Правильные слова (глава 4)

Unknown

Глава 4

* * *

1

* * *

— Эй, с днем рождения, — лавочник метнул сыну флягу.

Та самая, которую Ред нашел, когда искал живицу для барона Сайдера. Красивый узор. Перекрещенные меч и молния перед круглым щитом, все в обрамлении пламени. Серебро. Внутри — “Гномья особая”.

— Вот же, а я опять без подарка, — повинился Редрик, кладя флягу в нагрудный карман.

— Пришлешь табель семестровый с проходным результатом — самый лучший подарок, — отмахнулся Лоуренс.

— Ладно, но все не отпускает мысль… Как вы тут без меня?

Рядом с Лоуренсом стояла Валенсия. Она растирала ладони, будто те затерпли. Скрип кожи. Руки шахтера не исправят никакие дамские крема. Ред все отказывался стричься. Снова выгоревшие за лето волосы гривой лежали на спине. Подле нее выстроились гремлины послушники. Редрик так и не научился их различать.

— Я списался с Пастырем, теперь наш кампус — что-то вроде места паломничества, — ответил Лоуренс. Его перебил послушник:

— Пристанище мудрецов. Дом последних кемадо и ардиендо.

— Что ты воду льешь — не последних, — заехал говорящему другой послушник.

— Спокойно, бугрята, — погрозил им черным пальцем Ред.

— Да, ардиендо, — хором ответили гремлины.

— Так вот, Пастырь сюда зашлет этого молодого, как его… Пабло. А с ним новый комплект послушников. Ротация кадров, так сказать.

— Хоть так. А вы как, госпожа Валенсия?

— Нет-нет, милый мальчик, я в порядке. Мне спокойно.

— Точно?

За много лет совместной жизни, Ред научился различать скрытые чувства гномихи. Она беспокоилась, еще и как беспокоилась.

— Нет-нет, Сара — славная девочка, храни ее Отец Нации. Я уверена, что если милый мальчик не позаботится о себе сам, то это сделает она. Но будь добр, милый мальчик, продолжай вкладывать свои письма в наши конверты, только уже, с другой стороны.

— Разумеется, госпожа Валенсия, — Ред подошел и поцеловал женщину в щеку. — Тогда не прощаюсь.

— Маккройды никогда не прощаются и никогда не здороваются. Для нас в этом мире нет ничего и никого нового. Запомни это и веди себя соответственно. Тогда и проблем будет меньше, — усмехнувшись проговорил Лоуренс.

— Кто это сказал? — задавая вопрос, Ред понял, что действительно никогда ни с кем не здоровался и не прощался.

— Мой старик.

— Занятно. Что же, приму к сведению. Как обычно.

Семнадцатый день рождения парня прошел в седле. Смоки был чудо-конем, умудряться идти в карьере с таким грузом, спасибо гномихе, и с такой скоростью, не выказывая усталости. Древний шоргон — в двух словах. Редрик и сам весь загрубел, теперь, столь долгий переход не вызывал у него такого дискомфорта, как пару лет назад. Ред и Смоки просто отдались свету луны и ветру. Ночная гонка до городских стен, прямо как в тот раз.

Заря застала парня на удивление бодрым. Еще пара часов езды. Уже виднелись стены столицы. Аусбрух — не самый крупный или старый из городов империи. Были свидетельства того, что он построен по четкому плану. Стены возводились в первую очередь.

Город, что ограничен изначально. Все, кто не учтен — лишние люди. Фундаменты зданий на катакомбах и могилах. Город на костях. Белых, как треплющийся утренним бризом флажок… Флажок, несколько стульев и стол с закусками.

Ред съехал с тракта, чтоб осмотреть странную композицию. Подъехав к флажку вплотную, он заметил лунку, которую тот отмечал.

Удар. Земля взлетела комьями.

Смоки, недовольно ржанув, отпрыгнул. Ноги парня инстинктивно разогнулись, катапультировав его из седла. Кувырок в воздухе и последующее приземление на копчик. Правая рука судорожно сжимает флажок, левая хватает и мнет ножку стула.

Выдохнув, парень забрался на стул, так и сжимая флажок в руке. Достал сигарету, сунул в зубы. Хлопок. Кэссиди помог подкурить…

— Кэссиди?

Магистр магии сидел на соседнем стуле и дымил кальяном из рукава. Рядом с ним лежал мешок для клюшек.

— Здоров, бригадир. Едешь на экзамен?

— Есть такое, — беря себя в руки ответил Ред. — А ты…

— А ты флажок на место верни, у меня клиент нервный.

На месте лунки зиял кратер, сродни тем, что остались после схватки Странника и Андерса. На его дне лежал остывающий металлический мячик, жутко деформированный. Ред воткнул флажок в край образовавшейся насыпи.

— Это, что… гольф? Рановато еще… — спросил Ред, сев обратно.

— Ну да, но они оба — занятые люди, да и видят в темноте на километры. Я, кстати, специальный кедди клуба “Драйвер Неффи”, — потряс Кэссиди планшетом с листами таблиц для ведения счета.

— А твой клиент? — от последовавшего удара подпрыгнули стулья. Из нового, еще более крупного кратера выбрался человек. Спортивные туфли, гольфы, шорты, рубашка, вязаный жилет и кепи с мелким помпоном — все белое. — Странник, — Ред даже не удивился.

— О, младший Маккройд. Как тебя не увижу — ты штаны просиживаешь.

Странник подошел к столу с закусками и запихнул в рот пригоршню канапе с зеленым соусом.

— Закусочная мазня. Толку от нее без бухлишка? — пожаловался человек в белом.

— Раннее утро, мы конечно бессмертны — вреда никакого, но это неприлично, — заметил вышедший из портала Энвин Хир. За ним появилась Анна де Мур.

Капитан чуть не навернулась в яму, оставленную приземлением Странника, но эльф, словив ее за шиворот, переставил в безопасное место, к столу.

Оба одеты как гольфисты, но в расцветке ополчения и потеплее Странника. На груди у обоих виднелась эмблема с надписью: “Центральное управление”. Девушка была бледнее эльфа, ее мутило. Похоже, они уже долго так скачут порталами.

— Неприлично, в твоем возрасте зажимать малолетку, особенно у меня за спиной, пока я бью. Вы бы еще потрахались.

— Ты так долго целишься, что можно и успеть. Кстати, неплохая мысль, — эльф поиграл бровями.

— Полковник, во-первых — холодно… — девушка заметила Редрика и аж подпрыгнула. —… во-вторых — вы дурак, в-третьих — что он тут делает?

— Пялится на твои пупок, как и все присутствующие, — пощекотал полковник оголившийся живот Анны. Верхняя одежда чуть задралась, когда тот вытаскивал ее из ямы.

Капитан покраснела и отвернувшись поправила блузку с жилетом. Ред уступил ей стул, а сам, недолго думая, протянул Страннику свою новую фляжку. Тот принял ее с кивком, но секунду помедлив протянул эльфу.

— Я такую ампулку глотну залпом. Делюсь, пока добрый.

Эльф пожал плечами и принял предложение. Приложился и, вытерев губы салфеткой, появившейся из кармана, подошел к столику с закусками. Странник, получив флягу обратно, перевернул ее. Пусто.

— Эльфила пройдошистая, — хохотнул он, кидая фляжку Редрику. Та так жестко ударила парня под дых, что того скрутило.

Полковник и магистр магии синхронно пожали плечами. Первый — закусил, второй — достал из рукава винную бутылку и поставил на стол. Странник, осмотрев ту, перевернул и отбил донышко щелчком пальца. Затем, осушив бутыль одним глотком, заметил:

— Молодое вино. Бутылочка то — ровесница твоей девчонки. Так, ладно… — сказав это Странник повернулся к Кэссиди. — Кедди, что по результатам?

Гарен покосился на кратер с флажком:

— Лунка засчитана. Альбатрос.

— Я же сказал, что закопаю тебя на четырнадцатой лунке, Кривоухий.

— Это шестнадцатая, у тебя перелет, — заметил эльф.

— Я придумал эту игру, не учи меня.

— Занятно, — хмыкнул эльф, пнув ногой мешок, что лежал возле Кэссиди.

— Что? — недовольно спросил Странник.

— Я победил…

— Ни хрена подобного, твой мяч еще летит. Кедди, быстро дай мне драйвер.

— Вы использовали его при первом ударе, — зевнул Кэссиди.

— Точно, всего восемь километров, давай четверку, — приложив руку козырьком к глазам, глянул вдаль Странник.

— Нет, — скучающе ответил Кэссиди, сделав тягу кальяна из рукава.

Магистр предложил трубку капитану. Ту замутило еще сильнее, она закрыла глаза и прикрыла губы платком.

— Точно, я не брал четверку. Давай пятерку.

— Нет…

— Что это значит вообще? — резко повернул голову на сто восемьдесят градусов Странник.

— У вас кончились клюшки, — спокойно ответил магистр.

— Я и говорю, что победил. Ты же, как шпагоглотатель, утаптывал по клюшке после каждого удара, — сказал эльф, подняв и перевернув сумку Странника, его собственная висела у него на плече. Правда, почти все клюшки эльфа были погнуты.

— Ладно, там твой мяч скоро долетит. Если хол-ин-уан — ставлюсь я, если ты промазал — ставишься ты.

— Я никогда не мажу, а у тебя нет денег.

— Значит завтрак, так и так — за твой счет, но погнали, все равно глянем.

Странник схватил эльфа и прыгнул, тот только успел выругаться. Так прыгнул, что у Реда заложило уши, а самого парня подбросило волной воздуха на три метра вверх. От разбитой о тракт задницы, парня спас верный скакун, подставив седло. Редрик ухитрился выставить руки и сдвинуть колени приземляясь. Яйцам всмятку, на завтрак, парень предпочитал яйца в мешочек.

Сидящих за столом, как и саму мебель, защитила мерцающая вуаль. Чародейский щит, что, постепенно исчезая из видимого спектра, втягивался обратно в ауру Кэссиди.

— Реликты старого мира… древние нигилисты. Наследят, не думая о последствиях, а человеку — убирать, — сказав это, Кэссиди защелкал правой рукой, бугры вывороченной земли закатывались обратно в кратеры, выравнивая поверхность. Не придумав ничего путного, Ред просто спросил:

— Ты будешь на экзамене, Кэссиди?

— Да, крайний стол слева, не забудь документы, а то — не допуск, — погрозил тот пальцем, не оборачиваясь.

— Разумеется. Капитан… — повернулся он к Анне.

— Да? — она обернулась. Прекрасный профиль, но провант была явно вымотана.

— Вы очень бледны — не перенапрягайтесь так сильно. Вам конечно очень идет костюм гольфистки, почти также как черные кружева или паровое облако, но больше всего мне нравится ваш здоровый румянец.

Провант резко задумалась, а через секунд пять подорвалась, опрокинув стул.

— Да откуда вы все беретесь? Что ты видел? Где ты видел? — у прованта вокруг кулаков начали сворачиваться спирали молний.

— Вам нечего стыдиться, капитан, вы — женщина удивительной красоты.

Смоки, поняв, что пахнет жареным, бросился с места в карьер.

— Хм-хм-кхе-хе-хе-ха-ха-кха, ха-ха, хм-ха-ха…

— Кес-кес-ке-кхе, кес-кес, ке-кхе-кхе…

Два абсолютно разных, но созвучных мужских смеха разнеслись над трактом.

При въезде в город Редрика тормознули. Проверили поклажу и самого Смоки. Парню объяснили, что раз конь у того без номера и документов, то и о конокрадстве заявить не выйдет. Заодно Реда попросили показать зубы, увидев его черный от пороха палец. Но все обошлось — ему дали въехать за стены.

Контраст между кипящими работой южными трущобами и еле просыпающимся центром был явным, и это вызывало некоторое недовольство парня. На нижнем ярусе города Реда встречали изможденные лица работяг. Чуть выше — скучающая физиономия Златолиста. Счет был семейным, так что эльф без вопросов выписал чековую книжку и отсыпал монет. На самом верху парня встречали обрюзгшие лица работников администрации кайзера, что брели вдоль площади и выражали стоическое превозмогание.

Тяжелые штампы. Неподъемные перья. Въевшееся во внешность лицемерие. Мы — важные ребята, мы устаем, а те, что внизу — лузеры и бездельники.

— Всегда, те кто на пьедестале изображают подвиг, а те, кто у его подножия — праздность. Просто подвиги уже совершены, и сил не осталось. Верно, древний воин?

Ред стоял перед статуей безликого воителя в плаще. Он никогда так близко к ней не подходил. Парень осматривал контуры каменной ткани. В них было что-то неправильное. Будто, в плащ укутан не один человек, будто, воин одной рукой держит ребенка, а другой, под плащом, прижимает кого-то к груди. Кого-то значительно меньше себя. Кого-то, кто нуждается в его защите от этого мира намного больше, чем даже младенец — грубый и черный кусок скалы. Такой же, как его отец.

Парень поплыл на волне мыслей. Лишь грохот копыт привел его в чувства. Отряд конной полиции сгонял сонных клерков к зданиям, освобождая проезд. Не удивительно, путь рыцаря должен быть устлан розами, а не мусором.

Со стороны сквера приближалась группа закованных в латы всадников. Крупная кавалькада. Замыкающее большинство — катафракты, что видно, с оглядки на доспехи и белые плащи. Выделялась ведущая тройка. Ред оперся спиной о памятник и наблюдал за ними.

По бокам от лидера кавалькады ехало двое девушек. Близнецы. Белые распущенные волосы, бледная кожа, красные губы. Их одежда была примером занятной зеркальной симметрии. Что у одной слева — у другой справа. Белые плащи с красной подкладкой, отвернутые на одном плече. Видимое плечо обнажено, как и одна грудь. Яркий и алый сосок, цвета напомаженных губ. Длинная красная перчатка одной девушки держала черный шлем, другой — враненый металлический щит. Одеты они были в странные приталенные комбинезоны. Низ схож по покрою со штанами наездников, правда без одной штанины. Там, где она отсутствовала, ногу прикрывал высокий, до середины бедра, красный ботфорт. На другой ноге — полусапожек, того же цвета. Верх похож на мундир, но со срезанной частью под одну оголенную грудь и рукав. Голая грудь поддерживается аксельбантом, что идет к броши плаща. По диагонали — красная парадная лента.

Возглавлял всадников человек в полном латном доспехе древнего типа, покрытом черной эмалью. Плавные линии пластин брони без узоров не отражали ни единого лучика. Белоснежный конь под рыцарем повернул голову и кивнул в сторону Редрика, точнее, поприветствовал Смоки. Град. Неужели барон Сайдер его продал?

Всадник заметил движение скакуна и вперил взгляд холодных светло-голубых глаз в шоргона. Порывом ветра взметнуло волну его платиновых волос и черный плащ.

Ред смог разглядеть рисунок на плаще, когда всадник проехал. Черный круг на черном поле, что был видим лишь благодаря белой окружности, пускающей лучи в стороны от его центра. Парень выдохнул:

— Черное солнце…

— Угадал. Он самый.

— Кто он?

Задав вопрос, парень опомнился и повернулся на голос. Бесформенный черный плащ. Медная маска. Латная рукавица на навершии каменного меча. Человек сидел, свесив ноги с постамента, опираясь рукой на меч древнего воителя.

— Новый магистр рыцарей Цветов Волшебства — Эобард Кернел, Черный Кавалер. Когда-то — смышленый малец, теперь — показушник и царедворец. Приехал поваляться в ногах у железнозадого, — рот маски двигался, пока человек говорил. Сам искаженный голос казался металлическим.

Медные глаза моргнули. Ред тупо перевел взгляд на отца Сильвии. Именно это имя было в графе “супруг” под портретом ее матери. Жаждущая могущества школьница была очень похожа на отца.

Спохватившись, Ред обернулся, но человека в маске уже и след простыл. Меча древнего воина — тоже. Парень сделал шаг назад, натолкнувшись на каменного воителя. Повернулся. Тот на месте. Обернулся обратно, меч тоже оказался там, где всегда был. Лишь надпись с крестовины пропала.