниченный обзор на некую панель управления, которую мое тело перепутало с периной.

Надеюсь, здесь не было аналога большой красной кнопки.

Аккуратно поднявшись на ноги, я имел честь лицезреть небольшое помещение, выполненное в стиле "ничего лишнего". Собственно, ничего кроме панели и черного экрана тут и не было. Даже минимального набора мебели. Надпись же на этом самом экране вводила в ступор. Не только сутью написанного, а тем, что я смог это прочитать.

ВОЛЯ ВЫПОЛНЕНА

Язык был мне не знаком, но я его явно понимал. Фраза словно раздваивалась перед глазами. Миг она написана на родимом русском, миг — и перед взором бледновато-зеленые иероглифы.

"Так, Саня, а сейчас мы узнаем глубину той задницы, в которую ты угодил на этот раз". — Проплыла одинокая мысль, прежде чем я, сделав глубокий вдох, совершил Нырок.

На что это похоже — спросите вы. На первые секунды новорожденного — отвечу я. Когда мир резко становится больше и ярче. Ослепительная и дезориентирующая феерия чувств.

Продлилось это ровно полторы секунды, а потом меня словно молотом впечатало обратно.

— Твою мать. — Прохрипел я, приходя в себя в распластавшемся на полу виде. На стекло шлема лениво упала пара красных капель, а во рту поселился солоноватый привкус.

А вот это уже совсем не хорошо. Хреново, откровенно говоря. Чтобы простой Нырок выбивал из строя интуита моего уровня... остается только радоваться, что я не успел больше ничего сделать, иначе быть бы тебе Саня овощем.

Привалившись спиной к стене, я начал думать.

Что мы имеем? Нахожусь неизвестно где, попал сюда неизвестно как, сижу на полу в пустом помещении, одетый в какой-то странный хай-тек костюмчик и, к тому же, не могу даже определить свое местоположение. Прекрасно. Из способностей интуита, только пассивная возможность чувства внимания и угрозы. Словно голый.

От нечего делать начал осматривать самого себя. Костюм оказался герметичным, выполненным из неизвестного мне материала черного цвета. На поясе справа обнаружилось что-то, отдаленно напоминающее кобуру, слева — чехол для ножа, судя по всему. Пустой.

Спустя пару минут попыток добраться до пистолета — сначала аккуратных, а затем с напряжением всех своих сил — я смирился с мыслью, что чего-то не понимаю. Все должно быть проще. Возможно, какая-то потайная кнопка или... что будет, если просто пожелать этого?

Сосредоточившись на этой мысли, я был вознагражден едва слышимым щелчком. После этого достать пистолет не составило труда.

Хм, массивный. И какой-то уж слишком монструозно-футуристичный. Повертев его в руках и даже примерившись к рукояти, аккуратно вернул на место. Еще один щелчок.

Моим вниманием завладела цифра 31, высветившаяся в правом верхнем углу моего визора и погасшая, стоило только вернуть пистолет на свое место. А шлем-то не простой. Не заметил я как-то в помещении источников света, однако вполне себе мог осмотреться уже и как нормальный хомо сапиенс.

Кроме того, верхнюю левую часть визора занимало четыре картинки. Три из них сейчас забиты помехами, а на четвертой была комната с каким-то подростком, прислонившимся к стене. Помахав рукой, заметил, что мой визави сделал аналогичный жест.

Прекрасно. Так вот что напрягало меня все это время. Это не пистолет был слишком массивным, а я, мать его, маленький! То ли карлик, то ли подросток. Ладно, готов признать — такой хрени со мной еще не происходило.

Человек на картинке сокрушенно потер лоб, а затем замер.

Этот жест не был моим. Никогда не имел такой привычки. Тело словно само совершило все эти действия.

Пришла отстраненная мысль, что теперь понятно, отчего меня выбило из Нырка. Умения интуитов — это в большей степени умения сознания, но это не значит, что для них не нужно тренировать разум и тело. А разум и тело явно не мои.

Похоже, пора идти знакомиться с соседями.

"Приятель, ты тут?" — спросил я сам себя мысленно.

Ответа не последовало. Либо не хочет отвечать, что очень сомнительно, либо в ауте, что вероятно, либо я тут остался один. Даже не знаю, какой из вариантов мне нравится больше.

Ладно, это пока терпит.

Присмотревшись к тому месту, откуда на меня взирала камера, заметил какое-то сидящее на гладком камне стены насекомое. Иди-ка сюда.

Камера послушно шевельнулась, дернулась, а затем с тихим шелестом приблизилась ко мне, опустившись на подставленную ладонь и, накрыв ее целиком, замерла в ожидании.

Механическая стрекоза. Очень оригинально. Остальные ее три товарки, видимо, не пережили столкновения с тапком.

И что же ты мне можешь поведать?

В ответ на эту мысль, та, быстро перебирая лапами, оказалась за спиной, где встроилась в открывшуюся ячейку и, спустя пять секунд, стала частью моего костюма. Как было и с пистолетом, я сразу же перестал ощущать ее вес.

ЗАГРУЖЕН ВИДЕОФРАГМЕНТ. ПРИСТУПИТЬ К ВОСПРОИЗВЕДЕНИЮ?

Так-так. А что у нас по предыдущим видеофрагментам?

В ответ на это открылось меню из трех файлов.

Первый ролик рассказал мне о том, как некий парень в моем костюме учится управлять стрекозами. Судя по дрожащей картинке, дерганным движениям и закладываемым маневрам, получалось у него не ахти. Справедливости ради, стоит добавить, что управлял тот не одной, а сразу четырьмя механическими созданиями.

Куда больше меня заинтересовали два хмурых мужика, стоящих рядом в натуральных бронекостюмах. Что-то вроде безумной смеси скафандра и танка. От автоматной очереди такие и не почешутся. От их поступи даже в каменистой почве оставались ощутимые вмятины.

В руках те держали футуристичного вида... ружья? пушки? В общем, не знаю, что именно там было, но размер внушал опасение.

Второй ролик оказался даже полезнее. Там все того же парнишку учили стрелять из покоящегося в кобуре оружия. Картинка была статична, видимо, стрекоза умастилась на каком-то камне. На этот раз видео было со звуком.

И смотрел я его очень внимательно, предварительно достав пистолет.

Так. Предохранитель у нас вот здесь. 31 — это количество оставшихся выстрелов. Стреляет плазменным зарядом. Дальность эффективной стрельбы до ста метров. Отдачи практически нет. Является частью моей обновки и без костюма превращается в высокотехнологичный мусор. В целом, жить можно, но я бы предпочел что-то более традиционное.

Еще узнал, как меня зовут. Химура Киоу. Очень приятно. Школьник, за каким-то хреном попершийся с кучей вооруженных до зубов мужиков на край мира. Храни местные боги их души.

Ибо, посмотрев третий ролик, я понял, что был очень оптимистичен с размером задницы, в которой оказался волей неизвестного доброхота.

Птички взлетели и равномерно рассредоточились за спиной Химуры.

— Я у входа. — Произнес тот.

Парень явно нервничал, но действовал без задержек. Вот он подходит к отвесной стене и на какое-то время замирает. А затем гора вздрагивает. Откуда-то сверху осыпается куча мелкой гальки, раздается резкий хруст, и пара вековых деревьев медленно заваливаются в сторону, открывая проход.

Химура, подождав, пока все успокоится, заходит внутрь, следом, как привязанные, начинают двигаться и механические стрекозы. Запись включена. Пока все в порядке.