Будь Благословенна Благодатная Матушка Коррупция-Многоручница

Сергей Михайлович ШВЕДОВ

(Минск, 123smsh@tut.by)

БУДЬ БЛАГОСЛОВЕННА БЛАГОДАТНАЯ МАТУШКА КОРРУПЦИЯ-МНОГОРУЧНИЦА!

фантастическая быль

Да здравствует мздоимство! Если бы в пантеон языческих богов ввели всемилостивую богиню Коррупцию, Влад Комлин непременно жертвовал бы пресвятой матушке Многоручнице-коррупции раз в год самого жирного бычка из своего элитного стада.

Коррупция — всеблагая воспомощница и избавительница всех страждущих и обременённых от своей же сводной сестры, кровожадной богини Бюрократии. Обе они дочери одного отца — князя тьмы, но одна вгоняет тебя в беспросветное рабство перед власть имущими, а другая милостиво разрешает тебя от алчности властей при помощи необременительной взятки. Только и всего делов!

Однажды под покровительством всемилостивой богини Коррупции-многоручницы Влад Комлин всего за день решил проблемы, которые скопились за все девятнадцать лет его семейной жизни с супругой, точнее за всё время свободного сожительства с убеждённой феминисткой, как сейчас принято политкорректно выражаться.

1

— Ваша домоправительница перехаживает уже вторую неделю, хозяин. Должна разродиться со дня на день. Я ввёл ей стимулирующее средство, но лучше было бы, если бы я сразу завёз её в роддом, — сказал молоденький акушёр частной практики, забираясь в свой фургон, оборудованный под реанимобиль для рожениц и новорождённых. — Она должна родить двух здоровеньких девочек.

Влад отказался наотрез везти Марину в роддом, точно так же, как доктор отказался оставаться в их доме до самых родов.

— Рожать на дому у нас категорически запрещено, потому что каждый новорождённый должен быть поставлен на учёт из-за высокой стоимости младенцев на внешнем рынке усыновления детей. Это самый ходкий экспортный товар в новой России. Единственно, что могу посоветовать — для надёжности пошлите за бабкой-повитухой из ближайшей деревни, хоть знахарское родовспоможение и запрещено законом. Но, учтите, я вам этого не говорил! Карьерой и репутацией рисковать не стану. Моя частная практика даёт мне две тысячи долларов в день.

Незаконная жена Влада Марина уже пятый месяц носила несусветный балахон, чтобы скрывать от любопытных взглядов растущий живот. Хотя при роскошных формах её необъятного тела это было не так уж сложно. Домработницей-прислужницей Влад отрекомендовал жену лишь потому, что её служебная карьера и видное положение в добровольном обществе борьбы за гендерное равенство, где не жаловали многодетных матерей и материнства вообще, не позволяли ей сознательно забеременеть. Это как бы и не противозаконно, но постыдно для её убеждений.

— Я же старший координатор районного отделения департамента планирования семьи, мне просто позорно заявить, что я стала матерью. Моя функциональная обязанность — пропаганда контрацептивов среди девочек в младших классах средней школы. Ну, нельзя же мне подавать молодым дурной пример своей безрассудной беременностью, а своим неблаговидным поведением агитировать за многодетную семью, что вызовет неизбежную перенаселённость и страшный голод на всей планете. Так нам говорят учёные люди. Я признаю свою вину перед своими убеждениями, но как мне оправдаться перед общественностью? Я ведь ещё ношу значок заслуженной чайлдфри-дамы.

— Ничего, Мариша, у меня есть блат-верняк — чиновник из департамента по усыновлению, помнишь его? Это он оформил нам документы на усыновление в семью за границу нашего первого сына Володьки.

— Опять подлог и фикция! Ты же просто уступил нашего сына своему бездетному брату из Германии. Жена за двенадцать лет не смогла понести от него.

— Что ты! Документы в порядке — всё по закону, а что оформлено на бумажке с печатью, то непредосудительно. У нас на руках имеется даже свидетельство генетической экспертизы, что наш родной Володька тебе и мне совершенно чужой по крови. Мы якобы просто купили его с рук на скидках. В бумажках всё тютелька в тютельку, хотя сплошная липа. Сейчас тот самый парень из департамента готовит нам бумаги на удочерение из-за границы наших будущих Машки и Светки. На девочек-близняшек я оформлю липовую купчую. Усыновлять и удочерять русским пока не запретили.

— Ты уже имена им дал? — надула губки Марина.

— Никак нельзя без этого при оформлении заявки на удочерение.

— А меня не спросил? Мы живём вместе не в законном браке, а в преступном сожительстве. Русским мужикам жениться на русских бабах категорически запрещено законом, а бабам выходить за русских. Только за иноземцев и инородцев.

— Я вот что удумал, Маришка, — оформим партнёрский брак. Ты будешь числиться замужней женщиной с правом на всё моё имущество.

Сказал и горько пожалел об этом. И без того жить туго, а тут у жены давний бзик проснулся — давай поженимся, ну, в смысле сугубо официально. Понятно, что у беременных нередко наблюдаются лёгкие расстройства психики, особенно перед самыми родами, но это уж прям психопатология какая-то. А что Владу делать, если он много лет подряд позиционировал себя как непримиримого женоненавистника и гомосексуалиста? Лишь только для того, чтобы не выделяться из толерантного и многотерпимого сообщества покупателей его сельхозпродукции.

— Опять твоя хитрая многоходовочка, чтобы обойти закон! Да, я давно мечтаю стать твоей законной женой, только вот как бы твои хитрости нам боком не вышли.

Влад промолчал. Он понимал, что беременным иногда позарез хочется лесной земляники среди зимы или поиграть в снежки жарким летом. Тут уж хоть разбейся в доску, а исполни желание благоверной. И если бы только жёнушкин притворный феминизм был самой большой бедой!

Маришка подозрительно прищурилась:

— Партнёрский брак — это что такое? Никак опять пошёл на свои махинации. Доведут они тебя до тюрьмы, а нас до разорения.

— Партнёрский брак — экономический союз двух деловых партнёров. Без сексуальных отношений.

— Фиктивный брак?

— Да нет же — всё по закону, никакой фикции. Имущество общее. Переходит по наследству усыновлённым детям.

— А зачем такие сложности?

— Чтобы остаться незапятнанными перед законом, оправдаться перед властями. Жена — чисто деловой партнёр, с которым делаешь не детей, а деньги.

— И на кой всё это?

— Партнёрский брак оформляется только для того, чтобы деньги оставались в одной кубышке, и никаких родных детей, только приёмные. Русским ведь запрещено плодиться и множиться.

— А разрешат?

— Я выкуплю благословение на брак у гей-попастора моей церкви, а ты подкупишь лесби-арцибискупшу в своей. За всё я заплачу хоть сегодня. Делишки обтяпаем чики-пуки, ни один юрист не придерётся. Так что готовься послезавтра к свадьбе, — обрадовал Влад жену безо всякой связи с предыдущим разговором.

— Какой свадьбе? — ахнула Марина.

— О какой давно мечтала.

2

Надо сказать, тот день все беды Влада разом сошлись клином. Тут жена никак не разродится, а фининспектор из налоговой полиции прислал предупреждение о выборочной проверке источников его доходов. Вот такая накатила блажь на чинуш. Беда не приходит одна — из лицея прислали грозное уведомление, что второму родному сыну грозит отчисление, если он не возьмётся за учёбу. Влад когда-то за грошовую взятку оформил якобы воспитательную опеку над трудновоспитуемым ребёнком из детского дома, чтобы не загубить карьеру Марине, которая в графе 'пол' на документах писала 'третий', выдавая себя за убеждённую лесбиянку, чтобы не потерять авторитет общественной активистки ЛГБТ-движения. И это всё перед сенокосом и заготовкой сочных кормов на силос для скотины на зиму.

Не успела отъехать машина скорой акушерской помощи, как во двор усадьбы заехал на своём внедорожнике фининспектор.

— Извините, я не могу вас принять, — покаянно склонил голову Влад.

— Несчастный случай? Травма у батрака? — сочувственно поинтересовался чиновник. — Я повстречал на дороге машину скорой медицинской помощи.

— Спасибо за беспокойство, просто у моей услужающей ключницы небольшие неприятности с животом. Сейчас с ней всё в порядке после инъекции. Но меня срочно вызывает к себе для серьёзного разговора директор лицея, где учится мой сын... то есть опекаемый мной трудновоспитуемый подросток.

— Не беспокойтесь, — понимающе кивнул фининспектор, — все формальности займут всего лишь четверть часа.

— Тогда приступим без промедления. Что вас интересует?

— Вижу, во дворе усадьбы у вас разбиты грядки, — презрительно выпятил губы чиновник. — Вы не указали о них в последнем отчёте.

— Ну, какие это грядки! Скорее, крохотный цветничок-палисадничек. Ну, иногда посажу немного лучка, чесночка, свеколки с моркошкой. Но самую чуть. Я законы соблюдаю.

— Так ведь это можно и самим кушать?

— Что вы! Мы питаемся только из гипермаркета цивилизованной импортной пищей, прошедшей строгий санитарный и ветеринарный контроль. А эти овощи охотно клюют курочки.

— У вас курочки несутся? Домашние яички ведь очень вкусные.

— Что вы! Это чисто декоративные курочки. Держим только для красоты, чтоб полюбоваться. И послушать, например, 'спать-пора' перепелов.

— А перепёлки вам зачем?

— Люблю послушать пение перепелов перед сном. Успокаивает, знаете ли.

— А чем вы кормите птицу?

— Засеваю полоску ячменя и полоску проса.

— Ячмень — это ведь хлебный злак? — задумался чиновник. — Точно — хлеб. У вас есть лицензия на производство хлеба?

— Но мы ведь только на корм декоративным курам и перепёлкам. Мы даже гусям и уткам зерна не подсыпаем.

— Гуси и утки — тоже у вас декоративные?

— Просто милые пташки из мультяшки! Хохлатые и радужнопёрные.

— Чем вы уток кормите?

— Сорной рыбкой из пруда. А гуси так и сами травку пощипывают.

— Так у вас ещё и прудовое хозяйство?

— Да что вы! Три прудика выкопал на случай пожара, как положено по инструкции.

— Неужели сами копали?

— Механизированную колонну с экскаваторами нанимал, как предписали пожарные.

— Да это же настоящее каскадное прудовое хозяйство, — обвёл рукой чиновник обширные пруды. — С таких прудов можно получать товарную продукцию на продажу.

— Какая с того прибыль! Так, баловство одно... Разве что, знаете ли, искупаться в жаркий день и позагорать у воды приятненько, да и только.

— И сертификаты породности рыбы есть?

— На карпов или форель?

— На всякую водную живность.

— На всякую закон не требует сертификата.

— Например?

— На раков. Они сами собой заводятся.

— Как?

— Понятия не имею! Однажды глянул в воду, а там раки на дне возятся. Вот такущие!

— Вижу аэрационные установки для поддержания чистоты воды и насыщения кислородом. Раки любят проточную воду. И дорого стоят в магазинах, между прочим.

— Какие там аэрационные установки! Это просто фонтаны для красоты. Пойдёмте, я лучше вам кроликов покажу.

— Кстати, и кролики у вас тоже декоративные?

— И кролики, и коровки. У меня всё декоративное. Для забавы, а не на продажу.

— Разве декоративные коровы бывают? — прищурился чиновник на стадо, что паслось вдали.

— А как же! Священные индийские коровы — самые декоративные.

— Не похожи они что-то на индийских, хотя я в коровах не очень разбираюсь. А свиньи в загоне тоже декоративные?

— Могу диплом с выставки показать. Свинюшки — декоративные игрушки. Можно дома держать, если отмыть хорошенько.

— Тогда распишитесь вот здесь, что вы ознакомлены с правилами содержания животных, птиц и рыб декоративных пород. Предупреждаю, их запрещено употреблять в пищу. Можно только любоваться туристам.

— А вот как раз и наоборот, господин фининспектор. Вот вам документ, что у меня на приусадебном участке размещается экспериментальная экоферма НИИ сельского хозяйства академии наук. Мы обязаны в порядке эксперимента использовать продукты рыбоводства, животноводства и полеводства в пищу. Мы рискуем здоровьем ради науки, чтобы писать потом отчёты о нашем самочувствии.

— Благородная миссия... И нелёгкая, я бы сказал. Однако я ничего не понимаю. Тут у меня указаны некоторые цифровые показатели. Вы в прошлом году поставили в торговые организации десять тонн мраморной говядины от коров абердинской породы, три вагона муки, десять — комбикорма. Неужели это всё с приусадебного участка с палисадничками?

— Нет, это всё с вон того поместья, что перед вами расстилается вдалеке.

— Но ведь русские в новой России не имеют юридического права владеть землёй!

— В горнице на стенке под стеклом в рамочке висит документ, удостоверяющий меня как управляющего имением, принадлежащего князю Гогенцолленштауфзеену цур Зее фон Баденфлакс, гражданину сразу трёх княжеств — Лихтенштейна, Монако и Сан-Марино. Я всего лишь присматриваю за чужим хозяйством. Управляющий на добровольных началах, без жалования. Вот доверенность от князя. В ней указано, что я имею право распоряжаться сельхозпродукцией с его поместья в целях чистой филантропии. Могу продавать урожай зерновых и парное мясо с его бойни в гипермаркеты по сниженной цене, дабы продукция была доступна бедным. Благотворительность не облагается налогами, как вы знаете. А лично у меня никакой собственности на средства производства и на землю нет.

— Мда-а, — разочарованно протянул фининспектор. — А мне дали совсем не те сведения.

— Помимо всего прочего по распоряжению Главросэкологии меня поставили на государственную должность в качестве директора государственной экофермы семейного типа, разбитой на сто десяти на земле князя Гогенцолленштауфзеена цур Зее фон Баденфлакс с письменного согласия самого князя. Я получаю твёрдый оклад как государственный служащий, а продукцию до последнего килограмма честно сдаю в заготовительную контору по государственным ценам. Все доходы числятся отложенной прибылью, и тоже не облагаются налогами.

— Теперь мне всё понятно. Простите за беспокойство. Однако пора, ждут настоящие землевладельцы, а вы только управляющий... Ой, кажется у меня в машине нелады с задними шинами.

— Не думаю, — уклончиво ответил Влад. — Мне кажется, вы перегрузили багажник.

— Он был пустой, когда я выезжал из города.

Чиновник открыл багажник и грозно сверкнул очками:

— Откуда это?

Два розовых свиных окорока, ящик сырокопчёных колбас, бидон сметаны, упаковка с пакетами сливочного масла — немалая тяжесть для задних рессор.

— Откуда это, второй раз спрашиваю?

— Понятия не имею, — пожал плечами Влад. — Вы это всё с собой привезли, наверное.

— Ну, знаете, это переходит уже все границы допустимого!

— Я тут не причём.

— Сейчас я позвоню в налоговую службу и заявлю о попытке дачи взятки!

— Боюсь, прибывшая следственная группа не обнаружит отпечатков чужих пальцев на багажнике.

— В перчатках сработали ваши батраки! Ничего, в навозной грязи должны остаться следы чужих сапог у моей машины.

— К сожалению, мои работники только что прогнали телят мимо машины. Все следы затоптали... Счастливого вам пути, а мне пора в город на встречу с директором лицея, где учится мой непутёвый и трудный воспитанник.