|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Подростковая драма как она есть.
— ...Можете не спешить, я прекрасно понимаю,
что за пару дней ничего адекватного не состряпается.
— Поздно, прокомпостировали.
По прочтении всех четырех текстов испытываю чувства двойственные. Первое — удовольствие от неиллюзорно хороших повестей. Второе — горечь и сожаление об окончательно погибшей стране. Никому не интересна история — Полищук со своим “Зенитчиком” вынужден мимикрировать под попаданческие пострелушки, то же и Колганов с “Жерновами истории”, то же и Маришин со “Звоночком” — кто бы стал читать это все, не будь пометки “АИ”-”Попаданцы”?
А теперь вот, подростковую драму приходится декорировать аниме-сененом... Когда один мальчик и много девочек, это, кажется, сенен?
Сами по себе книги на уровне отличной подростковой драмы — Юрий Томин, “Шел по городу волшебник”, Альберт Лиханов “Мой генерал”, Мирер “Главный полдень”, “Повесть о дружбе и недружбе”, и так далее.
Для чтения всех четырех книг мне нисколько не помешало полное незнакомство с каноном. Тут снова диалектика: с одной стороны, автор хорошо и полно раскрыл геров, их можно воспринимать без оглядки на канон. С другой стороны — а на кой черт здесь вообще канон?
Вопрос не такой легкий, как может показаться. Клеймо фанфика отвращает изрядное количество народу. Сколько ни рассказывай, что проще зачать нового ребенка (это операция штатная, и средства для нее предусмотрены природой), чем бесшовно имплантировать что-либо в уже живой организм — люди неизменно считают оригинальные тексты выше даже искусных фанфиков.
Решать в любом случае автору, я же пока пройдусь по текстам непосредственно.
Язык текстов уверенно русский, в некоторых местах осложненный неправильным словоупотреблением и длиннотами, но все равно ясный, прозрачный, не перетяжеленный излишними красивостями. Блестящих фраз я не заметил, но не заметил и откровенных провалов. Что для драмы — а все четыре текста представляют собой именно драму, комедия тут если и ночевала, то тщательно убрала за собой постель — как раз и хорошо. Драма пробивается к читателю не словесными кунштюками, но постоянным, неизменным напряжением.
И этим приемом автор владеет отлично. С одной стороны, из-за неспешной подачи событий тексты хочется побыстрее двинуть к разрешению конфликта, хочется пролистать — но не от скуки, а от беспокойства. Что же дальше? Что будет с героями?
Кстати, это же признак удачно выписанных героев. Картонке сопереживать не хочется. А здесь и игрушка судьбы Нацуки, и ботаник Аполлон и обычный школьник Томое Окадзаки, а уж девушки — и тихая змеюка Лина, и сестренки Ке и Ре, и Рэм, и Рика, и электрик, и властительница школьного архива, и президент школьного совета... Да, я понимаю, что сенен давно устоявшийся жанр с неизменным набором архетипов. Тем не менее, автор умеет даже известные штампы характеров применять настолько хорошо, что ни разу при чтении я не спотыкался. Насколько я помню, “Техническое задание — техническое решение” Плотникова написано хуже.
Следующее общее качество всех текстов — недостаток описаний героев, мест, погоды, запахов, ощущений. Понятно, что видевшим исходник это все не нужно. Но вот Поттера, к примеру, я не читал, не смотрел и не стану — а “Осколки войны” отличный текст. Ему не хватает совсем чуть-чуть, чтобы стать полноценным, самостоятельным.
Впрочем, тут пора уже переходить к подробностям по каждому произведению.
Начну с повести “В петлях надежды”. Просто по порядку чтения, а еще потому, что здесь не роман, здесь повесть — герои не сильно меняются психологически.
Из четырех текстов “Петли” самый слабый технически. Хотя примерно процентов семьдесят мной прочитанного написано хуже. Здесь еще встречаются лишние куски. Например, первый абзац до слов “уже в который раз”, лично мне кажется сюжетно не нагруженным. Дальше по тексту и без указанного предисловия многократно поясняется, что Нацуки умрет и вернется в стартовую точку, и что Рем сопроводит его. А пугать читателя с порога типичными признаками аниме-фанфика — пафосным ритуалом, откровенно перепиленным именем Петельгейзе, конечно же, смертью — мне лично представляется не вполне соответствующим установленной планке — отличному триллеру, психологически напряженному повествованию, сделавшему бы честь “Визиту к минотавру”. Также встречаются не вполне точные применения слов. К сожалению, я лишен времени тщательно вычитать все четыре текста — их общий объем составляет, на минуточку, половину романа Шолохова “Тихий Дон”. Так что я постараюсь указать наиболее типичные несообразности и объяснить подробно, почему я считаю их неприемлемыми; ну а дальше положусь на автора — “ибо он достаточен, чтобы на него положиться” (с).
Вот пример:
“
Рем не сразу начала рассказ, ещё немного выплакавшись. Похоже, само осознание того, что она могла убить Нацуки и убила несколько раз, далось ей нелегко.
”
Во1х. Выплакавшись — завершенное действие. Нельзя “Немного родить”. Можно “начать рожать” или “родить”.
Во2х.
“самО Осознание тогО, чтО Она” — сразу цепочка слов, начинающихся с оконцовки предыдущего. Трудночитаемо. Фраза нуждается в переупаковке. Автор нашел, что хочет сказать. Отлично, теперь нужно решить — как говорить. И здесь автору никто не помощник и не соперник. Это и есть (или нет) авторский стиль.
Примеры возможного разрешения связки:
“Похоже, Рэм не привыкла вспоминать, как убила Нацуки — да еще и несколько раз!”
Если нужно усилить эффект:
“Похоже, Рэм еще не привыкла вспоминать, как убивала любимого. Много раз. Много!”
Педаль в пол — от лица самой Рэм:
“— Пожалуйста, не заставляй меня вспоминать! Я убила тебя много раз! Много, ты понимаешь? Много!!”
Автору виднее, стоит ли править подобные места и каким образом. Мне кажется, что в существующем виде они несколько казенно звучат, но это — как и вся рецензия, к слову — всего только личное мое мнение, никоим образом не претендующее на абсолютную (а хоть и относительную) истинность.
Вот еще пример:
“
Но для этого надо как-то вырваться обратно в тот мир. А он понятия не имел, как.
”
В связке “Он понятия не имел” переносится на последнее существительное — “мир”. Выходит, надо как-то вырваться в мир. Но [мир] понятия не имел, как. Строго грамматически не ошибка, тем не менее, чтение усложняет. Автору решать, выигрывать ли темп за счет короткого “он”, или добавить определенности:
“
Но для этого надо как-то вырваться обратно в тот мир. Нацуки понятия не имел, как.
“
Таких мест по тексту хватает. Но даже обладай я запасом времени на вычитку — никакой уверенности в том, что подобная вычитка текст улучшит, а не убьет своеобразие авторского языка, у меня нет.
Поэтому скажу просто, что более всего в “Петлях надежды” мне не понравилась композиция текста. До сцены на мосту все идет худо-бедно понятно. Хотя снова, с точки зрения человека, не знающего исходник, не помешала бы где-то посреди вставка размышлений героя, раскладывающая по полочкам кто на ком лежал, куда бежал и чего хотел. А то в непривычных именах путаешься.
Но после сцены на мосту все резко совершает прыжок чмыря — атаку жопом. Оказывается, все проблемы Рика могла решить и сама. Всего-то и требовались живительные люли от девочки с моргенштерном. Так, стой, а для чего тогда весь предыдущий текст? В нем Рика не главный герой, не точка фокусировки — рассказ идет о Нацуки с Рэм, об их отношениях. Ладно бы Рику показывали глазами Нацуки и Рэм. Тогда бы Рика называлась по науке “фокальный персонаж”, т.е. точка фокусировки общего внимания — это вовсе не обязательно главный герой. Так ведь нет, больше всего экранного времени отдано паре Нацуки-Рэм, их разговоры, детали общения описаны тщательнее всего; а главное — именно их пара является эталоном, относительно которого подается весь остальной мир.
И тут, внезапно, выходит — проблема могла быть решена Рикой? Тогда кто здесь герой?
Женщина в конце, персонификация выбора, тоже осталась для меня совершенной загадкой. Допустим, автор желает показать знаменитый богатырский камень на распутье: “Направо пойдешь — коня потеряешь, налево пойдешь — мошну прогуляешь, прямо пойдешь — поносом умрешь”. Но лично мне тогда хотелось бы видеть расшифровку. Почему перенос Эмилии в этот мир убьет ее родной мир? Потому, что тогда там возобладают ксенофобы и ввергнут планету в самоубийственную бойню? Допустим, но скажите же явно! Пусть читатель поймет и ужаснется. И поймет, как нелегко Нацуки сделать выбор. Ибо на самом деле надписи на таких камнях переводятся всегда одинаково: “Песец. Без вариантов”.
Тем не менее, впечатление от прочитанной повести вполне хорошее и перечисленные замечания — именно замечания. Не факт, что я прав.
Следующим я прочитал “Осколки войны”. По содержанию это уже полноценный роман взросления. По языку и композиции текст уже намного, на две головы, превосходит “Петли”. Впрочем, автор упоминал, что “Осколки” — свежайшая по времени работа, последняя модель. Тем не менее, докопаться и тут найдется, к чему.
Вот пример:
“
— Опять я о себе. Похоже, никак не могу контролировать.
— Так сказал же, наговорись, пока есть возможность.
И они говорили. Говорили обо всём, что приходило в голову
”
Мне кажется, “И они говорили” тут лишнее. Да и остальной абзац лучше бы оставить на откуп воображению читателя.
“
Наговорись, пока есть возможность.
* * *
“
Точка! И сразу о другом. И пусть читатель воображает себе все это: и квиддич, и школу, и перемывание косточек друзей-приятелей.
Композиция “Осколков” также оставляет желать лучшего. Значительная часть романа посвящена завязке, действие начинается только в сцене у дуба, когда главного героя лишают памяти. Хотя грех жаловаться, контраст между мирной первой частью и напряженной второй — почти “Джек-из-Тени” Роджера Желязны... (Да, в Польше фантастику писал не только Сапковский).
Также слабовато выглядит разрешение конфликта: просто вошли к Лине, просто прочитали Омут Памяти... Черт его знает, может статься, для Вселенной Поттера это и нормально. Лично мне оформления сцены и не хватило. Подсветки. Возможно, погодой. Возможно, микродвижениями героев, обнаруживающими волнение.
А возможно, я просто от зависти придираюсь. Тоже, кстати, ненулевая вероятность. Роман цельный, напряженный, имеющий четкую промежуточную кульминацию, и этим исключительно выгодно выделяющийся среди бесконечных многообещающих незавершенок.
Наконец, — last, but not least — дилогия о семье Фудзибаяши.
Том первый: Два пути
Том второй: Двигаться дальше
По закону подлости, читать ее я начал со второго тома — для меня отчетливый знак судьбы. Я и “Властелина колец” начал читать со второго тома, да еще и в переводе Кистяковского-Муравьева. “Леголас и Гимли, охотники на орков, спускались с вершины холма”. Ну, думаю, что-то в стиле “Царицы ветров и тьмы” Андерсена. И что вышло? “Никогда еще Штирлиц не был так близок к провалу”!
Впрочем, здесь уже все пошло всерьез. Плевать на Clannad, никогда его не видел и вряд ли стану смотреть. Самой “Саги о Томое” более, чем достаточно. Подростковая драма в лучшем изводе, Крапивин мог бы гордиться... Тут-то я и задумался: а почему мы вынуждены такие тексты под аниме декорировать? Почему в антураже родных осин подобное невозможно?
К сожалению, “ответ на заданный вопрос существует” (с). К счастью, мне ответ неизвестен.
По дилогии замечание одно. Вообще-то, и в ней имеются шероховатости. Где-то слово применяется не по словарному значению — но вот сейчас я не помню, где именно. Значит, хороший текст, переживания за героев скрыли все косяки. А что не скрыли — текст немного чуть-чуть как бы совсем вообще офигенно эпически чертовски длинноват. С другой стороны, если кто ищет в книге именно вот постоянного напряжения, длинного переживания за героев — именно тут его на сто лет вперед заготовлено.
С третьей стороны, как же не хватало рядом с Ре доктора Рау Риано: “Из моего опыта военного врача следует: если человек жив, здоров и находится в безопасности, то все, что было с ним до того, имеет значение разве что для мемуаров.” Да и в организме кролика-Каппея наблюдается острейший дефицит отцовских лещей... А у главного героя, соответственно, их передозировка.
Но это и есть жизнь. “Хорошо быть умным сразу, как моя жена потом”. Подростки же! Сами, что ли, дурнями не были?
Теперь вывод. Он простой. А хороший или плохой, не мне судить. Автор напрасно сомневается в качестве своей работы. Безусловно, можно найти много поводов для придирок — но повод не причина. Жанр текста — подростковая драма, фанфик тут маскировочный прием, чтобы под маркой известного бренда пройти к читательскому вниманию. Описание отношений — сильная сторона автора. Избыточность описаний — слабая сторона. Автору имеет смысл научиться вовремя обрывать фразу, оставляя читателю додумывать сцену. Вторая слабость — неверное употребление слов. Редкая птица, вот сейчас добрых пять минут пытался вспомнить хоть один пример — не нашел, пришлось перечитать. Итак, “увиливать” не значит “ухлестывать”, а “предрассудительный” не равно “предосудительный”. Вместо слова “всемя” используется “всеми/все”. Есть и еще, это что наспех выцепил при беглом прочтении.
Мне кажется, текст можно выкладывать на том же АТ и даже за деньги — только несколько подредактировать все же, в части обычных стилистических косяков. Длинноты, повторы однокоренных слов в предложении, труднопроизносимые места, канцелярские фразы, все такое. Дополнить где-то описаниями, предметами, подробностями. Как пример, могу посоветовать использование детского сандалика в “Игре форов”, “Vorgame” Буджолд.
Впрочем, автору решать. Мое мнение — всего лишь мое мнение, не больше.
Не меньше.
КоТ
Гомель
27 III 2019 AD
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
