Петля на шее

Когда он ворвался в комнату, я сразу сообразил, что моя легенда раскрыта. Мой связной обещал, что его схватят раньше, чем тот раскроет меня всей банде. Но по каким-то вселенским причинам этого не случилось.

-Макс? — спросил Славик, увидев его. — Ты где пропадал?

Макс сюда очень торопился, и сейчас пот с его тщедушного тела тек ручьями. И не только пот — вся одежда мокрая, ноги в грязи. На улице снова пошел дождь.

Первым Макс увидел Славика, главаря нашей маленькой банды. Сначала он обрадовался, но затем заметил меня.

-Это он! — Макс указал на меня пальцем, брызгая при этом во все стороны дождевой водой. — Хватайте его!

Я начал медленно вставать из-за стола. Моя легенда вот-вот лопнет как мыльный пузырь. Жаль, что личность главного босса я так и не выяснил, но теперь уже бессмысленно об этом жалеть. Самое главное — смотаться от них побыстрее и остаться при этом невредимым. Был бы отец жив, он бы поступил по-другому — остался и обвинил бы во лжи Макса и сохранил бы тем самым легенду. Он бы доделал работу до конца.

-Успокойся, Макс! — велел ему Славик и жестом пригласил за свободное место за столом. — Сядь! И обувь сними, ты ковер пачкаешь.

-Дебилы! — воскликнул Макс. — Он — коп!

Я резко вскочил, опрокидывая круглый стол со всеми планами и чертежами нового ограбления, и рванул к выходу из квартиры. Макс оказался у меня на пути, но я своей массой просто смел его в сторону и выскочил в подъезд.

-Что?! — завопил позади Славик. — Диман, живо за ним!

Коридор общаги был длинный, узкий и вонючий как кишка, я старался не вдыхать его воздух до тех пор, пока не добрался до лестницы. Сзади раздался грохот — Славик и Диман споткнулись о валяющегося на полу Макса и кубарем вылетели в коридор, впечатавшись в стену перед дверью. Дверь на балкон, усыпанный окурками словно ковром, как всегда отрыта, я хватаюсь за качающиеся скользкие от льющего дождя перила, перелезаю их и свешиваюсь вниз. Разжимаю пальцы — падать почти не больно — второй этаж. Смотрю вверх — пока никого. И бегу за угол дома.

-Вон он! — на маленьком балконе показывается Диман, а вслед за ним и остальные.

Но я уже скрылся за углом. Лихорадочно пытаюсь сообразить, что же мне теперь делать дальше. Машины нет, дозвониться до связного и дождаться помощи — нужно время. Бежать. Скрыться от них и действительно позвонить связному — правильное решение. Остается надеяться, что ноги меня не подведут.

Асфальт вокруг дома жутко неровный, весь в ямах, словно после ковровой бомбардировки, и в кочках от разросшихся корней близлежащих деревьев. Под ноги постоянно попадаются какие-то мелкие камни, шприцы и прочий мусор трущоб. Я забегаю за еще один угол квадратной светло-коричневой общаги и, пробежав еще пять метров, сворачиваю направо, в частный сектор. Здесь мне будет проще оторваться — внутренние кварталы частного сектора очень короткие, буквально по три-четыре дома. Нужно только вовремя сворачивать, чтобы бандиты бежали в другую сторону, да прятаться за редко попадающимися высокими заборами цыганских недостроенных особняков.

Дует слабый ветер, плюясь мелкими многочисленными каплями дождя прямо в лицо. Одежда уже вся вымокла, кроссовки хлюпают как снаружи, по грязи грунтовой дороги, так и внутри — я уже успел угодить в казавшуюся мелкой лужу, погрузившись в нее чуть ли не по колено.

Далеко убежать мне не удалось — на очередном повороте я поскользнулся и упал, проскользив по грязи пару метров. Встать мне помогли догнавшие меня бандиты.

-Коп, значит? — с омерзением сказал Славик, переворачивая меня на спину.

Он и Диман схватили меня за грязную куртку и подняли на ноги. Встали по бокам, держа за руки.

Все, приплыл. Завалил задание, похоронив полгода трудов целой команды полицейских и кучу потраченных денег. Что бы сказал сейчас папа, если бы он меня видел? Плохой из меня получился полицейский, не такой, как отец.

-Славик, что делать с ним будем? — спросил Макс, смотря на меня своими крысиными глазками. — Придется его убить.

-Эй, парни! — возмутился я. — Вы же не убийцы! Вы не можете!

-Заткнись, — Славик врезал мне в живот.

Я почти успел напрячь пресс, так что удар вышел слабее, чем должен был. Но боль все же оказалась достаточной, чтобы заболела печень.

-Так что? — спросил Диман. — Отпустить мы его не можем — он же все расскажет! Но за мокруху я не хочу сидеть. Это уже совсем другие сроки.

Славик молчал, пытаясь придумать выход.

-Макс, обыщи его, пока мы его держим, — спустя несколько секунд произнес он.

При себе у меня почти ничего не было — только мобильник, немного мелочи и связка ключей от квартиры. Все это перекочевало к Максу.

-Выкинь его мобильник, — приказал Славик. — Его могут отслеживать по нему. И звони боссу.

Босс! Все это время у Макса был телефон его босса! Если бы я это узнал чуть раньше, то операция уже могла бы завершиться, вычислили бы босса по номеру. Вот я дурак.

Макс швырнул мой дешевый мобильник в ближайшие кусты и достал свой. Номер босса он набрал вручную после того, как Слава передал ему бумажку с номером — это значит, что поимка Макса нам бы не помогла.

-Алло, Виктор Сергеевич? — голос Макса стал противно-смазливым и писклявым. — Извиняюсь, что отвлекаю, но у нас срочное дело. У нас предатель. Да, новенький. Нет, не сознался, но он драпанул от нас. Поймали. Да, мы рядом. Хорошо, сейчас будем.

Я жадно ловил каждое его слово, надеясь вычислить их предводителя, того, кто дергает за все ниточки и координирует наши ограбления с ограблениями других банд. Но "Виктор Сергеевич" — это слишком мало.

Папа, вот сейчас бы ты мной гордился! В минуту своего провала я думаю не о своем спасении, а о задании, о его выполнении. Совсем как ты.

-Ну, что? — требовательно спросил Славик. — Что он сказал?

Макс отдал промокшую бумажку обратно Славику.

-Приказал вести его обратно. Он подъедет и сам разберется.

Я улыбнулся. Эх, если бы я знал, что для выполнения поставленной задачи мне только и нужно, что раскрыть себя, то я бы сразу это сделал. Я увижу его! И, если не опознаю, то уж точно запомню лицо. Но после этой встречи мне нужно еще остаться живым, чтобы сообщить о нем своему начальству и арестовать его.

Они меня не тащили — я шел сам, почти добровольно. Дождь все не прекращался, постепенно становилось прохладно. Зажглись редкие уцелевшие фонари, освещая утопающую в грязи и слякоти дорогу. Убежать я успел недалеко — мы быстро вышли сначала на разбитый асфальт на границе между частным сектором и заросшим пустырем, бывшим лет тридцать назад футбольным полем. Улицы были пусты, заборы высоки, а свет в окнах слишком далек, чтобы нас кто-то сейчас увидел. А если бы и увидел, то принял бы за четырех алкашей, идущих на очередную попойку. Тем более что я был весь измазан в грязи, которую еще не смыло дождем с одежды.

Когда мы подошли к пожарной лестнице общаги, Макс сказал:

-Здесь. Он подъедет сюда.

И действительно, не прошло и пяти минут, как подъехал уже старенький, но ухоженный и оставленный скорее как дань ушедшим временам шестисотый Мерседес с тонированными стеклами. Открылись двери (не вышел только водитель), и показались трое — два бритоголовых похожих как близнецы охранника в черных похоронных костюмах и третий в обычном сером костюме. Босс. К моему удивлению, он оказался достаточно молодым — лет тридцати пяти, худой, с аккуратной короткой стрижкой, узкоплечий и ссутуленный, словно матерый программист. Лицо узкое, маленький рот, слегка перекошенный набок, торчащий острый подбородок.

-Доброго вечера, Виктор Сергеевич, — поздоровались трое моих бывших "сообщников". — Извиняемся за беспокойство.

Виктор (язык не поворачивался назвать его Сергеевичем) поднял ладонь, призывая к молчанию, и подошел ко мне. Мы оказались одинакового роста, так что ему было очень удобно смотреть мне прямо в глаза. Взгляд у него был скучающе-равнодушный, глаза не выражали ничего. Но он смотрел на меня довольно долго, даже не моргая. Я смотрел на него в ответ, пока не согнулся от резкой боли в животе. Кулак у него оказался значительно меньше Славиковского, но бил гораздо быстрее и сильнее. Виктор сделал широкий шаг назад, и его силуэт резко очертился светом фар автомобиля. Его гориллы встали по бокам от меня и силой поставили на колени.

-Кто за него поручился? — холодно спросил Виктор.

Голос его был уверенный, низкий и слегка глуховатый, слова словно не желали вырываться из его рта, увязая еще в глотке.

-Я, — робко ответил Слава. — Я его привел.

-Хорошо. С тобой разберемся позже. Нашли у него что?

-Только ключи, деньги и мобильник. Его выбросили.

-Хм. Правильно, соображаете. Ну, и как же тебя зовут?

Я молчал, все еще корчась от его удара. Боль в животе все никак не хотела меня отпускать. В глаза бил яркий свет ярких автомобильных фар, рассекаемый дождем. Еще одного удара, уже в грудь, я не заметил.

-Д... — начал было Слава.

-Не надо, — остановил его Виктор. — Пусть сам все расскажет. Смотри на меня, а не на мои ноги!

Это уже мне. Один из его телохранителей схватил меня за волосы и задрал голову.

-Ладно, не хочешь — не надо. Это уже не важно.

Виктор сунул руки в карманы пиджака и стал расхаживать взад-вперед.

-Что же мне с тобой делать? — рассуждал он вслух. — Отпустить? Не могу, ты ведь сдашь меня. Отрезать язык, чтобы не смог рассказать? Так ты же напишешь. Лишить пальцев? Выколоть глаза?

Я нервно сглотнул. Волосы телохранитель отпустил, так что я попытался дернуться, но не получилось — гориллы-близнецы сдавили меня словно в тисках. Намертво.

-Остается только убить, — пожал плечами Виктор и снова посмотрел мне в глаза.

Нет. То, что я до этого принял за равнодушие, оказалось холодной и расчетливой жестокостью. Такой человек твердо знал, чего и как он хочет.

-Давай его в багажник, — приказал Виктор своим обезьянам.

Я попытался вырваться, но это было бесполезно. Я даже не замедлял этих качков. Они без труда подняли меня в воздух и понесли к багажнику.

-Эй! — крикнул я. — Кто-нибудь! Помогите! Вызовите полицию!

-О, теперь он заговорил, — оскалился Виктор. — Живее, пока его никто не услышал!

Открывшийся багажник сиял провалом темной металлической пасти, пустой и большой, как будто специально созданный для того, чтобы в нем перевозили людей. Меня швырнули туда, связали руки и ноги толстой прозрачной леской, врезавшейся в кожу, и заклеили рот бумажным скотчем.

Неожиданно раздался крик, слишком далекий и отчаянный, чтобы оказаться спасительным для меня. Я видел небо, затянутое черными облаками, и край крыши общежития. С этой крыши летел человек. Он еще кричал, но жить ему оставалось всего пару мгновений — если его не убьет падение с крыши девятиэтажки прямо на немецкий автомобиль, то дыра в груди размером с бейсбольный мяч, через которую видно небо, добьет точно. Интересно, чем же можно сделать такую?

Спустя мгновение человек перестал кричать и приземлился на крышу Мерседеса, вмяв ее чуть ли не до асфальта.

Я моргнул.

* * *

Я моргнул.

Макс стоял в дверном проеме, тяжело дыша и брызгая грязью на и без того не очень чистый ковер. Его взгляд секунду шарил по комнате, чуть задержавшись на Славике и остановившись на мне.

-Макс? — спросил Славик, увидев его. — Ты где пропадал?

Мое прикрытие накрылось медным тазом, раз он стоит здесь. Макс должен быть сейчас на допросе.

-Это он! — Макс ткнул пальцем в мою сторону. — Хватайте его!

Все обсуждения прекратились, болтающий в соседней комнате без умолку телевизор тоже внезапно замолк. Настала гробовая тишина, в которой я отчетливо слышал, как тяжелые дождевые капли срываются с вытянутой руки Макса и падают на пол.

Все происходит именно так, как я только что видел у себя в воображении. Движения, слова, даже мысли похожие. Я боялся этого постоянно, опасался, что меня раскроют в самый неподходящий момент, рисовал в голове планы для отступления.

Накаркал.

Я начал медленно вставать из-за стола. Жаль, что личность главного босса я так и не выяснил, но теперь уже бессмысленно об этом жалеть. Самое главное — смотаться от них побыстрее и остаться при этом невредимым. Был бы отец жив, он бы не допустил такого развития событий, проследив за арестом Макса. Он бы доделал работу до конца. Но, очевидно, кто-то из моих коллег сплоховал, и дерьмо теперь придется расхлебывать мне.

-Успокойся, Макс! — велел ему Славик и жестом пригласил за свободное место за столом. — Сядь! И обувь сними, ты ковер пачкаешь.

-Дебилы! — воскликнул Макс. — Он — коп!

Я резко вскочил, задев при этом легкий круглый стол, отчего тот перевернулся и упал на Славика и Димана, дав мне секунды форы. Макс оказался у меня на пути, но я легко отпихнул его в сторону и выскочил в подъезд. Макс же упал в дверной проем соседней комнаты.

-Что?! — завопил позади Славик. — Парни, живо за ним!

Коридор общаги был длинный, узкий и вонючий как кишка, мне хватило одного единственного вдоха, чтобы закашляться от едкого запаха испражнений и хлорки. Подбежал к кажущейся спасительной лестнице, но проскочил ее на скорости, тут же вылетев на балкон. В мгновение ока перемахнул через скользкие от дождя холодные перила. Прежде чем упал с высоты второго этажа, успел заметить приближающегося Димана.

-Он внизу! — крикнул Диман, с опаской глядя вниз на меня — он немного боялся высоты.

Блин, что же делать дальше? В своем воображении я очень хорошо все тогда проиграл, и сейчас все повторяется почти в точности, лишь разнится парочка деталей. Я там хотел скрыться в частном секторе неподалеку, что стало не самой лучшей идеей — бегать под дождем по скользкой грунтовке. Значит, побежим по асфальту.

Я быстро обогнул дом и побежал по разбитой дороге, тянущейся между частниками и заросшим бурьяном футбольным полем. Ноги постоянно натыкались на мелкие камни, я то и дело скользил на участках, где асфальт уже давно был поглощен землей, мне приходилось перепрыгивать кочки выпирающих из земли корней деревьев, хрустеть и без того битым стеклом и проваливаться по щиколотку в многочисленные залитые прохладной дождевой водой лужи. Одежда стремительно тяжелеет, жадно впитывая всю попадающую на нее воду, ноги мерзко хлюпают в кроссовках, при каждом шаге выдавливая из дешевой обуви зачерпнутую в яме грязь.

Бежал я плохо. Никогда не любил бегать, особо не тренировался. Отец бы этого не одобрил — у меня где-то валяются его призовые медали за бег на различные дистанции. Пусть внешне я был копией моего отца, пусть характер у нас был (как говорят многие знакомые и родственники) почти один в один, но я все время ощущал, что во мне не хватает какой-то важной детали, с которой он был героем, а я без нее — трусливым неудачником. Ну и фиг с ней, с этой частью. Он мертв из-за своего героизма, а я — жив.

Меня догнали еще быстрее, чем в моем воображении. Сильный толчок в спину — Макс буквально запрыгнул на меня. Я валюсь на асфальт и расцарапываю руки до крови, тормозя ладонями о шершавую грязную поверхность дороги. Щиплет сильно, но всю грязь тут же смывает дождем. Крови толи нету, толи она слишком быстро смывается. Встать мне помогли подоспевшие Славик и Диман.