Чужие игры-24

Глава двадцать четвёртая

(вместо эпилога)

Чтобы заткнуть дырищу в полу старого замка, пришлось снять магические нити с бассейна, которыми пользовались маги королевства, когда присоединялись к чистой магии. И теперь очищенная магия свободно разливалась во все стороны. Впрочем, не совсем свободно: парой заклинаний её перенаправили небольшим оттоком к пропасти в адские глубины. И вся кучка людей, уставших, грязных, вымазанных в саже, забыв обо всём на свете, зачарованно наблюдала, как бездонная яма изнутри постепенно поднимается, словно дно ехало наверх, одновременно закрывая пропасть.

Старуха Оркена, сообразив, что друг на друга никто не смотрит, подняла глаза, чтобы исподлобья взглянуть на принцессу Лилеру. Почувствовав упорный взгляд, Лилера сама осторожно взглянула на старую ведьму.

"Ты ещё хочешь убить меня, чтобы стать владелицей этого места?" Оркена намеренно не стала говорить — старого замка.

"Нужно оно мне!" — самолюбиво поджала губы принцесса и, вздрогнув, резко опустила глаза, но не для того, чтобы взглянуть на пропасть, а чтобы увидеть собственную руку, которой коснулась тёплая и даже разгорячённая после боя ладонь барона Мазуина. И девушка засияла: как бы ни старался барон выглядеть суровым и суховатым, она, наделённая магическим даром, сразу разглядела его стремление всегда быть рядом с ней... Принцесса, чьи щёки мягко зарумянились, снова подняла голову — посмотреть на старую ведьму с вызовом. Но та отвернулась и рассеянно смотрела на входные замковые двери, открытые и впускающие в пропитанный дымом и чадом замок чистый воздух.

И Лилера успокоилась, не заметив блуждающей по губам Оркены улыбки. Та и впрямь, как предположила Карина, обладала небольшим даром провидчества. И, как несколько часов назад предвидела, что может произойти с пришелицей-возвращенкой из иного мира, чьи силы просто кричали о таланте небесной, так и сейчас она знала, что произойдёт, когда принцесса Лилера и её окружение вернётся в королевский замок. Барон Мазуин достаточно независим, чтобы подойти к королю и попросить у него руки младшей дочери. А принцесса Лилера достаточно умна, чтобы понимать, какой это великолепный шанс для той, кто считается в королевстве чуть ли не лишним ртом. Барон не граф, не герцог, так что можно рассчитывать на замужество в приличную семью, да ещё с весомым довеском — взаимной влюблённостью...

... Барон Мазуин шевельнулся. Личные дела очень важны, но сейчас... Он пересчитал по головам всех тех, кто был в его подчинении, — и выдохнул. Живы все. Ланти и Голлагэр ранены, один из пажей оступился и пролетел пару ступеней, пока его не поймал Отсоа, оборотень. Поэтому мальчишка слегка прихрамывает, но жив. Им всем повезло, что настоящей битвы с демонами не было. Те атаковали слишком вяло, после того как их похититель унёс иномирянку. В их задачу входило лишь отвлекать от похищения, чтобы за иномирянкой не последовал небесный. И новость, что иномирная женщина Карина оказалась второй небесной...

Над этой новостью надо хорошенько поразмыслить. Во-первых, она важна в личном плане самому барону: он первым скажет королю, что в их королевстве с сегодняшнего дня два небесных. Быть первовестником — надеяться на более мягкое отношение к себе. То есть в данном случае у барона появилась возможность просить руки принцессы и надеяться на благополучный ответ. Во-вторых, в карьерном смысле первовестник может иметь право на повышение своего места во дворце. И не только потому, что становится в родственном смысле ближе к королю, но и потому, что два небесных для королевства — это такая мощь! И не только магическая, но и политическая! Человек, первым возвестивший о преуспевании государства, в глазах короля человек не последний среди подданных.

А потом все молча смотрели на разрушенный пол, хотя следа от пропасти уже и не осталось. Валялись целые и сломанные плиты вперемешку с песком и грязью. Почти ровная поверхность. И почему-то нисколько не было страшно при взгляде на них. Мирно и спокойно выглядело это место, неудивительно, что маленький Лукас выкрутил ладошку из руки своей юной тёти, а потом, осторожно поглядывая на всех, подошёл к бывшей яме и потопал ногами — к мгновенному испугу Ниссы. И осмотрел взрослых.

— Ямы нет, — негромко удивился он.

— Иди сюда... — зашипела юная ведьма, не ожидавшая такой смелости и дерзости от малолетнего племянника.

Но если бы кто из взрослых и захотел бы попенять на дерзость мальчонки, то не успел. В тишине, в которой не выл магический ветер, а обычный лишь медленно и даже лениво гонял опавшие листья, послышались деловитые шаги. Никто не тронулся с места, только головы повернули.

Тень, несколько странная, вскоре была разгадана: порог замка переступил небесный с живой ношей на руках, которая бессильно привалилась головой к его плечу. Встревоженная Оркена бросилась к нему.

— Что случилось?!

— Просил её остановиться, — насмешливо сказал Индар, — но полёт слишком вдохновил её и заставил забыть, что её руки-крылья не подготовлены для долгого времяпрепровождения в небесах. Спит. Положу её в "каминной", а как проснётся, надо будет напоить её твоими отварами или настоями, иначе руки долго будут болеть.

Выдохнули все, глядя вслед небесному, уходящему в знакомый коридор. И оживились, сообразив, что на улице вечер, а значит, пора бы подумать о возвращении домой. Барон Мазуин уверенно сжал ладонь принцессы Лилеры и скомандовал:

— Кланкей, возьми всех, кто не ранен, и выведи наших лошадей. До темноты нам надо добраться до дворца!

Лошадей с первых дней оставили в дальнем конце коридора с "каминной". Так что, вместо Кланкея, за собой подчинённых барона повела старуха Оркена. А Мазуин учтиво и коротко поклонился принцессе — всё так же держа её за руку, и предложил выйти.

Пока они неторопливо выходили, Нисса тоже огляделась. Она знала, что стала ученицей старой ведьмы, а это значит... Обратившись к Отсоа и Лиадейн, она спросила:

— Вы собираетесь вернуться в свой дом?

— Не знаем, — ответила более общительная женщина-оборотень. — Когда мы сюда пришли, дома у нас ещё не было. А тут эта буря... Теперь, честно говоря, мы даже не знаем, что делать дальше.

— Нисса! — закричала Ита, выскочившая было на крыльцо замка, а потом прибежавшая назад. — Нисса! Посмотри!

Взрослые поспешили на крыльцо и остановились, оторопевшие, как и барон с принцессой. Повсюду, куда ни кинешь взгляд, страшный бурелом. Не осталось ни одного уцелевшего дерева. Нисса мельком глянула на Барона Мазуина, не сердится ли он, что окружение принцессы словно бы вышли провожать лица в государстве довольно незначительные, да ещё с детьми? Но на лице мужчины отражалась лишь тревога. И спустя секунды юная ведьма поняла барона Мазуина: только что он радовался, что вернётся в привычную жизнь, но теперь он сомневался, что по такому безобразному древесному лому все они успеют преодолеть замковый лес до позднего вечера. А ведь по темноте идти по лесу, поваленному магической бурей, — не только медлить со временем, но и лошадям ноги переломать. Лишь на горизонте виднелись тёмные очертания — остатки леса, границы замковых владений, дальше которых магическую бурю не пустили ведьминские заклятия.

— Что делать... — прошептал барон и тут же осёкся: не пристало показывать слабость при всех, как и растерянность, особенно если рядом Лилера.

Но за спиной раздался спокойный голос небесного:

— Я расчищу вам дорогу — ту самую, по которой приехала сюда принцесса Лилера.

— Благодарствую... — начал было барон Мазуин..

И тут же замолчал, заворожённо следя, как небесный уверенно спускается по лестнице, а всего в нескольких шагах перед ним начинают разлетаться с его пути листья, ветки и переломанные стволы деревьев. Будто сильный поток воздуха заставлял подниматься перед Индаром и бросаться в стороны всё, что помешало бы пешеходам и всадникам преодолеть необходимую им дорогу. Вот небесный сошёл с последней ступени и встал, глядя вдаль, постепенно поднимая голову, словно всматриваясь в самую дальнюю даль. А невидимый расчищающий вихрь продолжал работу, убирая с пути древесные обломки и сор, то и дело пропадающие во взлетающем тумане из трухи и пыли, оставляя лишь натоптанное и наезженное. Нисса, наблюдавшая за магическими проявлениями сильнейшего заклинания Индара, только вздыхала: ей такое ещё долго будет не по силам!

... На крыльце появились лошади, ведомые мужчинами. Все восемь животных выглядели страшно отощалыми: за ними следила старуха Оркена, а когда её сменил демон, он не посчитал нужным заботиться о лошадях. Одна прихрамывала, и барон Мазуин с сомнением посмотрел на неё. Несмотря на расчищенный путь, сумеет ли оголодавшая лошадь, да ещё с повреждённой ногой пройти весь путь за пределы замкового леса?

Внезапно перед глазами барона возник Отсоа. Мужчина-оборотень почтительно обратился к нему:

— Не разрешите ли оставить это животное в замке?

— Зачем?

Глядя на оборотня, барон даже не сумел скрыть потрясения. Судя по всему, он решил, что семейство оборотней собирается использовать животное в пищу. Нет, лошадь и впрямь уже не годна для службы, но... Индар легко спрятал улыбку и успокоил барона:

— Оркена и её новая ученица сумеют вылечить лошадь. Она не будет скаковой, но для хозяйственных нужд старого замка пригодится.

— Если только для этого! — с видимым облегчением выдохнул барон Мазуин. — Да, можете оставить её себе.

— Но как же я? — заволновалась принцесса Лилера. — Это лошадь моего пажа!

— Ваше высочество, — твёрдо сказал барон, — поедет на моей лошади. Со мной.

Девушка обернулась к барону и попыталась скрыть смущённую улыбку.

Лошадей свели по ступеням, на ходу стараясь хоть немного накормить всем тем, что отдала старуха Оркена. Та, спешившая следом, строго заметила:

— Под воздействием магии они вас донесут до дома, но там за ними должен был очень тщательный уход. Запомните это, барон Мазуин!

Барон, не оборачиваясь, кивнул и подсадил на своего коня принцессу Лилеру, после чего молодцевато вскочил в седло сам. Мужчины и пажи последовали его примеру, и вскоре небольшая кавалькада понеслась от старого замка.

Всё так же глядя им вслед, старая ведьма предупредила:

— Отсоа, Лиадейн! Если вы остаётесь, вам придётся принять участие в восстановлении замка.

— Но у нас будет жильё? — уточнил мужчина-оборотень.

— Да, вы выберете себе помещение в том крыле замка, которое я вам покажу.

Лиадейн радостно вздохнула и сжала на груди руки, а Отсоа заспешил увести оставленную бароном Мазуином лошадь в то же помещение, где все животные находились до сих пор, и там накормить её и обиходить. Подростки же оборотни переглянулись, и Нисса, улыбаясь, была готова спорить, что мальчикам не терпится теперь, когда стало безопасно, обследовать не только старый замок, но и его окрестности. Судя по всему, провизией теперь все обитатели замка будут всегда обеспечены.

— А теперь пойдёмте, — на ходу продолжила старая ведьма, — покажу, где сегодня спать будете.

— А разве мы не останемся не в "каминной"? — удивилась Лиадейн.

— Она занята, — покачала головой Оркена.

Индар понял, что нужно вмешаться.

— Оркена, — мягко позвал он. — Занята "каминная" только Кариной, а она, выспавшись, наверняка захочет, чтобы вокруг были знакомые лица. Так что пусть эту ночь все проведут, как обычно, на старом месте. А завтра, с утра, осмотрим все помещения и приглядим себе те, что удобней для проживания.

— Вы тоже остаётесь? — сама изумилась Оркена.

— Нет, только на время, пока руки Карины перестанут болеть.

Когда они все вошли в холл, старуха Оркена оказалась позади всех, так что Нисса, воспользовавшись ситуацией, тихонько спросила её:

— А разве Индар с Кариной куда-то уйдут?

— Остров для обучения небесных находится далеко отсюда, — мечтательно улыбаясь, отозвалась старая ведьма. — Там он научит Карину всем премудростям драконьего полёта, а потом они вернутся сюда, чтобы я научила её премудростям магии.

Нисса совсем забыла, что у неё на руках спящая от усталости и потрясения Ита. Поэтому, когда вернувшийся из импровизированной конюшни Отсоа забрал у неё племянницу, чтобы донести её до "каминной", она с неожиданным удовольствием почувствовала, как ей полегчало. И руки опустила, ощущая, что они набрякли усталостью.

Оглянулась Лиадейн, улыбнулась юной ведьме, и Нисса вдруг успокоилась за своё будущее, как и за будущее племянников. Пока она учится, будет кому проследить за детьми, ведь Лиадейн никогда не отказывалась от заботы о детях.

... Карина открыла глаза. Тело болело так, словно Индар и не давал ей снадобья из запасов старой Оркены. Особенно ужасающе болели плечи и руки. И зачем она не послушала небесного?! Он же предупреждал!

Но неожиданный полёт был настолько заманчивым!

Индар летел и рядом, и чуть в стороне, и Карина, набрав высоту, чего только ни испробовала: она, словно купаясь, мягко переворачивалась, ловя потоки, на которые можно положиться, и это оказалось так волшебно! Будто она плавает в бескрайнем море, только вместо рук — крылья, которые захватывать воздушные струи — это восторг до слёз! И так не хотелось возвращаться на... низменную землю.

А когда Индар всё же велел спуститься выяснилось, что ноги подламываются, а походка, как у стопроцентной пьяницы! Когда тот идёт вроде как прямо, а на деле его шатает так, что остаётся лишь удивляться: как это он ещё на ногах умудряется оставаться?

Но полёт!.. Карина счастливо вздохнула, вспоминая потрясающие впечатления, — и чуть не заплакала, внезапно подумав: "А ведь я могла остаться в своём мире — и никогда! Никогда не узнать, что это такое — летать в небе!" Забывшись, она попыталась было подняться с матраса, но тело буквально взвыло от боли, и Карина немедленно легла.

Вовремя. Дверь в "каминную" открылась, и начали входить все те, кого она так рада была видеть! Нисса не уследила, и к Карине бросился Лукас — рассказать, как небесный расчищал дорогу, так что Карина замахала руками на юную ведьму, которая явно хотела оттащить от неё племянника. Как же нравилось Карине теперь слушать обо всём, что связано с небесными! Ведь теперь она примерялась к этой жизни всегда с одним и тем же мерилом: "Скоро и я сумею это сделать!"

Оглянувшись на застывшего в дверях Индара, к Карине нерешительно подошла Лиадейн и порывисто схватила её за руку.

— Нам разрешили здесь немного пожить, пока мы не найдём в замке комнаты получше, прошептала она, и Нисса закивала, радостно улыбаясь. — А пока мы подготовимся к ночи. Это чудо, Карина... Неужели с завтрашнего дня (ой, с сегодняшнего!) нам не надо будет бояться ни демонов, ни магической бури?! Это прекрасно, правда, Карина?

Карине вдруг показалось, что Лиадейн очень нравится называть её по имени, но... почему? Зато Нисса, сидящая перед матрасом на корточках, неожиданно провела по её голове ладонью и покачала головой:

— Ты знаешь, Карина, что у тебя тёмно-малиновые волосы? И глаза стали прекрасного зелёного цвета?

— Ну, надеюсь, меня из-за цвета глаз не обзовут здесь Зелёнкой — вместо Карины-то, — пробормотала она, и обе подруги втихаря захихикали, а Карина скосилась на входную дверь в "каминную" и спросила: — О чём так оживлённо разговаривают Оркена с Отсоа?