Портун

Географические названия взяты действующие, все остальное вымышленное, совпадения чисто случайны.

ПОРТУН*

"Губы да зубы — два запора"

"Держи рот на замке"

"Держи язык за зубами"

(Старинные метафоры)

"Если с Богом рзговариваете Вы — это молитва; а если Бог разговаривает

С Вами — это шизофрения"

(Томас Стивен Сас — психиатор)

"ну, ну, это еще не вердикт, зависит от обстоятельств"

(Автор)

Разбуженный неожиданными звуками пес насторожился, затем встал с собачьей подстилки и, подойдя к входной двери, заскулил. Я сплю всегда как бы вполглаза, привычка сохранилась еще со времен службы в армии, вернее с Афганской войны. В нашем разведвзводе частенько приходилось отдыхать таким образом. Привычка, несмотря на прошедшие года более-менее спокойной гражданской жизни, сохранилась. Поэтому позыв собаки я услышал сразу же.

— Арт ты что придумал, ночь же на дворе, подожди до утра.

Старый пес стал, — понимание нужд моего верного друга заставило включить настольную лампу, примостившуюся на прикроватной тумбочке — восемнадцать лет ему, тяжко терпеть, а на улице не хочет спать, боится уйти из этого мира без последнего слова "прощай" от хозяина. Жалко Арта, хорошая и умная собака, вроде, как и понимаю, что года дают отмашку жизненному пути пса, но куда денешься, время подошло. Я и сам тоже, того и гляди крякну, и у меня срок жизненный подходит к концу. Семьдесят лет не дают возможности быстро вскочить с кровати и выйти вместе с овчаркой на улицу. Пока встану. Пока посижу, давая шанец голове успокоиться и не кружиться в вихре вальса, потом с усилием всего тела поднимусь..., время и проходит. А оно в последние десять лет стремительно катится вперед, незаметно и неуклонно приближая финиш.

Собака заскребла по двери лапой как бы говоря:

— Хозяин давай скорее, а то будет тебе дополнительная уборка.

— Подожди Арт, не так быстро. Сейчас я тебя выпущу. — Нащупав тапочки, натянул их на голые ноги и как был в трусах потопал к входной двери.

Пристройка на скотном дворе, где и жили мы с Артом прилепилась сбоку конской фермы, а сам участок огорожен невысоким забором. И конеферма старая и лошади, что в ней стоят старые, и мы с Артом немолодые, короче здесь у нас последнее пристанище в этой земной юдоли организовалось. Хозяин конезаводчик, у него несколько ферм с разными породами лошадей. В основном чистокровные и очень дорогие. Но мужик не скурвился от денег, добрый..., ну, по крайней мере, к лошадям. Он, старых, отработавших свой срок породистых скакунов у прежних владельцев берет на содержание и уход, как бы в пансионат помещает сюда, к нам. На дачу, как он говорит, на заслуженный отдых. Хотя интерес у него все одно в этом проглядывает. Деньги, прежние владельцы, платят за уход и содержание любимых когда-то копытных, немалые. А еще сперму и кровь у коней периодически забирают, для осеменения молодых кобыл, как сын мне разъяснял. Гены, наверное, таким образом, внедряют, как-никак среди них много бывших чемпионов в разнообразных видах спорта имеются.

Обслуга конского состава небольшая, три человека, ну и я в качестве сторожа, а заодно и администратора. Зарплата так себе, но вместе с пенсией набегает неплохая сумма, а с пенсией по инвалидности сына хватает на его лечение. Инвалидность он получил в результате дорожно-транспортного происшествия. Был за рулем поддатый, ехали со дня рождения друга вместе с женой и дочерью и не совладал с поворотом, ушел с дороги в кювет, а он был достаточно глубокий. В результате машина вдребезги, жена и дочка погибли моментально, самого пришлось вытаскивать из кабины с помощью болгарки. Ноги оказались перебиты и грудь помята, как сказали врачи, подвижность ног вряд ли подлежит восстановлению. Кое-как от суда и последующего срока отмазали, отложили до выздоровления. Так мало этого, он ещё и пить стал, не просыхая причем. Ему, когда трезвый, жить не хочется, жена всюду мерещится с дочкой, а выпьет, вроде как полегче становится. Вот и не просыхает. Куда деваться мне. Кровь то родная, жалко его. Правда я на него злой, ведь и жена моя Наденька скончалась из-за него. Инфаркт. Сразу как услышала утром по телефону от дежурного МЧС, эту новость, сразу же сползла на пол как подкошенная и все. Бесполезно было и скорую помощь вызывать, мертвая уже была, когда приехали. Так троих и похоронил рядышком друг с другом. Вот такая она сука жизнь. Бьет наотмашь. За что только, не понятно. Сына как могу, поддерживаю, больше никого у меня нет на этом свете, поэтому держусь, скриплю, стараюсь не поддаваться хандре и желанию уйти в мир иной. Сын не дает, ведь ещё не старый, надеюсь, может, все наладится. Живут же инвалиды и детей делают не хуже чем здоровые. Помочь выйти ему из цейтнота надо, знаю, без поддержки пропадет. И закончится тогда род Перовых, нет у меня кроме сына никого, и родственников нет. Один я у мамы с папой. Им некогда было возиться с детьми, геологи. Я же всегда с бабулей жил, до самой ее кончины. Спасибо ей, вырастила меня вполне здоровым и морально устойчивым.

Вот так, пока выпускал Арта сумел вспомнить чуть ли не всю мою подноготную. Прыти прежней нет, но и шаркающей старческой походки тоже не наблюдается за мной. Видимо жизнь закалила, не судьба скопытиться раньше, чем запрограммировано Всевышним.

Легкий осенний ветерок привел меня в надлежащее состояние, вернул бодрость и заставил поежиться.

— Надо бы одеться. Беречь себя не буду, могу раньше времени загнуться.

Арт не остановился на углу как всегда, а быстро умчался в темноту. Сколько раз я уже напоминал хозяину, чтобы установили столбы с фонарями по территории, но что-то никто так и не подумал выполнить заявку. Один лишь светильник посредине помещения фермы в ночное время горит.

— Какие воры Михалыч? Что тут воровать. Конокрады не дураки, зачем им старые и больные лошади. Их замучаются гнать куда-то. Да и мой авторитет еще не канул в века, помнят кому надо, как Лошадник всех тут за одно место держал.

Это так меня убеждал постоянно хозяин, отвечая на мои страхи о возможном угоне лошадей.

Да, видимо все-таки деньги влияют на человека, жалко ему их тратить, не думает совсем о сохранности имущества. А я, значит, стану козлом отпущения, если вдруг подобное случится. Но я тоже не лыком шит. Несколько докладных ему накатал, причем каждую в двух экземплярах и оба заверил у секретарши. Так что если беда нас вдруг накроет, то у меня хоть какая-то отмазка. Мелкая, но все равно, есть чем отмахнуться.

Громкий лай собаки заставил все-таки одеться и пойти к нему. Ворча на неугомонность друга, я на всякий случай еще, и ружье взял. Крупная соль в патронах, мало не покажется любому возможному злоумышленнику. Фонарь у меня сильный, я его по сохранившейся армейской привычке закрепил на плече. Это позволяло, и освещать дорогу и в тоже время держать ружье в готовности к стрельбе. Я, в отличие от хозяина, не мог наплевательски относиться к своей безопасности. Хотя ещё ни разу не представился случай применения оружия, но кто поручится, что именно сегодня мне не предстоит воспользоваться им. Никто. Так что "береженого бог бережет". А мой взводный всегда говорил в таких случаях: "Гляди в оба, зри в три". Странно, но годы службы, из них год в горах Афганистана, постоянно напоминают о себе, заставляют делать именно так, а не иначе. Опасность быстро приучает понять, насколько важны навыки. Взводный, дай бог ему здоровья, живой ещё старикан, мы с ним периодически видимся, так вот он при встречах со своими бывшими сослуживцами всегда ухмылялся довольно, когда мы хором говорили ему спасибо за то, что науку жизни заставлял не просто понимать, но и чувствовать. Полковника получил и вышел на пенсию, но для меня как был взводным и командиром разведгруппы, так и остался на всю долгую дружбу этаким молодым и что странно для его тогдашних лет умелым спецом в нелегкой офицерской работе. Я и в училище поступил благодаря ему, хотелось стать таким же командиром. И, в общем-то, если посмотреть назад, то из меня получился неплохой офицер. Но подвело здоровье, сердце раскапризничалось, и в академию не поступил, так как медкомиссию не прошел, и оно же заставило через несколько лет выйти на пенсию. Двадцать лет выслуги вместе со льготными позволили стать пенсионером в тридцать семь лет. Майора получил на выходе и все. Прощай армия, привет гражданка и ее лихие девяностые. Кем только не пришлось поработать, не хочется даже вспоминать. И криминал был, и убийства..., и любовь запоздалая и много еще приятных и наоборот грустных моментов пережил за последние тридцать лет. И самое интересное, стоило уйти из армии и сердце как подменили, ни разу не лежал в больнице. Но жизнь, как говорится, "не поле перейти", потрепала меня, заставила пройти и Крым, и Рым.

— Арт, фу, что ты расшумелся как щенок. Какая там причина такая, что требуется ее облаять?

Не увидеть пролома в ограждении я не мог, так как куча досточек из которых и был сляпан этот вариант забора, в беспорядке лежала вдоль песчаной дорожки, идущей от распахнутых ворот фермы к внешним воротам и изгороди.

— Опа-на, доигрались. Проспали, кажется, лошадей. Подожди Арт, не спеши. Нужно вначале убедиться, что именно лошадей увели. Сидеть, охранять.

Оставив Арта у пролома, поспешил в помещение. Денники вроде закрыты. Хотя нет, три крайних хоть и прикрыты, но пустые. Значит, трех лошадей увели. Вот суки и корову мою украли. Она с разрешения хозяина после смерти снохи тоже находилась в конюшне, для нас с сыном большим подспорьем в питании была. Стельная же, загубят сволочи животинку. Спешить станут и она не выдержит, скинет, а кто с ней в таком случае возиться станет. Если не прирежут, то бросят. Пропадет, так или иначе.

Слов не было. Одни матюки. Да и как тут удержишься. Вот она — пришла беда, открывай ворота. Да их уже открыли, поздно пить боржоми. Ну, нет, ублюдки. Я вам не дам уйти. Догоню и заставлю жрать навоз из-под уведенных лошадей.

Собираться долго не было нужды. Все мое ношу с собой. Тревожный вещмешок, как тот бронепоезд, что на запасном пути, у меня всегда под рукой на такой вот момент. Сменил кожанку на армейский камуфлированный бушлат, надел на ноги резиновые сапоги, патронташ через плечо, охотничий нож на пояс, ИЖ — 58 "на ремень", так ..., вроде ничего не забыл, перцовый баллончик и тот на месте, значит вещмешок за спину и вперед. Звонить никому не буду, если сумею вернуть лошадок, то и нужда отпадет, а если нет..., тогда и позвоним. Встал вопрос: брать машину или пешим ходом выдвигаться? Судя по тому, что мой овчар заегозился где-то полчаса назад, то и воры тут похозяйничали совсем недавно. Значит, уйти, да ещё с коровой далеко не могли. Но это при условии, что их не ждали машины. Но вряд ли. В таком случае до первого полицейского поста, документы из воздуха не появятся. Получается, нам тоже машина не нужна. Пока воры ушли не далеко, попробую догнать. Эх, где мои ...дцать лет, я бы тогда даже не раздумывая уже вовсю двигал лопатками и догнал бы угонщиков за самый короткий срок.

Предрассветный туман не давал возможности сразу же разобраться в следах. Но у меня есть Арт. Пускай и стар мой верный пес, но с чутьем у него пока все в порядке. Бежать мы с ним, естественно не побежим, не для нас такой темп, да и зачем, корова и ворам не даст возможности перейти даже на бег трусцой. Тяжела наша Милка. Жалко ее, угробят ведь ее стервецы, как пить дать угробят.

Арт по старой укоренившейся привычке, пробежал вперед, затем по кругу, как бы делая рекогносцировку места, присел и замер, уставившись взглядом на меня в ожидании следующей команды.

— Ищи Арт, ищи. След ищи.

Тот скептически посмотрел на меня и повернул морду к кучке лошадиного экскремента. Мол, что ты хозяин егозишься. Вот же след, куда уж запашистее искать.

— Вот и пойдем по этому следу. Вперед Арт.

Следы, подобные первому, встречались ещё не один раз. Тут и без собаки можно было обойтись. Чувствуется воры не спецы. И навоз не убирают, и перец не раскидывали, чтобы сбить со следа собаку, я уж не говорю о том, что не обмотали тряпками подковы на ногах лошадей. Даже при такой плохой видимости не заметить явный след было бы невозможно.

Я все-таки сориентировался, куда направились злоумышленники. Возле реки Урал в этом месте небольшие старые горы, вернее даже холмы, поросшие лиственным лесом. Я там бывал несколько раз, охотились с гостями на уток, рыбку ловили, уху варили. Отдыхали короче. Но вот мест, где можно укрыть скот я что-то не припомню. Но они видимо и не думают о его сохранности, разделают на мясо и увезут. Наверное, лодки есть или машины. Хотя..., там же погранцы ходят периодически, охраняют границу. С Казахстаном у нас самая протяженная. Они хоть и друзьями считаются, но все равно, граница есть граница, надо охранять. Если воры местные, то далеко в лес не пойдут и к реке выходить не будут. Наверняка где-то на окраине массива расположились. До него, по прямой, около восьми километров. Эти поля принадлежат моему шефу, как выпас мы их используем. Посевов овса с этой стороны нет. Но семена трав периодически здесь разбрасывают.

Арт напористо шел впереди, я еле успевал за ним. По молодости овчарку приходилось брать на поводок, шустрый был пес. Да и сейчас вон как прет, но молодец не забывает что хозяин уже не тот ходок, останавливается периодически и ждет. Хороший пес. С нашим неспешным шагом дошли до леса уже на рассвете. И хорошо, что так получилось. А то были бы как на ладони. Степь же кругом, холмы только-только стали появляться.

Вошли в березовую рощицу, я сумел разглядеть — тропа натоптана слабо, но следов на ней, тем не менее, хватало. И я бы предположил; мои лошадки здесь не первые прошли. Были и другие следы. Не четкие, но есть. Я снял ружье, зарядил оба ствола пластиковыми обрезными патронами снаряженными дробью под номером восемь. Помню вальдшнепа заваливал на охоте именно ими. Если придется стрелять по человеку то вряд ли насмерть, но нанести рану хватит. Я конечно мужик простой, могу и жизни лишить, если разозлят, но лучше не брать на душу новые грехи, у меня их и так хватает.

Тропинка не дорога, "большегрузы", типа конной повозки, здесь не пройдут. Машина тем паче. Как они в таком случае собираются вывозить мясо не понятно. Хотя видимо есть и другая, более сподручная для подобных целей, дорожка. Лесок на первый взгляд мелковат, но зарос сильно, и не смотря на конец сентября, здесь ещё держится трава, даже не полегла под тяжестью зарядивших в последнее время холодных дождей.

Арт заворчал, прижался к земле, как обычно делал перед прыжком, шерсть на загривке встала дыбом, привычно застриг ушами, вслушиваясь в шорохи леса.

— Что там? — прошептал, замерев на месте и я. — Чуешь кого-то?

Вот ведь умный пес. Все понимает. И сейчас, мельком глянул на меня, как бы приказывая: "Делай как я", затем пригнувшись, чуть ли не ползком двинулся дальше по тропе. И ведь не особо-то я его учил премудростям разведчика. Так, иногда, на охоте, да ещё ради тренировок, чтобы кости не застаивались у него. Наследственное, наверное, у собаки, мать и отец служили на погранзаставе. Сын и привез его щенком после армии. Начальник заставы подарил. Там к учебе относились серьезно, навыки у собак оставались на всю жизнь и возможно по генам передавались. Правда, ещё раза три-четыре привлекали меня с ним к поиску потерявшихся людей.