|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Пролог
Пролог,
стремящийся обмануть внимательного читателя и готовый раскрыть перед ним нечто новое
Где-то на Рубеже меж Гранями. Время года не определено.
Здесь почти всегда звенел долгий, тягучий звук, словно где-то далеко дёрнули огромную металлическую струну. Воздух над бесконечной равниной, поросшей жёлтой пожухшей травой, был наполнен буроватой взвесью, будто этот самый воздух заменил густой, наваристый бульон. Дышалось тяжело — через раз. Впрочем, кажется, тем, кто вёл беседу, это не мешало.
— Я надеюсь, то, что должно было быть завершено и начато, пребывает в нужном состоянии, — первым заговорил невысокий узкоплечий юноша в серой куртке с наглухо надвинутым капюшоном. Он сидел прямо на земле, перебирая камушки с высеченными на них древними рунами. Изображения плыли, не желая складываться во что-то определённое. Его собеседник, не изменившийся с момента памятной беседы, кивнул.
— Воистину ваши слова преисполнены проницательностью, Пограничник, — произнёс он.
Юноша поморщился.
— Ты всё так же не можешь обойтись без личных обращений, — полупрезрительно заметил он. — Слишком любишь овеществлять того, с кем говоришь. Впрочем, это безразлично. Ты нашёл необходимое обращение — надеюсь, теперь ты успокоишься. Вы смогли разработать оружие?
Губы собеседника тронула улыбка.
— Лучше. Мы нашли формулу оружия.
— Что заставляет тебя думать, будто это "лучше"? — процедила фигура в капюшоне, и улыбка мужчины померкла. — Впрочем, — капюшон приподнялся, бледный свет очертил острый подбородок и тонкие губы, сложившиеся в ядовитую усмешку, — я понял ход твоих мыслей. Так действительно может быть лучше, если события пойдут отличным от наших планов путём. Полагаю, прототип ещё не создан?
— Нет, но мы со всей поспешностью...
— Не стоит. Проведите полное исследование формулы. Поспешность в данном случае будет хуже промедления. Опять же, близится Рождество, а значит, у тебя и твоих... людей будет, чем заняться. Ты выполнил мои требования, и я доволен. Год лишь клонится к завершению, а вы готовы начать вторую фазу.
— И теперь вы требуете не торопиться? — в голосе мужчины не было ни грана раздражения, лишь учтивость и готовность действовать так, как будет сказано.
— Именно. Перепроверьте исходные данные. Соберите весь необходимый материал. А после этого — запускайте вторую фазу. Я полагаю, времени до января будет вполне достаточно.
— Воистину ваша мудрость несравненна, — поклонился собеседник юноши. — Этого времени хватит и для того, чтобы ненужные данные не...
— Избавь меня от бюрократии и подробностей твоей игры в мире, — отмахнулся тот, явно не желая выслушивать нечто ему неинтересное. — Оставь носитель с результатами и убирайся.
Мужчина низко поклонился, излучая гордость и достоинство, невзирая на пренебрежительный тон юноши. Затем положил на землю пластиковую папку без надписей и исчез, сделав шаг назад.
Бледные тонкие пальцы с обкусанными ногтями медленно извлекли из папки листки бумаги, перебрали их, подобно пауку, пеленающему добычу. Каждая прочитанная строчка истаивала и будто сгорала под внимательным взглядом холодных серых глаз. Когда данные кончились, а радужки читавшего начали приобретать бледно-зелёный цвет, их обладатель посмотрел в мутно-белёсое небо и улыбнулся. На этот раз с предвкушением.
— Скоро, — прошептали его губы. — Скоро мы начнём играть по-настоящему.
* * *
Токио. Первое декабря 2014 года. Корпорация "Сейрю".
...тот, что лишён отца, обретёт силу свою в грёзах и станет их повелителем...
Тонкое острое металлическое перо скользило по привычным и уже расшифрованным строкам Пророчества, отмечая нужные места и изредка выставляя пометки об уже случившемся. В приёмной послышался шум. Там некто трубным голосом возвещал о прибытии "лучшего в мире археолога".
Белый Лис улыбнулся.
...Ночи дитя, что алчет лишь крови, след даст к новому рассвету...
... трое в тенях, что лишь тень тени, станут тенью служения прежней богине...
Створки дверей тёмного металла содрогнулись. Нетерпеливая рука торопила их, не желая ждать, пока сбалансированный механизм раздвинет их с должным уважением к хозяину помещения.
Перо продолжило свой путь, делая последние необходимые пометки.
Дважды предательство, что не станет предательством, откроет дорогу...
— Я не понял! — голос новоприбывшего заполнил всё пространство разом, без остатка. Казалось, даже занавеси у стен и бледное пламя жаровен — да что там, электрический свет сделанных под старину фонарей! — содрогнулись от этого звука. — Я лечу сюда, как будто у меня под плащом не только пропеллер, а ещё и триста огненных йотунов в придачу... — гость сделал паузу, — помноженных на трижды три несчастья, — добавил, будто в некотором сомнении и продолжил: — А этот белохвостый сидит и что-то корябает на своих листочках! Будто к нему явился не лучший в мире пилот, археолог и теперь знаток фольклора родины своей, а проверка из министерства. Добрых дел.
Хозяин кабинета отложил перо, поднялся со своего места и, обогнув стол, с распростёртыми объятьями направился к гостю.
— Радость моя от встречи с тобой, Эрик, подобна лишь бамбуку, — в голосе Белого Лиса струилась и переливалась всеми цветами радуги теплота, смешанная с иронией. — Как могу я, скромный бумагомарака, сравниться с лучшим из воинов и учёных Швеции, Норвегии и сопредельных стран? Разреши же припасть к твоим ногам и омыть их после столь долгого и многотрудного пути.
— Переигрываешь, — с явным удовольствием высказался Эрик Карлссон, обнимая друга. — Вижу: не настолько ты погрузился в свой восток, чтобы пропитаться до мозга костей. Но речь хороша, не спорю. В твоих покоях водится пиво? — тут же озабоченно спросил он, размыкая руки и принюхиваясь. — И чем у тебя тут так пахнет?
— Чёрная сосна, сандал и кое-какие травы, — отозвался Белый Лис, жестом указывая гостю на роскошное кресло, готовое принять на себя весь вес Эрика. — Что касается пива — я распорядился. Скоро принесут твоё любимое, вишнёвое. Как ты? — после некоторой паузы осведомился он. — Наши разговоры в последнее время...
— Были короткими и по делу, — хмыкнул Эрик, умащиваясь на предложенном сидении. — Я-то нормально. А вот ты... ты меняешься, друг мой. И по разговору, и вообще.
— Надеюсь, в лучшую сторону? — с иронией спросил хозяин кабинета, вновь занимая надлежащее ему место за столом.
— И в лучшую тоже, — Эрик покачал головой, но развивать тему не стал. — Ещё успеем наговориться. Я так понимаю, ты меня не на пару часов вызвал. Так что давай сначала всё-таки о насущном.
— Как скажешь, — легко откликнулся Белый Лис и протянул через стол исчерканные листы. — Ты видел это в первозданном, так сказать, варианте, теперь здесь есть необходимые пометки и расшифровка.
Некоторое время Эрик, нахмурив лоб, вчитывался в строчки. С каждой минутой морщина меж его бровей всё больше разглаживалась, а сами брови неудержимо лезли на лоб. В процессе чтения изумление его достигло таких пределов, что он даже не обратил внимания на симпатичную японку, поставившую перед ним кувшин с пивом. Равно как и на само пиво. Белый Лис успел накрыть кувшин заклятьем охлаждения, спросить себе саке, дождаться его и выпить первую чарку, прежде чем Карлссон поднял взгляд от листков.
— И это вот всё... на три года вперёд... — пробормотал он.
— И дальше, дружище, — кивнул Белый Лис. — Здесь всё. Становление малого в роли Эмиссара. Моё возвышение как якудза. Нынешние ученики Фила. Всё.
— И та, что знает далеко не всё, о чём молчит, — протянул Эрик задумчиво. — Значит, с самого начала.
— Многое, друг мой. Многое, но, как верно выразилась моя жена в своём предсказании, "далеко не всё". Всё остальное надлежит делать нам.
— Ты — Нам, тебе и делать, — скаламбурил Карлссон, благо разговор вёлся по-русски. Его собеседник покачал головой. Серебристый зверь на повязке сделал очередное па в желтоватом свете.
— Да, меня звали Нам. Сейчас меня зовут Белый Лис. Эта задачка Наму, пожалуй, не по плечу...
— Хватит гнать, — оборвал его Эрик, наливая себе пива, отхлёбывая и откидываясь на спинку кресла. — Вечная ваша рефлексия, Братство. Выбрал маску — ну и отлично. Она тебе помогает — шикарно. Научился чему-то новому — блистательно. Только не забывай о том, кто ты, — он внезапно подался вперёд, через стол, обдав хозяина кабинета сложным запахом хмеля, вишни, сырой земли и машинного масла. — Ты мой друг. Нам. Старший в Братстве. И будет на этом.
Он отодвинулся и принялся дальше смаковать пиво. Белый Лис улыбнулся.
— Спасибо, — сказал он, — что не забываешь.
— И не даю тебе, заметь, — ухмыльнулся Эрик. — А то бывает с вами, сложными личностями... Ты говорил, что нашёл врата.
— Лучше, — на губах Лиса заиграла ответная ухмылка. — Я, а точнее мои люди, нашли путь к ним. И поэтому ты будешь нужен здесь, а потом в Китае, как нигде. Мы переходим ко второй части Пророчества, дружище. К той, где звучат слова "Игра начнётся в Рождество...".
* * *
Нью-Йорк. Первое декабря 2014 года. Аэропорт Джона Кеннеди.
Аэропорт. Постоялый двор двадцать первого века. Множество людей, снующих туда и сюда. Суетящихся, снедаемых страстями, желаниями, мелкими целями. Электронный женский голос вещает что-то на английском, немецком и прочих языках. Толпы встречающих. Толпы провожающих.
То, что именно этому аэропорту было присвоено имя безвременно погибшего президента США, так и не ставшего резидентом Агентства, придавало прибытию Нуарейн ни с чем не сравнимый привкус. "Поддержка на местности" — Джон Генри Холлидей — должна была прибыть совсем иным рейсом, несколько часов спустя. Нуарейн улыбнулась и чуть поправила причёску, разглядев среди движущихся масс простую чёрно-белую табличку "Агентство".
Неуверенность и колебания? Пусть будет, но немного. Воистину этот город, этот филиал и его правила внове для меня. Но не допустить и мысли о том, что на меня можно давить. Судя по фону, меня встречает не кто-нибудь, а Сам. Глава филиала. Господин Кшатрий соизволил прибыть лично. Самое время применить на практике всё, чему я успела научиться.
Нуарейн не было нужды прокручивать в голове строчки из личного дела главы филиала Агентства в Нью-Йорке. Она училась полагаться на интуицию и впитанную до мозга костей легенду.
И импровизация. Не забывать про неё. Если меня встречает он, значит, информация как-то просочилась. Что ж. Удивить — победить, так?
Нуарейн лёгким шагом сократила дистанцию с встречающим настолько, чтобы сделалось ясно: она приближается к нему и только к нему. Затем незаметным движением сотворила свою вуаль, присоединяясь к защите мужчины с табличкой, и поклонилась.
— Мистер Кшатрий, я полагаю?
— Просто Кшатрий, госпожа, — отозвался тот низким, звучным баритоном. — А вы, сколь я понимаю, Нуарейн, госпожа проверяющая от центрального офиса, — он поклонился на старо-европейский манер, протягивая руку.
— Пока что мой статус таков, — с лёгкой улыбкой отозвалась она, подавая в ответ руку для поцелуя. — Но по результатам проверки он может измениться.
— Вот как? — удивление Кшатрия было тщательно дозировано. Но Нуарейн услышала в нём то, что ей было нужно в первую очередь. Естественность.
Ты сможешь сколько угодно делать запросы в Центральный офис. Там всё равно никто ничего не знает. Статус моих возможностей стал расплывчатым с самого начала. Хорошо.
— Именно так. — Улыбка не обязывает ни к чему, особенно если поддерживать её достаточно долго. И попытаться сделать искренней и рассеянной. Этим "госпожа проверяющая" овладела в достаточной степени. Ещё в курилке Первого отдела. — Мне обещали, что ваши условия обитания сотрудников моего ранга должны меня поразить, особенно в сравнении с Россией, — добавила она с ноткой лёгкого предвкушения. — Надеюсь, меня не обманули?
Чуть-чуть игривости. Не во взгляде, а то он может решить меня обаять. Нет, это игра. Интересная для обоих. Я знаю, кто ты, — ты не знаешь, кто я. Попробуй, раскуси.
Кшатрий ожидаемо расцвёл. Может быть, даже слишком ожидаемо.
— Госпожа Нуарейн, вас не обманули. Вы предпочитаете жить непосредственно в офисе, или, быть может, вам по вкусу гостиницы, подвластные нам? Здесь, в Нью-Йорке, сходятся пути разных рас и обычаев, и мы можем предложить...
— Благодарю вас, проживания при филиале мне будет вполне достаточно, — прервала его "проверяющая". Немного наглости не помешает. Мытари в моём Королевстве вели себя именно так. Я помню. И смягчить наглость вежливостью... — Простите, я только завершила перелёт, и мои манеры могут быть далеки от совершенства... Не обращайте внимания, просто желание очутиться в тёплом помещении с ванной сейчас занимает меня чуть больше изысков современных отелей. Потом, мне говорили, что у вас есть бассейн на крыше. Это правда?
— Воистину, госпожа. И нет смысла извиняться. Я достаточно времени провёл в пути на различных средствах, чтобы полностью понимать вас. Идёмте же. Надеюсь, вы будете удовлетворены всем, что мы сможем вам предложить.
Нуарейн шла рука об руку с Кшатрием среди расступающихся перед ними людей. Она думала о том, что паранойя, воспитанная в ней годами правления, а позже поддержанная центральным филиалом, с вечными недоговорками в старшем составе, продолжает цвести.
Он не доверяет мне, а я — ему. С первой встречи. Такими должны быть "проверки" в этом мире? Надо будет почитать подробнее, наверняка должна быть необходимая литература на эту тему. В любом случае ясно одно: я начала игру с ним и его филиалом. Какую и с какими результатом — покажет время. Но игра началась. И мне это... нравится? Да. Абсолютно точно — да.
* * *
Санкт-Петербург. Первое декабря 2014 года. Центральный офис Агентства "Альтаир". Вечер.
Лоренс лежал на больничной койке и смотрел в потолок. Ему было больно. Болели раны и переломы, полученные в поединке с Воином. Болела гордость, потому что этот поединок он не мог выиграть априори. Но сильнее всего болели укусы совести. Как жестокая любовница, она вгрызалась ему в душу всё глубже, оставляя багровые следы белоснежных зубов.
Лоренс любил жёстких женщин. Ещё он любил жёсткий секс, выпивку, крепкий табак и подчинение других себе. А кроме того, он любил жить. Сын хирурга, умершего от пристрастия к почти дармовым наркотикам, он унаследовал от отца приверженность ко всему, что кружит голову, и умение скрывать свои пороки. Это работало раньше. До Агентства. Красивое лицо и высшее образование дали ему положение в обществе подонков. Умелые пальцы, сила рук и обходительность поддержали оное. Высшее образование и книги, за которые его отец успел заплатить, прежде чем стал окончательным чудовищем, укрепили его. Шулер, бабник и забияка Лоренс — тогда ещё Алексей Радов — с вящим успехом прожигал свою жизнь с шестнадцати до двадцати пяти, пока в одном из казино не попробовал кокаин. С того момента все деньги и чаяния его сосредоточились на проклятом белом порошке. Но нет, он не бросил занятия джиу-джитсу и свою любимую стрельбу. Он спасался в них, пока не стало ясно: наркотический угар захватывает его всё больше. И Лоренс бросился в него, как бросаются в объятья нелюбимой, но желанной женщины. Его путь был отмечен кровью, наркотиками, алкоголем, сомнительным сделками и ещё более сомнительными связями, пока не стало ясно: всё. Дальше пути нет. Он потерял всё. И в этот момент в дешёвом финском мотеле его нашёл вербовщик Агентства...
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
