Obscuritas lucem cum bonis et malis mutat
"Sic" mutat "non", et angelum diabolus.
Absque viro malo, qui sub terra sidet
Nullum deus pretium aeternus in caeli luce habet.
Шаг во Тьму.
Обычное дело уже не первый день меня откровенно нервировало и вызывало опасение. Анджей Шпоринский, хозяин одного из городских таксопарков, решил выяснить что происходит с его супругой. Во всяком случае, мужчина в её верности не сомневался, а вот в том, что она могла попасть в беду был уверен.
Причиной тому были изменения в её поведении и внешности. Молодая жена сорокалетнего бизнесмена за месяц похудела, сбросив восемь килограмм, осунулась, под глазами появились синяки. Сама она стала замкнутой и раздражительной, и, судя по словам мужа, её мучают кошмары. Во всяком случае, каждую ночь он просыпается с криками или стонет во сне, словно бы отбиваясь от кого-то.
В конечном итоге, Анджей, через своих знакомы, смог устроить прослушку телефонов в своем доме и в доме её матери, подруг и друзей, но это ничего не дало. Обычные разговоры, разве что всё более нервозные и агрессивные со стороны Милы. Полицейские проверили всю подноготную её круга общения, школьных друзей и товарищей из колледжа, но... Ничего. Вообще. Казалось Милла просто сходит с ума.
Однако, Анджей был здравомыслящим и упертым человеком. Не веря в то, что совершенно нормальная молодая девушка способна просто та сойти с ума, он решил разобраться в вопросе сам и, попросив помощи у своего давнего друга Младена, решился проследить за ней.
Вот тут и стало ясно, что девушка действительно в беде. Раз в неделю она покидает уютный особняк Шпоринского и едет а окраину города, где попросту растворяется в трущобах. Затем, ближе к вечеру, возвращается домой. Следить за ней постоянно Анджей не мог — бизнес требует внимания. А Младен, следя за ней, один не справлялся. Каким-то образом Мила то ли замечала его, то л просто действовала на всякий случай, однако, начинала гнать по городу с бешенной скорость и бывший следователь попросту терял её из вида.
В конечном итоге, мужчина решил подключить уже меня, как человека, не знакомого девушке.
Осторожно следуя за машиной госпожи Шпоринской, я в очередной раз убеждался в том, что дело далеко не в шантаже или наркотиках. Вокруг нас уже не трущобы, а брошенные цеха старых заводов. И я, в силу своей работы, знал кто тут обретается. И никто из этих личностей не мог взять за глотку жену достаточно влиятельного бизнесмена. Любовник? Тоже сомнительно. Ну не могли местные жители чем-то зацепить молодую красивую жену богатого бизнесмена, следящего за собой и постоянно посещающего тренажерный зал. Анджей не старый урод, а вполне себе привлекательный для женщин мужчина.
Так что же заставляет светловолосую красавицу аз в неделю приезжать на задворки города, рискуя жизнью и здоровьем?
Машина девушки завернула в арку въезда одного из брошенных цехов, заставив меня выругаться. Если там сквозной проезд, то я её потеряю, став проверять остановилась ли она.
Запарковавшись у боковой стены цеха, я покинул машину и, достав пистолет, осторожно подошел к въезду, стараясь не создавать шума. Всё же, осколки осыпающихся кирпичей, битое стекло и мелкие куски каких-то металлических деталей едва ли не плотным ковром покрывали полуразбитый асфальт вокруг брошенного здания.
Достав маленькое зеркальце, я с его помощью стал осматривать цех. К счастью для меня, он не был сквозным. Машина Миллы стояла в центре громадного помещения с открытой дверью, а её самой видно не было. Впрочем, тут вообще никого не было.
Прислушавшись, я понял, что движения в помещении нет — ни эха от звука шагов. Ни голосов. Тишина. Обычно, такая тишина наступает когда все уже мертвы, чего мне не хотелось категорически.
Младен, организовавший найм, предупредил, что Анджей человек добродушный, но если с его женой что-то произойдет и я не успею ей помочь, то проблемы будут уже у меня. Тогда я подумал, что с Миллой уже что-то произошло, просто мужчина ещё не понял насколько опасна ситуация. А она в подобных случаях, смертельно опасна.
Прижимаясь к стене, я осторожно вошел в здание, уйдя от въезда влево и сразу же присев, ожидая пока глаза привыкнут к более темному чем улица помещению. Пока вокруг всё так же было тихо. Лишь где-то в стороне слышались падения капель, да писки крыс, то и дел мелькающих в углах на трубах почти развалившейся системы пожаротушения.
Пригибаясь, я двигался вдоль левой стены. Сюда свет из пустых оконных проемов, расположенных на высоте человеческого роста, не попадал, благодаря чему мой силуэт был не стол заметен, как если бы двигался по центру.
Добравшись до машины Миллы, я осторожно подошел к водительской стороне и загляну в салон через открытую дверцу. Сумка на месте. Ключи в зажигании. Солнцезащитные очки на приборной панели... Куда делась сама девушка?
Оглянувшись, я начал осматривать пол более внимательно, за что был вознаграждён. В отсыревшей бетонной пыли обнаружились следы — женская обувь небольшого размера. Учитывая, что рост Милы — метр и пятьдесят пять сантиметров, скорее всего, прошла здесь именно она. Во всяком случае, других кандидатур не наблюдается — толпы юных красавиц в туфлях на каблуке тут не устраивают дефиле.
Прикинув направление, в котором она могла пойти, я направился в ту же сторону, стараясь смотреть под ноги, чтобы не задеть мусор, валяющийся на полу. И чем дальше я шёл, тем больше вопросов у меня появлялось. Всюду вокруг меня были влага и мусор, но я нашёл только один след девушки. Она отрастила крылья и перелетела это всё? Где следы?
Дойдя до спуска вниз, ведущего в подвал здания, я тяжело вздохнул.
-И почему все лезут в такие дыры? — тихо прошептал я, доставая фонарь.
Свет меня выдаст с головой, но идти в кромешной тьме, натыкаясь на всё подряд и создавая шум — не лучшее решение. К тому же, те, кто заставляет девушку приезжать сюда, вполне могли установить ловушки... растяжки, например. Сомнительно, что это будут гранаты, поскольку в взрыв в подвале этого здания может привести к его обрушению, но что-то шумное — вполне.
Освещая путь небольшим фонарем, я спустился по проржавевшей металлической лестницей, отвечающей на каждый мой шаг металлическим гулом. Хорошо ещё, что туфли с мягкой каучуковой подошвой, а не те, что я обычно ношу. Додумался, как говорится.
Спустившись по лестнице, я увидел узкий коридор, под потолком которого шли ржавые, в почти облупившейся краске, трубы. Освещения никакого не было, однако, где-то в его конце мелькали отблески. То ли в каком-то помещении имелись фонари, то ли свечи. Во всяком случае, будь это факелы или костер — было бы дымно и стоял запах гари. В замкнуты помещениях и подвалах использовать серьёзные источники огня противопоказано. Особенно, если нет вентиляции. А здесь она и в лучшие годы была принудительной — электрические вентиляторы, судя по остаткам вентиляционных труб, обеспечивали циркуляцию воздуха. Теперь же, когда всё это не работает, любой более-менее крупный источник огня может привести к задымлению.
Стараясь светит на пол, я осторожно приближался к источнику света. Тот проникал в коридор через несколько дыр в металлической двери, ведущей в какое-то помещение. Странный, знакомый запах, появившийся когда я спустился по лестнице, усиливался с каждым шагом. Понять что так может вонять не удавалось, что вызывало опасения. Заглянув в одно из этих отверстий, я едва сдержался, чтобы не выругаться в голос.
На полу этой комнаты стояли свечи. Их было очень много. По углам, в центре и вдоль стен, а так же на полочках и единственном столе, находящимся в центре помещение. Однако, не они заставили меня выругаться.
В помещении на крюках висели обнаженные девушки, через порезы на кистях рук и голенях ног которых на пол капала кровь. Лиц убитых, а живыми они быть не могли, не удалось бы разглядеть при всём желании — на головах несчастных были одеты мешки.
'Понятно почему эта вонь такая знакомая, — понял я, — Этот кровь. Много крови.'
Чтобы не начать блевать, пришлось достать платок и прикрыть лицо. Иначе дышать спокойно не получалось. Впрочем, поняв, что нужны доказательства, я сделал глубокий вдох и задержал дыхание, убирая платок. Придётся потерпеть, чтобы было что предъявить Младену и Анджею. Достав из кармана куртки фотоаппарат, я приставил объектив к отверстию и, удостоверившись что фотография получится четкой, сделал несколько снимков, стараясь действовать быстро. Потом, убрав его на место, в поясной чехол на боку, вновь закрыл лицо платком.
Входить сюда не стоило. Массовые убийства и секты, а только маньяки или сошедшие с ума сектантские фанатики могли такое сотворить, уже дело полиции. И, подозреваю, что лучше мне сообщить обо всём е только Младену с Анджеем, но и полицейским. Самому связываться с такими отморозками, даже вместе со старшим товарищем и влиятельным бизнесменом — рискованно. Иные секты, которых после развала 'восточного большого брата', стало невероятно много, опасны и могут устроить даже массовые беспорядки. Про то, чтобы совершить ночное нападение на чей-то особняк речь даже не идёт — это подразумевается.
Осветив фонарем коридор, я увидел, что чуть дальше есть ещё одна дверь. Причем, на ней оказался новый замок.
-Всё веселее и веселее, — тихо вздохнул я, — Неужели тут логово маньяка или каких-то сектантов? Сатанисты? Или очередные 'спасители всея мира через массовый суицид'?
Подойдя ко второй двери, я осмотрел её и удовлетворённо кивнул. Новая. Покрашенная шоколадной молотковой краской, благодаря чему в темноте выглядит будто бы старой и ржавой. Замок висячий...
-Стоит или не стоит? — задумчиво пробормотал я, оглядев коридор и подсвечивая его фонарём.
Вправо — подъем наверх, откуда я пришел. Влево — коридор, скрывающийся в темноте. И если первое же помещение содержит свежие трупы...
-Свежие? — дошло до меня.
Кровь ещё капает из ран, но девушки не шевелятся. Они мертвы, но убиты явно недавно. Быстро вернувшись к первой двери, я ещё раз посмотрел в дыры в ней. Так и есть — кровь капает стел, на полу ужу большие лужи, но они ещё не засохли. Значит, те, кто это устроил, всё ещё поблизости.
Тут по спине пошли мурашки. Где-то рядом раздался едва тихий шорох. Словно бы скрип подошвы обуви по бетонному полу. Однако, он был очень тихим и не повторился.
Достав пистолет и осветив коридор, я замер. Что-то в свете фонаря было неправильным. Ещё раз проведя лучом по коридору, я понял что не так. Тень. На одной из стен была человеческая тень, но между ней и фонарём никого не было.
-Что за срань? — вырвалось у меня, а в следующую секунду тень метнулась ко мне и мир помер.
* * *
Пришел в себя я лежа на мокром полу. Куртки не было, как и пистолета, фонаря и фотоаппарата. Рубашка и брюки оказались испачканы и промокли. А, судя по следам на коленях, меня явно волокли, а потом бросили тут.
Руки и ноги оказались связаны, а голова жутко болела. Видим, кто-то смог подобраться ко мне и ударить в затылок. Во всяком случае, острая боль там ощущается сильнее всего.
Оглядевшись, я тяжело вздохнул. Свет в помещение проникал через небольшое окошко на металлической двери и через щель по её периметру, сквозь которую было видно петли и задвижку, и явно создавался то ли свечами, то ли лампами накаливания, если судить по его цвету — желтому.
Ждать пока хозяева этого места придут за мной и так же убьют. В мои планы не входило. Правда, без оружия мне вряд ли удастся сделать что-то серьёзное, но и без боя я не дам себя убить. Не в моём это характере.
Вцепившись зубами в веревку, стягивающую руки, я начал дергать узел. Хорошо ещё, что связали меня не самым умным образом — руки оказались спереди. Видимо, им ещё не доводилось иметь дело с очень упертыми людьми.
Не знаю, сколько времени я воевал с чертовой верёвкой, но, в конечном итоге, мне удалось ослабить узел, а затем и развязать его. Правда, губы я разодрал до крови, но когда стоит вопрос жизни и смерти, и не так постараешься и не такое стерпишь.
Освободив руки, я уже куда быстрее развязал веревку стягивающую ноги и взялся за ремень. Тут была 'заначка'. Дело в том, что поверх настоящей бляхи была прикреплена фальшивая, внутри которой находился маленький раскладной нож. Лезвие пять сантиметров только кажется бесполезным. На самом же деле, даже им, зная куда и как ударить, можно убить человека с одного удара. Или перерезать ему горло.
Размяв затекшие ноги, я подошел к двери и попытался её открыть. Результат был закономерным — заперто. Впрочем, я хотел проверить есть ли у неё люфт. Всё же, имея нож и неплохую щель в районе задвижки, её можно и открыть.
Став на колени, я левой рукой взял нож, а правой схватился за край окошка и потянул дверь на себя, после чего, стараясь быть максимально осторожным, просунул лезвие ножа в щель в районе задвижки начал двигать её. Процесс шел мелено. Во-первых, уцепиться кончиком лезвия за метал щеколды было проблематично и большая часть моих действий ничего не давала. Во-вторых, сама щель была не такой уж и большой, от чего даже удачные сдвиги задвижки имели минимальный результат.
Впрочем, Госпожа Фортуна явно повернулась ко мне лицом. За то время, что я старательно выгрызал себе путь к спасению, никто не появился. Никаких звуков, кроме тихого скрежета металла, я не слышал, хотя и периодически останавливался, чтобы передохнуть.
Когда же дверь под моей рукой качнулась и отворилась, я обессилено улыбнулся. Первый шаг к спасению сделан — покинуть эту 'камеру'.
Как оказалось, освещал коридор, в котором я оказался, небольшой светильник со старой лампой, дающей тусклый желтый свет. Метрах в пяти была ещё одна металлическая дверь, но без замков и задвижек. Открыв её, я увидел чистое помещение с письменным столом, шкафом, парой стульев и креслом возле стола. На полочках шкафа обнаружились моя кобура с пистолем, фотоаппарат и фонарь.
Стоило взять в руки оружие, как я почувствовал себя куда увереннее . Всё же, имея пистолет, можно отсюда выбраться. Во всяком случае, с ним шансов явно больше, чем без него.
Оглядев этот кабинет, я нашел тканевую спортивную сумку и решил прихватит отсюда что-то, с чего можно будет снять отпечатки пальцев. Такими вещами оказались книги и блокноты на полках шкафа, странного вида стилет с черной рукоятью, стеклянный шар и револьвер с пачкой патронов. Последний я решил засунуть в карман брюк, хоть это и не удобно и есть риск того, что он вывалится, но лучше иметь под рукой запасное оружие, чем его не окажется.
Покинув этот 'кабинет', я направился дальше по коридору. Позади были тупик и камера, а впереди... Увидим.
Пройдя метров пятнадцать и заглядывая в каждое помещение, чтобы не оставить позади себя возможного противника, я замер. Впереди слышались звуки шагов. Очень тихие, на грани слышимости, но они приближались, становясь громче. Кто-то, не сильно скрываясь, шел мне на встречу. Нырнув в одно из пустых помещений, я пытался вспомнить — закрыл ли дверь 'своей' камеры. Вроде бы, да. Если так, то чтобы узнать о моем побеге, придется подойти к ней и заглянуть в окошко. Значит, я могу пропустить врага по коридору, а потом ударит в спину.
