Изгоняющий Пу[censored]

ЭПИЛОГ

Мерзкая осенняя Москва дышала выхлопным перегаром в лицо, заглядывала раскосыми глазами неоновых вывесок прямо в душу и беспрестанно плевалась в ночь мелкой моросью.

С подсвеченного биллборда снисходительно и надменно смотрели Темнейший и его сонный Преемник.

Сорокадевятилетняя Анюська шла от метро к дому, кутаясь в жёлто-голубой плащ, и молилась всем богам, чтобы её не схватили сатрапы режима. Нестерпимо сводило ноги, попавшие в плен итальянских сапожек на высоченном каблуке. Анюську тошнило от затхлой атмосферы всеобщего безразличия.

Было поздно и пусто. Цоканье каблучков раздражало округу, будто приглашая хищников на охоту. Анюська то и дело оглядывалась, но «хвоста» не было, только полиэтиленовый пакет летел за ней по воле ветра.

Куда бы ни сворачивала Анюська, пакет следовал за ней. Как нарочно. Будто завороженный. В уме Анюськи промелькнула мысль, что это новейшая разработка Темнейшего. Конечно, подвалы Лубянки таят массу сюрпризов, но мысль о пакете-шпионе была перегибом. Анюська нервно хихикнула. Пакет что-то прошуршал в ответ. Небывалая наглость!

Анюська даже обернулась.

«У, развёл грязищу кровавый!.. Ненавижу его!.. Когда же ты намокнешь и прилипнешь?» — раздражённо обратилась женщина сразу и к пакету и к тому, кого она числила виновником всех её бед.

Пакет словно услышал эту мысль и счёл её просьбой — ветер мгновенно усилился, и порыв влепил холодный влажный кусок полиэтилена в Анюськино лицо.

В самый последний момент Анюська различила на пакете издевательскую надпись «Всё Путём!», а потом ей стало гадливо и противно. Отвратительный пакет закрыл ей всё лицо — глаза, нос, рот и даже уши.

Судорога страха и омерзения прошла по Анюськиному телу, она инстинктивно попробовала поскорей сорвать пакет, но тот прилип, будто приклеенный!

Уронив недешёвую сумочку на грязный асфальт, Анюська схватилась за пакет обеими руками, стараясь разорвать проклятый полиэтилен, однако тот сидел как влитой. Бедняга царапала наманикюренными ногтями скользкую поверхность, пыталась проткнуть отверстие для рта, но пакет не сдавался.

Постепенно Анюськино сознание померкло, и она рухнула рядом с сумочкой.

Полминуты конвульсивно дёргались ноги. Потом всё смолкло.

Налетевший ветер смахнул убийцу с лица жертвы и унёс куда-то в чёрную дыру ночи.

Воцарилась зловещая тишина. И только Темнейший с Преемником, казалось, косились чуть вниз, желая удостовериться в лютой Анюськиной смерти...

● ● ●

Глава 666

Двойник Аллы Пугачёвой был мужиком.

— Хорошо хоть, без бороды, — шепнула Аня спутнику.

Лже-Пугачёв вполне аутентично надрывался в микрофон: «Жить не по лжи, возможно, просто... Но как в России не по лжи прожить?..»

Ресторация меланхолично пережёвывала десятком ртов ужин и песню. Спутник Ани подался к сцене, не сводя глаз с двойника АБП, и Ане стало как-то ревниво.

— Предпочитаешь старух? — вызывающе поинтересовалась она, но спутник не услышал.

Спутнику было после полтинника, но его красивое выразительное лицо с большими умными глазами не портила даже лёгкая седина на висках. Аня пока не разобралась, хочет ли она ему сегодня отдаться или большее удовольствие ей доставит истеричный скандал, который она может закатить в любой момент, потому что женщина.

— Предпочитаешь старух?!! — прокричала она высоко и атонально, и только тут поняла, что её реплика аккуратно вписалась в стоп-тайм, возникший в песне.

Все посетители, официанты и даже лже-Пугачёва, не обращая внимания на отмершую музыку, вылупились на Аню и спутника. Спутник вылупился на Аню. Аня заволновалась: похоже, всё-таки второй вариант — истерика и скандал.

Спутник наклонился к самому Аниному уху и сказал:

— Поехали ко мне.

Аня растерялась. Слишком быстро вперёд вырвался вариант номер раз.

— Может, прогуляемся? — спросила она.

— Пойдём.

Он расплатился, и они вышли в роковую московскую ночь.

Савелий покинул ресторацию через пару минут после Ани и спутника. Он закурил, глядя, как слева, чуть поодаль, некий кавказец эмоционально разговаривает по мобильному на языке сынов гор. Громко и страстно. Из всего потока Савелий разобрал только последние слова «Аллах акбар!»

Ну, кто бы спорил о его величии.

Мимо проехало такси. «Отвези меня, пожалуйста, к мосту...» — донеслась Земфира из приоткрытого окна.

Савелий пошёл направо, подальше от токсичного исламиста. До встречи с соратниками оставалось полчаса, идти было недалеко. Что ж, прогуляемся, решил Савелий.

Прогулка выдалась тревожной. Сначала ему то и дело попадалась на глаза ворона. Её громкое карканье пугало и раздражало. Потом где-то вдалеке завыли сирены экстренных служб. «Скорая», полиция, пожарные?.. На одном из перекрёстков Савелий действительно увидел карету «скорой». На душе стало неспокойно.

У самого подъезда на голову Савелия упала недокуренная сигарета. Он почти на автомате проклял поганую привычку соотечественников мусорить, а в целом этот бычок явился своеобразным знаком. Знамением. Всё против него, Савелия. Вселенная ощетинилась.

В таком настроении он и ввалился в квартиру, где собирались противники существующего режима. Судя по обуви в коридоре, все уже были на месте.

— Что новенького?

Савелий задал обычный вопрос, но встречавший его активист Вася отшатнулся, словно привидение увидел.

— Ты чего?! — прошептал Савелий.

— Да так, показалось... — Вася, как заправский подпольщик, выглянул на площадку, мол, нет ли хвоста, потом запер входную дверь и поспешил в комнату.

Савелий разулся, забежал в обшарпанную уборную, потом прошёл в зал. В него вперились семь пар встревоженных глаз.

— Да, действительно, — сказала Маша. — Вылитый тиран!

— Вы о чём? — Савелий застыл на пороге. — Розыгрыш какой-то, что ли?

— Савелиус, ты только не волнуйся, — произнёс непривычно чопорный Альберт, поправляя очки.

— А я и не волнуюсь, — с вызовом ответил Савелий, отлично понимавший, что с его комплекцией и ростом никак не сойти за Темнейшего.

— Ты это... Подойди к зеркалу, — посоветовал Вася не своим голосом.

Маша, Вика, Альберт, Марик, Леонид и чересчур взволнованный Стив закивали вразнобой. Надо же, даже американцу не по себе. Значит, что-то случилось...

Савелий подошёл к серванту, заглянул между супницей и салатницей вглубь сервантового нутра.

— Да идите вы в жопу!

Соратники стали ржать, словно лошади, пихая друг друга в бока. Громче всех ржал Стив, изо всех сил делая вид, что он едва ли не автор подколки.

Как они могли? После того, что он повидал и пережил?.. Сравнивать его с сумасшедшим диктатором, вампиром и предводителем жулья?! Савелий взбесился, хотя краем сознания понимал, что ничего страшного не произошло. Но было ужасающе обидно. Злость поднялась откуда-то из глубины души, напалмом залила сознание. Ярость была настолько сильной, что Савелий перестал различать предметы и слышать так называемых друзей.

А он услышал бы интересное:

— Ой, что это с ним?!.. Сава!.. Боже мой!..

И ужаса в глазах оцепеневших соратников он не различил. Тело не слушалось. Личность Савелия сжалась до микроскопической величины, уступив место Ему.

Темнейший окинул ироническим взглядом застывших активистов и фирменным тихим голосом произнёс:

— Ну, и где тут у вас сортир? Пора мочить.

● ● ●

Глава 1

— Кто ж ей так лицо расцарапал? — спросил стажёр Пыжов, ёжась от утренней промозглости и пялясь на Анюськино тело.

Следователь Комов поморщился, поправил очки в толстой оправе и стал ещё больше походить на хипстера.

— Пыжов, не расстраивай меня! Смотри на руки. Она сама и расцарапала...

— А... Точно... Брр! А зачем?

— Кто ж их разберёт, жертв режима? — философски сказал Комов. — Ладно. Что муж?

— Дома с детьми был якобы. Сейчас приведут. Думаешь, он?

Тем временем Комов опустился на четвереньки и принялся всматриваться в еле заметное пятно возле тела.

— Обычно мужья, да. Надо на него взглянуть, спросить опять же... Но сам подумай: не склонил же он её к внезапному самоубийству, крикнув из-за ларька, что она уродина. Видишь тут? — Он ткнул пальцем в пятно.

— Пятно, — сказал Пыжов. — Прямоугольное.