Один фунт плоти

Первый мститель

Пэйринг и персонажи:

Баки Барнс, Стив Роджерс, Зимний Солдат(Брок Рамлоу)

Рейтинг:R

Жанры:Юмор, Драма, Мистика, Философия, AU, Попаданцы

Предупреждения:Смерть основного персонажа, OOC, Насилие

Размер:Мини

Статус:закончен

Описание:Справедливость — понятие относительное.

Посвящение: Всем моим читателям.

Публикация на других ресурсах:

Уточнять у автора/переводчика

Метки: Отклонения от канона, Магический реализм

Примечания автора: Шекспир поистине велик. Даже спустя столетия, его произведения вдохновляют. На этот раз — "Венецианский купец".

Лето, жара дикая, реал меня доконал. Захотелось чего-то чернушного, на выходе как всегда получился сарказм.

Тело прошила волна боли. Молнии рвали голову на части, с корнями выдирая не то что воспоминания, а намеки на них. Мощное тело, закованное в толстенные оковы, то каменело, пытаясь изогнуться, вырваться из пыточного кресла, то расслаблялось, обмякая, то вновь напрягало литые мышцы. Под сводами бился даже не крик — вой, пока не затих. Из уголка рта потянулась ниточка слюны, глаза закатились, пряча лопнувшие сосуды.

— Готово, — равнодушно констатировал мужчина в халате, поднимая веко валяющегося без сознания человека.

— Замечательно, — так же равнодушно кивнул кряжистый мужчина в генеральской форме. — Подготовьте его к транспортировке...

Монитор запищал, острые пики как-то резко превратились в абсолютно ровную линию. Техники подскочили, тело начали прошивать разряды, секунды неслись вскачь, сливаясь в минуты, пока труп вдруг не ожил, начав дышать. Генерал тихо выругался, утер выступивший на лбу пот клетчатым платком, вновь нахлобучил фуражку и дал отмашку на заморозку, злобно наблюдая, как покрытое толстым слоем прозрачного геля тело накачивают растворами через капельницы, засовывают в стеклянно-металлический гроб криокамеры и бело-серое лицо, виднеющееся в окошке, покрывается инеем.

Сердечко генерала пошаливало: едва не сдохший непонятно от чего Зимний Солдат своей гибелью мог сорвать прекрасную сделку, благодаря которой несколько хороших людей смогут выйти в отставку и наслаждаться жизнью, ни в чем себе не отказывая, очень много лет.

Впрочем, причины сбоя генерала не интересовали: может, коды не так сработали, может, обнулили чего лишнего. Какая разница! Главное, что ЭТО живо и теперь является проблемой покупателя. Глазки раскроет после разморозки? Что-то угукнет? Пусть проживет хоть с час, а там хоть трава не расти. Денежки-то того, тю-тю.

Мысленно развеселившись, генерал подписал необходимые документы, отдал приказы и направился домой, даже не представляя, что клиническая смерть Джеймса Бьюккенена Барнса, ставшего Зимним Солдатом не по своей воле, была окончательной и бесповоротной на этот раз, а в промерзшем теле осваивается новый недобровольный жилец, что в корне сломает все намеченные планы и заранее распланированное будущее множества людей.

И не только их.

* * *

*

Брок Рамлоу всегда знал, что придется платить по счетам. Уж сколько он всего наворотил в своей жизни — черти в аду будут встречать с широко раскрытыми объятиями и радостными овациями. Он был готов к такому повороту событий, хоть и оттягивал его всеми своими силами, но Лагос поставил жирную точку в его рассуждениях.

Жирную. Горячую. И окончательную.

Умирая, Рамлоу был готов к тому, что его будет встречать делегация радостных хвостатых затейников с вилами, вот только реальность в очередной раз обломала его ожидания.

Первое, что он почувствовал — холод.

Зверский холод. Он превратил тело в ледышку, задубил кожу, превратил мышцы в дерево, а кости — в камень. Мозги тоже замерзли, как и все остальное, соображалось с трудом, но вялая мыслительная деятельность как-то умудрилась походя констатировать, что холод — привычен.

Вот такой, вызывающий лишь одну ассоциацию — вечная мерзлота.

Его вырвали из чего-то, смутно похожего на гроб, тормошили, втыкали иглы в ничего не чувствующее задубевшее тело, и уши с легкостью улавливали голоса, доносящиеся со всех сторон, автоматически запоминая, каталогизируя, сохраняя в странно фрагментированной памяти.

Память была и его, и не его одновременно. Как и тело. Словно он влез куда-то не туда, в чужой костюм, и тот плохо гнется, колется, ощущается то ли большим, то ли маленьким, и вообще отвратительно. Но с каждым разрядом тока, стимулирующим мышцы, это ощущение пропадало, и Брок все больше начинал себя чувствовать, одновременно в полном офигении понимая, что в его голове завелось слишком много информации.

И умений.

Сразу зароились подозрения, что его гибель ему привиделась, или она оказалась не такой уж окончательной, как виделось, вот только когда тело распахнуло глаза — без его участия почему-то — Брок с первого взгляда понял, что ошибся, и дико затосковал по захлопнувшимся перед носом вратами ада, перед которыми его не просто завернули назад, но еще и пинка дали для ускорения.

Перед ним стоял резко омолодившийся на двадцать лет Александр Пирс, рассматривая, как дорогую и давно желанную вещь.

— Доброе утро, Солдат, — с хорошо слышимым акцентом произнес Пирс, и тело Брока распахнуло рот, отвечая.

— Жду указаний.

К такому Брока жизнь не готовила. И армия. И годы наемничества. И год в бегах. А уж смерть — так тем более.

Он мог только смотреть. Запоминать. Исполнять приказы. И терпеть боль. И размышлять, с каждым годом все больше и больше превращаясь в смесь философа-стоика, или как они там назывались, и узника, сошедшего с ума от ненависти, планируя способ вырваться на свободу.

Только теперь он понял смысл выражения: "Долг платежом красен". Годы криозаморозки сменялись миссиями, которые действующее на автомате тело исполняло просто виртуозно. Брок лишь мысленно скрипел зубами: он все так же был беспомощным наблюдателем, не способным пошевелить даже кончиком пальца.

Зимний Солдат в бою был молчалив, страшен и неотвратим, как цунами, снося препятствия и вырывая победу. Этот биоробот усваивал лишь необходимую для ведения диверсий и военных действий информацию, исполняя команды, с блеском используя доставшиеся от прошлого владельца навыки и опыт, а вот в быту были сплошные проблемы.

Безмозглая оболочка не могла без приказа ничего, вот только дрессировщикам заниматься благоустройством тупого киборга было лень, и они шли самым простым путем: не поясняли, не водили за ручку, как маленького ребенка, а тут же лупили шокерами, которые Зимний чувствовал плоховато, но хоть как-то реагировал. Зато Броку доставалось по полной программе.

Он выл в пустоте, падал в темное ничто и снова воскресал, и страстно ненавидел окружающих его живодеров, мечтая достать и отомстить. Он пытался взять тело под контроль снова и снова, в моменты накатывающей апатии вспоминая случившийся как-то по пьяни разговор с каким-то монахом о карме.

Монах был европейцем, очень даже образованным, он говорил такие интресные вещи, что Брок запомнил этот разговор, невзирая на сильное подпитие, и только это держало его на плаву.

"— Понимаете, мистер Рамлоу, — мужчина невнятной внешности тонко улыбался, поправляя шафранного цвета накидку. — Все очень просто, на самом деле. Вы читали Шекспира?

Брок покачал головой, едва не упав на стойку бара.

— Есть у него одна вещь... "Венецианский купец" называется... Суть в том, что однажды один купец взял в долг. Золото. Много золотых монет... Даже не для себя, но это к делу отношения не имеет. И дал обещание, что вернет. С процентами. Ростовщик, у которого он так опрометчиво решил одолжиться, до этого постоянно терпел убытки. Люди брали в долг... И не возвращали. Или возвращали, но с проблемами. И вот ростовщик решил, что хватит. И избрал другую тактику... Как раз перед тем, как купец решил поправить свое финансовое положение за его счет. Ростовщик составил договор: он дает золото, но если срок будет нарушен, то в качестве пени он возьмет с купца фунт мяса. Его собственного.

Брок тогда от изумления даже протрезвел слегка.

— Крутой мужик, — уважительно хмыкнул он. Монах кивнул.

— Согласен. Купец, естественно, просрочил плату, пусть и не по своей вине, но ростовщика это не смутило — он ненавидел купца люто. И невзирая на уговоры и прочее, пришел с мясником за законно принадлежащим ему фунтом мяса.

— И в чем смысл?

— А смысл в том, мистер Рамлоу, что если бы у ростовщика получилось взять свой кровавый приз, то претендовать он смог бы только на плоть. Понимаете? Плоть. А каждая капля крови уже должна была оплачиваться лично им. По очень высокому тарифу. "

И Брок с каждым ударом, с каждым обнулением все ждал, когда же сможет выплатить этот чертов кредит, отпиливаемый немилосердным мясником-Судьбой.

* * *

То, что что-то начинает меняться, он понял во время одной из миссий. Брок в очередной раз грыз зубами невидимые прутья своей клетки, и Зимний, ранее бесчувственный, как бревно, неожиданно огрызнулся на очередного почувствовавшего безнаказанность техника. Мозги придурка красиво заляпали стены, Брок корчился под ударами шокеров и хохотал как сумасшедший: он смог на пару секунд управлять рукой ранее не подчинявшегося ему тела.

Видимо, его фунт мяса почти нарезали, еще пара ломтей — и все, и Рамлоу резко пришел в себя, лихорадочно пытаясь вспомнить, что же теперь будет. Сбежать он все равно не мог и, как с холодком понимал, не сможет до момента "Озарения", но кто сказал, что нельзя подстелить себе на этом тернистом пути хоть пару соломинок?

И первая уже была под ногами: выплюнув капу, изгрызенную до полной непригодности, Брок, разлепив глаза, увидел самого себя, наблюдающего за процедурой обнуления с каменным выражением лица, прячущим подспудный страх оказаться на его месте.

Брок мрачно кивнул, принимая нового куратора, и мысленно потер ладони. Свои собственные слабые места он знал "от и до" и собирался воспользоваться этим к своей пользе. И когда наемник подошел к нему, бравируя собственной храбростью, приказывая следовать за собой, Брок кивнул, а дойдя до помещения, где не было камер, схватил Рамлоу за горло, не отвлекаясь на вскинувших винтовки Роллинза и Таузига, прогнал по левой руке волну, рекалибруя пластины, после чего мило улыбнулся леденящей улыбкой Зимнего Солдата.

— Мы же сработаемся?

— Разумеется, — прохрипел Рамлоу, всем собой демонстрируя готовность договариваться.

И они договорились.

Миссии шли одна за другой, он-Зимний был тих и послушен, он-Рамлоу копал со страшной силой, дожидаясь неизвестно чего. Нахождение Капитана Брок-Зимний воспринял с облегчением: еще немного, еще чуть-чуть, и этот кошмар закончится. И когда во время боя с него слетел "намордник", Брок с хорошо слышимым сарказмом смог задать риторический вопрос:

— Какой, к черту, Баки?

И с огромным наслаждением навешать Кэпу люлей — он годами об этом мечтал.

Переломный момент, та самая капля крови, наступил во время старта "Озарения", саботированного при посильной помощи "Страйка". Брок, замотивированный кодами от Пирса по самое "не могу", избивал Роджерса, зверея от того, что тот не сопротивляется. Он почти убил идиота, твердящего о дружбе и прочей лабуде, как неожиданно — вот прям вдруг — полностью взял тело, в котором обитал уже бог знает сколько лет, под свой контроль.

Полностью.

Где-то там рушился "Трискеллион", "СТРАЙК" под предводительством Рамлоу с помощью Черной Вдовы наводил порядок, а Брок смотрел, как полумертвый Капитан Америка медленно падает сквозь дыру в полу, несясь к свинцовым, кипящим от обломков водам Потомака, и решал, что ему делать.

Хелликерриер разваливался на куски, когда Брок сплюнул и прыгнул вниз.

Он знал, чувствовал — это ему еще аукнется, кто знает, как, но он принял решение и готов был платить за него по высшему тарифу.

Лично.