|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
К Главе 17
Любителей с огнём играться в роду было предостаточно.
Одни Дина II и Сордар III чего стоили! Сордар, правда, формально не Еггт, но мать-то у него Дина IV.
Хм. Если с другой стороны глянуть, как полководцы прославились люди, больше всего хотевшие быть учёными. Они ими и были. Но в истории остались в облаках порохового дыма.
Это было давно. Теперь же. Да, сестрёнка — гений, зубоскаль тут, не зубоскаль. Марина же просто умна, понимает жизнь богатенькой бездельницы — не для неё. Познания в технике обширны, даже награда есть. Но это всё-таки не дело всей её жизни. Увидеть разовую проблему и решить, да интересно. Но кропотливо сидеть над чертежами — просто не для неё. То, что сочинять пытается — останется не больше, чем увлечением. Слава великого писателя не для неё. Да и представления о том, как на должность великого назначают, или наоборот, с пьедестала свергают, имеются.
Остаётся военная служба и тесно связанная с ней политика. Страной правят группировки военных. Император — лидер самой сильной.
Да, похоже, Саргон сознательно готовил её именно к военной карьере. Может, просто он так изощрённо мстил Кэретте и прочим Еггтам? Насчёт прочих — сильно вряд ли. Кэретта их сама с превеликим трудом переваривала. О Саргоне и говорить нечего, он их откровенно ненавидел. Перенёс на детей ненависть к родителям? Скорее всего... Аппаратные войны со Старыми Тиграми несколько раз только чудом не перерастали в Гражданские. Кэретта — младшая дочь младшей сестры Тигров. Только вот сама нисколечко не Тигр. Марина знает — Саргон когда-то звал Прочих Еггтов 'Тигриный выводок'. Потом перестал. Дети абсолютно не соответствовали грозной славе родителей. Совершенно не унаследовали талантов. Очередной раунд великой битвы в грэдских верхах не состоялся по естественным причинам. Командовать противниками императорской группировки стало некому.
Хотя... Что это она всё о старых дрязгах? Веселится же надо! Пусть тут и многие её не любят, но при Соньке будут сдерживаться. Да и кроме Эр и Коаэ есть тут несколько личностей, по крайней мере, нейтрально относящихся к Марине.
Впрочем, где там сама виновница торжества? По прежнему на троне сидит. Нет, блин, угадала Эр с короной. На настоящих принцессах (Марина подговорила примерить корону) не особо смотрелось. А вот на Коатликуэ чудо, как хорошо смотрится.
Да и остальные с нарядами тоже на совесть поизвращались. Свои таланты сапёра Марина применила не зря. Тут действительно, есть на что посмотреть. Наряды на Новогоднем балу так, бледная тень того, что представлено здесь по степени откровенности. Причём, особо вызывающе оделись, или, скорее разделись, те, кто зимой выглядел довольно скромно. Как там Император говорил: 'в тихом омуте черти водятся'. Лучше про некоторых скромниц и не скажешь. Вроде бы тихони, а вон в чём расхаживают. Да и не скромницы не подкачали. Тем более, день тёплый.
У некоторых из того, что принято называть одеждой, только трусики от купальников. Цветочные гирлянды, ожерелья, да перья на голове или на заду одеждой всё-таки не являются. Марина ухмыляется. Как ни крути, спасибо, Димочка за сообщение о любопытствующих. Какими бы мотивами не руководствовался. Тут интересного более чем. Причём, со всех сторон. Марина даже жалеть начинает, ничего этакого не надела.
Правда, у неё этакого совсем немного. И надевать то платье, что все видели зимой, как-то не очень. Тут на всех, вне зависимости от количества, то чего Марина раньше не видела. Никто не знает, в чём она с Хереноктом гуляла. Тут бы это смотрелось вполне уместно. Но, как часто бывает, хорошая мысль пришла слишком поздно.
На фоне прочих, Марина выглядит откровенно блёкленько. Винить некого, кроме себя. Нет, с физическими данными у неё неплохо. Но вот насчёт подчёркивания. Пантера далеко. К сожалению. Сама Марина приукрашивать внешность не умеет совершенно. Теперь злиться.
Коатликуэ, несмотря на маленький рост, выглядит императрицей. Вокруг свита. Марина до их уровня откровенно не дотягивает. И винить некого, а злобу сорвать на ком-нибудь нельзя. Хорошо, бревно подвернулось, ножи-то при ней. Кромсает ни в чём не повинную древесину.
Просто завидует красавицам, и осознаёт это. Ведь могла бы быть, ну пусть не лучшей, на фоне Софи это невозможно, то хотя бы не последней.
Или, может, лучше не лезть туда, где победить невозможно? Да вот проблема, победить, не победить, но хотя бы не последней быть вполне возможно. Было.
Ироничных и насмешливых взглядов в свой адрес нахваталась уже предостаточно. Или, кажется всё? Никто ведь ей ничего не сказал. Хотя, с другой стороны, не очень умно ссориться с Мариной, когда Софи недалеко, да и вообще, ссоры в День Рождения затевать. Такого себе даже Ленн не позволяла.
Херктерент тем более, до такого не опустится. Да и ирония может быть и доброй, большинству весело, только Марина так и не научилась нацеплять фальшивые улыбки.
Коатликуэ по-настоящему счастлива. И ведь Марина тоже имеет к этому отношение. Мир, которого Коаэ побаивалась, повернулся к ней светлой стороной.
Порадоваться за неё что ль? Вон какая довольная.
К Главе 22.
— У тебя сигареты есть?
— Нет.
— Врёшь!
— При себе — нет.
— А не с табаком?
— Что 'не с табаком?', — настораживается Марина, хмель из головы стремительно улетучивается. Мысленно принимает боевую стойку. Даже намёки на наркотики у принцессы последний год вызывают очень нервную реакцию.
— Ну, такие, повеселиться чтобы, — щурится, как ей кажется, хитро, — неужели не знаешь?
— Представь себе, нет. Расскажи-ка поподробнее, откуда ты про них знаешь.
— Не скажу-у-у, раз у тебя их нет.
Марина резко хватает её за плечи. Глаза в глаза! Как тогда, в бою. Кажется, в затуманенных мозгах Рэд что-то проясняется.
— Слушай сюда! Здесь — мой дом, и я очень хочу знать, откуда здесь взялось то, чего здесь быть не должно!
— Нету здесь этого!
— Откуда знаешь, что может быть? Пробовала? — орёт Марина, внутренне холодея при мысли, не знает что будет делать, если Рэд скажет 'да'.
— Не пробовала я! Читала только!
— Поклянись Честью Дома!
— Клянусь!
Отпустив Рэд, Марина тяжело плюхается на песок. Утирает со лба неожиданно выступивший пот. Обошлось! Ещё одна умничка с бешеным норовом, привыкшая судить о жизни по книгам, но, к счастью не имеющая доступа к сейфам Великих Домов. Херктерент Хорт поверила. Пусть в запальчивости и потребовала от Рэд клятву, как от члена Великого Дома. К ним Рэдрия не относится. Но и словами тоже не разбрасывается.
Теперь уже Марину тормошат за плечо.
— Марин, ты чего? Я же повеселиться хотела.
— Веселись, сколько угодно. Только с использованием чего-нибудь другого. Ещё раз услышу от тебя про наркоту — того, что от меня получила очень быстро лишишься. Притом, не просто так, а с Позором. Уяснила?
— Я же пошутила, думала у тебя всё есть. Хотелось попробовать, как это, когда всё можно.
— Я вот только не шутила. Нисколько. Насчёт 'всё можно' — я от этого чуть не умерла. Кстати, я не слышу ответа.
— Всё поняла, Младший Еггт. Повторяю свою клятву никогда не касаться наркотических средств любых видов.
— Я, Младший Еггт, принимаю твою клятву, — с совершенно каменным лицом говорит принцесса.
Какое-то нездоровое напряжение в воздухе. Что-то, только-только складывающиеся того и гляди, может рухнуть. Все четверо понимают, наружу с неожиданной стороны показались все различия между ними. Как-то это напряжение надо разбить, пока оно не переросло в ледяную стенку на всю жизнь.
Гнетущая тишина разбита искренним смехом Марины.
— Я, Марина, говорю тебе, Рэд: болтай поменьше, особенно, когда выпьешь. Кстати, там ещё осталось вино?
— Да.
— Наливай всем. А то всё веселье из головы вылетело.
Осторожно стукаются бумажными стаканчиками.
— Что такая угрюмая, Рэд?
— Ничего. Нога затекла. Опять эта.
— Точно, только это?
— Точно.
— Опять чуть не поссорились не пойми из-за чего, — обиженно замечает Эрида.
— Это не ни пойми что, а как раз очень серьёзно, — растягивая слова говорит Коатликуэ, — там, откуда пришла мама от этого многие умирали. Других убивали. И под дозой, и, наоборот, пытаясь на дозу найти. У неё тоже кто-то. Не говорили. Умер. Или убили. Находило иногда на неё. Заклинала всеми богами того мира, чтобы я держалась подальше от тех, кто с травой или порошком связан. Говорила: 'Не пробуй, даже если предложат просто так. Просто так этого не бывает'.
— Знаешь, Марина. Когда мы враждовали, мне говорили про тебя: 'Ты не думай, она вовсе не умная. Знаешь, кто она? Ну вот, ей спокойно присылают траву и порошок. Она ведь курит. Только не траву '. С сигаретой я тебя и до этого разговора видела. Почти поверила. Потом про порошок говорили. 'Совсем крошку примешь — мозговая деятельность обостряется. Даже если дурак, за ночь столько можешь выучить. Потом всё забываешь, а со временем вообще дураком становишься'.
— По-онятно, — растягивает слова Марина, — Думала, в наших краях главный провокатор — Сонька. Оказывается, ещё экземпляры имеются. Ты им поверила. Просто от обиды и из зависти. Надеюсь, хоть сюда их не принесло?
— Нет. — уверенно отвечает Рэдрия, глядя прямо в глаза Марине.
— Чудненько!
— Ну, что вы такие! С одного мрака на другой перескакиваете! — Эр такая смешная, когда пытается ворчать.
— И это сказала названная в честь богини раздора! Насчёт почему с одного мрака на другой. Коаэ, не хочешь ли что-нибудь сказать про моё имя? Не именно меня, а Марина вообще?
Коатликуэ на несколько секунд закрывает глаза. Потом отвечает изменившимся голосом и со странным акцентом.
— Донья Марина, Ла Малинче, злое имя. Так они, народ моей матери, стал звать женщину, приведшую на нашу землю врагов и погубившую Великий Город.
Поломанные копья лежат на дорогах
Мы вырываем наши волосы в печали
Дома стоят без крыш, а стены их от крови красны
Червяки кишмя кишат на улицах и площадях, а стены забрызганы запёкшейся кровью.
Вода стала стала красной, как будто её окрасили, и когда мы пьём её, у неё привкус слёз.
Наш город потерян и мёртв.
Это сделали приведённые той, другой Мариной. Я знала, что это имя кого-то очень злого, жестокого и подлого. Не думала, что имя может принадлежать живому человеку. Оказалось именно так. Ты тоже мне казалась очень страшной, Марина. — заканчивает Коаэ своим обычным голосом.
— С первым моим именем разобрались. Со вторым ещё проще, Дины были какими угодно, только не весёлыми. С тобой, Рэд, всё ещё проще, мрачность той, старинной Рэдрии Хорт, вошла в поговорку.
Почему же ты, Эр, удивляешься обсуждению мрачных тем в обществе лиц, названных в честь прирождённой убийцы, подлого предателя, богини раздора и богини смерти. Правда, мы замечательные и великолепно подходим друг другу?
— Коатликуэ ещё и богиня жизни! — тихонько добавляет Коаэ, — За Эриду всё решили другие боги. Она стала поводом, а не причиной войны. Дина... Ведь Третью редко когда называют иначе, чем Весёлой. Так что, зря ты, Марина, на них наговариваешь. Марина... Я-то знаю, Марина и Мария — разные имена разных народов. Но их почему-то путают. Даже здесь многие считают, твоё полное имя — Мария, а Марина — вроде как Коаэ у меня.
Мария... В том мире это имя матери бога, — Коаэ немного смущена, — я знаю, мама той Марии иногда молится, когда думает, что никто не видит.
Марина задумчиво произносит.
— Ну, молится, то её дело, закон о свободе вероисповедания для того и принят... Хотя на деле его специально приняли для наших мирренов.
Твоя мама молится Марии, наверняка, её сыночку тоже. А тебя назвала Коатликуэ. Немного странно, не находишь? У почитателей девы с почитателями вдовы, мягко говоря, смертельная вражда была...
— Не вижу ничего странного. Да, они враждовали. Но их потомки перемешались между собой. Многие уже не считают себя ни теми, ни теми, а третьими. Это мама из... Не перемешавшихся. Она просто не знает, по чьей воле оказалась здесь. Богини в платье из змей, или распятого бога.
— По воле не до конца изученных законов физики она сюда попала, если на то пошло. Так же как и мой отец, да и некоторые другие люди.
— Может так... Говорила уже, многие путают имена Мария и Марина. У них разные значения. Марина — значит, морская. Море. Стихия, до сих пор спорящая с людьми на равных. Это не хорошо, и не плохо это просто есть.
Рэд... Что бы про тут Рэдрию не говорили, но честь у неё была. Она не рисковала ничем. Тогда ей надо было только промолчать. Но не всякий сможет безучастно взирать, когда замышляется мерзость, тем более, против детей. Она и не смогла, своими руками разрушив прежнюю жизнь. Тогда Рэдрия не успела. Но то был Поступок с большой буквы, перекрывающий всё неоднозначное, сделанное ей до того. Дина I решила точно так же.
В любом человеке можно найти что-то хорошее. Даже, в таких, как мы, — усмехается не злобно, прицельно в адрес Марины.
М-да, даёт малявка. Не зря её Сонька в своё время приметила. Талант у Старшей неординарных личностей подмечать. Другое дело, без разора со знаком плюс или минус. Прошлогодних дружков-подруженек ей мало. У Марины память хорошая. Если сестрёнку позлить охота, достаточно упомянуть кого-нибудь из тех, кто у братца Яроорта часто бывал. Бешенство обеспечено! Раньше Марина, узнай о сестрёнкином проколе припоминала бы ей каждый день. Сейчас — за год только пару раз и не удержалась. Да и то прошлой осенью, когда у самой нервы были на взводе.
Только сейчас соображает — тогда Софи старалась просто защитить её от мира. Потому и молча сносила нападки. Не хотела, чтобы не до конца поправившаяся Марина распалялась. Ну, что было, то прошло, только вот зарубку в памяти сделать не помешает.
Эр почему-то хихикает. Рэд угрюма. Как и Марина, привыкла в каждом слове чуять подвох.
— Коаэ, как ты, у неё на всё есть ответ. Даже, на твои штучки. Некоторые даже говорят, что самая умная в школе она, а не ты. Просто ты гораздо более шумная, следовательно, и заметная.
Марина шутя грозит ей кулаком.
— Смотри, Эр, дошутишься, замечу я тебе прямо в глаз! — шутки-шутками, но насчёт собственного интеллекта Марина не обольщается. Самый высокий в школе — у Эриды. Просто она потрясающе непрактична и зачастую просто слов не находит для ответа, хотя знает всё. Эр знает, какого подруга о ней мнения. Но не слишком верит. Кроме всего прочего, потрясающе в себе не уверена. Молчать будет, даже если сотая доля процента неуверенности есть.
Другое дело, что Коаэ по степени неуверенности явно превосходит Эриду. И неважно, сколько там мозгов скрыто между двумя хвостиками.
Рэд усмехается.
— Знаете, мне Софи говорила, нас четверых зовут главными школьными сумасшедшими?
Марина сгибается в приступе хохота.
— Мне вот интересно, кто такое придумал? Насколько я помню у вашего года по учёбе первый результат — у Коаэ, второй — у тебя. Наш год... Ну, кто первая — ясно и так. Но это только из-за отличного поведения. Вторая и третья — я и Эр. Те, кто про нас такое придумали, сомнительно, что даже в первую десятку попали.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
