Секс за деньги

Unknown

Часть 1.

Ты должно быть шутишь!?

Йошиаки Сагами замер над Татсуро Ямамото и прошептал мягким успокаивающим голосом.

— Ты готов?

Татсуро нервно сглотнул. Не важно, готов он или нет, оказаться в кровати с мужчиной — унизительно. Запястья Татсуро были стянуты и привязаны к изголовью кровати. Он обливался холодным потом, а ведь пытка еще не началась.

Идиот! Кричал его внутренний голос, когда он зло сверлил взглядом Сагами. Дерьмо! Я якудза! Босс! Когда я иду по улице — люди в страхе убираются с дороги!

У Татсуро были глаза хищника, прямой нос и тонкие губы. Его тело не отличалось мускулатурой, но он обладал подтянутым, крепким телосложением. В голове не укладывалось, как мужчина может домогаться такого тела.

— Н-нет! — закричал он, пытаясь оттолкнуть Сагами и подняться, но связанные руки и мощное, нависшее сверху тело, не дали Татсуро сдвинуться, ни на дюйм.

— Если будешь послушным, я стану нежнее, — Сагами говорил так, словно Татсуро был взбалмошным ребенком, продолжая с силой вжимать его в кровать.

Для японца у Сагами были нетипичные черты лица — они балансировали между благородством и дикостью, изяществом и мужественностью. Во время их первой встречи, даже Татсуро оказался очарован им.

Сагами перехватил дерзкий взгляд Татсуро и ловко расстегнул пуговицы рубашки одной рукой.

— Убери от меня свои руки! Ублюдок! — закричал Татсуро, когда рука Сагами прикоснулась к оголенной коже.

Извиваясь, он как мог, старался скинуть с себя мужчину. Пихал его коленями, кричал, сыпал угрозами. Эффект оказался совершенно противоположный. Сагами полностью игнорировал его. Даже больше, неуклюжее сопротивление Татсуро только сильнее распаляло желание мужчины.

Ублюдок!

— Ты такой милый, — улыбнулся Сагами. — И нравишься мне все больше.

Его дыхание щекотало шею Татсуро. Кончик языка Сагами скользнул по щеке беспомощного мужчины, от чего по коже пронесся табун мурашек. Татсуро чувствовал себя слабым и беззащитным.

— Нет! — выкрикнул он.

Если не брать во внимание отчаяние, Татсуро сам виноват в сложившейся ситуации и, что-либо изменить было уже поздно.

— Ннг…нет…ах…нн… — пробубнил Татсуро. Губы Сагами накрыли его собственные.

Он попытался укусить Сагами, но рука мужчины удерживала его подбородок. Должно быть, Сагами предвидел нечто подобное.

Когда их губы разомкнулись, Татсуро почувствовал, как капля слюны медленно поползла из уголка его рта.

Этого не может быть, думал он.

После вступления в группировку якудза, и церемонии распития саке, традиционный ритуал инициации в Канто Хинодегуми, он стал пользоваться уважением. Но этот мужчина не только не испугался его, но и осмелился принудить к подобному!

Сволочь! Ублюдочная сволочь! Слезь с меня!

Пусть Татсуро в начале и был вынужден согласиться на это, но сейчас, полностью осознав свое положение, он кричал Сагами прекратить. И самое паршивое, он оказался не в состоянии сопротивляться.

— Нгх…

Он обливался потом и дрожал. До него начало доходить, какого это — быть женщиной. Чувства граничили между отвращением и удовольствием. От дразнящих прикосновений мужчины, тело охватывал жар.

Прекрати! Скотина!

Встревоженный своими ощущениями, Татсуро прикрыл глаза и попытался воссоздать цепочку событий, которые загнали его в эту ловушку...

Татсуро был мелким боссом в группе Канто Хинодегуми, его небольшая банда орудовала в районе Уэно, в Токио.

В отличие от бандитских групп прошлого поколения, современные группировки якудза руководили приличным бизнесом. Занимались финансами и земельными спекуляциями, плюс, зарабатывали на фондовой бирже. Но, влияние Хинодегуми отличалось. Даже,когда им хотелось драки, у них попросту не было противников. Полиция устраивала на них облавы день за днем.

И что еще хуже, их численность сокращалась. Вот почему, в свои двадцать лет, Татсуро сумел продвинуться по службе. Хинодегуми долго не могли отыскать хороший способ дохода, и позже, их основным источником денег стала финансовая компания по возврату долгов, под названием «Lovely».

— С добрым утром, босс! — низко поклонился Хачи, когда Татсуро вошел в офис.

— Йо, — крякнул Татсуро, быстро кивнул и направился к своему столу.

Хачи — глуповатый ассистент Татсуро. Высокий, долговязый и неуклюжий, с юношеским лицом, как у непослушного подростка. Его можно назвать милым, не смотря на нарциссические наклонности. Всякий раз, пребывая в паршивом настроении, он, обязательно, устраивал спор с шеф-поваром, чтобы не расплачиваться за обед. Частично это происходило из-за его врожденной скупости, но основная причина такого поведения — нехватка денег.

Татсуро выгнул бровь под угрюмым взглядом Хачи и спросил:

— Что?

К его удивлению, плечи Хачи дрожали, а на щеках появился яркий румянец, он выглядел так, словно только что побывал в мечте.

— Я не зазнаюсь, — начал Хачи, — но я, правда, дамский угодник.

— Хмм… — уклончиво обронил Татсуро.

— О мужчинах обычно нет и речи, но я больше не в силах сдерживаться, — Хачи внезапно прорвало. — Я люблю вас! Когда я вас вижу, мое сердце…

Татсуро решительно вмазал Хачи, прерывая пламенную речь.

Да, Татсуро был стройным и привлекательным, даже по меркам якудза. Некоторые подшучивали, что он мог спокойно сойти за жиголо. Его физическая сила соответствовала нескольким здоровым мужчинам, и любой, не проявивший должного уважения — напрашивался на драку.

Татсуро спокойно поднял со стола факс из Lovely. Lovely окружал благоприятный имидж, благодаря своей милой рекламе с котиками, но, если компания не могла взыскать долг, она обращалась к якудза.

Татсуро взял приготовленную Хачи кружку чая и поднял трубку.

— Добрый день, вы мистер Сатоу? Меня зовут Ямамото. Вы брали ссуду в Lovely? — грубовато спросил он, вплетая в голос угрозу.

Он не упоминал, кто его послал и не хотел, чтобы люди заявили в правоохранительные органы. Но его тон выдавал в нем якудза. Он слышал, как Сатоу нервно сглотнул.

Обычно, такой подход к делу работал безотказно, одного звонка хватало, для ускоренного возвращения долга. Татсуро решил поднажать на клиента, чтоб действительно ограничиться только этим звонком.

— Похоже, у вас неприятности. Как насчет оплаты долга без каких-либо оправданий? — чуть мягче добавил он.

Сатоу облегченно вздохнул.

— Я не могу заплатить сейчас. Но обещаю, все верну в конце месяца, — пообещал мужчина.

— Хмм. Интересное предложение, мистер Сатоу, — холодно ответил Татсуро, а потом проревел. — Никаких оправданий! ВЕРНИ ДОЛГ! Твой дом, твой бизнес, твоя жена, дети, родственники — я все о тебе знаю! Если не заплатишь как можно быстрее, мы придем за деньгами лично!

На другом конце провода что-то скрипнуло и, Сатоу пообещал вскоре заплатить. Татсуро черканул пометку и повесил трубку.

Довольно уже этой мелкой работенки, подумал он и повернулся к Хачи.

— Вот так нужно работать, — сказал он. — Остальное за тобой.

Передав список ассистенту, он закинул ноги на стол, доставая сигареты. Хачи молниеносно оказался рядом, протягивая зажигалку. Татсуро потянулся вперед, кончик сигареты коснулся огонька, последовала затяжка. В офисе работало еще несколько человек, но вся ответственность лежала на Татсуро.

Телефон зазвонил вновь.

Поскольку Хачи уже был занят другим звонком, Татсуро принял входящий. Ему следовало нанять еще людей, которые будут отвечать на звонки, но, за неимением достаточного количества денег, приходилось выполнять подобную работу самому.

— Канто Хинодегуми! — рявкнул он в трубку.

Однажды, в самом начале карьеры, «большой босс» разбил пепельницу о его голову за то, что по телефону он говорил слишком мягко. Больше такой ошибки никто не допускал.

— Татсуро? Это я, — послышалось из трубки.

Как только Татсуро услышал голос мужчины, то быстро спустил ноги со стола. Это был президент Канто Хинодегуми, и звонил он из главного офиса.

— Сэр, — отрезал Татсуро.

— Приезжай, — сказал президент. — Мы напали на золотую жилу.

С этого все и началось.

Предложение президента заключалось в рассмотрении просроченных векселей.

Татсуро остановил свой Мерседес Бенс-С-класса в глухом переулке возле фабрики. Несмотря на отсутствие денег, он носил отличный итальянский костюм, поэтому люди без труда признавали в нем якудза. Он вышел из машины и зажал сигарету губами. Хачи поспешно поднес зажигалку. Затянувшись, Татсуро осматривал фабрику.

— Пфф.

Его настроение значительно ухудшилось. Он никогда не думал, что будет вынужден вновь вернуться в это место. Осматриваясь сквозь повисшее облако табачного дыма, Татсуро почувствовал, как внутри что-то предательски кольнуло.

Я просто должен все забыть.

Это всего лишь старая машинная фабрика, примыкающая к жилым районам. Совсем ничего особенного. Он самоуверенно зашагал вперед. Возле строения толпились люди.

— С дороги! — прорычал он, растаптывая сигарету.

Как Мертвое море расступилось перед Моисеем, так и толпа разошлась, пропуская его. Они, скорее всего, решили, что это головорезы от сборщиков долгов, но Татсуро был представителем якудза, а значит, на голову выше. Пнув дверь, он вошел внутрь.

Фабрика оказалась просторной, но совершенно пустой. Он озирался по сторонам в поисках чего-нибудь ценного.

— Аргх! — неожиданно вскрикнул он. На голову мужчины полилась ледяная вода. В зябкий октябрьский денек оказаться мокрым, то еще удовольствие.

— Убирайтесь! — закричал старик в униформе.

Татсуро искоса глянул на виновника, его он точно не ожидал увидеть.

Это ведь ты.

— Ублюдок! Ты за это ответишь! — прорычал Хачи, делая выпад в сторону старика.

— Хачи, стоп! — скомандовал Татсуро.

Парень немедленно подчинился.

— Мы не драться пришли, — напомнил Татсуро. — Он может заявить в полицию. Возникнут проблемы. Мы должны получить то, зачем пришли.

Он убрал назад свои мокрые волосы, конец рукава также намок.

— Вы мистер Учида? — спросил он, стараясь не смотреть старику прямо в глаза. Татсуро избегал этого места очень давно. Что Учида сделает, если поймет, что он якудза? Но старик оказался трудным собеседником.

— Убирайтесь! — выкрикнул пожилой владелец.

Губы Татсуро искривились. Единственный кого волнует, что Татсуро — якудза, это он сам. Судя по степени беспокойства Учиды, якудза сейчас для него не выше уровня собачьего дерьма.

Без разницы. Так даже легче. Он фыркнул и глянул на Учиду.

— Не будем ходить вокруг да около, поговорим, как взрослые люди, — Татсуро сложил руки поверх своего промокшего костюма.

Учида поднял ведро и принялся наполнять его водой.

— Эй, подождите! — попросил Татсуро.

Учида облил его водой. Снова. На этот раз вода оказалась еще холоднее.

— Проклятье! Проклятье! — Татсуро сыпал проклятьями с тех пор, как покинул фабрику.

Он единственный, кто промок. Счастливчика Хачи не удостоили даже каплей воды.

Стоило Татсуро бросить взгляд на толпу, как она расступилась, уступая дорогу. Он подошел к своему Мерсу. Вымокнуть до нитки — якудза подобное ни кому не спустит с рук.

— Вы в порядке? Вытретесь, пожалуйста, босс. Вы дрожите от холода, — попросил Хачи, протягивая ему полотенце.

Татсуро отжал волосы, сейчас они походили на морские водоросли, и стянул промокший костюм.

Он остался в носках и нательном белье.

Хачи залился румянцем, с восторгом рассматривая его.

— Босс... — начал он.

— Хмм? — обронил Татсуро, продолжая обтираться полотенцем.

— Вы потрясающий парень, — продолжил Хачи. — Никто не смог бы выглядеть лучше вас, будучи мокрым с головы до пят.

Предположительно, это был комплимент, но от него по спине побежали мурашки. Напряженный взгляд Хачи вызвал у Татсуро легкий приступ тошноты.

— Захлопнись, мать твою! — рявкнул Татсуро, шлепая парня по голове.

К тому времени, как он закончил очищать свой промокший костюм, холодный воздух пробрался под его влажную футболку.

— Угх. Холодно, — пробурчал Татсуро.

Потирая ушибленную голову, Хачи внимательно смотрел на мерзнущего босса.

— Ух, тяжеловато просить об этом, босс, — начал Хачи.

— Что? — огрызнулся Татсуро.

— Вы не могли бы надеть рубашку? Вы меня... возбуждаете, — промямлил он.

— Хах? — брызнув слюной, Татсуро от всей души еще раз врезал своему ассистенту.

— Ууфф! — простонал Хачи, согнувшись и повалившись на асфальт от боли.

Забравшись на водительское сидение своей тачки, Татсуро включил обогрев печки на полную. Его мыслями полностью завладел старик Учида, а причуды ассистента его не волновали.

В чем его проблема? Гадал Татсуро, умостив локти на руле.

Он думал, что справиться, несмотря на долгое отсутствие. Рассчитывал равнодушно забрать деньги, но, лицо Учиды воскресило старые воспоминания. События десятилетней давности. Тогда, совсем «зеленый», Татсуро проводил все свое время, погрязая в бандитизме...

— Вот так. У меня есть и обязанности, и обязательства, — прилично выпивший Татсуро изливал душу незнакомцу в баре.

После неприятного инцидента на фабрике, он заехал домой переодеться, а после отправился в город. В одном из местных баров, он успел изрядно надраться, и теперь с трудом понимал, где находится и с кем. Ему срочно требовалось выговориться, и он охотно рассказывал сидящему рядом незнакомцу свою «житейскую драму».

— Будучи якудза, ты разрываешь все связи со своей настоящей семьей, — продолжил он. — На самом деле, это к лучшему. Ведь, в первую очередь, ты предаешь своих братьев. Потом, подставляешь друзей, обдираешь до копейки, словно падальщик, обгладывающий добычу до кости. Вот, что значит быть «Якудза». Эй, ублюдок, ты меня слушаешь?

— Я слушаю, — спокойно ответил мужчина рядом. — Итак, ты отрекся от них, правильно?

Татсуро улыбнулся и осушил бокал бренди одним глотком. Больше не в состоянии сохранять вертикальное положение, он опустил голову на барную стойку и продолжил.

— У меня нет тех, от кого пришлось отгораживаться. Тогда, я уже давно покинул дом и жил сам по себе. А когда вернулся, вместо моей семьи, в том месте жили незнакомцы. Думаю, моя старуха подцепила мужика и свалила с ним куда подальше. Старика нигде не было видно. Финансовые трудности или еще что…