Государь гл.3

Глава 3

Опять я приехал домой неожиданно. И как уже случалось заспанная Наталья, оказывалась в руках человека недавно вышедшего из боя, а значит весьма сексуально настроенного. И опять я не дал жене удовлетворить своё любопытство и узнать, как же прошли мероприятия, на которые её муж уехал прошлой ночью. Помогло мне в этом то, что я выспался, когда возвращался из Лазаревского, и беспомощно-сексуальный вид практически раздетой Натальи. Какое тут к черту любопытство — через полчаса она уже и говорить не могла, только мычала. А через час, уже я вышел в австрал. и стал бесполезен для любых вопросов.

Утром тоже было не до разговоров, пришлось вставать раньше Натальи и по просьбе Каца, заниматься ролью толкача, одновременно являющегося и братом императора. Функции, ставшие уже мне привычными, я их уже исполнял на автомате. На кого нужно орал, а перед некоторыми исполнял роль боевого генерала, который прибыл с фронта, а тут в тылу саботируют мероприятия направленные на победу России в войне. Всё это время пока занимался игрой на публику, думал над вчерашними словами Каца — что, в общем-то, мы занимаемся работой направленной, на то чтобы Николай 2 отрёкся. Имеем дело с теми людьми, которые способствовали февральской революции в России.

Как только закончилась последняя из запланированных встреч, сразу же, даже не заезжая домой поужинать, направился в Смольный. Я знал, что Кац после посещения Госдумы непременно должен туда приехать. У него была запланирована в Смольном, встреча с руководством Бунда. В общем-то, мой друг просил появиться перед представителями этой еврейской организации, чтобы её люди убедились, что переговоры ведутся не просто так, а с ведома высших слоёв Российской империи. Идея создания еврейского государства в Палестине, поддерживается самим Великим князем, братом императора. Но я поехал в Смольный, даже не заехав на ужин не ради встречи с представителями Бунда, а из-за желания переговорить с Кацем о правильности наших действий. Может быть, действительно мы объединяемся не с теми, и ещё не поздно изменить вектор наших действий.

Кац был на месте, а вот представители Бунда уже уехали. От этого известия, которое сообщил мне охранник, стоявший на входе в Смольный, у меня повысилось настроение. Обязанность играть, изображая из себя светоча русской монархии, отпала. А ещё меня обрадовало, что охрану Смольного уже взяли на себя Латышские стрелки. Поручик Берзиньш молодец — только вчера ночью Латышские стрелки прибыли на новое место службы, а сегодня уже Смольный институт взят под их охрану. Оперативно всё организовал поручик.

У кабинета председателя КНП (Комитета по Национальной Политике), я притормозил. Следовало продумать, каким образом разговорить Каца, чтобы тот откровенно объяснил, почему это мы своими действиями способствуем отречению Николая 2. Думал, наверное, целую минуту и решил, что сначала парня надо озадачить тем, что он не чётко выполняет свою роль. Пусть оправдывается и в пылу своего негодования, будет и меня клеймить нечетким исполнением наших задумок. Вот тогда и выйти на вопрос, в каких действиях мы работаем на пользу противников императора. Кац когда его обидеть, всегда откровенен и не щадит своего собеседника, говорит всё как есть.

Закончив разрабатывать стратегию разговора, я решительно, как и подобает Великому князю, распахнул дверь председателя КНП. Кац сидел за письменным столом и что-то увлечённо писал, даже не посмотрев, кто же вошёл в кабинет. Из прошлой реальности я знал, что мой друг углубляется в себя, лишь, когда задача так его интересует, что он забывает, что существует и внешний мир. Знал я и как его сознание вернуть в реальный мир — нужно вести себя бесцеремонно и громко спросить его о какой-нибудь проблеме, на которую он будет вынужден обратить своё внимание. А что у него наверняка должно ещё остаться в памяти, это недавняя встреча с представителями Бунда. Вот совмещая в своём вопросе и стратегию, которая была разработана ещё в коридоре и мысль, которая мелькнула в голове только что, я и гаркнул:

— Ты что, мать твою, отпустил Бундовцев? Сам просил, чтобы я с ними встретился, а евреев уже нет! Я посещение Министерства путей сообщения урезал, чтобы быстрей оказаться в Смольном, а тут такая подлянка.

Как я и ожидал Кац, забыв про свою писанину, начал оправдываться, заявив:

— А я что им хозяин? У людей дела, а я только нарисовался и неизвестно чем могу быть полезным?

— Как чем? Ты же секретарь Великого князя, а значит, представляешь высший эшелон империи. Да любая стремящаяся обрести статус общественная организация, должна вцепиться в тебя когтями и попытаться выжать из власти всё что возможно. А тем более евреи, они без гешефта не уходят.

— Всё-то ты знаешь Михась! А если они встретились с не менее хитрым планом их использовать? То спрашивается, что будут делать умные люди? Правильно, они возьмут — тайм-аут. Вот и Бундовцы, выслушав мои предложения, взяли этот самый — тайм-аут. Как сказал их представитель Абрамович идея, исходящая от Великого князя, настолько грандиозна, что она требует серьёзного обсуждения и изучения в их секретариате. Мы договорились встретиться через неделю, и тогда Бунд выскажет свою позицию. Но поверь, Михась, всё будет как нужно, и уже теперь Великий князь Михаил Александрович стал для Бунда большим другом евреев.

— Думаешь? Ладно, будем доверять твоей сионской проницательности. Но я уже не успею в этом вопросе тебя поддержать, так что придётся самому обламывать своих соплеменников. Как тебе уже говорил, завтра всё-таки надеюсь выехать в Могилёв. Думаю, на бронепоезд никто не посмеет напасть. Да, скорее всего и некому. Активных штыков у немецкой агентуры в Петрограде не осталось. Это поможет тебе более активно работать и не опасаться уже нападения на Смольный. Твой вектор работы ясен. А вот я, после вчерашних твоих слов, всё ещё нахожусь в прострации. Как так, мы своими действиями способствуем противникам Николая 2? Объясни, давай свою позицию.

— Так что тут объяснять и так всё ясно. Главные наши контактёры и помощники, это те люди, которые и развалили империю. Тот же Гучков, не любит Николая 2 и по историческим данным много сделал, чтобы его сместить. Князь Львов, принципиальный противник существующей вороватой и прогнившей монархической системы. Для Родзянко идеалом военного руководителя служит Великий князь Николай Николаевич и он против того что главнокомандующим стал Николай 2. Несмотря на то, что именно Николай Николаевич допустил поражения 1915 года. Как будто надел на глаза шоры и не видит, что после того как главнокомандующим стал Николай 2, положение на фронте стало улучшаться. И даже была проведена успешная наступательная операция. Да Брусиловский прорыв потряс всю Австрийскую армию до основания. Ещё одна подобного масштаба операция и война закончится. И естественно нашей победой.

— Ишь ты, грамотный стал, в стратегии начал разбираться! Я с тобой согласен, но только не пойму твой посыл, что наши действия способствуют отречению Николая 2. Я наоборот считал, что мы хоть как-то укрепляем существующую власть.

— Власть-то, может быть, и укрепляем, по крайней мере, хотим этого. Но вот конкретно Николая 2, мы не поддерживаем. Якшаемся с его противниками, и ты своим авторитетом Великого князя, укрепляешь именно их влияние, а не положение своего брата. Я-то делаю это сознательно, так как считаю, что именно ты должен перехватить скипетр из ослабевших рук Николая 2. А у тебя это происходит неосознанно, и ты сближаешься именно с противниками действующего императора. Я это вижу, и твоя жена это понимает и даже знакомит с людьми, которые считают, что Николай 2 должен отречься. Переводит стрелки на тебя, как на деятельного и законного наследника престола. В этом я её поддерживаю.

— Ты что Кац не понимаешь, что не хочу я быть императором! А то, что общаюсь с противниками Николая 2, то это по необходимости. Иду по пути наименьшего сопротивления. Поддержку в обществе, чтобы продвигать наши начинания, нужно обеспечить — нужно! А как это сделать? Требуются энергичные люди, хорошо знакомые с современными реалиями. А они, как правило, негативно относятся к Николаю 2. Что думаешь, я не понимаю, что тот же Гучков поддерживает любые мои начинания в надежде, что именно Михаил Александрович станет императором Михаилом 2. Да и князь Львов настроен на это. Для Родзянко конечно Великий князь Николай Николаевич предпочтительнее, но Михаил, в общем-то, тоже подойдёт. По крайней мере, будет лучше Николая 2 и народ хоть как-то успокоится. Уже не будут кричать из каждой подворотни, что жена у императора немецкая шпионка. А наследник Алексей проклят Богом, за преступления его папаши против народа. Вина за пролитую кровь невинных жертв 1905 года, перешла на наследника Алексея. Вот что думают те, кто хочет, чтобы я стал императором. Всё я это понимаю, но как материалист не поддерживаю.

— Если ты такой материалист, то тогда что мажешь, что мы попали в эти тела по промыслу Божьему, чтобы исправить тот моразм, который произошёл в России в 1917 году.

— Одно другому не мешает. Да произошедший перенос сущностей из 21 века в нынешнее время, для меня непонятен и я называю это чудом, но всё остальное, что с нами происходит, весьма логично. И, в общем-то, логично, что я пытаюсь использовать возможности тех людей, которые сами ищут случая, сблизится с Михаилом Александровичем. Те, кто доволен правлением Николая 2, ко мне и не лезет. И я не лезу к ним. Бесполезно сотрудничать с теми, кто довёл народ России, до сегодняшнего состояния. Вон противники Николая, хоть как-то суетятся — пытаются преобразовать власть, чтобы она стала более динамичной, а сторонники существующей власти вообще в импотентов превратились. Даже в столице империи не нашлось боеспособной части, чтобы ликвидировать немецкую рейдовую роту. Подсунули латышей, 90% из которых оказались предателями. Дошло до того, что в пригороде Российской столицы объединившихся с немецкими диверсантами Латышских стрелков, пришлось глушить химическим боезапасом. Так что к чёрту таких соратников — будешь их привечать, сам под монастырь попадёшь. Вон генерал Хабалов, вроде бы хороший служака и человек, но в важных вопросах, я ему теперь доверять не буду. Понял мою мысль Кац — нужно любого, заинтересованного в будущем России человека, несмотря на его политические взгляды и риторику, привлекать в наши ряды. Особенно энергичных и амбициозных людей. А Гучков, князь Львов и тот же Родзянко, несомненно, являются таковыми.

— А я что против? Я только за это! И присоединяюсь к мысли Думцев, о том, что скомпрометированному Николаю 2 нужно отречься в пользу своего брата Михаила Александровича. В лихую годину Николай 2 не тянет такую ношу. Может быть, и ты её не потянешь — не знаю. Но в любом случае для страны будет лучше. При самом хреновом правлении, в первый год после коронации, народ не будет особо возмущаться, даст возможность новому правителю проявить себя. А значит, революций в 1917 году не будет, а потом война кончится. Станет легче, можно будет начинать распускать солдат по домам. А самых буйных направить на сбор репараций с проигравшей стороны. Да и в проливах нужно будет наводить порядок. А после победы, проливы, включая и Стамбул, однозначно отойдут к России. Освобождение Царьграда, даст такую фору царю, что можно будет, не беспокоится о своей легитимности и популярности. Вот тогда и сможешь наслаждаться жизнью аристократа. Я лично тогда готов тебя опахалом обмахивать.

— Ха-ха-ха, да только ради такой картинки стоит стать царём! А если серьёзно Кац, не тяну я на царя. Воспитание не то, да и образ мыслей не соответствует самодержцу. Хватит уламывать искуситель! А то жена об этом мечтает, друг уговаривает, чёрт знает что получается! Хотя бы ты будь мудрым человеком. Я в ставку выезжаю, где буду встречаться с Николаем 2, а ты тут настраиваешь меня на его отречение. Не согласен я занять его место. Наоборот буду всячески уговаривать брата выбросить такие пораженческие мысли из головы. Пусть Николай 2, как я знаю из истории, и слабый царь, но всё равно знает и умеет гораздо больше чем я. И правильно что Николай 2 не питает никаких иллюзий насчет государственных способностей младшего брата. Николай Николаевич рассказывал мне, что когда в 1900 году в Крыму Ники заболел тяжелой формой брюшного тифа, и его здоровье внушало большие опасения, то царедворцы предложили пригласить Михаила "для замещения Его Величества на время болезни". На что царь ответил: "Нет-нет. Миша только напутает в делах. Он такой легковерный". И, в общем-то, я согласен, что доверить мне управление такой махиной как Россия слишком безответственно.

— Да больше слушай такого интригана как Великий князь Николай Николаевич. Сам же говорил, что его прозвали — "лукавый". Вот мне знающие люди говорили нечто иное. Что даже всесильный министр финансов Витте, кстати, преподававший Михаилу Александровичу курс экономики, чрезвычайно высоко отзывался о его способностях. Примерно такое же мнение имел о Великом князе и германский кайзер Вильгельм 2. После того как в 1902 году Михаил гостил у него в Берлине, император написал Марии Федоровне восторженное письмо, в котором восхищался ее сыном.

— Да ты Кац как я посмотрю — лизоблюд. Выискиваешь только хорошие высказывания о своём боссе.

— Хочешь негатива? Всегда, пожалуйста, вот что я прочёл, в аналитическом отчёте Бунда о семье Романовых. Твоя мать Мария Фёдоровна разделяла точку зрения Николая 2, считая Михаила легковерным и легкомысленным. Такое впечатление у нее усилилось после поездки Михаила в Англию на похороны королевы Виктории в 1901 году, которые он умудрился прозевать, увлекшись прогулкой по Лондону. И заметь, основываясь именно на этих сведениях, Бундовцы, будут решать в какой мере им стоит доверять предложениям, исходящим от Великого князя Михаила Александровича. Я, конечно, постарался смазать эти сведения — заявив, что таким ты был до 1905 года. А сейчас Великий князь совершенно другой — ответственный и серьёзный человек. Что подтверждается службой в армии и успешным командованием таким непростым соединением, как "дикая" дивизия. И как мне кажется, я их убедил в твоей серьёзности и ответственности.

— Интересно, а что они там о Великом князе Николай Николаевиче написали — как его оценивают?

— О нём информации больше чем о тебе. Мне запомнилось, мнение о нём Витте. Он негативно оценивает великого князя Николая Николаевича, называя его "тронутым" человеком, с "зайчиком в голове". А генерал Мосолов написал своему бывшему сослуживцу в письме, которое сумел скопировать член Бунда о "крайне узком кругозоре и весьма невозвышенной душе" великого князя. И о военных талантах Николай Николаевича проявленных в бытность, когда он был главнокомандующим в этом отчете сказано негативно. Например, священник Георгий Шавельский рассказал одному из членов Бунда о поведении великого князя в тяжелые дни весны-лета 1915 года: "Ко мне в купе быстро вошел Великий Князь Петр Николаевич. "Брат вас зовет" — тревожно сказал он... Я тотчас пошел за ним. Мы вошли в спальню Великого Князя Николая Николаевича. Великий Князь полулежал на кровати, спустивши ноги на пол, а голову уткнувши в подушки, и весь вздрагивал. Услышавши мои слова: "Ваше Высочество, что с вами?" — он поднял голову. По лицу его текли слезы. "Батюшка, ужас!" — воскликнул он. — "Ковно отдано без бою... Комендант бросил крепость и куда-то уехал... крепостные войска бежали... армия отступает... При таком положении, что можно дальше сделать?! Ужас, ужас!.." И слезы еще сильнее полились у него.