Мегалит Главы 1-7

Мельников Андрей Андреевич. МЕГАЛИТ.

Ориджиналы

Пэйринг и персонажи: Спасение себя

Рейтинг:NC-21

Жанры: Фантастика

Фантастика — истории о техническом прогрессе, далёких планетах и других мирах, звездолётах и бластерах.

, Мистика, Психология, Философия, POV, Мифические существа, Постапокалиптика

Предупреждения: Смерть основного персонажа, Изнасилование, Нецензурная лексика, Мэри Сью (Марти Стью), Нехронологическое повествование, Каннибализм, Гуро, Смерть второстепенного персонажа

Размер: планируется Макси, написано 44 страницы, 8 частей

Статус: заморожено

Описание: Спасение себя самого зависит только от тебя. И все методы будут годны для этого. Даже убийство. Даже жертвоприношение. Даже... Все, значит все. А если все же ты умрешь? Ну тогда я заберу с собой всех...

Посвящение: Посвящается Алану Дину Фостеру. Спасибо за миры в которых я живу.

Публикация на других ресурсах: Уточнять у автора/переводчика

Примечания автора: Новая работа. Не вычитано.

Предисловие.

Взмахнув еще раз длинным мачете у самой стены, я привычно вытер пот, текущий по моему лицу и наконец то впервые за три часа, выпрямился, разогнув спину. Деревянная ручка ножа удобно лежала в моей руке. Сквозь потёки зеленого ликвора, мне ласково блеснул известный лейбл на лезвии фирмы из США, я обтер клинок в траве все таким же быстрым движением, и, вновь, начал отбиваться от зеленки вокруг. Клетчатая рубашка почти вся была мокрой от пота, что заливал меня нещадно в этот жаркий день. Да, сегодня Солнце пекло нещадно. Левая бутса начала чавкать от "недоеда", у нее отслоился мысок, а на правой прилепились неспелые семена лопуха, что игриво запутали случайно высунувшиеся шнурки, видимо придется скоро делать перекур именно для освобождения длинных спутавшихся кончиков. Но самое главное, что случилось со мной в этот день — наконец то дошел до этой стены. Поправив тяжеленный рюкзак за спиной, я огляделся. Мой взгляд остановился на огромных каменных блоках, сложенных аккуратно в достаточно пропорционально выглядевшую стену. По крайней мере ее было легко угадать даже в том состоянии, в котором она находилась. Стертый от времени, полуокруглый на ребрах камень так и притягивал руки, требовал, чтобы его потрогали, погладили и вгляделись в его суть.

Устало осмотревшись я решился. И скинув на сбитую траву рюкзак со скатками палатки, тяжко вздохнул.

Да. Двенадцать дней пути, из которых четыре прошло в плутании по тайге, кончились полной моей победой. И я нашел те самые "выветрившиеся скалы" Могучей Шории. О тех самых, о которых ученые долго и умело рассуждают об вращении Земли и осадочных породах, которые "ну любят" трескаться под порывами сильного ветра, и в морозную стужу.

Прислонив руку к каменному мегалиту, я почувствовал тягучую тишину вокруг. Только я и скалы. Слишком правильные скалы и правильные трещины занимали все мое воображение.

Поваленные вокруг ряды деревьев, меж высокими стройными кедрами, от времени уже стали трухлявыми и ни на что не годными, но именно они послужат сегодня моим костром. А очаг я сложу из небольших камней прямо у этой могучей стены. Тут же, разобью свой лагерь и вздохну печально от отсутствия родника. Великолепие природы в этом забытом уголке планеты добавлял только этот огромный массивный монумент из скал. Сточенные стены, проходы между ними, и высокие — высокие балки и плиты. Точно стена. Что еще может быть, как не она?

Никто сегодня не помешает мне совершить то, ради чего и затеивалось это путешествие. Надо только дождаться пока Солнце сядет за горизонт, и тогда, в потемках, не торопясь, совершить обряд жертвоприношения для получения благословления забытых Богов.

В последнее время, особенно дня четыре, у меня развилось четкое чувство паранойи. Я задницей чувствовал, что за мной следят. Сотни раз ловил взгляд спиной, руками. Но каждый раз, присмотревшись, понимал — это листья играют со мной в свою игру. А вот сейчас— всего лишь птица вспорхнула вдалеке. А теперь просто небольшой обвал на осыпи. И каждый раз было что— то новое, но привычное. До такой степени уже замылился взгляд, что я даже следы животных забывал читать, переходя звериные тропинки усталыми ногами, разворошив нечаянно их след.

И вот теперь я мог крикнуть всему свету, что все! Я дошел! Радость до такой степени переполняла меня, что я забыл оглядываться по сторонам, предпочитая смотреть на стену появившегося каменного мегалита. И не мог насмотреться на нее.

"Нет, разобью лагерь чуть попозже. А сейчас приготовлю место для кострища, и место для жертвоприношения."— Решил я.

И на этом позитиве, что переполнял меня всего радостью, полез к стене готовиться к обряду. Места было не так много, но важно было не место, а суть совершаемого. Выбрал большой плоский камень-кусок от щербатого, покрытого мхом отвалившегося гиганта, я привычно достал из рюкзака белые рукошники, растелил их и начал вытаскивать остальные предметы. Нож, с желтой костяной ручкой с истершимся лезвием, разноцветные камни для гадания и три статуэтки изображавших богинь из оникса. Расставив весь этот "сервант", как называл их мой друг Пашка, я закинул рюкзак с остатками продуктов и запасных вещей в ту сторону, где буду ставить сам лагерь.

Осталось последнее действо. Разровнять небольшую площадку два на два метра около камня. Походил вокруг по откидывал несколько камней в стороны, два огромных булыжника оттащил, сделав своеобразный заборчик с краю, и зачистил ристалище от мелких кустиков пожухлой травы. Кажется, все. А теперь делаем палкой круг на земле и раскладываем камни, привезенные с собой по четырем сторонам света. Обязательно отмечая и половинчатые межсторонья. Теперь рисуем звезду в круге, тщательно утрамбовывая середину. Камнями, собранными тут же выкладываем символы, что я тщательно срисовал еще в Питере в библиотеке. И уже потом готовим самый важный продукт сегодняшнего вызова. Никогда, никому, ни за какие коврижки не говорите, что у вас есть двенадцать литров замороженной крови в переносном холодильнике. Не буду рассказывать, чего мне стоило доставить сюда эту священную жидкость, но поверьте — я не отделался простыми дешевыми термосами. Пришлось брать качественные, со стеклянными колбами внутри. И вот теперь эти длинные монстры дружно встали в ряд вокруг круга и часть их заняла центр звезды.

Пока я совершал подготовку, Солнцу надоело наблюдать за глупым никчемышем, и оно свернуло в сторону покоя, начав путь к закату сегодняшнего дня. Проводив его взглядом, я прикинул время до вечерней зорьки и решил поспешить. Все оставшиеся часы были наполнены почти паникой "вдруг не успею". Расставленные фигурки внутри круга в специальных местах были выверены строго по отношению с нужными координатами. Быстро разбитый лагерь в виде двуместной палатки и бивака с приготовленным хворостом, был завершен в рекордные сроки. Так же я торопился натащить побольше хвороста для костра жертвы, ведь не я решаю, сколько ему гореть, так пусть будет запас.

Руки уже устали столько рубить, пропалывать, расчищать и выкладывать, что к заходу Солнца я чувствовал себя физически убитым, а не уставшим. Мне нужно было сделать еще одно, и достав из кармана полустершийся уголек, я принялся рисовать на стене то, ради чего и пришел сюда. И пусть весь мир замрет и потерпит, пока я не сделаю то, ради чего и жил последние два года.

Закончив последние приготовления, я окинул взглядом то, что получилось. Круг выделялся на земляной полянке неглубоким прокопанным рвом. Камешки явно показывали наличие внутри него звезды и установленные в лучах три фигурки выглядели на своем месте, тем более под каждую я тщательно подобрал каменное основание. И теперь Лада и Лель смотрели на Мару в печальном дуэте. Раскинутые крыльями два свободных луча я тщательно украсил камешками и веточками, выложив в них два знака друг против друга — жизнь и смерть. Приготовления завершили расставленные вокруг всего термосы с кровью, в которую я уже добавил и примешал часть своей крови. Сосредоточившись, вынул из внутреннего кармана аккуратно завернутую книжечку с выписанной молитвой— воззванием и уселся отдохнуть на небольшом пятачке, где время от времени и делал небольшие перекуры.

А жить мне оставалось два месяца. Я знаю точно. Мне так врач сказал...

-Гриша, тебе жить месяца два...

Потому, что с моими диагнозами долго не живут.

Глава 1.

Гриша.

-Гришка, гад! -Орал Стас с высокого крыльца универа на меня. Я ж старался спрятаться в кучке однокурсников, чтобы его цепкий глаз не выхватил и не зацепил своими ручками-крючьями за мельчайшую часть моей одежды. Как все же его поменяла простая просьба дать в долг. Тысяча деревянных, даже сроки обговорили, но я по не понятным для меня причинам, внезапно, стал его должником помимо бабла.

-Гришка! Гаденыш! — Орал он, подпрыгивая на самом вверху крыльца старательно оглядываясь на входную дверь в фойе. Стерег он ее уже минут пятнадцать. И все это время я вынужденно перебегал от кучки к кучке стоящих вокруг парней и девчонок. Прятаться приходилось, изощряясь со всей тщательностью своего актерского искусства. Но мне было обидно другое. Я не мог понять одно, а именно: когда я внезапно стал его рабом. И не менее. Ведь какая— то бумажка, а теперь я делаю за него домашку, пишу рефераты и даже начал курсовую. Черте что твориться... И дело даже не в том простом действе, чтобы отдать ему деньги. Просто я считал, что у меня есть этот несчастный месяц до тех пор, пока я не отдам ему по уговору деньги. Ан, оказалось, нет.

И теперь каждый день для меня превращался в своеобразное испытание на манер "Форта Бойярд". Тут и задачка на логику, быстроту реакции, психологию и даже, чего же скрывать, хитрость, ложь и подлость.

Вначале меня даже прикалывало проходить на лекции, не взирая на все попытки Стаса впрячь меня пахать за место себя, но потом... когда я обложившись конспектом и ноутом натарахтел ему пару рефератов, понял — к черту. Буду бегать, а этот пришибленный подождет своей очереди и получит свое гребанное бабло. А пока... беги, Гриша, беги!

И я бегу. Радостный, от того, что не попался на глаза узурпатору. Мой внутренний раб радостно подскакивает внутри меня и орет чтобы я прибавил скорости. На всех парах обогнув две парочки девчонок с факультета экономики я врываюсь в фойе универа. Квест пройден! Сегодня я сделал своего темноволосого визави. И.. кажется влип в новое приключение.

-Слава, Гриша, Тамара и Тэя. -Позвала нас преподша. -Мне сказали, что вам надо пройти в мед.кабинет. Там что— то не ясное с вашими данными.

Я оглянулся на своих однокурсников. Они глядели на меня таким же недоумевающим взглядом.

-А что там может быть непонятного? -Удивленно спросила темноволосая Тэя, она так сильно была похожа на простую армянскую девушку, что у нас даже начали ее называть — "наша армяночка". Её удивительные огромные глаза цвета темной коричневой глины были похожи на омут. И я иногда с довольствием там тонул, особенно в беседах, забывая, о чем идет речь в данный миг. Одетая в простые джинсы и темно-зеленую тоненькую кофточку, она привлекала к себе внимание, и имела поразительный успех в группе у всех наших парней.

-Я не пойду. -Легкомысленно вторила ей Тамара. -Еще одна кареглазая брюнетка с очаровательной улыбкой и фигуркой топ-модели. Помню, когда я ее впервые увидел, то не поверил, что она будет учиться с нами. -У меня сдача реферата сегодня, и я три дня готовилась к этому.

— Девочки...— Преподша строго взглянула на однокурсниц, потом перевела взгляд на нас с Славкой, он, услышав свое имя, поспешил подойти к нам. -Мальчики... Там быстро. Буквально пять минут.

Вот так и начались мои приключения.

Я не вижу, не слышу, не помню, и даже не дышу. S.E.A.

Яромир.

Падая с небес вниз, я смотрел на тех, кого оставил наверху. Мои перья сгорали в верхних слоях атмосферы. Мои руки были широко расставлены в стороны для лучшего контроля над падением. И только мои глаза с тоской вглядывались в высь, там, где остались лучшие годы моей долгой— очень долгой жизни. Я помнил обо всех, кого оставил там, всех друзей, подруг. Тех, кого любил и ненавидел. Тех, кого обидел и простил. Кровь заливала мой рот, и я слегка пошевелил обрубком языка в полости рта. Боль ослепляла своей вспышкой со всех сторон. И я услышал вверху крик сожаления и просьбы простить. А потом — еще, и еще. "Прости", кричали они, и тут же прощались со мной, я же камнем падая с высоты Небес скользил в потоках воздуха, уже не чувствуя спины и поселившейся там боли. Почувствовав незнакомый противный запах и прохладу, я понял — вот, уже и Земля. Перевернувшись на правый бок, одним глазом заметил приближающуюся темноту огромного небесного тела. И тут я понял — падать будет очень больно. И начал выбирать куда скользить, старательно подводя под место падения водную блеснувшую в свете Луны гладь. Подгребая руками и поворачивая вдруг ставшую непослушную свою тушку заметил пролетевшие и проплывшие вдалеке трассу световых огоньков от машин, домов, фонарей. Вглядевшись в темноту и глаза сами выхватывают черточки освещенных дорог, скопления вон там справа домов с фонарями.

Стараясь не отвлекаться на происходящее сверху, я правил в сторону небольшого озера. А там, вверху, происходило не понятное даже для меня. Какой— то грохот и гомон, выкрики и звуки трубы. И все это только для меня и благодаря мне. А я же еще не выжил от падения. Ведь став человеком, я обретал все черты их и становился простым смертным. Мои крылья почти все обгорели, мое тело в местах трения покраснело от боли, а глаза начали слезиться от воздуха бьющего в глаза. И такой, полу оглохший, полуслепой и уже сходящий с ума от боли я упал в небольшое озеро.

Глава 1.2

Не лезь не в свое дело, девчонка...S.E.A.

Тэя.

У меня подкашивались ноги. Я только что подслушала у двери в медицинский кабинет разговор Гриши и врача. Разве это возможно? Как же так? Рак... Изменение в составе крови. То, что мы проходили на биохимии, внезапно стало реальностью. Вот здесь и сейчас, неожиданно решалась судьба человека, кому я решила отдать свое сердце. Это не может быть. Это все ложь и какой-то казус. Ну перепутали пробирки, или сделали анализы на тяп-ляп? Сколько этих "если" может быть?

Ничего еще не ясно. Как можно на основании одной бумажки поставить диагноз? Не верю. Я к Палычу пойду, да и Мухомора— ректора за бороду оттаскаю, если не захочет объяснить и помочь.

Яромир.

Руки ударились об воду, и я погрузился в темные воды так глубоко, что голубеющее небо надо мной стало небольшим кружочком. Омут засасывал меня сильнее и сильнее. Мое тело начало погружаться уже не в воду, а в мягкий слой ила и тут я собрался, напряг поднятые над головой руки и дал ими себе толчок для поднятия на поверхность водоема. Загребая под себя воду руками, помогая ногами и всем телом я всплыл на поверхность. Воздух живительной прохладой освежил мои застоявшиеся легкие, освежил ожоги на теле. Взглянув вверх в небо, я увидел облака, которые небольшими темными пятнами плыли по нему. И там, вдалеке, уже след простыл от входа на Небеса обетованные.