Ермак 3. Глава 3. Коммерция

Глава 3. Коммерция.

— Дорогой, Тимофей Васильевич, как я рад Вашему посещению моего дома, — Александр Васильевич Касьянов, как всегда похожий больше на английского аристократа, чем на купца, шёл мне на встречу с радостной улыбкой на лице. — Вы, позволите по русскому обычаю?

После этих слов Александр Васильевич, обняв меня, расцеловал три раза.

— Как Вы возмужали, Тимофей Васильевич, с момента нашей последней встречи. Настоящий боевой офицер, отмеченный высокими наградами, — Касьянов, сделав шаг назад, с какой-то отцовской любовью во взгляде рассматривал меня. — Прав я был, когда предрекал Вам великое будущее. Почти четыре года назад молодой, но неординарный казачок, сейчас хорунжий и Георгиевский кавалер. Надеюсь дожить до того момента, когда буду обращаться к вам, Тимофей Васильевич — Ваше превосходительство.

— Александр Васильевич, не смущайте меня комплиментами, как девицу. И я тоже очень рад Вас видеть.

— Всё, умолкаю, и давайте пройдем за стол. Надеюсь, не забыли, что в это время я обычно завтракаю.

— Прекрасно помню, Александр Васильевич, — ответил я, увлекаемый купцом по коридору в сторону гостиной. — Поэтому и прибыл без приглашения к этому времени, надеясь застать Вас дома.

— Очень этому рад, Тимофей Васильевич. Признаться, когда два дня назад при встрече Государя Наследника увидел молодого хорунжего в его окружении, сам хотел искать встречи с Вами. Но, слава Богу, Вы опередили меня.

Под эти слова мы вошли в гостиную, где всё те же горничные, что и почти четыре года назад, сервировали стол. Потом был прекрасный, как всегда, завтрак, во время которого я рассказал о тех событиях, которые произошли со мной за это время. Завтрак закончился. Касьянов, плеснув в бокал немного коньяку, закурил сигару. Я же налив в небольшую емкость вишнёвого ликёра, смочил в нём губы, наслаждаясь прекрасным вкусом.

— Итак, Тимофей Васильевич, внимательно слушаю Вас, — купец с серьёзным выражением лица смотрел на меня.

— Александр Васильевич, как я уже сказал, я являюсь одним из обер-офицеров конвойной сотни Его Императорского Высочества. Добавлю только, что отвечаю за деятельность секретной охраны Государя Наследника. Вот о некотором сотрудничестве с Вами в этом направлении мне и хотелось поговорить.

Касьянов, чопорно поджав губы, с каким-то сожалением посмотрел на меня.

— Тимофей Васильевич, уж не вербовать меня в сексоты пришли. Признаться, не ожидал. Да и мундир на Вас тогда другой должен быть, — купец сожалеющее покачал головой, а глаза его зло блеснули.

— Ну что Вы, Александр Васильевич! Как Вы только могли такое подумать обо мне?! Вербовать одного из экономических столпов на Дальнем Востоке. Окститесь! — я развёл руки в стороны, показывая своё возмущение. — Нет, я пришёл поговорить о возможности небольшой коммерции между Вами и мной.

— И что же это за коммерция? — спросил купец, но заинтересованности в его глазах я не увидел. Там поселился лёд.

— О, коммерции очень выгодной обеим сторонам. Как Вы думаете, какой товар самый дорогой в торговле и приносящий наибольшие дивиденды, Александр Васильевич?

— Оружие, спирт, золото, драгоценные камни, опиум..., — начал перечислять Касьянов, но я перебил его.

— Нет, уважаемый Александр Васильевич. Самый дорогой товар — это нужная информация. Вспомните свои же слова, сказанные Вами в одну из наших встреч. Там шепнули, здесь шепнули, проанализировал и получил информацию, без которой успех в торговле невозможен.

— Какая же информация Вам нужна от меня? — спросил отчуждённо Касьянов.

— Александр Васильевич, мне нужны сведения, которые напрямую касаются безопасности Государя Наследника. Поверьте, меня не интересуют разговоры за столом, где обсуждаются вопросы о том, что монархическая власть устарела и надо, что-то менять. Меня интересует в первую очередь, что в городе появились люди, которые не те, за кого себя выдают. Информация о том, что кто-то пытается купить оружие и взрывчатку в обход установленных правил. В общем, всё, что можно трактовать, как попытку устроить покушение на охраняемую мной особу.

— И чем же я буду отличаться от сексота? — спросил купец, с каким-то вызовом, глядя на меня.

— Что же жалко, что мы не поняли друг друга, — я поднялся из-за стола. Спасибо, Александр Васильевич, за хлеб и соль. Всего доброго. Честь имею.

Я направился на выход из гостиной. Уже выходя из комнаты, услышал вопрос в свою спину.

— Тимофей Васильевич, куда направить Ваши деньги, которые хранятся в нашем доме?

Резко повернувшись, я брезгливо посмотрел на купца.

— Оставьте их себе, Александр Васильевич, в знак благодарности за всё, что Вы в своё время для меня сделали. Желаю вашему торговому дому и дальше процветать на просторах Дальнего Востока. Пока ещё под российским флагом.

Кивнув головой, чётко повернулся кругом и чуть ли не строевым шагом пошёл по коридору. Уже у самой входной двери меня догнал купец.

— Тимофей Васильевич, постойте, не уходите. Извините меня. Давайте вернёмся за стол и всё ещё раз обсудим.

Я развернулся и посмотрел в глаза Касьянова. Какого-то чувства вины или раскаяния я там не увидел. Но определённый интерес был.

— Хорошо, Александр Васильевич. Давайте попробуем ещё раз.

Молча вернулись в гостиную и сели за стол.

— Тимофей Васильевич, Вы произнесли фразу — пока под российским флагом. Неужели всё так плохо?

— Александр Васильевич, Вы же умный человек. Скажите, что произойдёт, если Наследник престола будет убит? Убит здесь, как наместник Дальнего Востока? Ваши прогнозы?

— Вы знаете, так сразу и не ответишь. Вариантов множество, — Касьянов как-то нервно плеснул в бокал коньяка и залпом его выпил. — А что, есть сведения, что на Цесаревича готовится покушение?

— Есть варианты, Александр Васильевич. И их очень много. Покушение могут осуществить оставшиеся на свободе 'народовольцы', которые сейчас за рубежом разделились на несколько фракций, некоторые из них также настроены вести революционный террор. Есть определённые силы в Китае, Корее и Японии, которые готовы развязать с Россией войну, используя как повод для этого смерть цесаревича. Наши островные друзья англичане, американцы, да и немцы также могут приложить руку к этому.

— Война..., — Касьянов заметно побледнел. — Не хотелось бы такого. Не знаю, как считают при дворе и наши военные начальники, но, на мой взгляд, мы не готовы.

— Поверьте, Александр Васильевич, Государь в курсе проблем Дальнего Востока. Для скорейшего развития его экономического положения, которое позволит содержать необходимое количество войск для ведения боевых действий по защите наших земель, Государь Наследник сюда и направлен.

— Экономическое развитие..., — горько усмехнулся Касьянов. — Тимофей Васильевич, а Вы в курсе того, какие таможенные тарифы здесь ввели год назад.

— Нет, Александр Васильевич. Признаюсь, у меня были другие проблемы, которые я должен был решать. Но с удовольствием послушаю Вас.

— Вы знаете, если бы у нас в России всё делалось так, как советуют умные люди. Если будет возможность, обязательно ознакомьтесь с работой Менделеева 'Толковый тариф, или исследование о развитии промышленности России в связи с её общим таможенным тарифом 1891 года'. К сожалению, та экономическая политика протекционизма, которая осуществляется последние годы на Дальнем Востоке и новые тарифы, привели к тому, что импортные товары мы вынуждены закупать в Москве.

Касьянов ещё раз горько покачал головой и закурил сигару. Пару раз пыхнув дымом, он продолжил.

— В последнее время, вместо того, чтобы привезти американский, английский, немецкий товар из Китая или Кореи, мы вынуждены их доставлять из Москвы. Путь товаров в Благовещенск длится пять месяцев, так как он проходил по маршруту Москва — Одесса — Владивосток — Николаевск — Благовещенск. За товар нужно рассчитываться в Москве до первого февраля, и тогда он появится в Благовещенске к концу июля. Если закупаться чуть позже, есть риск остаться на зиму во Владивостоке. Или всё перевозить обозами. Представляете, какие это расходы?

Я согласно кивнул головой.

— А надо успеть расторговаться, получить деньги для новых закупок товара. Мало-то товара вести невыгодно. А всё продать не успеваешь. Значит необходимо дополнительное кредитование. Кроме нас торговцев в свободных капиталах нуждаются золотопромышленники. Вы знаете, Тимофей Васильевич, сколько только в Амурской области золотых приисков?

— Откуда, Александр Васильевич, — ответил я, заинтересованный рассказом купца об экономических трудностях местных акул капитализма.

— Хорошо, я Вам скажу. На январь девяносто третьего года только в Амурской области насчитывается триста пятнадцать официальных золотых приисков, которые по скромным подсчётам добывают около четырехсот пудов золота в год. И при этом больше половины уходит в Китай, где на него цены выше, чем даёт казна. Если сами не можете купить по нормальной цене, то дайте возможность официально продать тому, кто дает большую цену! А не заниматься контрабандой.

Купец раскраснелся лицом и, произнося последние фразы, начал энергично жестикулировать рукой, в которой была зажата сигара. Видимо, высказывался мне о наболевшем.

— Представляете, Тимофей Васильевич, только в Хабаровке есть отделение Государственного банка с минимальным капиталом, который даже кустарную и зарождающую заводскую промышленность кредитами обеспечить не может. Наш дом оказывал финансовую помощь по кредитованию нуждающимся в этом, но после ввода новых таможенных тарифов сами еле сводим концы с концами. Свободных капиталов не хватает. — Касьянов обречённо махнул рукой. — Экономическое развитие. Как много в этом звуке. Английские, американские и японские суда в наших территориальных водах ведут браконьерский промысел вдоль всего тихоокеанского побережья. Не отстают от них и китайские браконьеры. Тимофей Васильевич, сотни китайских джонок, шаланд и шхун свободно заходят в залив Петра Великого, где бесконтрольно загружаются трепангом, морской капустой и вывозят всё в Китай безданно и беспошлинно. Только трепанга вывозят больше двух тысяч пудов в год. Вы представляете, какие деньги мимо казны идут, Тимофей Васильевич?

Честно говоря, я был несколько шокирован этой информацией, а особенно теми цифрами, которые прозвучали. В девяностых, в постсоветском бардаке творился такой же беспредел, но конкретных цифр я не знал. Здесь же цифры прозвучали, и они для этого времени были огромными.

— Помимо трепанга ведётся незаконный промысел морского гребешка, мидий, крабов, осьминогов. Про то, как вырезаются целые лежбища сивучей, больно говорить, — Касьянов глубоко затянулся сигарой, покатал дым во рту, выпустив его, несколько успокаиваясь, произнёс. — Мы эти проблемы решить не можем, а Вы говорите экономическое развитие. Неужели думаете, что если сюда прибыл Государя Наследник, то всё волшебно разрешится?

'Это вряд ли', — подумал я про себя, а вслух произнес.

— Александр Васильевич, надеюсь, что назначение Наследника наместником Дальнего Востока позволит ускорить решение данных проблем.

— Дай бы Бог, — Касьянов широко перекрестился, а я последовал его примеру.

Купец некоторое время помолчал, пыхтя сигарой. Потом, видимо, что-то решив про себя произнёс.

— Тимофей Васильевич, возвращаясь к нашему разговору. Я понял, какая Вам нужна информация. И дам задание своим доверенным людям собирать её. Извините ещё раз за моё поведение. Теперь понимаю, что только ещё одного покушения на Государя Наследника нам не хватает, чтобы возник хаос. Кроме того, поговорю со своими друзьями. Постараюсь их убедить также искать необходимую Вам информацию. Но передавать её буду только Вам.

— Огромное спасибо, Александр Васильевич, — мысленно переведя дух, ответил я. — Может быть, Вам нужна какая-то моя помощь?

— Вы знаете, Тимофей Васильевич, нужна. Я по какой надобности хотел с Вами встретиться. Мы с друзьями подготовили докладную записку на имя генерал-губернатора Корфа о необходимости открытия в Благовещенске отделения Государственного Банка. Там не только просьба, но и экономическое обоснование, со всеми необходимыми расчетами. Теперь с учетом того, что наместником назначен сам Государь Наследник, не могли бы Вы передать ему данную записку, — Касьянов выжидательно посмотрел на меня.

— Сегодня же она будет на столе Цесаревича, — ответил я.

— Спасибо, Тимофей Васильевич. Только доклад находится у меня на работе. У Вас будет время, чтобы заехать за ним? Потом Вас отвезут, куда укажете.

— Найдётся, Александр Васильевич, но лучше поторопиться, — я допил рюмку с ликёром. — Мне скоро на доклад к Его Высочеству.

Прибыв через некоторое время в выделенный мне и Головачеву крохотный кабинетик, где с трудом разместили два письменных стола, пару стульев и небольшой шкаф, быстро пробежал глазами доклад Касьянова. Я, конечно, не экономист и не финансист, но зная будущее развития Дальнего Востока, мог по этому документу сказать одно — очень толково и обоснованно. Осталось только передать цесаревичу.

С момента начала выдвижения на Дальний Восток его нового наместника я каждый день докладывал Николаю о планах, задачах конвойной службы и её секретной части на день и как были выполнены поставленные задачи за предыдущий день. Сегодняшний доклад должен был быть несколько обширнее обычных, так как содержал много сведений, полученных от агентов по Благовещенску. Весь вчерашний вечер вместе с коллежским секретарём Кораблевым Николай Алексеевичем просидели в этом кабинете, сводя все полученные агентами данные в краткую выжимку. Ребята Кораблева поработали очень неплохо, особенно учитывая плачевное состояние дел у местной полиции и у жандармов. Основной бедой была острая нехватка личного состава.

Вчера только узнал, что полицейские функции в Амурской области осуществляло Амурское окружное полицейское управление, образованное только пять лет назад и которое включает участкового начальника, трех приставов, столоначальника, секретаря и трех толмачей. Девять человек на четырнадцать тысяч населения в Амурской области, не включая городов, и на территорию почти в пятьсот тысяч квадратных вёрст. В самом Благовещенске, где сейчас проживало народу больше, чем во всей Амурской области был полицмейстер, два следственных пристава, один полицейский надзиратель, переводчик, столоначальник и двадцать пять городовых. К ним добавляются два представителя Сибирского жандармского округа. И всё. Как хочешь, так и борись с преступностью и революционерами. Нет, было ещё одиннадцать окружных полицейских по количеству казачьих округов, да горная полиция, которая подчинялась только горным исправникам и содержалась на частные средства. Но в городе они нам не помощники при охране цесаревича.

Получалось, что Кораблев и его десять секретных агентов с их подготовкой, в количественном отношении, если не считать нижних чинов, превышали полицию и жандармерию Благовещенска, про качество лучше вообще промолчать. По словам одного из старших агентов, только с одним из следственных приставов, да обоими жандармами можно иметь дело. С остальными дуболомами лучше не связываться, чтобы не вышло хуже. А охранять нам Николая в этом городе, судя по всему, не десять дней, как это планировалось раньше. Вчера Головачев сообщил мне, что Государь Наследник соизволит задержаться в Благовещенске, чтобы лучше ознакомиться с жизнью этого города.