|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Глава 62: Жирная политическая свинья
Космический бой для наблюдателя, вопреки всем наивным убеждениям и иллюзиям людей, никогда не бывшим в космосе и не знающим его реалии, — совершенно незрелищное действо. Он динамичный, напряженный и так далее только для тех, кто в нем непосредственно участвует: для пилотов, артиллеристов и, иногда, для командира корабля. Почему иногда? Потому что вмешиваться в скоростной, фактически дуэльный бой мелкого корабля бессмысленно: пилот сам знает, как заходить на цель, как уклониться от выстрелов противника, а стрелки сами знают, как и куда им стрелять. Тем более бессмысленно, если командир корабля не знает даже основ теории пилотирования. Все команды отдаются или до начала непосредственного столкновения, или в краткие паузы маневров. Так любимое многими писателями озвучивание всех, буквально всех действий и маневров в реальности боя на небольшом корабле, управляемом одним пилотом — глупое и бесполезное сотрясание воздуха. Приказ всегда запаздывает, а худшее, что можно делать в бою — говорить под руку профессионалу в моменты напряженной работы.
— Джефф, по возможности — стреножьте один из фрегатов на дальней траектории маневра. Экипаж должен выжить. — негромко сказала я.
Пилот не ответил, но я знаю, что и он, и стоящие за орудиями Гаррус с Даниэлем меня услышали. Командовать, куда там им стрелять... Да я понятия не имею, куда они должны попасть, чтобы я получила в итоге живую, но неспособную передвигаться жертву! А мне нужен козел отпущения для раздувания политического скандала по прибытии на Цитадель. Позарез нужен! Иначе Удина и Ко не найдут себе более важного занятия чем моя скромная персона, и я с большой долей вероятности не смогу провернуть всё, что мне надо успеть сделать. А еще я не смогу по-тихому смотаться со станции.
Нападавшие корабли условно опознаны: Корсары, если наш оператор системы дальнего обнаружения не ошибся. Да даже если ошибся: защита дипломатического корабля от атаки неизвестных — моя непосредственная работа, раз уж это произошло на нейтральных территориях.
Корабль тряхануло от косого попадания, Джефф напряженно, коротко матюкнулся, пол качнуло и повело в резком маневре, фрегат тряхнуло еще раз, но иначе: заработали орудия. Примерно так для меня и проходит весь такой яркий и динамичный космический бой: потряхивает корабль, иногда — ведет немного пол, иногда идут резкие рывки, с которыми не справляется система компенсации ускорения. И... всё! На "Нормандии" нет иллюминаторов. А даже если они были бы... Контактный космический бой — это бой на огромных дистанциях в тысячи километров и на таких скоростях, что даже мои глаза метаморфа физически неспособны ни заметить чужой корабль, ни отследить его из-за движения на огромных скор6остях. И его, и нашей. Джефф полностью полагается на приборы и получаемую с сенсорного массива информацию, но для меня это просто стены сплошного потока данных, в которых я совершенно не разбираюсь. Никаких там не было красивых диаграмм, схемок с корабликами и системой типа наведения. НИЧЕГО! Непонятные непрофессионалу линии, переплетающиеся как змеи в норе, куча пометок, состоящих из аббревиатур и цифр, лишенные подписей постоянно меняющиеся графики — Джефф не нуждался в подсказках и вывел на экраны только голую информацию. Все остальное достраивал разум гениального пилота, воссоздавая в его голове крайне сложные многомерные схемы, по которым он и вел наш корабль. На чуйке, на таланте, на точных стремительных расчетах, на понимании сути происходящего, опираясь на сплошной поток цифр и лишенных для меня смысла показаниях.
Вот это — настоящая магия! Чудо человеческого разума, способного работать за гранью понимания и возможностей.
Для нас, наблюдателей и бездельников, бой продлился недолго: минут двадцать качки и трясучки, пока, наконец, холодный голос Гарруса не раздался по связи:
— Цели поражены. Два корабля противника уничтожены, лидер звена — подбит.
В рубку зашел Найлус: его присутствие при переговорах с китайцами необходимо.
— Дипкорабль? — сухо спросила я.
— Поврежден, не на ходу, обшивка и пробоинах, на борту есть живые. — быстро ответила миловидная девушка-оператор. — Есть аудио связь.
— Выводите на связной узел в рубке.
Щелкнула устанавливающая связь, тишину заполонили звуки с чужого корабля: надсадный вой сирены, едва слышные прорывающиеся сквозь вой стоны, отрывистые команды, звуки работающей дисковой пилы, треск сварки. Секундная возня, и в тишине нашей рубки раздались слова осторожного приветствия на незнакомом, но понятном мне языке:
— Ни хао. Благодарим вас за помощь.
Голос молодой, говорит с хрипом. Очень плохой показатель! Если ответил кто-то из экипажа, значит, ни посол, ни капитан корабля не может говорить, иначе ответил бы старший по статусу или званию.
— "Найлус, твой выход. Мне они не поверят после нападения Корсаров." — кинула я ментальный сигнал стоящему рядом напарнику.
— Ни хао. На связи Спектр Совета Найлус Крайк, Спектр Совета Имрир Шепард. — сухо произнес он. — Ка...
Где-то на заднем плане отчетливо прозвучал взрыв, прерывая турианца на полуслове.
— Готовьтесь к приему группы на борт. Под мою ответственность как действующего Спектра Совета Цитадели, вас эвакуируют на подконтрольные корабли для транспортировки на Цитадель. Совет ожидает прибытия посла.
Сейчас репутация турианцев, Спецкорпуса и самого Найлуса играли нам на руку. Китайцы — подозрительный и недоверчивый народ, а уж после такого нападения, еще и со стороны человеческих кораблей... Вероятно, я бы их не убедила. От людей они бы ждали лжи, поскольку и сами не считают зазорным солгать ради успеха дела. Но турианцы не лгут. Это широко известно. Просто — не лгут! Уклончиво говорить могут. Но никогда не лгут прямо, а слова Найлуса не оставляли простора для двоякой трактовки.
Не знаю, что больше подействовало: репутация Найлуса, Спецкорпуса или безвыходное положение и висящий на них долг, но мы получили согласие и разрешение подняться на дипломатический корабль от едва живого секретаря посла, чудом оставшегося в сознании после последнего залпа Корсаров по разваливающемуся кораблю.
— Джефф, пришвартоваться сможешь?
— У них весь шлюз разворочен! Только если присосаться к корпусу и вырезать обшивку.
— Пойдет.
Наша первоочередная задача — спасение выживших. Но оставлять добычу, беспомощно плавающую в тридцати двух тысячах километрах от дипломатического корабля, я не собиралась. Мне они тоже нужны.
Включив внутреннюю связь, сказала:
— Доктор Чаквас, готовьтесь. На борту много раненных. Десантная группа поступает в ваше распоряжение. Аэте, зайди в рубку.
Мне нужны эти Корсары. Живыми и способными говорить. Аэтера справится. Я знаю, его мастерства и силы достаточно, чтобы навести порядок на чужом корабле и удержать над ним контроль до того момента, как мы закончим эвакуацию и будем готовы разобраться с трофеем.
— Связь с Матриархом Бенезией.
Мой приказ был выполнен почти мгновенно: щелчок, короткий шелест помех, и знакомый грудной голос:
— Спектр?
— Матриарх, у вас есть буксирные лучи?
Бенезия меня поняла правильно:
— Да. Мы в состоянии буксировать поврежденный корабль и уходить с ним в перегон во флотской формации.
Прекрасно!
— Примите на борт одного из моих бойцов. На время вы поступаете в его подчинение.
Спорить или возмущаться за такую эксплуатацию азари не стала. Лишь уточнила, кто прибудет к ним на борт. Имя нашего белобрысого монстра встало точкой в разговоре: асура Матриарх отлично помнила и откровенно опасалась. Меня это вполне устраивало: меньше шансов на какую-то выходку с ее стороны.
— Аэте, мне нужны живыми командир этого корабля и кто-то, способный говорить. Без крайней надобности не убивай и не калечь, чтобы у посла Альянса Систем не было никаких поводов к тебе докопаться. — тихо сказала я, когда связь с Бенезией прервалась.
Асур коротко кивнул.
— Наведи на корабле порядок. Когда закончим эвакуацию выживших, мы пришвартуемся и посмотрим, что делать с кораблем Корсаров.
— Я могу их продержать без сознания до вашего прибытия.
— Это будет лучший вариант. Иди.
Аэте едва заметно усмехнулся кривоватой улыбочкой и убежал в трюм в корабельный арсенал, фоня предвкушением и азартом.
— "Чем дальше, тем меньше в нем остается Аэтериоса и больше пробуждается Аэтера." — едва уловимая мысль Найлуса скользнула по краю сознания.
— "Это плохо?" — спросила я, выходя из рубки.
— "Смотря кого мы ходим видеть: обаятельного и жизнерадостного молодого Аэтериоса или древнего а"тарэ Аэтеру." — флегматично отозвался турианец, идя вслед за мной.
Интересная постановка вопроса. Кого МЫ хотим видеть? Милого и обаятельного непосредственного химеру Аэтериоса, выросшего на Флоте Иерархии, или древнее существо с устоявшейся жесткой личностью и адамантовым характером? Нетерпимого, жестокого как космос и настолько же беспощадного. Видевшего больше чем мы можем представить и прожившего дольше, чем мы все вместе взятые. На мой взгляд, выбор очевиден.
Ирония Гарруса плеснула в сознании льдистой волной. Нам нравятся изменения, на наших глазах накапливающиеся в белобрысом монстре. А вот кого-то будет ждать сюрприз... хотелось бы верить, что приятный.
На жилой палубе царил организованный хаос подготовки к внеплановой высадке: бойцы в полной броне и при оружии сновали между шлюзом и лазаретом, таская выдаваемые им боксы с медицинским барахлом. Выдавал Дилан. Доктора Чаквас видно не было, но я знала, что она в соседнем помещении, облачается в легкую броню с посильной помощью Дэрга, уже давно взявшего на себя заботу еще и о ней. Эту почетную обязанность они с Гаррусом негласно поделили на двоих к глубокому изумлению самой Карин.
"Нормандию" едва заметно тряхнуло: стыковка с кораблем Матриарха. Две минуты и повторный толчок — расстыковка. Аэтера покинул наш корабль, а мы, набирая скорость, отправились на помощь экипажу посольского судна.
Стоя у шлюза и глядя, как толпа бойцов в массивной броне распределилась по верхней палубе, я четко поняла: "Нормандию" во время простоя на Цитадели ждет ОЧЕНЬ глобальная перепланировка и перестройка. Это же несерьезно: мои подчиненные жались вдоль стен БИЦа, выстроились рядком за спиной операторов и даже заняли относительно свободное место на самом БИЦе. А всё потому, что какой-то имбецил врезал шлюз на командной палубе! И где должна, по идее этого горе-конструктора, размещаться боевая группа перед выходом, если высадка производится не через трап, а через главный шлюз? На головах экипажа? А если у этой группы, как сейчас у нас, много груза? Те же носилки даже в сложенном виде занимают место, которого в проходах нет. Сейчас мы мешаем работать командному составу нашего же корабля, перегородив все проходы. Хорошо хоть Прессли и его люди не хуже нас понимают ситуацию и привычно обтекают рослых бойцов в броне, жмущихся к стенам. Привыкли уже.
Какой кошмар... УЖЕ привыкли.
— Готовность: двенадцать секунд. — раздался голос Джеффа по общекорабельной связи, прерывая мысли и сбивая нарастающее раздражение. — Начинаю швартовку.
Для нас ничего толком не изменилось, но через десять секунд снова раздался голос пилота:
— Есть касание к корпусу. Переходной шлюз закреплен. Можете резать обшивку.
— Поняли, начинаем. — ответила я. — Следите за зоной перехода. Если кто-то прыгнет в систему — сообщить немедленно!
Переведя взгляд на Дэрга, коротко ему кивнула. За вырезание входа на корабль отвечает он с Диланом. Бойцы тут же исчезли в переходном шлюзе. Дверь за ними закрылась. Стандартные пара минут задержки из-за долбанного ВИ, и на панели над шлюзом загорелся красный индикатор: внешние створки открыты.
— Начинаем резать. — раздался голос Дэрга по отрядной связи, дополненный шумом работы резака.
Секунды текли минутами, пока, наконец, не раздался голос Дилана:
— Готово!
Ну наконец-то!
В шлюзовой отсек "Нормандии" мы набились, сколько позволяло место: я, Найлус, доктор Чаквас и Вивьен, временно исполняющий обязанности второго врача на борту как единственный, кто имел медицинское образование, и нагруженный Николаус. Шлюзовая створка за нашими спинами закрылась, началась привычная процедура дезинфекции, которую мы так и не смогли отключить. Даже когда нам позарез надо БЫСТРО подняться на борт или покинуть корабль, ВИ нам это не позволял. Еще один пункт в длинный список на переработку. Я хочу, чтобы этот проклятый протокол можно было отключить и открыть оба шлюза одновременно, если в этом у нас, внезапно, возникнет необходимость. Защита от дурака — это прекрасно, пока у нее есть здравые пределы.
Наконец, процедура завершилась, и ВИ позволил открыть створки, пропуская нас в переходной шлюз, намертво присосавшийся к обшивке чужого корабля.
Дипломатический корабль встретил нас чадом горящей проводки, треском, приглушенными голосами, стонами раненных и визгом дисковой пилы. Какофония катастрофы во всей своей сомнительной красе. Основное освещение на борту тоже не работало, и узкий коридор, в который мы вышли, тускло освещался бледным белесым светом аварийных ламп. Встречал нас молодой подтянутый мужчина-китаец с синяком на пол лица и разбитой губой.
— Ни хао. — коротко поздоровался он, церемониально поклонившись.
— Ни хао. — ответил Найлус.
В коридоре резко стало тесно: к нам на голоса высунулся Дэрг.
— Доктор Чаквас, у них тут привалило пару ребят. Этих надо вывозить немедленно: как на мой взгляд, продавило грудину, но еще живые. Сейчас спилим балку и посмотрим. Капитан с поручнем в животе, но вроде как стабилен. Что там на нижних палубах непонятно, там лестничный пролет в месиво, надо прорезать.
За спиной загрохотали шаги: подошла следующая партия бойцов.
— Что с послом? — спросила я.
— Да живой он, контузило взрывом. — отмахнулся Дэрг. — Этого можно выводить. Своими ногами пойдет.
Боец провел нас дальше по коридору, проигнорировав растерявшегося от его напористости и наглости китайца. Иногда я ему поражаюсь: на корабле всего пару минут, а ощущение, что это ЕГО корабль и рулит на нем именно он.
Щелкнула связь и в наушниках раздался хмурый голос Дэрга:
— Командир, они тут какие-то тугие. У них жопа дело, а они пытаются церемониалы разводить. Можно подумать, мне не похер, поздороваются они со мной или нет. Или вообще вежливо пытаются утечь от разговора и обтекаемо мне НЕ отвечают.
О да, представляю, как вежливые китайцы пытаются велеречиво общаться с прямым как рельса Дэргом. И как ему это все нравится. Когда только успел пообщаться, он же минут пять всего на борту!
— Это китайцы, что ты хочешь. — отозвалась я, заходя на небольшой плотно упакованный мостик.
Нас попытался встретить и пообщать сухонький невысокий мужчина, по голосу — секретарь посла, с которым мы уже разговаривали, но я подняла руку, прерывая начавшийся поток слов. Это все потом, и мне без разницы, что в общении с представителями этого народа важна вежливость, тактичность, понимание их традиций и так далее. Позже, когда наши корабли уйдут в безопасность перегона, вот тогда начнется время церемоний и расшаркиваний, но НЕ сейчас.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
