Время пригорода-22

Двадцать вторая глава

Решили выйти "утром", как только стемнеет. Причём идти не по коммуникациям, поскольку это сложно, особенно если учитывать собранный груз, и замедляет скорость передвижения. А Коннор набрал в последнее время столько сил, что мог легко и надолго укрыть магическим щитом всю группу. Поэтому он сразу предложил прогуляться по ночным улицам. Мальчишка-некромант даже не улыбнулся, когда вся группа, обрадованная, выдохнула с облегчением.

Он промолчал, что все два дня, пока группа спала "ночью", задавал себе свёрнутый сон, а пробудившись, шёл на верхние этажи, где наконец плотно занимался изучением собственных знаний и умений. Это был третий этап в самопознании. Первым он понимал этап, когда осознал себя как личность — после долгого магического сна, в котором его обучали. Вторым этапом стало выживание, в котором свои навыки он применял вынужденно и чаще инстинктивно, чем из логики происходящего или слушая команды тех взрослых, которые стояли над ним. Сейчас же он пытался узнать о себе всё. Пока узнал, что все его умения, которые он до сих пор практически использовал, — мелочь среди остальных. Он умел и знал гораздо больше.

Побудил же мальчишку-некроманта к самопознанию тот самый шелест страниц, который он слышал, едва мысленно произносил вопрос, желая что-то узнать. Так что он задавал себе вопросы весь первый день, прежде чем вышел на новый уровень: выяснил, что может не только получить ответ сразу после шелеста, но и узнать ответ чуть позже, потому как после сложного вопроса попадает в какое-то странное место, где много книг. Именно в этом странном месте он после небольшой паузы получал ответ, потому что, задав вопрос, был вынужден подходить к стеллажам и брать книгу.

На второй день Коннор понял, что когда-то знал все эти книги, да и помещение, в котором они собраны: после вопроса подходил именно к тому стеллажу, в котором находилась нужная для ответа книга. Эти странности его немного удивляли, но он не стал на них зацикливаться, отложив поиск на будущее, когда времени на себя будет больше.

Но, благодаря вопросам, он и сумел укрепить личный магический щит до такой степени, что получил уверенность на все сто: группу к новому дому-убежищу он проведёт, несмотря на долгий путь!

И вот наступила последняя "ночь" в подвале.

Коннор пробудился от свёрнутого сна на два часа раньше ребят. Осторожно поднялся с кровати и тронул за плечо Сильвестра. Разбудил бы Мирта, но тот потом спать не сможет. А мальчишке-некроманту на эти два часа нужна свобода передвижений.

Сильвестр быстро открыл глаза.

— Тихо... — едва слышно прошептал Коннор, глядя в сонные глаза мальчишки-оборотня. — Меня какое-то время не будет. Вы соберитесь, дождитесь меня, и вместе выйдем на улицу. Понял?

— Ага... — буркнул мальчишка-оборотень и мгновенно закрыл глаза, которые с большим трудом держал открытыми.

Коннор выскользнул из жилого помещения и вышел из подвала.

Два дела, которые не терпели отлагательств, беспокоили его давно.

Надо снять магическую силу с сигналок, расставленных по периметру дома и окрестностей. Не хотелось бы, чтобы на новом месте они тревожили, если их будет пересекать магическая машина.

А ещё мальчишка-некромант боялся, как бы оборотни, которые взяли к себе людей из группы Маев, не ушли из своего подвала. А ведь он сделал им отличную магическую защиту. И Коннор решился перед уходом из этого микрорайона пригорода предупредить оборотней, чтобы они не уходили. Пришлось подумать, как бы уговорить их сидеть на месте. Пришёл к выводу, что лучше договориться с тем мужчиной-оборотнем, который выпроваживал его и ребят. Почему с ним? Мальчишка-некромант давно заметил, что, если разговаривать с кем-то один на один, этот кто-то легче соглашается с приводимыми доводами. А вот если рядом стоит ещё кто-то, кто сбивает с толку, результата не будет.

Проблему, как вызвать именно этого оборотня, Коннор решил легко. Он нашёл среди "шелеста страниц" заклинание личного вызова — того, кого можешь представить в воображении. Для этого на ровной поверхности надо нарисовать небольшую пентаграмму с магическими знаками. Ровную поверхность мальчишка-некромант прекрасно помнил по вынужденному посещению оборотней. Это стена, поддерживавшая крышу над входом в их подвал. Штукатурка на ней уцелела.

По солнечным улицам, закрытый магическим щитом, то и дело пропадающий в зелёных зарослях, он прошёл полным невидимкой. Час потратил на то, чтобы собрать силу с сигналок. Затем направился к логову оборотней.

Неподалёку от их дома встретил магическую машину — крокаря, который выглянул разок из груды строительных обломков, а потом снова в них спрятался. Хмыкнув, мальчишка-некромант бесшумно подкрался к этой груде и резко шаркнул ногой по окаменелым руинам перед еле видной норой. Крокарь вылетел наружу серебристым снарядом и вздыбился на том месте, где только что был Коннор. Мальчишка, предусмотрительно спрятавшийся в стороне, с края плиты резко спрыгнул на то место машины, которое у обычных зверей считается холкой, и ударил в неё — в уже известную точку — боевым ножом. Крокарь крякнул, судорожно выгнувшись — хвостом и мордой кверху. И — обмяк. На всякий случай Коннор добил его, вывернув набок длинную, неудобную для хватания голову. Когда светлые глаза магической машины погасли, мальчишка-некромант, не разгибаясь, быстро огляделся. Нет, никто не поспешил на металлический скрежет. Кажется, магический зверь здесь охотился в одиночку.

Оборвав несколько густых ветвей с ближайшего дерева, Коннор тщательно укрыл ими убитого крокаря и зашагал дальше, прислушиваясь и приглядываясь. Защищён магическим щитом — не значит, что он может безнаказанно оставлять на своей дороге боеспособного врага.

Когда солнце начало свой путь к заходу, он, то и дело поднимая голову, чтобы подставлять лицо лучам и чувствовать тепло, подумал, невольно улыбаясь: "Надо бы вообще перейти на солнечный день, а то два часа в день — этого мало..."

Знакомый дом словно сам приблизился к нему.

Оборотни тоже выходили лишь по ночам, хотя пару раз Коннор в своих дневных блужданиях заметил незнакомых мужчин — явных оборотней, которые пытались в этом микрорайоне найти хоть что-то из пищи. А раз он даже наткнулся на расправу обычных оборотней над одичавшим. Ребятам он об этом не рассказывал. Их подвал был под магическим запретом для живых, отмеченных сумасшествием регресса... Думая обо всё этом, Коннор вдруг вскинулся: "А если я был не прав? Рассказал бы об одичавших, наши младшие не сбегали бы из подвала... Хотя они же знали про того одичавшего убийцу, который бегал под нашими окнами. Сбежать им это не помешало..."

Спиной к стене Коннор огляделся. Тишина, если не считать птичьего пересвиста и шелеста листьев в зарослях от ветра. Встав вполоборота и время от времени озираясь, предусмотрительно прихваченным кусочком пористого, мягкого кирпича мальчишка-некромант быстро начертил на штукатурке пентаграмму, а потом вписал в неё несколько знаков, держа перед глазами образ мужчины-оборотня, с которым ему пришлось говорить в прошлый раз. Образ вспомнился легко: сначала появились тёмные патлы волос, затем худощавое лицо с запавшими глазами... Пентаграмма готова. Осталось зарядить её магией и кровью.

Оставив рисунок на стене, мальчишка прошёл ближе к подвальной двери, уселся напротив неё, на обломок какой-то мебели, вросший в землю и почти спрятанный травой и кустами. Сунув руки в карманы куртки, Коннор начал думать, всё ли готово к сегодняшнему походу. Он мысленно перебрал скарб, который понесут ребята в походных мешках, прикинул, выдержит ли тот же груз раненый Каи, хоть Анитра решительно и заявила, что его рана — мелочь и пшик, а сам Каи — лентяй и нытик. Каи, бывший при том разговоре, обиделся и потом долго дулся на всех.

... Дверь оборотни явно смазывали чем-то. Она не заскрипела, но чуткое ухо мальчишки-некроманта расслышало её движение. Не вставая, Коннор наблюдал, как в растущей щели начинают сереть смутные очертания стоящего на подвальной лестнице, а затем эти очертания начинают медленно приближаться, пока дверь полностью не раскрылась, а мужчина-оборотень, насторожённый и с оружием в руках, не встал на пороге, цепко оглядываясь.

При виде Коннора он не удивился, а только вновь осторожно осмотрелся.

— Привет, — негромко сказал мальчишка, не вставая со своего места. — Я ненадолго.

— И... зачем?

— Когда вы недавно взяли к себе людей, я поставил вокруг вашего дома магическую защиту. Не бойтесь. Она машин не привлекает. Глядя на ваш дом, машины думают, что в подвале находятся трупы.

— Ты... некромант?

— Да.

— Вот как... — прошептал оборотень. — Но зачем ты это говоришь сейчас?

— Не уходите из этого дома, — спокойно сказал Коннор. — В следующий раз меня не будет рядом, чтобы помочь вам. И не говорите о магической защите другим. Особенно из той группы. Они могут не понять и испугаться.

Он встал и пошёл прочь от подвала. За пентаграмму вызова он не боялся, что её увидят и не так поймут: часть заклинания действовала таким образом, чтобы рисунок исчез через пару часов.

— Спасибо... — услышал он в спину. И, не оборачиваясь, кивнул на ходу.

Теперь мальчишка-некромант успокоился. Оба дела сделал: и собрал магическую силу, и предупредил оборотней. Несколько шагов от их подвала — и Коннор забыл об их существовании. Предстояло продумать следующие дела. В первую очередь — то, как пройдёт путешествие в новый для группы микрорайон. А второе на очереди требовало осмысления: они впервые перебираются в такое место, где не успели полностью подготовить будущее убежище. Нет, они нашли защищённый от воды и сквозняка подвал, в котором в зимнее время будет тепло и уютно, но не успели обставить его мебелью. Нет, группа, конечно, придёт в новый подвал раньше восхода, и будет время обыскать верхние этажи. Но ведь ребята будут уставшими... Да, есть, о чём подумать.

Человеческое иногда мешало Коннору.

Например, сейчас он забыл о том, что визуально невидим только для магических машин. Но реакции личной машины спасали его от забывчивости. Как и сейчас, когда мальчишка-некромант обходил угол дома, из-за которого на него налетел кто-то тяжёлый, но стремительный. Несущееся на него тело для начала сбило его с ног, а в следующий миг Коннор, ошарашенно распластавшийся на неровной земле, с которой асфальтовые обломки сразу врезались в спину, увидел падающий на него кулачище и поверх него налитые кровью глазища одичавшего оборотня. Другая лапа прижала его к земле, впившись в плечо длинными кривыми когтями.

Пускать в ход огнестрел нельзя! И магические машины, и другие одичавшие потенциально неподалёку!

Личная машина выстрелила боевыми ножами, вылетевшими из-под рукава куртки навстречу щетинистому кулаку. Два ножа, выпрямившись в ответном ударе параллельно друг другу, пропороли тыльную сторону руки-лапы и врезались в подмышку полоумного зверя. Тот по инерции чуть не рухнул: одной-то рукой упирался в землю, давая плечо мальчишки, а раненая подломилась. Но и завопить от боли одичавший не успел: пока едва тлели секунды его ошеломления — и он ещё не валился всем телом на Коннора, мальчишка, уже оценивший положение, рванул согнуть ноги в коленях — и ударил выскочившим из ботинка лезвием под горло одичавшего.

Безумный зверь рухнул-таки на мальчишку-некроманта, облив перед тем кровью.

Выждав, не прибежит ли кто ещё на звуки борьбы, и сморщившись от брезгливости: кровь попала на лицо, — Коннор небольшими толчками начал вылезать из под грузной туши. Сначала хотел выбраться сбоку — но с обеих сторон это было слишком невозможно: широкогрудая туша обрушилась одинаково паршиво для пытающегося выбраться из-под неё. А вот назад...

Третий толчок — мальчишка застыл отлежаться и отдышаться... Четвёртый...

Внезапно туша одичавшего оборотня приподнялась, ослабляя мощь, придавившую мальчишку-некроманта.

Изумлённый Коннор отпрянул из-под неё и тут же вскочил, готовый стрелять, несмотря на болезненно ноющую после громоздкой тяжести грудь.

А мужчина-оборотень с натугой отбросил в сторону мёртвого одичавшего и качнул головой, усмехнувшись:

— Не думал, что справишься.

— Ты шёл за мной, — утвердительно сказал мальчишка. — Что хотел?

— А то сам не знаешь, — проворчал тот, с отвращением глядя на труп, который даже неподвижным внушал ужас.

Переспрашивать, хотел ли мужчина-оборотень узнать, где живёт его группа, Коннор не стал. Это было ясно и без того. Одно лишь заставляло проявлять любопытство.

— Почему ты не убил его? — спокойно спросил мальчишка-некромант, вытирая лицо от крови. — Ты же был близко.

— Хотел посмотреть, как ты запоёшь, когда он ударит тебя, — так же невозмутимо ответил оборотень.

— И убил? И тогда бы ты велел моей группе переходить в твой подвал? — без насмешки уточнил Коннор. Потом задрал рукав куртки, снова выпустил на свободу боевые ножи и тщательно вытер их.

У мужчины расширились глаза при виде холодного оружия.

— Да, теперь я не буду спрашивать, каким образом ты сумел выстоять, — напряжённо сказал он. — Хоть я и не ожидал, что ты сумеешь сопротивляться одичавшему...

Коннор с трудом удержался от смешка, когда поймал собственную мысль за хвост. Но воздержался от проявления эмоций, пусть эту мысль и выразил:

— Оборотень, — чуть свысока сказал он, потому что знал, что тот откажется, — а если наоборот? Если твоя группа перейдёт под мою защиту?

Мужчина открыл рот, задыхаясь от наглости маленького на вид подростка и не находя слов ответить ему. Так что Коннор равнодушно напомнил ему:

— Впрочем, вы уже под моей защитой, не так ли? — Но, полюбовавшись злобой взрослого, мальчишка-некромант сказал: — Прости, оборотень. Я зарвался — признаю это. Время к будущей ночи. Не пора ли нам разойтись по-доброму?

И первым протянул ему руку.

Пришлось ждать, не захочет ли взрослый оборотень продемонстрировать ему свою силу, сдавив ладонь. Но, кажется, этот мужчина был благоразумен и просто пожал Коннору руку без всяких попыток сделать что-то подлое или унизительное.

Они коротко поклонились друг другу на прощанье, Коннор развернулся и пошёл дальше, уверенный, что больше его никто из того подвала преследовать не будет. А ещё он был абсолютно уверен в том, что взрослый оборотень соврал ему. Он собирался стрелять в безумца до удара одичавшего. А если бы он хотел поиздеваться над Коннором, он бы не поднимал труп одичавшего сразу. Гораздо удобней напоминать сопернику (а оборотень считал Коннора соперником — среди глав групп), что он слаб, когда тот поневоле и впрямь показывает невольную слабость. Например, лёжа под трупом.

Солнце уже исчезло с улиц пригорода. Становилось довольно прохладно, но Коннор морщился не из-за того. Ему здорово мешала плохо оттёртая кровь на лице. И единственное, что сейчас помогало отрешиться от неё, — это мысли о группе.

Он шагал, представляя, как ребята собираются, спрашивают друг друга, всё ли взяли с собой, ругаются между собой, что кто-то берёт лишнее...