Мортис

Зеркала.

Двигаясь по вечернему парку, я в который раз обдумывал произошедшее полтора года назад. Тогда мне удалось выжить лишь благодаря везению, собственной запасливости и изворотливости. Не помоги мне Аббаодон, преследующий некие свои цели и реализующий собственные, далеко идущие планы, быть бы мне трупом... В лучшем случае. Когда в дело вступают потусторонние силы — смерть становится избавлением. Важно, чтобы она оказалась окончательной и не перешла в посмертные страдания или рабство у какой-то сущности.

Вслушиваясь в тихое шуршание опавших листьев под ногами, я машинально подмечал изменения окружающего пространства. Как сугубо физические, так и не совсем физические.

В истинном зрении парк переливался самыми разными цветами — сладкие, чуть пьяные от счастья, энергии молодых парочек, оставленные здесь во время свиданий, медленные тягучие лужи эмоций стариков, часто сидящих на лавочках и любящих обсуждать подобные вещи, бурные, больше похожие на горные реки, потоки студенческих эмоций... Всё это сливалось в один многогранный, чудесный вальс, перекликающийся с дрожью этого места.

Главный парк города. Он же Городской Сад. Центральный район города. Одна из его старейших частей. Здесь уже давно чувствуется исчезновение старины, пропитанной запахом империи, гордости и власти. Всё это теперь сменяется отвратительными одноликим, штампованными зданиями из бетона, алюминия, пластика и стекла, а немногие оставшиеся осколки становятся притонами, которые теперь зовутся казино и гостиницы. Вот один из былых особняков. Старинное здание времён империи. Теперь на его первом этаже магазин с сотовыми телефонами, которые уже несколько лет продают на каждом углу. Вот старое культурное заведение — бывший театр. Теперь в нём расположилось казино... Отвратительное зрелище. Своры городских шакалов, только и способных налетать на одиночку и тут же пасующих перед более сильным. Недалеко от памятника вождю мирового пролетариата есть и табличка, расположившаяся в плитках мостовой. Она указывает самый центр города.

Глядя на всё это, я анализировал изменения во мне и моём восприятии мира, себя, судьбы... Знание того, что после смерти ждет продолжение пути и эта жизнь — не есть финальная точка, серьёзно изменило меня. Как повлияли на мой разум контакты с Аббаодоном, его слугами и теми существами, что мне встречались. И далеко не со всеми можно было выпить стакан бренди, сидя в моем кабинете. Куда чаще, они пытались оторвать мне голову, а душу заковать и сделать своей вечной батарейкой. Увы, но мир магии далек от утопичного. Тут прав сильнейший или тот, у кого более могущественный хозяин или покровитель.

Свернув в одну из алей, я направился к спуску. Маленький овраг, превращённый в место для отдыха и тишины. С двух сторон стоят скамейки, в центре красивая клумба с цветами. Правда, сейчас она уже померкла, поддавшись наступающей осени — октябрь уже берет своё, окончательно сменяя зеленую листву золотом и покрывая им землю.

Усевшись на одну из скамеек, я достал сигареты и стал вслушиваться тишину.

Тишина.

Сейчас мало кто придаёт ей значения, а оказавшись в тишине, пугается, впадая в панику. Городской шум, рёв двигателей, мат водителей, сигналы машин и постоянный, никогда не замолкающий, едва ощутимый рокот города. Все эти звуки стали наркотиками, не отпускающими обитателей каменных джунглей.

Но не для меня.

Моим наркотиком стали тишина и ночь.

Наблюдая за неспешным ходом солнца, медленно идущего к горизонту, я опять начал прокручивать в голове картины, увиденные в в полицейском участке. Тело Младена, лежащее в луже засыхающей крови, пробитое насквозь ударом твари, маскировавшейся под молодую красивую девушку, источающую сексуальность, остатки этой мерзости, лишенные головы и с отверстиями от пуль, выпущенных полицейскими... И слова Аббаодона, произнесенные им спустя сутки в моем кабинете — "Игра только начинается. Не расслабляйся, Виктор. Теперь ты с нами в одной лодке."

Эти слова, произнесённые одним из самых могущественных и опасных демонов, вызывали страх. А меня, после того, что довелось увидеть бучи частным детективом, мало что могло испугать. Разве что сам Аббаодон.

Впрочем, прежде чем я окончательно оставил частную практику и начал работать на один из оккультных орденов, члены которого вышли на меня спустя месяц, после памятной ночи с демонами и зеркалам, случилась история, что грызет меня по сей день. Вновь мне пришлось столкнуться с исчезновением детей. Однако, в этот раз, не из роддома.

* * *

Некто похищал детей, когда они возвращались из школ. Маньяк, как я изначально думал, подлавливал малышей семи-восьми лет после окончания занятий. Родители одного из пропавших мальчиков вышли на меня и наняли для поисков ребенка и... "совершения нужных мер в отношении маньяка", как обтекаемо мы договорились называть убийство того скота, что похищал детей.

-Виктор, — произнес Патрик, отец одного из пропавших детей, — Я не моя жена. Я прекрасно осознаю, что шансов найти сына живым — нет. Никого за всё это время не нашли и вряд ли найдут. Но я хочу найти того ублюдка и убить так, чтобы в преисподней содрогнулись.

-Я вас понимаю и сделаю всё, чтобы найти этого... человека.

-Я вам верю, Виктор, — грустно усмехнулся Патрик, — У вас жуткая репутация, но она у вас есть и очень говорящая. Найдите урода. А дальше... Мне уже всё равно. Даже если меня посадят за убийство, главное — отомстить.

Если бы я знал чем это закончится...

В начале, всё шло хорошо. Мы с Йозефом установили наблюдение в парке, рядом с которым, чаще всего, пропадали дети. В качестве помощи, бывший полицейский подключил двух своих знакомых — бывших сотрудниц департамента полиции. Девушки, одетые в гражданскую одежду, ни чем не походили ни на полицейских, ни на сотрудниц детективного агентства.

-Прямо, молодые мамаши, — хмыкнул я, оглядев девушек.

Нарядились они правильно. Никаких каблуков, костюмов. Простая свободная одежда — кофты, свитера, джинсы и кроссовки светлых цветов. Если не знать, что они имеют солидный опыт службы в полиции и неплохую физическую подготовку, то никто этого и не заподозрит. Свободная одежда скрыла спортивные фигуры девушек и небольшие пистолеты под патрон Флобера.

Собственно, на то и был расчет. Пока мы сидели в машине, неподалеку от парка, девушки с рациями и спрятанным под одеждой и оружием, прогуливались по парку, попутно составляя список с описаниями мужчин и женщин, что там появляются чаще всего. Самых подозрительных мы с Йозефом потом отслеживали и записывали их адреса — мест работы и проживания. Так было до тех пор, пока девушки не увидели, как некая фигура с тяжелом плаще с капюшоном схватила закричавшего ребенка и попыталась убежать. Бывшие полицейские не сплоховали и кинулись следом, достав оружие, но не спеша стрелять — опасались попасть в мальчика.

-Парни, есть контакт, — сообщили по рации, — Пытается уйти через восточный выход. Перехватите!

-Есть-, — ответил я, а Йозеф завел машину и, быстро оглядев улицу, рванул к нужному месту.

Мы успели одновременно — девушкам удалось догнать похитителя у границы парка и, угрожая оружием, заставить остановиться, а мы как раз остановились у ворот и бросились внутрь, тем самым, окружив похитителя. Причем, к нам присоединились и патрульные полицейские, увидевшие как наши помощницы гонятся за мужчиной с кричащим ребенком. Нам удалось скрутить похитителя, вырвав из его рук ребенка, но тут оказалось, что возле парка его ждала машина — микроавтобус с тонированными стеклами, рванувший с места, пока мы разбирались с похитителем.

-Похоже, что он был не один, — произнес один из патрульных, заметив это, — Так, ублюдок? — добавил он, ударив арестованного мужчину по ребра, — Кстати, А вы кто?

-Частные детективы, — усмехнулся я, — Агентство "Поиск".

-А мальчик? — покосился на ревущего ребенка полицейский.

-Он просто шел через парк, — пожал плечами Йозеф.

Ядзя и Виолетта, наши помощницы, пытались успокоить мальца, но пока результатов не добились — только новые всхлипы и слезы.

Это будет тяжелый вечер, — вздохнул полицейский, — Я Карл, а мой молчаливый напарник — Эмиль, — кивнул он в сторону потиравшего челюсть товарища.

Тот молча кивнул, но отвечать ничего не стал — неудавшийся похититель сопротивлялся и пытался вырваться, когда мы его брали. Ему даже удалось ударить Эмиля и меня. Правда, со мной ему не повезло — под легкой курткой был бронник, погасивший удар.

-Лучше скажите, почему наш похититель похож на бездомного? — вдруг спросила Ядзя, — Он детей для чего вообще воровал? Не есть же?

Покосившись на девушку, я перевел взгляд на мальчика, а потом посмотрел ей в глаза, покачав головой.

-Не сейчас. Позже.

-Хорошо, — кивнула Ядзя.

Мужчина, лежавший на земле в наручниках, дернулся, но промолчал.

-Похоже, что это будет очень тяжелый вечер, — вновь вздохнул Карл, вызывая по рации участок.

На допросе в полиции выяснилось много интересного и... жуткого.

-Меня зовут Голуч, — назвал своё имя арестованный.

-Зачем ты пытался похитить Малика? — спросил Ждан, следователь занимающийся дело о похищениях детей.

-Это так мальца зовут? — хмыкнул мужчина.

-Да.

-Мне заплатили, какой-то мужчина, скрывавший лицо широким шарфом. Кремовый шерстяной шарф. Одет как все.

-Имя? Где вы встретились?

-Там е, где и всегда. На улице. Это был не первый раз. Он не только мне за это дело платил.

-Кого он вообще нанимал, кроме тебя? — нахмурился Ждан, покосившись на меня.

-А много кого, — хмыкнул мужчина, — Бездомных, таких же. Мы за любое дело возьмемся, если заплатят. Кто-то ящики на вокзале будет разгружать, а кто-то пойдет воровать. Или как я — детей забирать за деньги искать.

-Скольких ты так похитил?

-Не считал. Тем более, этот тип не всех берет. Бывает, что заберешь очередного, а этот мужик оглядит его и говорит — не подходит. Тащи другого.

-И что вы с ними делали? — спросил Ждан, обойдя стол и наклонившись к бездомному, — Расскажи мне. Иначе, я тебе все кости переломаю.

-Да ладно. Тебе нельзя., — оскалился бродяга, продемонстрировав сгнившие зубы, — Ты на службе.

-Мне нельзя. Зато ему — можно, — кивнул в мою сторону Ждан, — Он не полицейский.

-Да? Что ж он со своими подстилками меня ловил? Честный гражданин с пистолетом и наручниками?

-Частный детектив, — хмыкнул следователь, — Я сделаю вид, что меня нет, выключу камеру и он сделает с тобой массу интересного. А Карл с Эмилем напишут в рапорте, что ты оказывал ожесточенное сопротивление при аресте, а нашего друга Виктора не станут упоминать. А буду пить кофе под камерой в общем зале, пока тебя тут будут ломать. Хочешь так?

-Ладно-ладно... — отмахнулся бродяга, -У меня этот пацан — второй. Первый сразу подошел, на моё счастье.

-А у других? — спросил я, предчувствуя плохие новости.

-Не всегда, но бывало.

-Что произошло с теми детьми, которые не подошли вашему нанимателю?

-Так жрать народу хочется. Съели малышню, — пожал плечами бездомный, — Хватает таких, что и человечину по голодухе слопает. Особенно, кто совсем на голову двинутый.

-И скольких так съели твои подельники? — мрачно спросил Ждан.

-Я почем знаю? — пожал плечами, — Я спрашивать что ли пойду? День прожил — уже хорошо.

-Где эти ублюдки? — спросил Эмиль, ударив бездомного в ухо, от чего тот, взвыв, упал со стула, — И быстро. И куда они дели останки детей? Или я тебе руки отрежу, мразь!

-Это ж не я! — завопил арестованный, — Рядом с вокзалом Автобусным. В люках теплового узла.

-Поехали, — повернулся ко мне офицер, — Нам надо их взять. И допросить. Узнаем кого из детей они сожрали, а кого отдали этому психопату.

-Хорошо, — кивнул я.

В коридоре, Йозеф тихо произнёс:

-Я запомнил номера машины. Успел.

-Сможешь узнать что-то по ним?

-Да, но мне нужен день, может, два.

-Тогда приступай, а я с полицией поеду по бездомным. Возможно, сын Патрика оказался не у маньяка, а его сожрали эти уроды.

-Удачи, — кивнул Йозеф, — Надеюсь, желудок у тебя крепкий, — добавил он.

-Думаешь, там совсем дерьмово?

-Думаю, что там куда хуже, чем кажется. Эти выродки не могли начать жрать людей недавно. Скорее всего, они годами этим промышляют.

-Логично, — кивнул я, с трудом проглотив застрявший в горле ком, — Может, патронов больше взять?

-Держи, — отдал мне часть боезапаса мужчина, — Пригодится. И аккуратней там — эти твари хитрые и опасны... Не хуже той истории с зеркалами.

-Я понял.

Как оказалось, Ждан не стал бежать сломя голову, а выбил аж двенадцать полицейских в качестве силовой поддержки для нас. Виолетту и Ядзю я решил к этому всему не подключать, только договорился, чтобы они остались в участке и проверили архивы записей камер наблюдения возле школ, в которых учились похищенные дети. Очень может быть, что пойманный бездомный нам соврал и нам успел похитить куда больше, чем говорил в допросной. Если так, тоя сам отрежу ему уши.

-Это здесь, — произнес один из полицейских с участка, расположенного на вокзале, — Других входов нет, — добавил он.

-И почему вы не разобрались с этим притоном? — спросил Ждан, глядя в темноту люка, в которую уходила металлическая лестница.

-Так приказа ж не было, — пожал плечами полицейский.

Покачав головой, Ждан посветил фонарем вниз.

-Метров пять, — произнес он.

-Сейчас, — вмешался один из патрульных, доставая из багажника химический факел, — Минут на пять хватит, а там мы уже внизу будем, — добавил он.

-Откуда такое добро? — спросил я, — Его в нет в обычной экипировке.

-Да я пяток таких вещиц всегда с собой таскаю, — усмехнулся полицейский, — Мало ли куда полезть придется. А то бывали случаи, что фонарь вообще не помогал.

-Кидай уже, — фыркнул Ждан, продолжая смотреть в открытый люк.

Со второй попытки сумев поджечь факел, полицейский бросил его вниз и посмотрел на результат.

-Что-то мне запах не нравится, — произнес он после паузы, — Как тухлой свининой воняет.

-Я уже подозреваю, что может так вонять, — произнёс Ждан, принюхавшись,— Слушайте внимательно. Будут дергаться — стрелять сразу. Эти выродки — людоеды. Нас слили информацию, что они причастный к похищениям и убийствам детей. Потому будьте крайне осторожны и внимательны. Я лучше буду писать гору рапортов, чем хоронить вас.

Молча кивнув, полицейские начали спускаться в люк. Я же предпочел идти последни. Во-первых, моя шкура мне уда дороже, чем чужая. Во-вторых, если дело будет касаться магии, то они смогут дать мне лишние секунд на то, чтобы и самому применить оккультные способности.

-Что-то, это место больше похоже на канализацию, — фыркнул кто-то из полицейских, пока я спускался по лестнице.

Запах действительно был отвратным Скорее, даже вонь. Дерьмо, моча и тухлятина создавали такой "букет", что хотелось блевать. Даже не верилось, что тут могут жить люди. Впрочем, назвать людоедов людьми — большая ошибка. Выродками — да