1

1965. Ещё не поздно, фанфик на.

Круасан прямиком из парижа — это прекрасно. Особенно если запивать чаем с молоком и наслаждаться при этом классической музыкой — утро у меня было просто замечательным. Таким замечательным и радостным, что это совсем не вязалось с суровой и тяжёлой советской действительностью.

Да, один из плюсов моего нынешнего плачевного положения. И я решил — сегодня выйду на связь с Вороновым. Пётр Воронов — это уникальный случай. В результате аварии мой двигатель не только меня кинул на добрых три с лишним тысячи лет назад, но и захватил из ближней точки пространства-времени отдельного человека, переместив его во времени. Это был случайный выброс темпоральной энергии — высокоактивных тахионов, но результат налицо, и у нас имелся классический случай — попаданец обыкновенный. Я заинтересовался им, повесив жучка на его тело, а потом и в ту госдачу товарища Шелепина, на которой он жил. Это было удивительно — воронов пусть напоминал мне дурака. Эдакого мальчика из хорошей, интилигентной семьи, не знающего в жизни ни тяжкого труда, ни серьёзных проблем — отдых по всему миру, работа, собственная фирма, он типа начальник...

И всё. Как говорил один мудрый человек — бедность она как чёрная дыра, чем ближе к ней, тем больше нужно прилагать усилий, чтобы не свалиться. Люди с изначальным хорошим капиталом знакомств, связей и даже денег, могут поддерживать свою орбиту лишь неспешно прогуливаясь вокруг чёрной дыры нищеты, в то время как людям бедным нужно практически носиться со скоростью света, чтобы удержать себя от падения. Первые недоумевают, считают людей беднее себя ленивыми, потому что им, первым, нужно для поднятия своего состояния на сотню тысяч всего лишь слегка пошевелиться, а если вторые так не могут, значит, им лень?

Поэтому чтобы понять, насколько трудно жить, нужно быть человеком без знакомств, связей, рекомендаций и родительского капитала. И тогда можно понять, как на самом деле тяжело жить на свете — я как офицер госбезопасности уяснил методы работы и с первыми и со вторыми. К сожалению, Пётр Воронов, который попал сюда, был из числа первых — из тех, кто считает людей беднее себя ленивыми, страдает брендоманией.

Да, к слову, о ней я тоже составил своё мнение. На моё мнение, люди, не имеющие собственного вкуса, предпочитают использовать простые опознавательные знаки того, что тот или иной предмет является хорошим. И назвали этот феномен "бренд". Если ума и вкуса не хватает отличить хорошую вещь от плохой, то идут как рыбка за блесной, на бренды.

В моём времени от брендов уже не осталось камня на камне, но в этом — существовал такой странный феномен. Может быть, им так приятней, но пусть будет.

И вот, всё вылилось в чисто советскую бытовуху — после кучи работы с Цека компартии, товарищ Воронов попросту был сослан руководить своим НИИ. Правда, НИИ существовал только на бумаге. Но это дело житейское, обзаведутся. Я решил раскрыть своё инкогнито — тем более, что дурашлёп в виде Воронова отлично подошёл для коммуникации с Цекой — такого и подозревать то не стали, что это засланный казачок. Не больше, чем полагалось по приличиям — ну какой из этого лопуха агент ноль-ноль-ноль?

* * *

Газ "Тигр" — машина могучая. Сорок раз модернизируемая в течении семидесяти лет она стояла на вооружении российской армии, практически весь двадцать первый век. Её поздняя модификация мало чем напоминала первые образцы — больше люксовые внедорожники для богатых папиков — тяжёлые ребристые колёса большого диаметра, надёжная коробка передач, и двигатель на полтысячи лошадиных сил. Мечта — а не машина. Рычащий монстр был идеален внешне и внутренне, вот именно на нём я и ехал в направлении будущего НИИ Интел, вернее, на строительную площадку, въезжал под взгляды строительной бригады — стояли холода, около потрёпанного временем здания — чёрная двадцать первая волга, не иначе как персоналка Петра Воронова. Сжалились над попаданцем в обмен на экспроприированную японскую машину выдали это.

Мой рычащий монстрик въехал в распахнутые ворота и легко преодолевая бездорожье, направился аккурат к волге, где я притормозил, заметив самого Петра Воронова. Он едва челюсть не уронил, увидев мой автомобиль, из машины вышел другой человек — это брат его почти жены, и попутно приставленный наблюдатель.

Я вылез из машины, разгладил парой движений одежду — по случаю это была просто куртка и джинсы с кроссовками, и обошёл тёплый капот своего внедорожника, встретившись с Вороновым.

— Пётр Воронов?

— Да, а вы...

— Пойдём в машину, холодно.

Воронов, не видя сильно предупреждающие жесты приставленного чекиста, отошёл чуть в сторону, но в машину не полез.

— Товарищ, а товарищ ли? Вы кто? Тот, о ком я думаю?

— Я не знаю, о ком вы думаете, товарищ Воронов, — ответил я ему в тон, — но работу вы сделали безупречную, если так можно выразиться. По информированию товарищей политиков, я имею в виду.

Воронов шумно выдохнул — это был типичный мелкий буржуйчик. Не слишком запоминающееся лицо, начинающее расти брюшко, и взгляд — сильно не такой, как у советских людей. Советского человека сразу видно — он всегда живёт под гнётом. Под гнётом обязательтсв — ему то нельзя, это нельзя, он живёт в обстановке окружающих его нельзя и не можно. Это делает его каким-то зажатым, тягостным, тяжёлым, озабоченным. Воронов был не таким — у него наоборот, читалось в глазах детская непосредственность и уверенность в себе.

— Представьтесь, — к нам подошёл чекист.

— Алексей Грачёв, — улыбнулся я, — по случаю — невольный виновник появления тут товарища Воронова. Ну что ж, вот и поговорили.

— Виновник? То есть это ваших рук дело? — спросил с удивлением Воронов, — но как?

— Случайность. Маленькая неполадка в двигателе космического корабля и бац — я и вы уже тут. Я — случайно, вы — ещё более случайно.

Помолчали. Обстановка была не то чтобы приятная — лето уже закончилось, осень, листва опала, хорошо ещё, что дождя не было. Воронов спросил:

— И что делать будем?

— Конкретно ты — уже понятно что. А я где-нибудь недалеко обоснуюсь. Знаешь ли, я тут тоже застрял.

Не обращая внимания на Анатолия, Воронов деловито сообщил:

— Какими навыками владеешь?

— Навыками? — я усмехнулся, — боюсь, ничего такого, что могло бы быть тебе интересно. Вообще, древняя история меня мало волновала, как и её профессии.

— Ага, — Воронов задумчиво посмотрел на мою машину, после чего улыбнулся, — в таком случае — добро пожаловать в НИИ, оформим тебя куда-нибудь. Включайся в работу, если хочешь, конечно, участвовать в жизни Интела.

* * *

И мы вместе прошли внутрь этого здания, которому предстояло в будущем стать попаданческим НИИ. Воронов с заметным скепсисом и даже недовольством оглядывал всё, что нашлось внутри — проходная, какие-то странные перила на лестницах и так далее... Ох, тяжко же тут будет.

— Товарищ Грачёв? — Он остановился на осмотре электропроводки. Это было то ещё зрелище — провода оголённые, замотаны только в какую-то промасленную бумагу в качестве изоляции. Выглядело это страшно, — Я так понимаю, у вас и производственные мощности имеются?

— Небольшие, — я посмотрел туда же, куда и он. Это место следовало бы назвать электрощитком, если бы оно заслуживало такого гордого звания.

— Ты можешь что-нибудь с этим сделать?

— Ну, да. Думаю, смогу сделать что-то.

— А с инструментами? Или стройматериалами? Можешь помочь?

— Опять да. Вот только тут уже ты должен будешь сам руководить процессом, мне с местными рабочими потом объясняться совершенно не хочется. Так что засучим рукава, я обеспечу стройматериалы, а с тебя работа.

— Договорились, — он протянул руку, которую я тут же пожал, — могу я посмотреть ассортимент?

— Можешь, почему нет?

Мы зашли в один из "кабинетов" НИИ. Я активировал голографический компьютер в браслете и открыл перед собой монитор, дающий прямой доступ к рабочей зоне мастерской на яхте.

— Изготовить простенькие предметы я могу без каких-либо проблем, так, с чего начнём?

Воронов смотрел на этот голомонитор, как баран на новые ворота, не говоря уже о сопровождавшем везде нас чекисте.

— А... Э...

— Что? Давай, не трать время попусту, — я открыл приложение с шаблонами конструкций, — простенькие инструменты... так, молотки, топоры, дрели, станки...

* * *

Как оказалось, ассортимент мой соответствовал или даже превосходил во много раз по качеству и количеству оснастку лучших рабочих бригад двадцать первого века. Нетрудно догадаться, что у Воронова потекли слюнки, и в первую очередь он свалил на меня электрику будущего НИИ — назначив главным электриком. Потому что электроника развивается стремительно, а электрика какой была, такой и остаётся, и задача электрика во все времена одинакова — разница только в некоторых мелочах.

Я не был профи-электриком, но думаю, не уступаю местным по уровню умений и знаний. А ещё в список "хотелок" Петра Воронова добавили — инструменты ручные электрические на основе энергоячеек — электрические отвёртки, дрели, перфораторы, цепные пилы, реноваторы, УШМ. И всё это в виде комплектов. Двадцать сварочных аппаратов и вместе с ними — компактных генераторов на основе углеводородного топлива...

По стройматериалам... Вот тут у нас и началась такая работа, что не в сказке сказать — Воронов долго выбирал, мне даже пришлось отдать ему браслет-компьютер.

— Мне нужны сети! — воскликнул Воронов, — я просто не верю, что тут нельзя проложить нормальное кабельное хозяйство.

— Ты давай выбирай чего надобно и не отвлекайся.

— Да, да, я и так злоупотребил твоей щедростью, — Воронов закрыл окно и снял браслет с голографическим компьютером, — как думаешь, как тут можно проложить внутренние сети? Телефонная, витая пара и так далее?

— Стоп. Что такое телефон я знаю, а что такое витая пара?

— Это такой сетевой кабель, им компьютеры соединяются, — пояснил Воронов.

— А, понятно. Материал стен какой будет?

— Я думал найти ракушечник, — задумался Воронов, — придётся, правда, сколхозить агрегат для его распиловки, но материал перспективный.

— Ок. А полы?

— Плитка. Обычная советская плитка.

— Вот против этого протестую уже я. Видел я местные вариации, если так можно выразиться. Может быть ламинат или ковролин?

— Может быть, — согласился Воронов, — чёрный ковролин будет самое то. Мебель?

— Мебель я обеспечу качественную, а по поводу внутренних сетей...

* * *

Ремонтные работы в НИИ Интел, он же А-721, начались с того, что я приехал в НИИ с целым грузовиком стройматериалов. Переправка их с орбиты была бы проще без промежуточных звеньев, вроде грузовика, но пришлось садиться за баранку большого монструозного грузовика в американском стиле, то есть с большим длинным капотом, и везти на нём на строительную площадку целые тонны различных стройматериалов и оборудования — в первую очередь это проводка и электрооборудование.

Рабочие должны быть местные, а именно — те, с которыми договорился Воронов. Я подъехал и начал выгрузку, позвав себе на помощь десяток мужиков — ох, какие у них были глазищи при виде гидравлического лифта, на котором спускал тележки с бухтами кабеля и ящиками с электрооборудованием! По-моему, у них произошёл разрыв шаблона. Тем не менее, спуск прошёл удачно и тонны кабеля были переправлены с холода и сырости в здание, где я уже наблюдал картину маслом — советские рабочие впервые видят кабель, в пластиковой изоляции и с заранее напечатанным на ней текстом, маркировкой. Трёхжильные кабели уже сильно удивили местное население — не привыкли тут заземляться. Абы как работало бы.

А дальше пошёл труд, больше похожий на экскурс простых смертных в мир сложного электротехнического оборудования — кто бы мог подумать, но в их странном времени они удивлялись даже наличию обычных автоматов в электрощитке и счётчиков. Дикость! Тем не менее, пришлось буквально пинками заставлять их не путать кабели. Кто-то особо умный сделал проводку в здании снаружи, на керамических таких тарелочках, то есть как ЛЭП, только вокруг здания. Позорище, да и только — начали мы с прикручивания кабель-каналов. Я раздал помощникам перфораторы, биты, и более-менее они поняли, что нужно прикрутить к потолку пластиковые короба для электрики. Короба были большие, их было много.

Посреди этого жуткого процесса в НИИ приехал Воронов, он заметил меня издали и махнул рукой, быстро подходя:

— Грачёв, ты чем занят?

— Электрикой, как и обещал, — кивнул я на большие и длинные кабели, протянутые под потолком, — довольно муторное занятие, знаешь ли. Но в целом я справляюсь, а что?

— Да мне уже даже из КГБ жаловались, Анатолий изволил наблюдать за твоей деятельностью.

— Ради бога, пусть жалуются, — отмахнулся я, — слушай, тебе автоматы на сколько ампер ставить? У меня по умолчанию пять автоматов по двадцать пять на каждый зал.

Воронов грустно вздохнул:

— Хватит, вполне должно хватить. Если нет — автомат можно и поменять. Проводка бы выдержала.

— Проводка выдержит, за это не беспокойся, — я ткнул пальцем в зафиксированный клипсами на стене кабель, — такая выдержит что угодно. Следующий вопрос — внутренние сети, мне нужна спецификация на витую пару.

— Да какую витую пару! — воскликнул Воронов, — компьютеров то ещё не существует таких!

— Да? Ну, десять лет плюс-минус, несущественно, — отмахнулся я, — при наличии инструментария и материалов ремонт будет закончен через пару недель максимум, но от тебя требуется деятельное участие. И ты что-то говорил про ракушечник?

— Да, говорил. Две недели — почему так мало?

— Некоторые инструменты жутко секретные и ими я буду работать ночью, когда все разъедутся.

— Я могу остаться посмотреть?

— Ты можешь. Слушай, следующший животрепещущий вопрос — тебе нужен будет гараж при НИИ? Обычно же у каждого института должна быть стоянка, а тут целый гараж не грех завести.

— Было бы хорошо, но у меня нет таких возможностей.

Мы шли по коридору. Рабочие уже уходили, вечер.

— Я просто посмотрел какую железяку тебе выдали взамен собственного автомобиля и без слёз не взгляну.

— Бери выше, она ещё и служебная. А это значит — строго для деловых нужд.

— Совсем озверели, — покачал я головой, — Воронов, с меня для тебя машина, а то и две. Мне их несложно создать, ты главное поговори с Анатолием, чтобы все машины зарегистрировали как полагается.

— Анатолий сейчас осматривает твои электрощитки и скоро мы его увидим, — хмыкнул Пётр, заглядывая в один из кабинетов, — ого! А это что? Как это вы так быстро управились?

— Я же говорю, при наличии инструментов и материалов работа идёт быстро.

В одном из офисных помещений, куда заглянул Воронов, проводка уже была сделана по уму — кабель-каналы под потолком, выключатели, освещение — светодиодная мачта в углу, всё честь по чести.

— Нда... Не ожидал. Теперь осталось сделать облицовку стен, сантехнику хорошую, ну и напольные покрытия.

— Ковролин я тебе дам, а вот с сантехникой придётся мне самому возиться. Нет тут спецов хороших.