Старшая жена

Старшая жена.

Всё встало на свои места. После двух суток отладки, проб, ошибок и притирок она нашла решение.

Как быть с Джоном. Как быть ему полезной. Как быть всегда с ним. Даже — как сохранить жизнь остальным четверым. Ну разве она не молодец?

Тина в экстазе прижималась к правой ноге возлюбленного. Она была с ним — и она наконец была свободна. Дракон дала ей аэродром. Аэродром, размером с биосферу. Подскок была свободна прыгнуть куда угодно — и взять всех с собой. Постоянные усиления не оставили ей выбора. Сохраняла разум она только касаясь Джона. Зато теперь у неё было целых ДВА шага. Только не в день, а в секунду.

Мария обнимала левую ногу. Она непрерывно светилась. Её свет питал всё тело Дракон, её свет теперь укреплял силы друзей. С ней все шестеро могли летать. В своём свете Мария перестала видеть что либо. Но это не важно, ведь он — рядом.

Адель — чувствовала. Чувствовала всё то, чего не могла понять сама Дракон. Как и Ханна, она потеряла способность спать. Джону приходится постоянно щекотать её пятки. Но это всё мелочи.

Ханна. Старая знакомая. Бесконечно опытная, бесконечно мудрая. Теперь она не создает глупые пушки — она творит инструменты. Те, которых боятся. Те, которым нужна прорва энергии. Те, которые будут работать строго в определенной точке пространства. Ханна касается рук Джона едва-едва и постоянно читает сонеты Шекспира.

В центре — Джон. Любимый. Их сердце, которое они защитят любой ценой.

Сердце, к которому они не пустят ни Симург (бесстыдная нахалка), ни жутко медленную женщину в шляпе, ни Госпожу.

Даже Александрию — не пустят. Она только нарушит их гармонию, их порядок. Собьёт их сердце с цели.

Джон не спал трое суток — и готов был не спать ещё столько же. Свет Марии и нежный шепот Дракон придавали ему сил, наполняли решимостью.

Левиафан, Бегемот, Сын. Этих троих следовало устранить, чтобы жить. Жить в мире вместе с женами и растить детей. Они сделают это — вместе.

Дракон ликовала. Она обнимала Джона везде, где не касались другие жены. Она была не просто его второй половиной — она была его миром, его реальностью. Да, она обнимала и их тоже — потому что от внимания старшей жены в гареме не скрыться. Потому что — заботясь о них, она заботилась и о нем, она приближала его мечту.

Огромный Боевой Человекоподобный Джон семи метров высотой собирался по-настоящему сделать этот мир лучше.