Это художественное произведение. Все персонажи и события, изображенные в этой книге, являются вымышленными и любое сходство с реальными людьми или событиями является чисто случайным.
Copyright (с) 2000 Эрик Флинт Все права защищены, включая право воспроизводить эту книгу или ее части в любой форме. Перевод GSVG
Моей матери, Марии Жанне Маккормик Флинт, и Западной Виргинии, из которой она пришла.
Матерь Демонов
Эта тайна никогда не будет разгадана. Проще всего было бы присовокупить ее к другим событиям в каталоге необъясненных явлений, вроде Тунгусского метеорита или квадратного кратера на Каллисто. Первоначальное волнение во всем мире улеглось в течении нескольких месяцев, как только стало ясно, что быстрых ответов не последует. Несколько лет скорбящие родственники с переменным успехом давили на чиновников, требуя продолжения расследования. Но юристов, для того, чтобы раздуть и поддерживать этот пожар, не нашлось. Суды достаточно быстро постановили, что Грантвилльская Катастрофа была стихийным бедствием, за которое страховые компании ответственности не несут. В течении десяти лет Катастрофа, как и убийство Кеннеди перешла в ведение фанатиков и энтузиастов. После этого, ее история оставалась в вечном существования на самой грани забвения. И мало кто из авторитетных ученых мира, если таковые вообще были, еще питал какие-то надежды на окончательное объяснение случившегося.
Теории, конечно, изобиловали. Но расплывчатые показания приборов четко интерпретировать было невозможно. Небольшая черная дыра, прошедшая через Землю. Это была одна теория. Другая, какое-то время популярная, пока в свете дальнейших открытий математики ее не опровергли, гласила, что фрагменты суперструн нанесли по планете скользящий удар.
Единственным человеком, который когда-либо приближался к пониманию того, что была создана новая Вселенная, был биолог. Молодой биолог по имени Хэнк Таппер, прикрепленный к одной из геологических групп практически задним числом, и отправленный изучать Катастрофу. Группа посвятила несколько месяцев изучению местности, заменившей то, что когда то было частью Западной Виргинии. Группа не пришла ни к каким выводам, установив только тот очевидный факт, что данная местность не принадлежит этому району, а заодно и сняла как жадный интерес, так и давление со стороны SETI, доказав, что появившаяся местность не является неземной.
Размеры чужой территории были нанесена на карту совершенно точно. Она образовывала идеальное полушарие около шести миль в диаметре и в половину этого глубиной в центре. Когда группа геологов уехала, Таппер задержался еще на несколько месяцев. В конце концов, он определил фауну и флору, как почти идентичные некоторым частям Центральной Европы. Это его взволновало, так как соответствовало археологическому докладу крайне робко предположившему, что разрушенные фермы на новой местности смутно похожи на фермы Германии времен позднего Средневековья или начала Нового Времени. Также на одной из ферм нашли семь человеческих трупов. Двое мужчин, две женщины и трое детей. Останки были сильно обуглены, но следы на костях показали, что, по крайней мере, двое людей были убиты каким-то большим рубящим орудием.
Стоматология убеждала, что мертвецы не были нашими современниками. Или, по крайней мере, никогда не лечились у дантиста. Но медицинская экспертиза установила, что убийства совершены совсем недавно. И когда трупы были найдены, ферма еще догорала.
Таппер балансировал на грани истины. Затем, когда после нескольких месяцев работы так и не нашлось соответствующего куска разрушенной местности где-нибудь в Центральной Европе, он отказался от исследования совсем. У него были подозрения, но...
Единственным возможным объяснением случившегося было перемещение во времени и пространстве. Таппер был молодым биологом. Если бы он выдвинул свои догадки без доказательств, его многообещающая карьера была бы разрушена,. А если он прав, то никаких доказательств быть и не может. Кусок Западной Виргинии, что бы ни осталось на его месте, был затерян где-то в прошлом.
Таким образом, Таппер смирился с потерей целого года работы и отправился на поиски лучшей жизни. Он опубликовал результаты своих исследований, но только как сухой фактический отчет. Он не пытался делать выводы, или постулировать теории, или как то еще привлекать к себе общественное внимание.
Это было правильно. Его карьера была бы разрушена, и непонятно во имя чего. Никто бы не поверил ему. Даже если бы кто-то, предпринял самые обширные археологические поиски в Центральной Европе, он никогда бы не обнаружил соответствие полушарий. Именно там, , в регионе Германии называемом 'Тюрингия' полушарие было почти четыре века назад, но только одно мгновение. Миг.. и эти полушария были перемещены и новая Вселенная отделилась от старой.
На самом деле, истина была гораздо более странной, чем Таппер мог себе вообразить. Даже он предполагал, что причиной была какая-то естественная космическая катастрофа.
На самом деле, случившееся с Грантвиллем было результатом того, что современные люди назвали бы преступной халатностью. Причиной Катастрофы был осколок космического мусора, выброшенный кусок того, что, за неимением лучшего термина, можно назвать отходом от создания произведения искусства. Осколок, можно сказать, от скульптуры. Assiti, будучи солипсистами, таким образом развлекались с тканью пространства-времени. Они совершенно не обращали внимания на последствия их 'искусства' для остальной Вселенной.
Assiti будут уничтожены, восьмьюдесятью пятью миллионами лет позже, расой Fta Tei. По иронии судьбы, Fta Tei были потомками одной из множества ветвей человеческой расы. Но не месть была их мотивом. Fta Tei ничего не знали о своем происхождении с далекой планеты, которую когда-то называли Землей, а тем более о мелком бедствии, произошедшем там. Fta Tei уничтожили Assiti просто потому, что после многих строгих предупреждения, те продолжали заниматься своим опасным и безответственным 'искусством'.
Часть 1
Тигр, тигр, жгучий страх,
Ты горишь в ночных лесах
Глава 1
— Извини за моих родителей, Майк — Том с негодованием посмотрел на двух людей. — Я надеялся...— Он запнулся и слабо вздохнул -Я сожалею, правда. Ты потратил кучу денег на это.
Майк Стернс проследил за его взглядом. Мать и отец Тома Симпсона стояли у дальней стены кафе, примерно в пятидесяти футах. Их позы были жесткими, лица — кислыми. Дорогие костюмы были подобны доспехами. Они держали в руках чашки с пуншем большим и указательным пальцами, как будто решили настолько мало общего с окружающим праздником насколько это возможно.
Майк подавил улыбку. О, да. Сановники от цивилизации, сохраняющие свою стать среди людоедов. Они подержат чашу с кровью, но будь они прокляты, если будут ее пить. — Не беспокойся об этом, Том, — мягко сказал он. Глаза Майка оторвались от надменной четы у стены и осмотрели толпу. Взгляд был полон удовлетворения.
Кафе было достаточно большим помещением. практичные серые и кремовые стены были изобильно украшены, что делало его бодрым и праздничным, хотя может быть и не хватало хорошего вкуса. Многие ярко-оранжевые пластиковые стулья, на которых никто не сидел, были отодвинуты к стене, создавая контраст. Длинные столы, расположенные около кухни, были уставлены едой и напитками.
Там не было ни икры, ни шампанского. Но присутствовавшим в комнате — не понравилось бы первое — рыбьи яйца, фу! — а второе было запрещено правилами старшей школы. Майк не беспокоился, он знал своих людей. Они получат удовольствие и от той простой пищи, которая громоздится на столах, и скажут спасибо, даже если она была бы оскорблением для утонченных городских неженок. Это было истиной даже для взрослых, не говоря об орде детей носящейся по всему помещению.
Майк слегка похлопал более молодого мужчину по плечу. Это было похоже на хлопанье по шмату говядины. Том был лучшим центральным защитником команды Университета Западной Виргинии, и выглядел соответственно. — Моя сестра выходит замуж за тебя, а не за твоих родителей.
Том нахмурился — Не важно. Они могли хотя бы... да зачем они вообще озаботились тем, чтобы прийти на мою свадьбу, если они собирались вести себя так?
Майк посмотрел на него. Даже учитывая огромные габариты Тома, Майку не пришлось смотреть снизу вверх. Том был примерно шести футов ростом, почти как Майк, хоть и весил больше на добрую сотню фунтов.
Том вернулся к разглядыванию родителей. Его лицо было таким же кислым как и у них. Пользуясь тем, что тот не видят, Майк изучал своего нового зятя.
Весьма нового зятя. Венчание состоялось меньше двух часов назад, в маленькой церкви меньше чем в миле от старшей школы. Родители Тома были также раздражены церковью, как и сейчас — празднованием. Их сын должен был венчаться правильно организованной церемонией в правильном епископальном соборе, не... не... — Этот деревенский поп! Эта деревенская... лачуга!
Майк и его сестра оставили яростную веру предков в пользу спокойного агностицизма. Майк — год назад. Но ни один из них никогда и подумать не мог что Рита выйдет замуж где-то еще. Пастор был другом семьи, как и его отец и дед до него. Кальвинистский фундаментализм церемонии беспокоил их не меньше. Майк подавил смешок. Несмотря ни на что, стоило хотя бы увидеть, как обещаемые пастором адские сера и пламя, явно вызвали запор у утонченных родителей Тома.
Том родился в одной из богатейших семей Питтсбурга. Его мать была из старых богатеев Восточного побережья. Его отец, Джон Чэндлер Симпсон, был исполнительным директором крупной нефтехимической корпорации. Джон Симпсон любил похвастать как он выбился в люди с самых низов. Хвастовство было типичным для этого человека. Да он был шесть месяцев начальником цеха на производстве, после того как вышел в отставку из офицерского корпуса военно-морского флота. Однако, на его продвижение по службе повлиял тот факт, что корпорацией владел его отец. Джон Чэндлер Симпсон рассчитывал, что его сын пойдет по его стопам.
Но Том никогда не вписывался в шаблоны и ожидания своей семьи. Ни когда был мальчишкой, ни теперь, когда он вырос. Майк знал, что Джон Чандлер был в ярости, когда его сын выбрал Университет Западной Виргинии вместо Карнеги-Меллон — особенно узнав причину. Футбол? Да ты даже не квотербек! И обоих его родителей чуть удар не хватил от его выбора супруги.
Майк шарил взглядом по комнате, пока не остановился на фигуре в свадебном платье, смеющейся над чем-то сказанным девушкой рядом с ней. Его сестра, Рита, сплетничающая с одной из своих подружек невесты.
Контраст между девушками был ошеломительным. Подружка, Шэрон, была привлекательной крепкой девахой,. Кожа её была довольно темного оттенка, даже для черной. Сестра Тома тоже была хорошенькой, но стройной на грани худобы. И ее внешность — очень бледная кожа, веснушки, голубые глаза, волосы, почти такие же черные как у брата — выдавала ее собственные корни. Типичная аппалачская дворняжка. Дочь и сестра шахтеров-угольщиков.
Нищее белое отребье. Дык. Да мы такие, так и есть.
В мыслях Майка не было злости. Только презрение к родителям Тома и жалость к самому Тому. Отец Майка закончил старшую школу. Джек Стернс был работал в угольной шахте с восемнадцати лет, и не мог позволить себе большего чем добротный дом. Он надеялся выучить детей в колледже. Но этим планам не дала сбыться рухнувшая крепь, искалечившая его и со временем приведшая к его смерти.
Квинтэссенция неудачливости. Когда отец в конце концов умер, Майк был похож на оглушенного быка. Годы спустя, он до сих пор чувствовал болящий кусок своего сердца где когда-то жил гигант. — Ну их, Том — сказал он спокойно. — Просто ну их. Если это что-то значит, твой шурин тебя одобряет.
Том надул щеки и медленно выдохнул. — Значит. Капельку.
Он резко тряхнул головой, как будто чтобы очисть разум для иных забот и повернулся чтобы оказаться лицом к лицу с Майком. — Скажи мне прямо, Майк. У меня выпуск через пару месяцев. Мне надо принять решение. Как ты думаешь — я достаточно хорош чтобы стать профессионалом?
Ответ Майка был мгновенным и твердым.
— Нет. — Он с сочувствием покачал головой. — Послушай меня, дружище. Ты окажешься там же где и я — в самом худшем месте. Ты почти достаточно хорош. Достаточно чтобы не терять надежды, но...
Том нахмурился, все ещё надеясь.
— Ты же сделал это. Вроде как. Черт возьми — ты ушел непобежденным
Майк хмыкнул.
— Конечно ушел. После восьми профессиональных боев в полутяжелом. — Он поднял руку и показал шрам на левой брови. — Мой последний бой я даже провел на разогреве в Олимпийском Зрительном Зале. Славное было время.
Он еще раз хмыкнул — почти засмеялся.
— Слишком славное! Я выиграл — с трудом — по очкам. Парень требовал реванша. И это когда я наконец набрался здравого смысла чтобы уйти. Человек должен знать свои границы.
Том все еще хмурился. Все надеялся. Майк положил ладонь на его предплечье. — Том, прими это. Ты уйдешь не дальше чем я — до понимания того что победил парня перед тобой потому что ты чуточку более опытен, чуточку более мудр, чуточку более удачлив. — Он вздрогнул вспоминая того молодого мексиканца, чья скорость и сила были почти устрашающи. — Но парень выучится, очень быстро. И факты таковы, что он уже куда лучше, чем ты когда-либо будешь. Так что я ушел, пока у меня мозги не перемешались. Лучше тебе сделать тоже самое, пока у тебя здоровые колени.
Снова Том надул щеки, и снова медленно выдохнул. Казалось он что-то хотел возразить но его отвлекло движение. Приближалась его свежеиспеченная жена, с людьми на хвосте.
Том внезапно просиял как ребенок. Смотря на его сияющую улыбку Майк почувствовал, как на сердце у него стало теплее.
Слишком милый ребенок,чтобы происходить от таких отвратительных родителей.
Рита прибыла со своей обычной термоядерной энергией. Она обняла своего мужа крайне неподобающим для школьного кафе образом — прыгнув на него и обвив ногами бедра. Свадебное платье, черт его возьми. Яростный и далеко не невинный поцелуй сопровождал эти сладострастные объятья. Затем, спрыгнув, она обняла Майка, без таких сексуальных намеков, но также энергично.
Подготовительные мероприятия на этом завершились и она махнула рукой двух людям, стоявшим за ней. Если бы не широкая улыбка, жест был бы похож на жест императрицы подзывающей слуг.
Шэрон и сама улыбалась во все лицо. Улыбка человека рядом с ней была более сдержанной. Это был негр лет примерно лет пятидесяти, одет в весьма дорогого вида костюм. Традиционный костюм ручного пошива сидел замечательно, но выглядел необычно вместе с улыбкой на лице. Было что-то лихое в этой улыбке, показалось Майку. Как он подозревал, по уверенной позе мужчины, тело под костюмом было куда более атлетическим, чем это можно было предположить по фигуре.
— Майк, это отец Шэрон. Я хотела бы вас представить. — она потянулась чуть назад, более-менее вытянула означенного родителя вперед и энергично показала рукой туда и обратно. — Мой брат, Майк Стернс. Доктор Джеймс Николс. Будь очень вежлив, брат мой. Он хирург. Возможно, у него где-то припрятаны четыре или даже пять скальпелей.
